Читать онлайн "Кагири"

Мама всегда говорила, что сын пошел в деда: такой же неистовый путешественник. Она давно потеряла надежду, что ее Дмитрий остепенится, женится, заведет детей, потому что он был одержим странствиями, и вряд ли что-то смогло бы его остановить. Единственное, о чем она молилась, когда ждала его из очередной поездки, чтобы он возвратился, а не пропал однажды, как ее отец…

Деда не стало, когда Дмитрию было десять: отправился в экспедицию с друзьями, и никто из них не вернулся. Спасатели нашли их палаточный лагерь, зафиксировали признаки недавнего пребывания людей, осмотрели вещи и… на этом все, самих путешественников больше никто никогда не видел. Однако «ген странствий» деда передался его единственному внуку, который вырос с мечтой когда-нибудь разгадать тайну той, последней, экспедиции.

Однажды Дмитрий разбирал архив деда и среди старых папок, пожелтевших фотографий и исписанных мелким почерком толстых тетрадей нашел старую карту. Он помнил, как гулко забилось сердце от странного беспокойства, когда в уголке расчерченного на квадраты с обозначением координат листа он прочитал единственное слово - «Кагири». Он напрягал память, снова и снова перелопачивал записи деда, но никакой информации о загадочном объекте на карте так и не нашел. Именно ее отсутствие и раззадорило парня. Он твердо решил туда попасть.

И вот теперь, двадцать лет спустя, опытный сорокалетний путешественник Дмитрий мчал на внедорожнике по степи, в глубине которой, если верить Гугл-картам, он должен был увидеть развалины заброшенного города. Дорога становилась все ухабистей, а навигатор перестал работать несколько часов назад. Дмитрий запретил себе думать, что карта может быть неактуальна, но вокруг была мёртвая степь: холмы, камни, опаленная солнцем растительность - и больше ничего. Ни единого намёка на цивилизацию. «Марсианский пейзаж какой-то,» - усмехался он, наблюдая, как красное солнце медленно клонится к горизонту, окрашивая степь в багровые оттенки.

Наконец впереди обозначилось нагромождение камней. Сначала оно казалось миражом, но чем ближе он подъезжал, тем больше напоминало руины. Тусклые силуэты зданий возникали на фоне заката, будто вырастали из выжженной почвы степи.

Первое знакомство

Дмитрий остановил машину у торчащего из земли обломка стены. Похоже, раньше это был каменный дом с остатками прогнивших досок на месте окна и двери. Остальные здания выглядели не лучше. Лучи заходящего солнца скользили по ним, и руины отбрасывали длинные тени, принимая таинственный и зловещий вид. Дмитрий достал камеру и запечатлел первое, что бросилось в глаза, — табличку с неразличимой надписью на старом фонарном столбе. По окрестностям носился степной ветер, где-то вдалеке выли шакалы.

Обычно заброшенные города и старые здания вызывали у Дмитрия лишь любопытство, но здесь было нечто другое. Пустота. Она становилась всеобъемлющей и обступала со всех сторон, угнетала, давила, пугала…

Уже в сумерках Дмитрий медленно пошёл по мёртвой улице. Ни звука – только шуршание его походных ботинок по мелким камешкам рассыпающихся в прах строений. В руинах угадывались небольшие дома, лавки, на другом конце развалин вырисовывалось довольно сносно сохранившееся здание, напоминающее церковь. Всё выглядело так, будто люди оставили город внезапно. Гнилые вывески, каменные скамьи, густо покрытые песком, уцелевшие гранитные фундаменты… Пока позволяло освещение, Дмитрий щелкал фотоаппаратом, но внутренний трепет нарастал.

Он вошёл в один из домов. Шаги отозвались эхом, запах пыли и времени тут же окутал его. Внутри было пусто. Перевернутые столы, сломанные стулья, черепки глиняной посуды, покрытые паутиной. Дмитрий провёл рукой по стене — несмотря на жару, она была холодной, как кожа мертвеца, которую уже не могло согреть солнце. Он включил видеокамеру и попробовал взобраться на второй этаж по остову каменной лестницы. Освещая фонариком дорогу, случайно взглянул в оконный проем и уловил смутное движение. Неужели шакалы? Направил луч в сторону движения, но ничего подозрительного не заметил. Однако удвоил бдительность: темнота словно наблюдала за ним и готовилась напасть, неотвратимо и безжалостно.

