Читать онлайн "S-T-I-K-S (канон) Алладин."

1.Глава.

ИГНАТ

Игнат был в приподнятом настроении. До окончания его послеоперационной реабилитации осталось всего ничего – сутки. Никаких замечаний со стороны куратора, назначенного Министерством Обороны, не было. А сутки – это всего лишь 24 часа!

Правда, немного напрягала беседа, состоявшаяся два месяца назад, с полковником медслужбы Санагиным, возглавлявшим ведомственную комиссию по определению профпригодности. Начал он сразу с больного вопроса:

– Послушайте, капитан. Вы же понимаете. Так как это – ваше третье ранение, то вопрос будет решаться не на уровне нашего ведомства, а на уровне министерства обороны.

Игнат немного опешил:

– Я не совсем понял ваш вопрос, товарищ полковник. Комиссия госпиталя единогласно признала меня годным к несению службы, не было никаких, даже мелких, замечаний.

– Экий вы наивный. Вам бы по лесам, по пустыням бегать. А знаете, какую ценность вы представляете для Внешней разведки, СБ, Охраны президента и других заинтересованных организаций? 9 лет опыта боевых действий, три ранения без каких-либо осложнений и утраты боеспособности. И открою вам маленький секрет, вы представлены к получению внеочередного звания.

Игнат всё ещё не понимал, к чему клонит полковник:

– А это здесь причём?

– Капитан, не разочаровывайте меня! Где вы видели в современной ВР, СБ, ОП и иже сними майора с боевым опытом?! Вас просто «комиссуют», а потом сделают предложение, от которого вы, как патриот, не сможете отказаться.

– Так что же мне делать? – растерялся Игнат.

– Не беспокойтесь, всё уже сделано, – улыбнулся полковник. – У вас будет послеоперационная реабилитация в поле. К вам прикрепят куратора, который будет наблюдать за процессом. От вас потребуется всего лишь не наделать глупостей.

– Ну, если так, то я согласен!

– А куда вы денетесь? – уже рассмеялся Санагин. – ССО своих не бросает! А теперь – к делу. – И он стал предельно серьёзен. – Вас прикомандируют к особой части, занимающейся испытанием новых вооружений. Там есть и наши ребята. Два месяца побегаете с ними. По результатам будет принято решение. Только остерегайтесь куратора, я слышал, что это будет капитан медслужбы Донов. Мутный и скользкий тип, готовый на любую подлость.

Через месяц проверок, уже в госпитале МО, Игната прикомандировали к особой сводной бригаде, где, как говорили сами служащие, было каждой твари по паре.

Тут были все. И лётчики, и вертолетчики, и операторы БПЛА, и ракетчики, и танкисты, и автомобилисты, и сапёры, и десантники… В общем, все рода войск, представленные ротой опытных бойцов, занимавшихся нещадными проверками и испытаниями предназначенных для них вооружений, боеприпасов и экипировки.

По приезду в часть Игнату в торжественной обстановке вручили погоны майора и наградное оружие, – командующий ССО не поскупился! Два Стечкина с титановыми воронёными рамками и специальными стволами, о которых он узнал чуть позже.

В остальном два месяца пролетели, как два дня, в последнюю неделю испытывали новые стволы под Калашников и Стечкин, усиленные до неимоверного состояния, и такие же боеприпасы к ним. А сегодня должны были испытывать какой-то особо специальный, умный камуфляж. Но доставка опоздала, и его привезли только ночью, но комроты не стал тянуть время и отправил взвод на аэродром для утренней высадки.

Приехали, разобрались с камуфляжем, одели, подогнали, загрузились в самолет, три часа летели, наконец, – сигнал десантирования. И…

С самого начала всё пошло не так. И если то, что Игната поставили в конце колоны для высадки последним, можно было объяснить: всё-таки временно прикомандирован для реабилитации после ранения! То поведение куратора, капитана медслужбы, вцепившегося в его рукав и начавшего нести что-то по поводу, что, мол, это последний этап, и если Игнат его провалит, то встанет вопрос о переводе в обычные войска или вообще о комиссовании, откровенно взбесило не только Игната, но и ответственного за высадку летуна, который отпустил ему дружеского пендаля и, отправив в нужную сторону, схватил капитана за грудки и начал ликбез про ответственность за воспрепятствование десантированию.

Игнат же просто шагнул в небо. Купол в виде впечатляющего голубого крыла раскрылся в штатном режиме, и всё было бы хорошо, не влети Игнат в восходящий поток, который начал сносить его тушку значительно в сторону от зоны высадки. Тут уж нервы не выдержали и выдали устное сочинение на тему: «Что я думаю о чрезмерной опеке капитана».

Но и это было не всё. На высоте 300 метров, как чёртик из табакерки, появился столб желтого, то ли дыма, то ли тумана, обогнуть который не было никакой возможности. Но Игнат всё же попытался пройти по касательной, сведя к минимуму нежелательный контакт. Однако, полностью избежать такового не удалось.

Что позволило быстро убедиться, как нехорошо летать в безразмерных трубах химического суперкомбината. Но сильнее всего насторожило исчезновение каких-либо звуков, за исключением дыхания и биения сердца.

И вот – вишенка на торте. На высоте 100 метров туман как-то разом исчез, заставив от неожиданности вздрогнуть. Одновременно крепко задуматься о состоянии собственной психики. А открывшаяся картина вполне однозначно это утверждала.

Десантировались они в местности, как точно описывалось в одной песне: «Под крылом самолета о чем-то поет бескрайнее море тайги…». До ближайшего населённого пункта в виде охотоведческого хозяйства – 300 километров. А до ближайшего города – целых 700.

Но глаза не обманешь – под ним влево до самого горизонта виднелся лес, а справа раскинулась, опять же до горизонта, степь. Скорректировав свой полёт на границу со степью, – всё же приземляться на ровную поверхность удобнее и безопаснее, – он отметил особую странность. Разделение леса и степи было выполнено как под линейку.

Главное же было в другом. Выброска была на рассвете, а здесь солнце клонилось к закату.

– Да уж, плохи мои дела, если такое мерещится. Но, бог не выдаст, свинья не съест. Мы ещё потанцуем! «А это что такое?» – периферийным зрением Игнат заметил какое-то поблёскивание. – Ха, вот и ориентир для приземления!

И он начал по спирали заходить на посадку, благо, у земли не было сильного ветра.

Приземлился на автомате (всё-таки количество прыжков перевалило за сотню), погасил купол, собрал парашют, осмотрелся. Проверил оружие и пошел к предмету, направившему его к этому месту. Это оказалась пустая консервная банка, осмотрев которую, не обнаружил никаких сюрпризов и поднял для более детального осмотра.

И опять шок! На ней стояла дата изготовления – 1994 год!

– Это что же получается, мой год рождения? – Промелькнуло в голове у Игната. – Что за на… Если это шутки капитана… – и тут же себя отдёрнул от глупых мыслей. – Ну да, он подбросил банку, он подстриг лес под линейку, он перевёл солнце. Так, надо подумать. Но сначала – как следует осмотреться.

Обычный осмотр ничего не дал, достал бинокль, – опять ничего.

