Читать онлайн "Сны наяву"

Мне семь лет. Я лежу на мягкой перине и слушаю звуки квартиры. Мне жарко, но я не хочу шевелиться. На соседней кровати, мерно похрапывая, спит бабушка.

Я бросаю взгляд на трюмо с зеркалом. Там, в небольшой баночке с водой, лежат бабушкины зубы. Сейчас их не видно в темноте, но я знаю, что они там. Не знаю почему, но я их боюсь. Каждый вечер перед сном она кладёт зубы в воду — чтобы не испортились, говорит она. Я не понимаю, почему они могут испортиться без воды, но раз бабушка так говорит — значит, так и есть.

Бабушку все уважают, так она говорит. К ней часто приходят соседки — «померить давление». Я с удивлением и опаской наблюдаю за этим странным действом. Женщина садится за стол в гостиной, бабушка ловко кладёт сантиметр на её руку и забрасывает второй конец на плечо. Потом садится напротив, снимает с пальца золотое кольцо и надевает его на нитку. Она медленно ведёт рукой с кольцом над сантиметром, и когда кольцо начинает раскачиваться, произносит какие-то цифры.

Всё это кажется мне колдовством. Я жду, что женщина разозлится, начнёт кричать на бабушку. Но соседка благодарно кивает и говорит: — Баб Маня, вы просто меня спасли.

Мою бабушку все зовут баба Маня, даже её сын, мой дядя. Но мне не хочется так её называть. Я думаю: «Баба — это кто-то большой», а моя бабушка маленькая, кругленькая. У неё длинные седые волосы, покрытые мелкими кудряшками. Она собирает их в узел и скалывает шпильками. Каждый раз мне кажется, что узел вот-вот распадётся и волосы рассыплются по плечам. Но он держится весь день. Я не называю её баба Маня. Я называю её Ба — так ей больше подходит.

Я ворочаюсь и слышу, как поскрипывает кровать. Она железная, а под пуховой периной и матрасом есть странная сетка, которая раскачивается. Иногда мы с моим двоюродным братом снимаем матрас и перину и начинаем прыгать. Но бабушка это не любит и гонит нас на улицу — чтобы не мешали ей готовить и не безобразничали. Мой брат живёт в квартире напротив, и каждое утро, позавтракав, я бегу туда играть.

Слышится шум за окном. Я чувствую, как сон наползает на меня, словно марево. Я не хочу засыпать, но веки сами опускаются, и я проваливаюсь и лечу. Подо мной перина — мягкая, как облако. Её привёз дед из Германии. Ещё он привёз фисгармонию, но она давно сломалась, и её выбросили. Ба всегда рассказывает мне про это — с удивлением и какой-то гордостью. О том, как много везли другие, и как мало привёз дед. Я точно не знаю, хорошо это или плохо, но потом решаю, что хорошо — раз Ба довольна.

Скрип половицы вырывает меня из полусна. Я снова открываю глаза и прислушиваюсь. Слышно, как скрипит пол. Он совсем не похож на наш дома: здесь он деревянный, выкрашен коричневой краской. Длинные доски неплотно прилегают друг к другу, и в щели постоянно попадают крошки. Ба тщетно пытается их достать, но это не всегда удаётся. Мне нравится этот пол — по нему приятно ходить босиком и слушать, как скрипят доски под ногами.

Квартира полна удивительных вещей. Во-первых, здесь есть титан — большая круглая штука, похожая на трубу. Он стоит в ванной, и чтобы искупаться, его нужно растопить дровами. Ба топит его раз в неделю, по субботам: сначала хорошенько вымывает меня, потом купается сама.

А умываемся мы на кухне. Маленький кран, торчащий из стены, разбрызгивает воду во все стороны. Вода такая холодная, что стынут руки.

В кухне, за дверью, стоит газовый баллон. Ба строго-настрого запретила мне его трогать. Сама она включает его несколько раз в день — чтобы приготовить нам обед или нагреть чайник. Если его не включить, огонь на плите не зажжётся.

В комнате стоит сервант. Иногда он дребезжит стеклами — значит, на улице проехал трамвай. Дом стоит прямо возле трамвайных путей, и мне слышно, как колёса стучат по рельсам.

Сервант полон сокровищ: старые фотографии, несколько красивых бокалов, подставка для торта, кувшин, разрисованный большими розами. И медали деда — одни старые, затёртые, другие новые, блестящие. Я достаю их и раскладываю рядами на квадратном столе у окна.

А ещё там — много фотографий: молодой дед в военной форме, бабушка в красивом платье, а вот она же — в длинном пальто. Вот маленькая девочка с бантом — это моя мама. А вот мальчик с оттопыренными ушами — я с удивлением узнаю в нём моего дядю Леню.

На высокой побелённой стене висят два портрета — дед, молодой и красивый, и бабушка, тоже молодая. Эти фотографии кажутся мне странными: никто не улыбается, все сосредоточенно смотрят в объектив, серьёзные и неподвижные.

Сон снова наплывает. Я закрываю глаза и только успеваю подумать: Завтра снова будет бабушка. И эта квартира. И перина. И звон бокалов в серванте в такт проезжающему трамваю. Счастливая, я закрываю глаза и проваливаюсь в сон — тёплый, как солнце, и сладкий, как малина.