Шёпот пустоты

Снаружи сгущался мрак. Решив отложить осмотр развалин до утра, оглядываясь и стараясь погромче топать, чтобы отпугнуть вероятных жителей заброшенного города - змей, Дмитрий направился к машине. Ветер стих, воздух стал вязким, будто на него давили невидимые руки. Мужчина остановился и прислушался.

Поначалу ему показалось, что воображение и степь играют с ним злую шутку, но потом он услышал ЭТО. Шёпот. Слабый, едва различимый, но не принадлежащий ветру. Голоса - невнятные, но очень похожие на человеческие, они монотонно звучали вокруг. Тихие, перекатывающиеся между руинами, как песчаные волны. Он замер, пытаясь понять, откуда доносится звук, но казалось, что он шёл отовсюду. «Это от тишины... Так уже бывало в горах, я помню,» - успокаивал себя Дмитрий, одновременно осознавая, что именно так с ним не было! Еще недавно мёртвый, город оживал.

Дмитрий резко развернулся и бросился к машине. Дыхание быстро сбилось, ноги заскользили по каменной крошке. А шёпот становился громче, он преследовал Дмитрия, обгонял его, отлетал от развалин, уносился ввысь. Когда мужчина подбежал к машине, он чувствовал неприятную дрожь, пытаясь вытащить ключи из кармана. Наконец он забрался внутрь и захлопнул дверь. Тотчас воцарилась тишина. «Вдох…выдох!» - стараясь унять волнение, скомандовал себе Дмитрий. Он посмотрел на улицу. Развалины едва выступали из черноты, освещенные тусклым светом белой луны, но теперь он чувствовал, что это не пустое место – в нем была скрытая жизнь, какая-то тайна, которая пугала и одновременно манила.

Дмитрий повернул ключ в зажигании, но двигатель заглох. Он попробовал ещё раз — ничего. Аккумулятор заряжен, машина в порядке, но отказывалась работать. «Ладно, разведу костер и хотя бы согрею воду,» - подумал Дмитрий: к ночи заметно похолодало - разница температур дня и ночи была значительной. Обыденные дела: поиск гнилых досок и сухой травы для костра - неожиданно успокоили и вернули Дмитрию способность мыслить рационально. В конце концов в сверхъестественное он не верил, а шакалы к костру не подойдут.

Посидев еще немного и окончательно успокоившись, Дмитрий вышел из авто и огляделся. Шёпот больше не был слышен, но атмосфера этого странного места незримо сгущалась, словно город присматривался и решал, что с ним делать дальше. И где только дед взял эту чертову карту!

Дмитрий накинул на плечи рюкзак и направился к руинам, но, когда отошёл от машины на несколько метров, понял, что дорога исчезла. Сомнений не было: он стоял на том же месте, где недавно была тропа, но теперь там чернели только песок и камни. Дмитрий осветил окрестности фонариком — город обступал его со всех сторон, и даже будто чуть приблизился... И в то же время его не было – исчезая из луча света, он растворялся в космическом мраке, окутавшем ночную степь...

"Ты никогда не покинешь это место"

Дмитрий стоял неподвижно, окружённый невидимыми во мраке руинами и пока неведомыми тайнами места, от которого, судя по всему, хорошего ждать не приходилось... Так вот ты какой, Кагири!

Лёгкий ветер, который до этого момента хоть как-то нарушал гнетущую тишину шуршанием сухой травы, успокоился, оставив путешественника в полной изоляции от мира. На лбу Дмитрия выступил липкий пот. Духота изнуряла. Воздух стал таким плотным, как если бы он дышал через мокрое полотенце, которое всё сильнее стягивалось на его лице. Костер никак не хотел разгораться, словно и ему не хватало кислорода.