– Ладно.

Присел на парашют.

– Что мы имеем? Попал в туман. И не простой, а кислый, как будто в душной комнате открыли банку с кислотой. Туман, гасящий все звуки. Что-то подобное читал о Бермудском треугольнике. Там же случались необъяснимые переносы на значительные расстояния.

– Но не на такие же!

– Меня, судя по всему, перенесло через несколько часовых поясов. У нас лето, июль, день длится примерно 18 часов. Это ж куда меня должно было забросить, чтобы был вечер? В Тихий океан, или вообще в Северную Америку?

И тут всё стало на свои места! Всё это время Игнат наблюдал за солнцем: как только оно коснулось горизонта, то стало чёрным и разорвалось темными кляксами. Свет выключили, и насупила ночь.

Взглянув на звёзды, Игнат впал в ступор. Вспомнил инструктора по ориентированию, который вдалбливал им, как использовать созвездия и отдельные звёзды в разное время года, в разные сезоны для точного определения сторон света. Вот бы его сейчас сюда!

– Вывод однозначный: Ты не на Земле, Игнат Ковров. Ты, не на Земле! Только без паники!

Остаётся ещё консервная банка. Осмотр которой, но уже с пристрастием, выявил дополнительные детали. Страна – производитель: made in… (чёрт, затёрлась) Federation. Дата изготовления: 1994 год, 17 Ноября.

– Интересно! Если меня перенесло, с разницей в 18 часов, из 2025 года, то почему кого-то не могло перенести из 1994 года? О чём-то таком в академии нам рассказывал преподаватель астрономии. Да, вспомнил! О мультивселенной и множестве миров, одной и той же Земли. А наличие банки, открытой ножом, – явное доказательство того, что здесь были люди, и относительно недавно, и, судя по всему, пешком. Ну, что ж, утро вечера мудренее!

Ещё некоторое время Игнат лежал, смотря в незнакомое небо, используя парашют вместо подушки, и не заметил, как уснул.

Утро началось с очередных чудес. Проснувшись, обнаружил у себя на груди брошюру.

«Инструкция Новичку по выживанию в Улье»

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ.

Если ты попал в желтый плотный туман, отдающий чем-то кислым и скрадывающий все звуки, а после того, как он исчез, оказался неизвестно где, тебя мучают жажда (но ты не можешь напиться обычной жидкостью), головная боль, и тошнота, – знай: ты попал в другой мир, называемый Ульем!

Никто не знает, что такое Улей! Но этот некто или нечто копирует из Земного мультиверсума различные участки местности со всем находящимся на них (живым и неживым) сюда, и худо-бедно стыкует эти многоугольники между собой. Как соты в улье. Копируя, он одновременно заражает абсолютно всё спорами неизвестного грибка или грибницы. Достаточно одного вдоха.

Заражение делит всех живущих в Улье на две части:

не иммунных, превращая их в тварей, постоянно жаждущих свежего мяса,

и иммунных, постоянно жаждущих восполнить споровый баланс, нарушение которого проявляется уже перечисленными симптомами: жаждой, головной болью, тошнотой.

Для избавления от этих симптомов необходимо регулярно употреблять споровый раствор. Он же «Живчик». Для чего нужны спораны, которые находятся в споровых мешках, растущих на затылке заражёных тварей.

Для того, чтобы добывать жизненно важные спораны, нужно знать, чем отличаются заражённые друг от друга. На кого следует охотиться, а от кого бежать.

Заражённые делятся на четыре класса:

1. Пустышей (у них ещё нет спорового мешка, а если и есть, то нет споранов).

2. Споровиков (у них есть и мешок, и спораны).

3. Горошников (есть спораны, и горох).

4. Жемчужников (есть спораны, горох, и жемчуг).

ПУСТЫШИ.

В целом пустыши сохраняют свои естественные размеры, рост, вес. А по активности делятся на три класса.

Ползун – оголодавший медляк. Опасен тем, что если его не заметить, может схватить за ноги, ограничить вашу подвижность и немного отъесть мяса с ваших ног. Также подаёт сигнал остальным тварям, привлекая их внимание.

Медляк – заражённый, внешне мало чем отличающийся от человека. Но в два раза сильнее. Притягивает к себе и кусает. Подаёт сигнал остальным тварям.

Прыгун (джампер) – отъевшийся медляк. Так как зараженным наплевать на личную гигиену, то они испражняются под себя. То есть в штаны, которые со временем тяжелеют настолько, что падают на ноги. К чему твари быстро приспосабливаются. И начинают быстро и неожиданно прыгать. Свежий иммунный считает, что раз штаны спущены, то тварь ничего ему не сделает. Но если тварь сумела отъесться до прыгуна, то она намного сильнее медляка, а значит расстояние в 4–6 метров – зона его гарантированного «поражения». Сбивает с ног, наваливается сверху, кусает. Подаёт сигнал остальным тварям.

Для их уничтожения предпочтительно бесшумное оружие, например пистолет Макарова с глушителем или эффективное ручное, как арбалет либо клевец, фомка или ломик, лом.

СПОРОВИКИ.

Споровики, уже начинают различаться между собой, от класса к классу они становятся выше. Бегуны - какими бы они ни были в момент переноса, отожравшись до этого уровня, все становятся 180 см ростом. Те же, кто при переносе был этого же роста или выше, сохраняют свой рост. Спидеры – все подрастают до 185 см. Жрачи (Лотерейщики) и Топтуны – уже могут похвастаться ростом в 190 см. За исключением одной мелочи. Топтун уже раздаётся вширь!

На перовое время для новичка главным источником споранов являются эти четыре класса тварей, одинаково опасные.

Бегун – это прыгун, освободившийся от спущенных штанов, очень быстро бегает! Но не долго. Опасен тем, что в два раза сильнее прыгуна, в четыре раза сильнее медляка и, как правило, работает в паре. Убежать от них вы не сможете, а вот уехать на велосипеде вполне можно. Сбивают с ног и наваливаются сверху, причем один атакует горло, а другой ноги. Подают сигнал другим тварям.

При охоте на бегунов особое внимание уделяют споровому мешку, чем ярче он выражен, тем больше вероятность наличия споранов. Обычно дают от 1 до 2 споранов. Здесь эффективными являются арбалет, Макаров с глушителем или любой другой пистолет с глушителем под дешевый патрон. В отношении арбалета следует знать одно: у вас должно быть время перезарядиться и прицелиться!

Спидер (Скоростник) – промежуточная ступень между Бегуном и Жрачом. В отличие от бегуна, бегает быстро, долго, упорно, на велосипеде от такого уже не убежишь. Стабильно даёт два спорона. В остальном – тот же бегун на максималках!

Жрач, он же Лотерейщик – бегает быстро, долго, упорно, это уже совсем другой заражённый, у него изменяется тело, и очень сильно. Ноги трансформируются на манер животных, что позволяет ему быстро бегать и далеко и высоко прыгать. Третий этаж будет для вас небезопасен. Удлиняются руки, появляются когти вместо ногтей, шея становится толще, челюсть выдвигается вперёд, а зубы заменяются на клыки, по типу львиных. Обычно прыгает на свою жертву, атакуя сверху, рвёт когтями передних и задних конечностей. Спокойно разрывает кузова легковых автомобилей и общественного транспорта. Легко лазит по стенам домов. Устраивает засады. Подает сигнал другим тварям.