Никогда прежде Дмитрий не ощущал себя таким одиноким. Ему казалось, что его заперли в стеклянной коробке, а разрушенный город, который ранее выглядел безжизненным и мёртвым, внезапно стал живым и наблюдающим. Что-то менялось и в его ощущениях: чудилось, что руины пульсировали, двигались в ритме медленного дыхания. Внезапно в голову пришло сравнение этого места с хищным существом, которое решило, что Дмитрий — его новая добыча, и открыло на него охоту.

Наконец наспех собранная сухая трава и гнилые доски разгорелись, тени вокруг сразу пришли в движение, а в кармане внезапно завибрировал телефон. Дмитрий вздрогнул, ведь давно было ясно: сети нет и быть не может. Он растерянно посмотрел на мерцающий экран, на котором высветилось сообщение с неопределенного номера:

“Ты никогда не покинешь это место.”

Сердце забилось, грозя выскочить из груди. Дмитрий судорожно стёр сообщение и попытался выключить телефон, но тот продолжал светиться, снова и снова воспроизводя ту же самую фразу. Словно что-то или кто-то пытался ему сказать напрямую, не оставляя надежды:

“Ты никогда не покинешь это место.”

Тишина нарушилась громким шорохом. Дмитрий резко обернулся. В конце улицы, на перекрёстке между разрушенными домами, что-то двигалось. Слишком далеко, чтобы различить что именно, но движение было явным. Кто-то медленно шёл вдоль развалин. Дмитрий застыл, пытаясь сфокусироваться, но не мог понять, что или кто это был.

Шаги приближались, и вскоре в тусклом свете луны и отблесках костра перед ним предстал незнакомец. Это был человек, точнее нечто, напоминающее его. Высокий, тонкий, с неестественно длинными конечностями, словно изломанный силуэт, вышедший из снов и кошмаров.

Дмитрий быстро поднялся и отступил назад. Ноги тряслись, но он не мог оторвать взгляда от фигуры, которая застыла в пяти шагах от него. В темноте лица не было видно, только длинная тень, которая тянулась, как змея, к ногам Дмитрия. И тут фигура заговорила. Ее глубокий голос отдавался эхом, но скорее в голове, чем в ушах:

— Ты пришёл сюда, чтобы узнать тайну этого места. Теперь она станет твоим проклятием.

Слова проникали в сознание Дмитрия, как если бы они были его собственными мыслями, и он в панике развернулся и побежал, не разбирая дороги, прочь от этого существа. Он мчался вдоль улиц, врезаясь в проемы разрушенных зданий, скользя по каменному крошеву, но город как будто вытягивался перед ним. Поворот, проулок, еще поворот… Он задыхался, падал, вновь вставал и бежал, бежал, беспорядочно освещая фонарем лабиринт разрушенных улиц, пока наконец не понял, что вот эту стертую вывеску пробегает уже раз пятый, и вот об этот серый валун спотыкался трижды. Получается, каждый поворот приводил его к тому же самому месту. Как в кошмаре, он был обречён снова и снова метаться по этим проклятым улицам, не находя выхода...

Остановившись и тяжело дыша, он оглянулся. Вот догорает его костер, чуть поодаль виднеется автомобиль. Страшная фигура исчезла. Может, почудилось? Но казавшаяся спасительной мысль не принесла облегчения — интуиция подсказывала, что город наблюдает за каждым его движением, скрывая нечто гораздо худшее, чем он мог себе представить.

"Запомни нас"

Дмитрий присел на большой камень, вытирая пот со лба. Что же это за место? Почему оно так сильно отличалось от всех других заброшенных городов, которые он посещал? В его голове проносились тысячи вопросов, но ни одного ответа.

— Тебе не следовало приезжать сюда, — снова прозвучал голос, но на этот раз откуда-то издалека, словно это город сам говорил с ним через воздух.

Внезапно он детально вспомнил карту деда, лежащую сейчас в бардачке машины. «Кагири». Что скрывает это слово? Только название или...

Почему дед хранил её так долго? Пытался ли сам отыскать? Связано ли с этой тайной его исчезновение?

Словно под влиянием внезапного озарения, Дмитрий бросился к машине и достал карту. Она была такой же старой и выцветшей, как и раньше, но теперь Дмитрий заметил нечто новое. В правом углу, в том месте, где раньше было только слово "Кагири", появились слова:

“Запомни нас”.