Эффективны любые карабины и автоматы с глушителем и даже арбалет, если вы очень меткий стрелок, так как возможности второго выстрела у вас не будет! Дает от 2 до 3 споранов. И 50% на 50% – одну горошину. 25% на 75% – 2 горошины. Потому и Лотерейщик!

Топтун – это заматеревший Лотерейщик, начинающий покрываться пластинами костяной брони, включая ноги. Когда ходит, раздаётся далеко слышимый цокот. Отсюда – топтун. Отдалёно напоминает Гориллу. Ударом руки переворачивает машину, вышибает двери в подъездах, разносит межквартирные стены. Как правило, сбивает жертву с ног ударом корпуса или руки, а учитывая, что у него уже немаленькие когти, то жертва чаще всего получает травмы, не совместимые с жизнью. Подает сигнал другим тварям.

Эффективны автоматы с интегрированным глушителем и бронебойные патроны (стрелять короткими очередями на три патрона), а также –снайперские винтовки с калибром покрупнее. Обязателен бронежилет. Следует учесть, что эти твари уже умны, они постоянно в движении, резко меняют направление, сбивая прицел.

Даёт от 3 до 4 споранов. И гарантированно 1–2 горошины. За неимением означенного оружия (автомата, карабина, снайперской винтовки) может применяться помповое шестизарядное ружьё с пулевыми или картечными патронами. Но лучше всего их перемежать пулевой – картечный или наоборот.

ГОРОШНИКИ.

Горошников отличает поголовно высокий рост, причем одинаковый, 2 метра. Но и в ширину они не маленькие! Если споровики – это сухие и жилистые фитнесисты, то горошники – это бодибилдеры на стероидах.

Кусач – разъевшийся топтун. Это уже полная копия гориллы. Ходит и бегает, опираясь на передние конечности. Полностью бронированные морда, плечи и грудь. Но живот, предплечья и ноги всё ещё уязвимы. Челюсть ещё больше увеличена, собственно, почему его и называют кусачем. С разбега атакует головой, бодая бронированным лбом. Жертва отлетает, а он её на лету перехватывает пастью, в которой уже три ряда острейших зубов. Атаку начинает либо с бега вокруг жертвы, затем резко меняет направление и таранит её. Или же залазит на высоту в 2–3 этажа, прыгает сверху, тем самым оглушая. И заканчивает укусом.

Наиболее эффективны автоматы с глушителем и бронебойными патронами, снайперская винтовка крупного калибра. Даёт гарантированно 5 споранов и до 5 горошин.

Рубер – кусач, наполовину покрытый бронёй с шипами. На этом этапе, в основном спереди. Если вы встретите переразвитую Гориллу с огромной пастью и «акульими» зубами в несколько рядов, не советуем с ней знакомиться! Стиль поведения, как у кусача. Но сверху и снизу уязвим даже для лома. На них охотятся подготовленными отрядами с применением крупнокалиберного оружия, в основном,12 мм и более. Снайперские винтовки в помощь. На случай форс-мажора – крупнокалиберный пулемёт (желательно два). От 10 до 15 споранов. И от 5 до 10 горошин. А ещё, Рубер среди горошников играет роль Лотерейщика. Правда, шанс получить жемчужину с Рубера, причём только чёрную, – 1 к 10–15.

ЖЕМЧУЖНИКИ.

ЭЛИТА! Молодая элита не бывает ниже 2,5 метров. А по слухам, матёрая элита вырастает до 5 метров. Но, как говорят долгожители улья, такое возможно только в Пекле. На обычных кластерах ей просто не хватает еды, чтобы отъесться до таких размеров.

Вы видели Кинг-конга?! Так вот, элита, – это Кинг-конг местного разлива. Сверхопасная тварь, мало того, что она вся покрыта бронёй, украшенной шипами, так и у всей элиты открывается два дара, одинаковые для всех:

«силовая броня», пронизывающая каждую костяную пластину, покрывающую всё тело,

и «ментальный удар», наводящий ужас, панику и ступор на подвергшихся такому воздействию.

А главное – это их неординарные интеллектуальные способности и запредельная мстительность.

На элиту охотятся самые опытные, умелые и самые вооружённые. Калибры здесь начинаются от 30 мм. А подготовка операции может длиться несколько месяцев. Так как одна ошибка может стоить жизни всего немаленького отряда (12–20 человек). С молодой элиты может выпасть минимум до 30 споранов, 10 горошин и 3 жемчужины, и не факт, что одна из них будет красной! Как компенсация, есть «янтарь». То, что у низших зараженых видится как чёрная паутина, у элиты – янтарного цвета. Из этой паутины делают спек – обезболивающее, стимулятор, регенератор и прочее.

ЗАПОМНИТЕ! Поражение спорового мешка вызывает мгновенную смерть зараженного. Кем бы он ни был, ползуном или элитой. Другое дело, что у высших заражённых (элиты) споровый мешок прикрыт защитой, и надо поймать момент, когда она его приоткроет.

НЕНАЗЫВАЕМЫЙ (Скреббер).

Неназываемые, как говорят, в своих размерах начинаются с размеров молодой элиты, а далее возможны самые различные варианты. Но размеры для них не имеют значения, даже тварь 2,5 метров может быть смертельной для матерой 5-метровой элиты.

Достаточно одного факта. На эту тварь охотятся сотнями. С применением танков, артиллерии, минометов. Если вы вдруг увидите нечто, что не сможете определить, – молитесь, чтобы это вас не заметило. Потому что ЭТО, в одиночку, охотится на элиту! Дает от 4 до 6–7 белых жемчужин.

Если вы ещё на что-то надеетесь, то для вас у нас есть еще одна новость!

Матёрый лоторейщик сбивает стаю из 2–3 спидеров.

Топтун – из 2 лоторейщиков и 3–4 спидеров.

Кусач – из 2 топтунов и 2–3 лоторейщиков.

Рубер – из 2 кусачей и 3–4 топтунов.

Элита – из 3 руберов 3–4 кусачей.

Неназываемый – сам себе стая!

ВРАГИ СРЕДИ ЛЮДЕЙ!

Внешники – люди, которые смогли попасть в улей через порталы. Их интересуем мы, как источник ценных внутренностей, перерабатываемых в лекарства. Отличительная черта – маска, которую они никогда не снимают, боясь заразиться. В зависимости от обстоятельств – убить или бежать.

Муры – Шестёрки внешников. Такие же иммунные, как и мы. Занимаются сбором «материла» (иммунных). Отличительные особенности – тюремный жаргон, такое же поведение, на транспорте – примитивные символы для идентификации ИИ, БПЛА, или дронов (внешников). В зависимости от обстоятельств – убить или бежать.

Килдинги (Дети Стикса) – Улей называют Стиксом. Поклоняются ему как Богу. Приносят иммунных в жертву своему божеству. В зависимости от обстоятельств – убить или бежать.