Руки Дмитрия задрожали. Что это: требование или предупреждение? Он перевел взгляд на город. Все здания будто смотрели на него. Они больше не казались мёртвыми. Они дышали. В их стенах заключалась история, которую он ещё не знал, но вот-вот узнает. Он уже был не уверен, что хочет этого. На сердце тяжестью лежало дурное предчувствие.

Странные фотографии

Дмитрий медленно встал, чувствуя, как под ногами дрожит земля, словно сама почва под ним жила и дышала. Страх никуда не делся, но любопытство было сильнее. Он снова посмотрел на карту. Надпись «Запомни нас» как будто стала ярче. "Кого - вас? Кто вы?" - мысленно пробовал спрашивать он, глядя в пустоту, но город молчал.

Дмитрий убрал карту в рюкзак и двинулся по улице. Луна подернулась дымкой, потускнела, а дома вокруг утонули в густой тьме. Дмитрий по-прежнему ощущал, что его кто-то незримо сопровождает, но, как ни вглядывался во мрак, не мог уловить ни единого движения. Только где-то далеко, за пределами города, изредка мелькали в неверном свете луны тени шакалов, которые, как ни старались добраться до человека, не могли пересечь словно кем-то прочерченную невидимую границу.

Вскоре Дмитрий вышел на открытое пространство. Похоже, когда-то это была площадь. В центре стоял чудом сохранившийся фонтан. Теперь его чаши опустели и были покрыты трещинами и мхом. Но что привлекло внимание и поразило Дмитрия, так это множество старых фотографий, будто специально разложенных вокруг. Большие и маленькие, черно-белые и цветные, относительно новые и почти выцветшие, они образовывали несколько кругов и были прижаты к земле камнями, чтобы их не унес ветер.

Дмитрий наклонился, чтобы рассмотреть одно из изображений. Это была чёрно-белая фотография семьи — отец, мать и двое детей, все они улыбались, но их глаза…они были темными, пустыми, лишёнными жизни. На обороте проступала надпись: “Мы остаёмся здесь навсегда.”

Он положил фотографию на место и взял следующую. На ней была запечатлена молодая девушка, сидящая на краю того же фонтана. На её лице застыла улыбка, но глаза, как и на предыдущем снимке, выглядели жутко, словно в них не было души. Сзади на фотографии было написано: “Они не позволили мне уйти.”

— Кто вы? Что с вами стало? — повторил Дмитрий уже вслух. Кто бы ни были эти люди, они оставили следы, которые кричали о боли, потерях и безысходности.

Он осматривал фотографии одну за другой. Молодые, старые, семьи, одинокие — все они были здесь, словно в ловушке забытого города. И эти странные "послания" на обратной стороне снимков: “Я умер здесь”, “Они следят за нами”, “Спасения нет”... Одна совсем выгоревшая фотография показалась ему смутно знакомой. На снимке пятеро мужчин и две женщины сидели возле костра. Один из них, статный красавец в лыжной шапочке, обнимал гитару. Да это же дед, только молодой, примерно одного возраста с ним теперешним! Фотография наподобие этой висела в рамке в комнате матери. Только там дед запечатлен с друзьями со смеющимися счастливыми глазами, а тут лица как неживые... "Выхода нет," - прочитал он на обратной стороне чуть заметную надпись, сделанную химическим карандашом, и сердце защемило от боли. Но что могло случиться с этими подготовленными, физически крепкими людьми, исходившими немало трудных маршрутов?

И тут рядом с надписью «Выхода нет» он заметил едва различимый под фосфорным светом луны карандашный набросок — нечто вроде схемы, а под ним — то самое слово: «Кагири». Дмитрий замер. Почему оно здесь? Он водил пальцем по буквам, и внезапно его осенило. Он вспомнил, как в одной из своих студенческих тетрадей дед, увлекавшийся лингвистикой, выписывал экзотические слова. Слово «Кагири», кажется, японское, было подчеркнуто, а на полях стоял перевод: «предел», «граница». «Значит, все просто, — с облегчением подумал Дмитрий, — Кагири - „граница“. Город на границе степи. Логично». Он положил фотографию в карман.