Атомиты – люди, подвергшиеся радиоактивному заражению. Что приводит к необратимым мутациям и снижению интеллектуальных способностей. Как и твари, используют иммунных в пищу. Для чего устраивают засады и нападения на мелкие стабы. В зависимости от обстоятельств – убить или бежать.

Рейдеры – могут быть опасны или нет, в зависимости от обстоятельств. Поэтому очень важно знать местные законы, правила, суеверия.

ВЫЖИВАНИЕ.

Обнаруженного мертвого или убитого вами бегуна, лоторейщика, топтуна переворачиваете мордой вниз и обследуете затылочный нарост, он же споровый мешок. Похож на чесночину или очищенный апельсин, потому как визуально состоит из долек. Острым и прочным ножом проникаете между долек и делаете надрезы, разворачиваете дольки наружу и вынимаете все содержимое. Обычно это масса, похожая на спутанную паутину чёрного или темно-серого цвета. Тщательно просеиваете ее пальцами и ищете предмет, похожий на виноградину серо-зеленого цвета. Это и есть споран!

Ингредиенты, необходимые для создания спорового раствора.

Пол-литра воды. Немного алкоголя (не больше 100 гамм). Бинт или марля. Две пластиковые бутылки по полтора литра.

У одной бутылки срезаем верхушку так, чтобы получилась воронка, в которую поместились пять-шесть слоев бинта или марли.

КАНОНИЧЕСКИЙ РЕЦЕПТ ЖИВЧИКА!

В пол-литра воды бросаем споран, доливаем немного алкоголя, тщательно перемешиваем в течение 2 минут до исчезновения спорона и выпадения осадка в виде серых хлопьев (хлопья смертельно опасны!) процеживаем через пять-шесть слоев. Готово!

Запомните! Пропорция: один споран на 600 грамм жидкости!

******

Закончив чтение самого, по его мнению, важного, Игнат не стал читать вторую часть.

– Жёваный ёж! – подумал он. – Куда я попал?!

Одно хорошо: у него есть вот эта брошюра. Которую, судя по всему, писали люди, хорошо знакомые с темой. Значит люди тут все-таки есть, и не все агрессивные, как описано. Но без паники! Для начала надо бы убедиться во всем этом лично.

– Посмотрим, что у нас есть.

Игнат разложил содержимое походного ранца и придирчиво всё осмотрел. Двенадцать рожков к Калашу, все с бронебойными патронами. Один в автомате, шесть в разгрузке, пять в ранце. Шесть обойм к Стечкину, тоже с бронебойными. По одной в пистолетах, по одной в кобурах, две в ранце. Три глушителя, один для автомата и два для пистолетов. Финка. Походный нож, универсал. Бинокль. Часы, спецзаказ. Три офицерских сухпая для крайнего севера. Из расчета один в сутки. Спец-чехол с набором выживальщика. Не зря пожертвовал четырьмя бутылками питьевого спирта. Литровая фляга воды на поясе и ещё одна, полуторалитровая, НЗ, в ранце. Комплект запасных трекинговых носков. Компрессионное термобельё.

Комплект умного камуфляжа: кепка а-ля фриц, одна штука. Куртка с капюшоном, одна штука. Штаны «сам себе карман», одна штука. Ремень «пикатини», одна штука. Разгрузка, одна штука. Берцы, одна штука. Тактические перчатки, одна пара. Тактические очки, одна штука. Вроде всё. Не густо. Особенно в части еды.

Аккуратно собрал всё назад, кроме сухпая, которым позавтракал и запил парой глотков из фляги. Сложил остатки в набедренный карман.

И принялся укладывать парашют.

Учитывая исходные данные, в этом новом для него мире может пригодиться всё. А у него и так не очень много.

Надев парашют поверх ранца, поповорачивался в стороны, понаклонялся, дополнительно подогнал шлейки. Одел автомат в походное положение (на груди). Кобуры с пистолетами – на пояс, закрепив последние маршевыми клапанами. Пристёгнутые к поясу, опять же в маршевом положении, ножны с финкой – справа. И ножны с ножом универсалом – слева. Поглядел с иронией в степь, подумав про себя: «После всего прочитанного только глупый человек направится в степь. И на машине догонят, и с беспилотника шмальнут…»

Вернулся к тому месту, где обнаружил банку, пригляделся. Так и есть, недалеко на стволе сосны обнаружил потёртость. Потертости явно указывали направление и не были случайными. Подошёл ближе, ещё раз осмотрелся. Ага, вот ещё одна, и ещё. Двинулся по указателям, перейдя на походный шаг, которому его научил в раннем детстве дед, участник ВОВ, а его – служивший вместе с ним якут, потомственный охотник.

Втянувшись в ритм, перешел на бег, не забывая поглядывать по сторонам. Он не боялся нашуметь: хвойная подстилка из опавших иголок сантиметров 5, а то и все 10 толщиной, глушила шаги.

Лес с самого детства нравился Игнату. Он казался ему живым, древним, вызывающим уважение и восхищение. А зимой это было вообще нечто. Бывало, наденет лыжи и идёт, идёт, идёт, ни усталости, ни холода не чувствует. Возвращался только тогда, когда появлялась жажда. Со временем это зимнее чувство перекочевало на лето, особенно после того, как дед научил его правильно бегать по лесу.

Пробежав где-то с час, сделал 15-минутный привал. Сел у дерева, давая ногам отдохнуть, набрал воды в рот, погонял с минуту, проглотил. Посидел, восстанавливая дыхание, прислушиваясь к организму. Вроде всё нормально пока, непреодолимой жажды, головной боли и тошноты нет. На четвертом привале пообедал. И опять на марш. Так и бежал с короткими привалами до 9 вечера. Благо, знаки были чёткими и хорошо заметными. В девять сделал большой привал, снял парашют, ранец, почистил оружие, паужинал. И приступил к привычному разбору «полётов».

– Так, пробежал примерно с сотню километров. Один сухпай – минус. Фляга воды – минус. Завтра нужно быть повнимательнее, высматривая ручей или речку, да хотя бы родник.

Достал свой походный набор, из него – леску зеленоватого цвета и стал выстраивать сигнальный периметр вокруг своего спального места. Закончив с этим, поудобнее улегся, использовав парашют вместо подушки, и мгновенно уснул.

Проснулся, когда уже рассвело, и замер: что-то было не так, пригляделся. Да едрёна батона! Он-то думал. что его в хвое прикопали. А это умный камфляж подляну устроил. Ну головастики, ну молодцы! Это ж надо как его костюмчик припрятал, с головы до ног. Респект вам, господа ученые. К тому же спал на земле, а ни холода, ни жары не почувствовал.

Успокоился, выполнил привычную зарядку, позавтракал, перелил воду из НЗ во флягу. Проверил, всё ли в порядке с телом на предмет натёртостей, и, не обнаружив ничего подозрительного, надел ранец, а за ним парашют.

Движение начал с привычного походного шага, задавая темп, а следом перешёл на бег. Всё шло в обычном режиме до самого вечера, а на большом привале его внимание привлекли странные знаки, не такие как те, что обозначали маршрут (те были поперечными, а эти сверху вниз), пройдя по которым, он обнаружил небольшой родник, явно кем-то углублённый. Достал из набора выживания пенал, извлек анализатор, набрал пробу в ёмкость, установил в положенное место, подождал пять минут. Ба, да тут можно курорт минеральных вод открывать! Выпил остатки воды, наполнил фляги и устроил себе помывку.