Тайна Забытого города

Дмитрий резко повернулся, услышав слабый шорох. Сердце застучало сильнее. .

— Ты нашёл нас, — произнёс тот же глубокий голос, который он слышал ранее. На этот раз он прозвучал намного ближе. Дмитрий вздрогнул и поднял глаза.

Перед ним, прямо за фонтаном, стояла фигура. На этот раз это был не изломанный силуэт, а отчетливый образ мужчины в поношенной одежде. Лицо его было расплывчатым, словно размазанным, а глаза такими же темными и пустыми, как на фотографиях.

— Кто вы? Что это за место? — крикнул Дмитрий, стараясь унять дрожь в голосе. Он чувствовал, как земля под ногами снова становится зыбкой.

— Сейчас это наш город. Наш дом. И наша тюрьма. Мы пришли сюда по доброй воле, но не можем уйти - нас всегда возвращают. Ты — следующий. Ты тоже здесь, чтобы остаться...

Фигура сделала шаг вперёд, и Дмитрий отступил, чувствуя, как паника охватывает его. Он уже знал, что бежать бесполезно. Этот город был больше, чем просто заброшенное место. Он был живой сущностью, и никто не мог покинуть его, если однажды вошёл сюда.

— Кто вас возвращает? — спросил он, стараясь казаться спокойным. — Что здесь произошло?

Мужчина медленно поднял руку и указал на старую церковь на краю площади. Дмитрий видел ее, когда только подъехал к городу. Тогда она стояла вдалеке мрачной тенью, но сейчас, за несколько часов до рассвета, выглядела менее зловеще.

— Они… — произнёс мужчина, его голос стал шёпотом, теряющимся в ветре. — Древние. Они всегда здесь были. Мы думали, что нашли новую землю, но это был их дом.

Дмитрий застыл. Он внезапно вспомнил рассказы деда о затерянных городах, в которых можно остаться навсегда, если не знать их законов или отнестить к ним без должного почтения... Эх, знать бы раньше!

— Что там? — спросил он, кивнув на церковь, и голос его был хриплым.

— История этого города. И твоя судьба. — С этими словами фигура мужчины медленно растворилась в воздухе, оставив Дмитрия стоять в одиночестве. И тот решил действовать!

В старой церкви

Двери церкви были массивными, удивительно хорошо сохранившимися, из чёрного дерева, украшенного ржавыми металлическими узорами. Дмитрий с силой толкнул их, и они с неприятным скрежетом распахнулись. Внутри царил холод и полумрак. Слабый свет луны пробивался сквозь разбитые витражи, отбрасывая искажённые тени на старые деревянные скамьи.

Дмитрий огляделся и заметил, что каменный пол покрыт пылью, за исключением самой середины. Там как будто кто-то недавно прошёл, оставив отчетливую дорожку следов. Он двинулся по ней, и сердце колотилось в груди, как барабан. Чем ближе Дмитрий подходил к алтарю, тем сильнее становилось чувство, что за ним наблюдают. И наконец, подойдя вплотную, он увидел на алтаре книгу. Она была старой, с потрескавшейся кожаной обложкой, без названия.

Мужчина осторожно протянул руку и перевернул обложку. На первой странице не было текста, только выцветшее изображение — старинная гравюра, изображающая город с оживленными улицами, полными людей. Ему показалось на мгновение, что все миниатюрные фигурки с гравюры посмотрели прямо на него.

Он перевернул страницу, и на второй начал проявляться текст.

“Город был построен на древней земле, где обитали Те, кто жил до нас. Мы нарушили их покой, и Они заставили нас остаться. Мы стали Их рабами, Их памятью. Мы — тени, которые больше не принадлежат себе. И каждый, кто сюда приходит, становится частью этого места. Становится частью Них...”

Так вот кто начал создавать эту летопись! Сначала те, кто пришел сюда первым и покусился на землю и благополучие тех, кто изначально был сильнее. Потом те, кто пришел за ними в поисках своих родных, а кто-то просто из любопытства...