Утро начал с зарядки и водных процедур, позавтракал, хорошо запив сухомятку. И в путь! Весь день бежал по старой схеме: час бега, пятнадцать минут привал, в середине дня - привал, совмещённый с обедом, опять бег. Ближе к вечеру, неожиданно для самого себя, остановился. Но сразу же обнаружил причину, насторожившую его внимание. Граница, как его там, – кластера. За спиной – сплошной ельник, а здесь – смешанный лес, хвойно-лиственный. Ели, осины и сосны вперемежку с дубами. Оглядевшись невооружённым и вооруженным глазом и обнаружив никуда не исчезнувшие знаки, продолжил бег.

К девяти часам вечера, когда уже начинало конкретно подташнивать, а голова болела так, будто его за неё подвесили, выбежал на небольшую поляну, по центру которой располагался огромный пень, а на нём стояла полуторалитровая баклажка и лежала литровая фляга, а под ней – вроде записка. Тщательно обследовав все, что могло показаться подозрительным и не обнаружив сюрпризов, вынул записку из-под фляги и стал читать.

**********

Здравствуйте! Как вы уже догадались, и в баклажке, и во фляге – живец. Флягу повесьте на пояс. Это вам на четыре дня. А из бутылки можете отпить три глотка, подождите, и опять три глотка. Как только вы почувствуете, что вам больше не хочется живчика, выпейте воды, не жалейте, дальше по ходу река, там и восполните необходимое. Если вы думаете, что в бутылке слишком много, то мы так не думаем. Может и мало будет, но надеемся на ваше благоразумие. И да, – живчик желательно принимать пред едой.

*************

Игнат пожал плечами, взял баклажку, открутил крышечку, наклонился было к горлышку, но тут вспомнил слова отца, когда тот после окончания академии налил сыну первую рюмку коньяка: «Не нюхай. – Пей!» И Игнат выпил. Правда, трех глотков не получилось. Уже на втором его так перекосило, что он, еле сдерживаясь, закрыл баклажку и предался «разврату»…

Его так рвало, что он даже растерялся. Из глаз брызнули слёзы, в носу «свежесть», будто он им пол-реки выпил, ноги подкашивались, и ещё ощущение, будто, на ёжика голой ж…й сел, и не простого, а стеклянного. Приходил в себя минут пять. Поразмышляв в спокойном состоянии, пришел к выводу, что, скорее всего, свою роль сыграло знание, из чего этот живчик делают.

Решил сделать паузу и занялся чисткой оружия. Хоть и не стрелял ещё ни разу, но, как говорил их комроты в академии майор Держиконь: «А вдруг война, а мы не мыты!»

Окончательно успокоившись, вставил рожок, передернул затвор, отсоединил рожок, опять передернул затвор, поймал патрон, добил в рожок и присоединил к Калашу. Ну, всё, пора. Открыл баклажку, сделал один глоток и прислушался к себе. Живчик попытался выйти наружу.

– Сиди там! Уже навыходился, да ещё, гад, завтрак с обедом с собой позвал. А теперь тебе скучно в одиночестве, да? Ну, ничего, сейчас тебе весело будет. – И Игнат со злостью сделал ещё один небольшой глоток.

Живчик затаился, но Игната не обманешь, он уже был готов, и неимоверным волевым усилием подавил рвотные позывы. Прошла минута, другая, третья. Головная боль начала отступать, жажда ослабела, тошнота сдалась на милость победителей. И он уже смело сделал третий огромный глоток.

И… ничего не случилось. Присев у пня на густую мягкую траву, расслабился, опершись спиной. И, вспомнив о записке, выпил воды. Вот и всё, пора ужинать.

Спать укладывался у того же пня, спина прикрыта, парашют под головой, Калаш в обнимку. Что ещё нужно сильно уставшему за день человеку? Сказку на ночь? Так он, вроде, в самой сказке находится, в самой страшной сказке для взрослых.

Утро прошло без чудес. Поднялся, размялся, проверил все вещи, самочувствие. Чуть-чуть болела голова. Но чуть-чуть не считается. Позавтракал. Побежал.

На третий час бега показалась река, в которой еле-еле просматривался брод. Вода доходила… в общем, как говорилось в одном фильме, вам по пояс будет. Добрался до другого берега, проверил анализатором воду: можно пить. Напился, восполнил запасы, искупался и занялся поиском сухого хвороста и дров. Сложил костёр, с помощью пучка сухой травы и ножа-универсала разжег огонь. Пока огонь занимался, нашел несколько палок, обстругал, приспособив для сушки белья и обуви. А тут и обед подоспел. Поел горячего, так как полуторалитровая фляга НЗ была с небольшим котелком.

– А нам много и не надо, и на том спасибо.

Запил. Вымыл котелок. Вернул на место. Голова болела всё сильней и подступала тошнота, но терпимо. Вот и потерпим.

Задумался.

– Поесть осталось только на ужин. Где брать пропитание? Вот в чем вопрос! Но это будем решать по ситуации. А сейчас – одеться, обуться, тем более что вещи у костра, да на жарком солнышке почти высохли, но не пересохли, ранец и осточертевший парашют – за спину, автомат – на грудь. В руки – бинокль, осмотреться. Так, знаки, ведущие нас в «светлое» будущее замечены, направление определено. Марш, марш, марш!

Незадолго до вечера заметил нечто странное, не вписывающееся в общую идиллическую картину. Прибег к помощи бинокля.

– Опочки! А откуда это у нас гора древесных стволов? Точнее, пачка, удерживаемая вбитыми в землю кольями. Похоже, сюда со всей округи стаскивали освобожденные от веток кругляши, а потом грузовиком вывозили. Больно колея заметная. Только вот колея-то вся травой поросла. Всё равно хорошо! Дорога есть. А знаков нет, значит, мне по дороге. И надо быть предельно осторожным!

Игнат обыскал всё вокруг в поисках чего-нибудь полезного, но ничего не нашел, разве что старый навес, обросший мхом. Там и остановился, предварительно растянув сигнальный периметр.

Сбросив груз со спины, блажено устроился на сбитой из жердей лавке, за таким же столом. Так, чистка оружия, живчик и ужин. А вот спать сегодня не получится, неизвестно как далеко населенный пункт, и кто оттуда может нагрянуть. Заглянул в свой набор для выживания, вот таблеточка «бодрина». Запить большим количеством воды. И проанализировать дальнейшие действия.

Скорее всего, недалеко населенный пункт. Значит, бежать нельзя. И двигаться только по обочине, скрываясь за деревьями и мелкой порослью. Проигрывает тот, кого первым заметят.

Навинтил глушитель на автомат, проверил прочность крепления, остался доволен. Снял с кобур походные клапаны и убрал на их законное место. Достал все рожки из разгрузки, понажимал. Сопротивление не слабое, но и не очень сильное. Так что порядок. Рожки назад. Теперь пистолеты. Та же процедура и те же результаты, т.е. удовлетворительные. Одно потянуло за собой другое, третье, в общем, когда Игнат закончил с проверкой, начало светать.

Прислушавшись, выбрался из-под навеса и двинулся по левой стороне дороги. Через четыре часа неспешного хода заметил, что метрах в двухстах лес вроде заканчивается. Осмотр в бинокль это подтвердил. Ещё больше углубившись в лес, чтоб не маячить вблизи дороги, а самому все видеть, вышел к краю.

Слева от дороги деревья были вырублены метров на пятьдесят, создавая защиту от пожаров. Справа, перпендикулярно первой, шла вторая вырубка, защищавшая пшеничное поле, за которым находился посёлок, не бедный такой посёлочек, В бинокль были хорошо видны капитальные двухэтажные здания из светлого кирпича, крыши, крытые листовым железом и покрашенные в синий цвет, пышные сады у каждого дома. Одного не было видно – жизни! Сколько Игнат ни смотрел, ни одного признака не обнаружил.

– Ну что ж, будем посмотреть, – вздохнул, и, обойдя вырубку, продолжил движение под прикрытием леса.

Через пятнадцать минут поравнялся с первыми домами. Ничего не изменилось: полная тишина, не считая щебетания птиц.

Поселок состоял из двух улиц и четырех рядов домов, плюс по две дороги на краях поселка, с главной дорогой соединялась все четыре транспортные артерии. Игната заинтересовал дом, как бы стоявший на отшибе. Он разительно отличался от остальных всем: три этажа, крыша покрыта медью, забор из железобетонных плит, вставленных в пазы таких же железобетонных столбов.

Но не этим был вызван его интерес. Крайняя секция забора была проломлена вчистую, и точно – не автомобилем. Он бы после такого тарана заглох и застрял, по крайней мере, его было бы видно. А раз не видно, значит, нужно посмотреть поближе. Сказано – сделано.

Пройдя ещё немного по краю леса, Игнат заметил внушительную просеку, проделанную в лесном подлеске, пересекающую дорогу и заканчивающуюся у забора.

– Это ж кто там такой неубивашка? – подумалось Игнату. – Сейчас выясним. – и он достал бинокль.

– Жеванный еж, это что такое? – непроизвольно вырвалось у него.

Во дворе дома стоял дикий кабан или, как бы его назвал дед, матерый секач. Только был он размером с лошадь. Огромные клыки длиной с кисть, и похоже, что зубы, внушительные такие зубки размером с большой палец. Кабан стоял на одном месте, временами поворачивая голову из стороны в сторону, вздрагивая щетиной и помахивая хвостиком. Игнат снял автомат с груди, перехватил ремень у цевья, набросил две петли на кисть, взял автомат за цевьё, опустился на колено, достал нож, по привычке быстро перевел его в положение лезвием вверх и срубил ветки куста, мешающие обзору. Спокойно прицелился под ухо и со словами: «Стоять! Бояться!» – плавно нажал на спусковой крючок. Послышался лязг затвора (молодцы технари! Довели всё-таки глушитель до ума). Рефлекторно поймав гильзу, засунул в кармашек на рукаве куртки.

Всё это время наблюдал за кабаном. Тот неожиданно высоко подпрыгнул, метра на два – два с половиной, и, как мешок картошки, грохнулся наземь.

– Так чего ж ты забор таранил? – вырвалось у Игната.

Но тут он подумал: «А может кабан считал себя крутым перцем и для него прыгать было не по-пацански, вот и забыковал. Ладно, посмотрим, нет ли ещё таких пацанов в округе?»

Смотрел долго, аж кожа вокруг глаз вспотела, обтер бинокль о куртку и убрал за разгрузку. Посмотрел на часы, 15 минут, и никакого движения, может он действительно здесь один был. Осмотрелся по сторонам, и, пригибаясь, на полусогнутых добежал до забора.

Что мы имеем? Кабан-переросток, одна штука. «Занимается» йогой в позе мертвеца. А может Игнату показалось? Надо проверить. Посидел пару минут прислушиваясь, выглянул из-за забора, тщательно всё оглядел. Собачья будка, одна штука. Остатки скелета собаки, которой не повезло вступить в спор с диким кабаном на предмет, что лучше – желуди или мясо. Мясо победило. Одна штука. Крытая веранда, одна штука. Крыльцо, ведущее на веранду, одна штука. За ним ничего не видно. Дорожка, выложенная плиткой, ведущая от крыльца к двери в заборе, выходящей на улицу. Одна штука. Дверь закрыта, причем на хитрый замок, выдвигающий четыре упора по бокам двери. Это хорошо. За дорожкой – знакомая просека сквозь яблоневый сад, сквозь забор и далее, сквозь забор соседа.

Похоже, кабанчик здесь устроил «бон вояж» по посёлку. С этого дома начал, к нему и вернулся. Но надо проверить.

Он встал и осторожно направился к кабану, держа того на прицеле, не забыв перевести режим огня на очереди по три патрона. Подойдя вплотную, Игнат восхитился: «Вот это мощь!» Даже лежа на брюхе, кабан поражал своими размерами и витыми жгутами мышц. Но голова была заметно ниже и открывала хороший вид на затылочный нарост. Вроде бы не дышит.

– Как там говорилось? Поражение спорового мешка, мгновенная смерть. Так чего стоим, кого ждём?

Достал нож, и с быстрым подшагом резко ударил точно между долек.

– Ну, будем надеяться, что теперь точно всё.

Выдернул нож, осмотрел. Никаких следов, ни крови, ни других выделений. Убрал в ножны, достал финку и принялся препарировать «чесночину», когда отвернул лепестки наружу, спрятал инструмент, который опять был свершено чистым. И запустил руку вовнутрь, схватив всё содержимое, потянул пучок темно-серой паутины наружу.

Затем поднялся на веранду и, усевшись за стол, принялся разбирать свои трофеи. После внимательного просеивания стал обладателем четырех серо-зелёных виноградин. Не соврали авторы брошюрки! Но, как говорится: пора спать, а мы не ели. Засунув «виноград» в отдельный кармашек на правом рукаве, обратил внимание на дверь, которая одним своим видом внушала, и давала понять, что без боя она не сдастся.

– Ну, это мы ещё посмотрим! – ответил Игнат и достал из набора выживальщика свои «аргументы». Дверь стойко держалась 10 минут, и вот когда уже Игнат пообещал подорвать ее десятью килограммами пластида, раздался долгожданный щелчок. Поднявшись, он улыбнулся.

– Дурашка, я блефовал. Нет никакого пластида.

Снял парашют с ранцем, закинул автомат за спину, вынул левый Стечкин, снял с предохранителя, и потянул дверь. Его встретила просторная, но темная прихожая. К счастью, хозяин оказался весьма предусмотрительным, и на комоде, слева, лежал внушительных размеров фонарик с ручкой наверху, сообщавший радостным миганием лампочек на своём боку о том, что аккумулятор разряжен наполовину.

– А нам и так сойдёт, – подумал Игнат, беря фонарик в руку.

Свет был слабым, но чистым.