Дмитрий судорожно захлопнул книгу, словно текст, который он прочитал, оживал у него перед глазами. Секунды превратились в часы. В голове вновь и вновь звучало: “Мы стали их рабами. Мы — тени.”

Он снова взглянул на алтарь и заметил, что пространство в церкви начало медленно меняться. Тьма, клубившаяся по углам, потекла к нему, расползаясь по каменному полу, как дым. Потом из него стали проступать очертания фигур и лица, что он видел на фотографиях у фонтана. Они воплощались, подчиняясь неведомым законам, но их тела были… нереальными, смазанными, словно не полностью существующими в этом мире. Призраки медленно окружали его, их глаза были пустыми, как чёрные дыры, поглощающие свет.

— Почему ты здесь? — произнесла одна из фигур, голос её был хриплым, как скрежет металла по камню. — Ты не должен был приходить.

Дмитрий начал отступать назад, чувствуя, как его ноги предательски подкашиваются. Он искал выход, но двери, через которые он вошёл, теперь казались бесконечно далеко. Фигуры приближались, тихо, не спеша, их движения были плавными, будто они скользили по воздуху.

— Я не хотел… Карта... я здесь случайно! — Дмитрий пытался прийти в себя и старался не думать, что общается не с живыми людьми, а с сущностями, природа которых была ему неясна.

— Сюда не приходят случайно, — ответила другая фигура, её голос звучал, как вздох сквозь пустоту. — Ты был призван. Они выбрали тебя.

Они

— Кто — «они»? — выкрикнул Дмитрий, пятясь к двери. Сознание отказывалось понимать, что происходит. Мелькнула мысль: "А может, я сплю?"

Фигуры остановились, они стояли так близко, что он мог различить каждую складку на их потрескавшихся бледных лицах. В одном из них Дмитрий узнал мужчину, который говорил с ним у фонтана. Он был таким же размытым, неестественным, как и остальные.

— Они — те, кто построили это место, — мужчина с трудом выговорил эти слова, его голос звучал глухо, через силу. — Они древние сущности, чьи имена забыты, но власть велика. Мы пришли на их землю, думая, что можем познать великие тайны, найти несметные сокровища, но стали частью их, наши судьбы слились воедино и превратились в тень прошлого.

— Что они сделали с вами? — прошептал Дмитрий, понимая, что слова мужчины не были просто историей. Это было предостережением.

— Мы их воспоминания, их страх. Мы живы, потому что они этого хотят, но разве это жизнь? — фигура сделала шаг вперёд, и Дмитрий снова почувствовал, как вокруг начало сжиматься пространство. — Они позволили нам остаться, но мы больше не принадлежим себе. И никто из тех, кто сюда попадает, не уходит. Они всегда хотят новых… новых теней, чтобы их история продолжалась...

Дмитрий ощутил ледяной холод, проникающий в кости, как будто его самого начинали вытягивать из тела, превращая в нечто невещественное. Он понимал: это не просто проклятое место - от него не существовало спасения.

— Не может быть! Я жив и могу уйти! — прошептал он, больше себе, чем окружившим его призракам. Он сделал отчаянный шаг в сторону, пытаясь пробраться к выходу, но тени сомкнулись вокруг него, как вода, затягивающая утопающего.

— Твоё время пришло, — прошелестела одна из фигур, её пустые глаза впивались в него. — Ты останешься здесь с нами. Ты станешь одним из нас.

Дмитрий чувствовал, как силы покидают его. Тело стало тяжёлым, движения замедлились, словно он тонул в вязкой пустоте. Он хотел кричать, звать на помощь, но голос не слушался. "Наверно, так умирают..." - пронеслось в сознании, но эта мысль не вызвала ни страха, ни сопротивления.

В этот момент из тени у алтаря выступила фигура, отличная от остальных. Это была женщина в старинной одежде, чёрное платье до пола и длинные тёмные волосы окутывали ее фигуру, лицо мерцало голубоватым светом. Она медленно приблизилась к Дмитрию, причем остальные фигуры почтительно отступили.

— Ты не должен был приходить, — её голос был холодным, но в нём звучала странная печаль. — Они сделали ошибку, пустив тебя сюда. Ты ещё жив… но ненадолго, если не очнешься.

— Кто ты? — Дмитрий едва мог произнести эти слова, борясь с давящим холодом.

Женщина подняла голову, и на мгновение он увидел её лицо — бледное, с темными кругами под глазами, словно жизнь уже давно покинула её тело. Но в глазах светилось знание.

— Я была, как ты, — ответила женщина, и её голос прозвучал как эхо прошлого. — Много лет назад я пришла сюда вслед за любимым человеком, думая, что смогу разгадать тайну места, которое забрало его, но оно забрало и меня. Теперь моя судьба — предупреждать таких, как ты, хотя многие не слышат...

— Чего хотят те, кто владеет этим местом? Почему не отпускают никого отсюда?

— Они питаются нашей памятью. Наша боль и страхи — это их сила. Чем больше душ здесь, тем сильнее они становятся. Но есть один способ… один путь, чтобы уйти.

Женщина подняла руку, указывая на алтарь.

— Эта книга - их тюремная запись. Если ты сможешь уничтожить её, то освободишь нас всех. Но… это не так просто. — Её голос стал тише, и фигуры, окружавшие Дмитрия, снова начали приближаться, их движения стали быстрее, как если бы они чувствовали, что время уходит.

— Как я могу уничтожить её? — Дмитрий сделал шаг к алтарю, но его тело стало всё тяжелее, словно что-то невидимое удерживало его.

— Ты должен отдать часть себя… Слиться с городом на мгновение, чтобы сломать их власть. Только так книга будет уничтожена. Но… есть цена, — женщина опустила голову. — Ты больше не будешь тем, кем был.

Дмитрий замер. Ничего себе выбор! Но альтернатива — остаться здесь навечно, стать одной из этих теней, чьё существование заключалось в вечном страдании, — была невыносимой.

— А если я уничтожу книгу, то смогу уйти?

— Сможешь, — прошелестела женщина. — Если захочешь...

Фигуры подошли почти вплотную, их холодные, пустые глаза впивались в его душу, как капканы, готовые захлопнуться. Он стоял, не в силах отвести взгляд от книги, которая как будто начала пульсировать в такт его ускоренному сердцебиению. Дмитрий понял, что время уходит. Выбор нужно сделать сейчас, или он станет одной из этих затерянных душ навсегда.

— Что значит “отдать часть себя”? — хрипло прошептал он, не отводя взгляда от женщины. Её фигура начала постепенно растворяться в сумраке, словно отпущенное ей время заканчивалось.

— Ты должен пожертвовать самым важным, что у тебя есть, — произнесла она, и в её голосе прозвучала странная, щемящая нотка сожаления. — Отдать свою память, свою сущность. То, что делает тебя… тобой.

Дмитрий вздрогнул. Стать пустым сосудом, забыть всё: свои мечты, страхи, детство, людей, которых он любил. Но у него не было другого выхода. Фигуры были уже почти на расстоянии вытянутой руки, и их ледяные бесплотные пальцы почти касались его кожи, отбирая тепло. Их бездонные глаза молчаливо ждали.

— Ты должен выбрать, — прошелестел призрак мужчины, того самого, с которым Дмитрий разговаривал у фонтана. Теперь его лицо было искажено страхом, а голос полон отчаяния. — Или книга, или ты навсегда станешь одним из нас.

Дмитрий сделал шаг к алтарю, его ноги едва передвигались, как будто на них были надеты невидимые кандалы. В голове бушевал ураган мыслей, но реальность сжималась в единственную точку: уничтожить книгу. Спасти себя и остальных.

— Но если я забуду всё, кем я тогда буду? — тихо спросил он женщину, когда её фигура почти полностью слилась с окружающей тьмой.

— Ты будешь никем, но это лучше, чем стать тенью, как мы. Выбирай: быть свободным без памяти или вечным пленником.