Гостиная была просторной, почти посередине стоял внушительных размеров диван, а напротив, на стене, висела огромная плазма. Справа, в дальнем углу, располагалась винтовая широкая лестница, ведущая на второй этаж. Слева он заметил дверь, за ней – столовая, кухня и ванная с туалетом, и совсем уж в закутке – лестница в подвал. Все окна первого этажа были закрыты ставнями, как убедился Игнат, стальными, не меньше 5 мм, крашенными под дерево! Да кем же был этот хозяин?

Поднявшись на второй этаж, он обнаружил стандартную схему комнат: небольшая гостиная, спальня и совмещенный санузел. В них явно никто не жил постоянно. Третий этаж был побогаче, начать хотя бы с дверей под электронный кодовый замок, а так как электричества не было, а в настройках установили, что в этом режиме дверь должна открыться, то она и была открыта.

Его встретил музей самому себе человека, посвятившего всю жизнь защите своей страны. От военного училища и молодого лейтенанта выпускника, до… Похоже, кого-то из высших чинов министерства обороны. Или вообще самого министра. Хотя, генерал-лейтенант мог быть кем угодно. Дальше шли комнаты отдыха и комната с кофемашинами и ещё какими-то аппаратами. Потом – огромный кабинет с выходом в спальню, часть которой занимал спортивный станок, и, наконец ванная, душ и туалет.

Вернув пистолет на его место, Игнат вернулся в спальню, подошел к прикроватной тумбочке, отодвинув которую, ожидаемо обнаружил на задней стенке крючок, на котором висела кобура с пистолетом и тремя запасными обоймами. А в самой тумбочке, на нижней полке, – «сбрую» для крепления кобуры под мышкой.

Вернувшись в кабинет, сел за стол в удобное кресло, явно сделанное на заказ, («паук» с шестью лапами, спинка выше головы, а не автомобильной подголовник), в общем, всё для людей. Положил найденное в спальне на стол и заодно внимательно его осмотрел. В ящиках ничего не нашел, уже хотел было оставить это занятие, как его внимание привлек самый верхний. Слишком он был глубоким, такое впечатление, что хозяин не хотел, чтобы складываемое в него задело что-то внутри. Вынул, отставил на пол, просунул руку вовнутрь, тщательно ощупывая нижнюю сторону столешницы. Эврика!

С интересом начал рассматривать небольшой конверт, кем-то приклеенный с внутренней стороны крышки стола скотчем. Обычно такое клеят на нижней стороне ящиков, забывая о том, что документы, складываемые в нижний ящик – папки, файлы, скоросшиватели – могут повредить или оторвать этот секрет, и тайное станет явным. Покопавшись ещё, извлек канцелярский нож и ультрафиолетовую лампочку. Вскрыв конверт, обнаружил в нем, как и ожидал, чистый листочек бумаги. Включил лампочку, которая, на удивление, исправно работала. Просветил листок, заметил едва различимый набор цифр. Во время учебы в академии курсанты не раз проделывали такой трюк, передавая друг другу «ценную» информацию. Кивнул, соглашаясь с результатами своих догадок, положил листок в конверт, который, в свою очередь, смял и выбросил в мусорную корзину, стоявшую неподалеку. Так. Что ещё?

Осмотреть окрестности! Это ведь единственный трехэтажный дом на весь поселок, а тут, что в кабинете, что в спальне – панорамные окна. Потратил на осмотр по 15 минут для каждой стороны. Никого! Единственное яркое пятно, привлекающее внимание, это проломы, зияющие в заборах добропорядочных граждан.

Как он и предполагал ранее, кабанчик попал на читерскую поляну и схарчил всех жителей и их четвероногих друзей. Пока его не настигла карающая длань правосудия.

– Я тебя приговорил! – попытался сымитировать судью Дреда, Игнат. Получилось вполне сносно.

Спустившись на первый этаж, открыл все ставни и обыскал кухню. И нашел больше, чем ожидал: его любимый питьевой спирт, пак минеральной воды без газа, четыре банки великолепной тушенки, палку сухой колбасы и хлеб в герметичной термоупаковке. Набадяжил живчика в соответствии с пропорциями. И пока оставил в баклажке, занес вещи с веранды в дом, запер входную дверь. Сделал себе настоящей водки, размешав спирт с минеральной водой 50 на 50, открыл консерву, нарезал колбасу и хлеб и, выпив за здоровье своего неизвестного помощника, принялся совмещать обед с ужином.

Игнат планировал лечь пораньше, чтобы завра обследовать поселок, ведь в каждом доме есть подвал и придомовые хозяйственные постройки. Как, впрочем, и в этом! Работы очень много, а он один. Хотя домов всего двадцать. Но это двадцать двухэтажных домов с подвалами, гаражами, сараями.

– О.Ё! Да, чует моё сердце, что может случиться неучтенный фактор в виде облома. Точнее, что нас ожидает грандиозный шухер! Но пока гром не грянул, креститься не будем.

Два дня ушло у Игната на проверку посёлка. В основном мешали запертые двери: в домах, сараях, гаражах и остальных помещениях, куда жители посёлка не желали допускать посторонних. Но природные упорство и терпение не позволили ему сдаться, и поселок капитулировал. Подарив ему массу полезных вещей, которые он складывал внутри домов перед входными дверями, но пару хороших фонариков взял с собой. Генеральский фонарь окончательно сел уже на пятом доме. И пришлось пользоваться керосиновой лампой, неизвестно как оказавшейся здесь.

А потом он нашел странный дом, вернее, странным был хозяин этого дома, так называемый «выживальщик». Но к зомбиапокалипсису или концу света он отнесся с особой серьёзностью. Тут было всё: и бункер под домом, и запасы еды, воды, одежды, обуви, противогазов, горючего, фонариков, инструментов и, естественно, оружия. От усиленного мачете и томагавков, до арбалета и помпового ружья на восемь патронов. Естественно, с кучей боеприпасов к ним.

Вернувшись в генеральский дом вечером второго дня, Игнат сделал живчик, так как постоянная переноска вещей, порой очень тяжёлых, приводила к перерасходу этого ценного ресурса, поужинал. И задумался над дальнейшими своими действиями.

Единственный дом, оставшийся наполовину необследованным, был дом генерала. Собственно, Игнат сделал это преднамеренно, так как предполагал, что здесь будут самые ценные приобретения, а потому и не спешил. Но теперь время пришло. Ну что ж, зато идти никуда не надо.

Утро было обычным. Пробуждение, разминка, завтрак, осмотр оружия. Планерка, на которой Игнат записывал на лист то, что надо было сделать, и последовательность этого. Сегодня предстоял осмотр подвала и придомовой территории.

Определившись с приоритетами, он направился в кухню, за которой ещё в первый день нашел лестницу в подвал. Лестница была не очень крутой, что радовало, ведь если по ней придётся что-то носить, негабаритное и тяжелое, то снижается риск незапланированного спуска с пересчетом ступенек всеми частями своего тела. Дверь в подвал была закрыта, и тут Игнат вспомнил про комод в прихожей.

Поднявшись наверх, он пробежался по комнатам до своей цели и, осмотрев чудо дизайнерского гения, открыл верхний ящик. Справа лежала целая связка ключей различной формы и размеров. Положив находку в набедренный карман штанов, быстро вернулся назад, зажав фонарик в зубах, подобрал ключ и открыл дверь.

Подвал состоял из двух неравномерных частей, в первой, малой его части, находился Игнат, слева от него была пристройка неизвестного назначения из красного кирпича, в которой он обнаружил продвинутый бензиновый генератор и четыре 25-литровых канистры с бензином. Бак самого генератора был почти полон, осталось только нажать кнопку, что он и сделал. Раздался тихий гул, включилась вытяжка, в подвале зажегся свет, видимо, сработали датчики движения.

Выйдя из генераторной, Игнат обратил внимание на железобетонную стену со стальной дверью и кодовым замком, похожим на магнитик, который вешают на дверях холодильника. Так вот от чего был тот код в кабинете третьего этажа! Что ж, посмотрим. Введя правильно код с первой попытки, он только и смог сказать: «Вау!», когда открыл дверь.

Слева от входа стояла пирамида с новейшими моделями автомата Калашникова. Проверив магазины, Игнат убедился в том, что все были с боевыми патронами, причем, как и у него, с бронебойными. А чего размениваться: если кто-то ломанётся штурмовать генеральский дом, то явно в бронниках. А здесь их ждёт сюрпрайз, с…ки!

Дальше, на двух полках, лежали пистолеты: Стечкин, Зиг-Зауэр, Хеклер и Кох, Глок, все под 9 мм, также заряженные бронебойными и готовые к бою. Ещё дальше, на небольшом столе, стоял странный ящик с надписью белым трафаретом: «ручная работа». А в нем – классика жанра – АК-74 на7,62. Игнат не обнаружил ни одной штампованной детали, все было выточено на станках, а потом подогнано вручную. Сколько же времени понадобилось на это?! Плюс, все деревянные детали были сделаны из какого-то пластика. На вид – дерево деревом, а в реальности – невесомое нечто. Которое даже нож не царапал. Справа – стеллажи с цинками патронов к автоматам и пистолетам, ещё ящики, бронежилеты и так, по мелочи.

Из подвала поднимался с тяжёлым чувством. Всё не унесёшь, а оставлять жалко! Оно, конечно прояснится, что брать, а что оставить. Но это же стволы! Встряхнув головой, Игнат отогнал печальные мысли.

– Ещё не все потеряно, посмотрим, что там, на заднем дворе. Не зря же целая связка ключей оттягивает карман.

А задний двор порадовал гаражом под три машины, из которых в наличии было только две, и приемистый прицеп, похожий на луноход. Шесть ажурных колес из полимера, простая, но эффективная система амортизаторов. Попробовал сдвинуть руками, на удивление очень легко получилось. Так это ж классно! Если он так же и гружёный будет двигаться, это решит многие проблемы. Из двух внедорожников выбрал самый, по его мнению, надёжный. И, присоединив к нему прицеп, помчался собирать хабар по поселку.

К вечеру управился, конечно, пришлось выбирать из нужного самое нужное. Но он был не жадным и руководствовался здравым смыслом, логикой и рационализмом. Жаба – это не про Игната. Между тем, что-то начало тревожить его, какое-то странное чувство.

– Ладно, разберемся с этим завтра, когда покинем посёлок, а сейчас –праздничный ужин!

Уже лежа на огромном диване, Игнат задумался над очевидным вопросом: кто ему помогает? И зачем, ведь несложно сложить один плюс один. Без этой помощи он бы не выжил. Чего тут скрывать, весь его опыт здесь ничего не стоил, он еще и не встречался с серьёзным противником. Кабан, по-максимуму, был молодым топтуном, да и то это под сомнением. Может лотерейщик? А что, может быть.

А если б ему не подбросили банку, брошюру, живчик? И почему он или они скрываются? Похоже, что его поверяют. Но для чего?

– Ладно. Вернемся к инструкции новичку по выживанию в Улье. В ней же сказано, что Улей копирует. Следовательно, я – копия. А исходя из имеющейся информации – не единственная.

Теперь ясно – его копия здесь не в первый раз появляется. Наверное, в самый первый раз он приземлился далеко в степи. Во второй – поперся в ту же степь. В третий – заблудился в лесу. В четвёртый – загнулся от жажды. В пятый – умер от спорового голодания. В шестой его схарчил кабанчик. Поэтому и подсказки возникали по этим результатам, так сказать, их вносили методом научного тыка.

– Так сколько же моих копий тут было? Подозреваю, что семь. Не зря же меня это чувство тревоги гложет, а почему – непонятно, похоже я чего-то не знаю, чего-то важного.

Над размышлениями о том, чего он не знает, Игнат погрузился в крепкий сон без сновидений.

Проснулся как обычно. Зарядка, водные процедуры, туалет, завтрак, строевой осмотр. Остался доволен результатами. Может, он и в ж…е, но это не повод для превращения в бомжа с помойки. Вышел на веранду.

О как! На столе стояла 12 мм гильза с торчащим из нее листочком бумаги. Так, посмотрим, от чего померла его шестая копия.

**********

Вы слишком задержались! Вечером этого дня данный кластер вместе с поселком уйдет на перезагрузку. Оставаться здесь смертельно опасно. Езжайте по дороге, никуда не сворачивайте, пока не увидите знак, показывающий, куда двигаться дальше.

Всё ясно: жадность седьмого сгубила. Или глупость: решил поселиться тут, и – бесславный конец. А ведь и он подумывал об этом. Это все от непонимания местных реалий. Что ж, всё собрано, джип заправлен, запас топлива есть, запас еды есть, запас алкоголя для живчика есть, осталось открыть ворота, которые, кстати, выходят на окраинную дорогу поселка, и уже с неё – на основную.

– Ну, счастливого пути! – Да к чёрту!

Завел машину, осторожно выехал из гаража, открыл ворота, вывел машину на гравийку, начинавшуюся от посёлка. Остановился, глотнул живчика и в последний раз посмотрел на поселок.

– Спасибо вашему дому, пойдём к другому.

И начал осторожно разгоняться, следя за прицепом. Убедившись в его надёжности, прибавил скорости и, не оглядываясь, направился на встречу с неизвестностью.

Странно, Игнат заметил, что чем дальше он отъезжал от поселка, тем меньше становилась тревога, мучившая его последние два дня. И ещё одно: джип был, видимо, хорошо протюнингован: двигатель работал так тихо, что начинало клонить в сон. Но так как Игнат перед этим хорошо выспался, то он внимательно рассматривал окрестности, пролетавшие за окном. Вообще-то рассматривать было нечего, но он боялся пропустить знак, ведь ему не написали, когда он будет и какой. А так – лес-лесом: птицы, мелкие зверушки вроде белок и зайцев, пару раз видел лис. Но ничего крупнее не заметил.

– Может, оно и к лучшему. Только где же этот чёртов знак? Уже 60 километров отмахал, а на манеже всё те же.

И вот за очередным поворотом его напугал огромных размеров по местным меркам знак.

«Стаб Неизвестный» – гласила синяя надпись, выполненная в лучших традициях обозначения населенных пунктов.