Жертва

И Дмитрий принял решение. Руки его дрожали, когда он потянулся к книге. В тот момент, когда пальцы коснулись старых, потрескавшихся страниц, он почувствовал: всё вокруг изменилось. В помещении стало светлее, как будто предутренний туман проник через неплотно закрытые двери и разбитые окна под потолком. Фигуры, окружившие его, замерли, словно дожидаясь последнего акта этого древнего ритуала. Они не двигались, не дышали — казались статуями, которые вот-вот обрушатся на него, если он сделает неправильный шаг.

— Теперь отдай этому месту часть своей сущности, — прозвучал голос женщины, который казался теперь едва слышным эхом. — Ты должен позволить ему забрать часть твоего Я. Это единственный способ разрушить его...

Дмитрий закрыл глаза, чувствуя, как что-то внутри него начинает слабеть, как будто душа вытягивалась наружу, как ниточка, которую кто-то осторожно разматывал. Воспоминания начали мелькать перед ним: его детство, мама, школьные годы, дед, первая любовь, друзья, потерянные и ушедшие. Всё это становилось зыбким, теряло очертания. Он чувствовал, что его сознание разрушается, как старое полотно, а вместе с этим исчезает и чувство себя.

Как только эта жертва начала приноситься, с книгой стало происходить нечто странное. Печать на её обложке, затёртая временем, вспыхнула тусклым красным светом. Дмитрий почувствовал сильную дрожь в руках, когда страницы стали словно плавиться. Словно невидимая сила разрывала их на куски, стирая существование этих слов из времени. Вскоре книга с шипением взорвалась облаком чёрной пыли, которое тут же рассеялось в воздухе.

Фигуры вокруг Дмитрия тоже пришли в движение: начали дрожать и растворяться в воздухе, как туман на рассвете. Их глаза, которые были пустыми и отчуждёнными, вдруг наполнились светом и благодарностью. Один за другим призраки исчезали. В какой-то момент к Дмитрию приблизилась фигура мужчины, лицо которого излучало не просто признательность, а любовь и гордость. Это был его дед, но Дмитрий едва узнал его. .

..Призрак улыбнулся — прощальной, бесконечно печальной улыбкой — и стал растворяться. И тогда, в последний миг ясности, когда память уже отступала, как вода сквозь пальцы, в опустошающемся сознании Дмитрия вспыхнуло и сложило всё воедино слово «Кагири». Не название. Не граница на карте. Это — Предел. Конец. Последний рубеж. Тот, за которым нет ничего. Имя места, где стирают тебя.

И он понял, что дед подписал карту не вопросом, а предупреждением. Он знал. Он догадывался. И теперь его внук заплатил за это открытие высшую цену. Последнее, что он почувствовал, — не боль, не страх, а горькое, бесконечное понимание. И тогда его разум поглотила тишина.

Женщина, которая направляла его, была последней. Её лицо, когда она уходила, осветилось слабой улыбкой, благодарной и печальной.

— Спасибо… Ты освободил нас всех, — прошептала она, исчезая в воздухе, как последняя капля утреннего тумана.

Эпилог

Дмитрий остался один. Он стоял у черных дверей церкви снаружи, а солнце уже начинало припекать. Его сердце медленно возвращалось к нормальному ритму, но внутри была лишь бездонная, оглушающая тишина. Он потер руками лицо, не понимая, где он и что делает здесь, среди этих руин. Попытка вспомнить хоть что-то вызывала лишь смутную тревогу, будто отзвук давно забытого кошмара. Он был пуст. Чистый лист, на котором не было написано ни единого слова.

И тогда он услышал шаги. Неуверенные, но настоящие. Дмитрий поднял глаза. На него восторженно смотрел незнакомый мужчина средних лет с картой в руках.

— Простите… Это Кагири? — спросил он. Его голос дрожал от возбуждения и жажды впечатлений.

Дмитрий посмотрел на него. Взгляд его был пустым и глубоким, как ночное небо над степью. Где-то в самой глубине его существа, в том месте, где раньше жила душа, шевельнулось что-то холодное и древнее. Что-то, что отныне было его вечным спутником. Он медленно, почти невесомо, протянул руку к карте в руках новичка.

— Да, — просто ответил Дмитрий, и в его голосе не было ни страха, ни волнения — лишь безмятежность. — Позволь, я покажу тебе дорогу.