Читать онлайн "Континент в огне"

– Мои лапы-когти

не твоя причина

разрываю плоть

я

уходи подальше

убегай, мужчина

Почти интро, где-то на грани речитативного репа и медитативного напева. Женский голос сворачивал звуки прямо в правое ухо, шептал их сквозь мозг и словно бы тонкой струёй ветра выталкивал из левого. Минорность музыки удовлетворяла простейшее и низменное, хотелось взять что-то исконно маскулинное, грубо-мужское, сжать в сведенных судорогой пальцах, а после раскромсать наманикюренными ногтями.

– Интересно, – хмыкнул Сеймур, открывая глаза. Слова песни словно бы стали глуше. И хотя потолок всё ещё трясся от басов взрывного припева (ультра-вечеринка для золотой молодежи Гонконга только набирала обороты), звуки больше не беспокоили его.

Мильен, взлетев на пьедестал мировых музыкальных чартов за каких-нибудь полгода, и державшаяся там и по сей день, не зря считалась гением индустрии. При всей незамысловатости текстов, что она выдавала то на простейшем английском, то на более сложной помести родного португальского и муа-ци, эта певица никогда не прибегала к элементарным попсовым трюкам. От рифмы до ритмики, от перебора тончайших свирелей в начале и тяжелой бас-гитары где-то на фоне в конце – всё это она кропотливо собирала сама. Сочиняла музыку, ставила танцевальную часть номера, более того, убивала массу сил, чтобы подрать глотку в спорах с режиссерами её очередного почти кинематографичного клипа. Экшн-сцены там, местами мультяшные, местами очень вдохновляющие, лично для Сеймура отдавали подростковыми музыкальными каналами, которые он смотрел с сестрой в детстве: где тощенькая Бритни Спирс в салоне самолета или только начинающая выезжать на китче Леди Гага. Мильен, явная их последовательница, всегда привносила нечто своё, звериное, завораживающее, чувственное до мурашек в нижней части позвоночника. Не обходилось без некоторых врожденных талантов, о которых Сеймур знал только лишь потому, что имел счастье лично быть знакомым с ныне известной на весь мир поп-дивой. Но особые, так сказать, навыки служили подспорьем для её неутоленного творческого голода и всепоглощающего трудоголизма.

В общем-то, сидеть в стеклянном лофте, на крыше которого проходил шумный концерт, Сеймур решил не просто так. Ему нужна была многолюдность и пути отхода, на случай, если австралийский Интерпол, или, чего хуже, остатки наёмников семьи Висайт, постучаться в двери с желанием узнать поподробнее, а что же такого произошло в Австралии неделю назад?

Ну, допустим, титанических размеров паук, выглядящий словно монстр-кайдзю из старых японских фильмов, это не его рук дело. И лишняя впадина, глубиной сравнимая с мариинской, на месте австралийского южного мыса – по факту тоже. Но отвечать за проделки младшей сестры он привык с детства. Как и защищать её. Оставалось только решить, чем именно является человек, сидевший сейчас напротив него: проделкой? Или всё-таки угрозой?

– Майкл-Майкл-Майкл, – протянул Сеймур, закидывая руки на волнообразную спинку дивана. Нежно-сиреневая рубашка слегка натянулась на груди, подчеркивая жилистость мышц. Ежедневные тренировки с братом не прошли даром. И хоть Ян подкалывал, что в России, дескать, оценят, Сеймур делал это не за тем, чтобы повыделываться перед девчонкой. Ну, не только за тем. Слабое здоровье не позволяло ему лениться, тело должно было получать нагрузку.

– Ну, – донеслось от кресла напротив. – Ты поможешь или нет?

– Чем тебе помочь? – насмешливо отозвался Сеймур, усилием воли стирая из мыслей чарующий образ той, что постоянно приходила к нему во снах.

– Найти её!

– Кого?

– Монтенегро, блять, – ругнулся Майкл. Кулаки его, лежащие на коленях, уже давно были плотно сжаты, а челюсть сведена от напряжения. Просить, лебезить, унижаться перед этим паясничающим идиотом оказалось выше его сил, и знай Майкл Сеймура чуть хуже, уже давно бы поговорил с ним так, как привык разговаривать с любыми из своих подопечных в Интерполе – с позиции грубой силы. Но Интерпол был в прошлом, как и узенькое окошко его взглядов, где каждый зарвавшийся бандюкан – просто ссыкун, которого стоит только припугнуть, и он тут же расколется. С привычными ему преступниками всегда можно было договориться, не мытьём, так катанием; не вывернутыми конечностями, так программой защиты свидетелей. Хозяева наркокартелей в охотку сдавали своих партнеров, сутенеры предлагали лучших шлюх, а прожжённые убийцы звали мамочку после пары-тройки психологических приёмов. Да, тонкому искусству промывки мозгов Майкла тоже хорошо обучили. А уж сколько богатеньких деток, взращённых на криминальных деньгах, он повидал. Эти золотые наследнички, сидящие на смердящих кучках кокаина и трупах вьетнамских младенцев, убитых из автоматов, что так услужливо перепродавали их папаши. Наследники картелей – отдельный вид человека кичащегося. Иллюзорная власть отца или забитого наколками дядюшки, бесперебойный доступ к наркоте, вседозволенность при полном отсутствии воспитания – всё это делало из них пустоголовых, но очень агрессивных обезьянок. Которые ломались ещё легче, чем пресловутая игрушка со звенящими тарелками, что была у Майкла в детстве. На этой почве ему вспоминалась жутковатая история Стивена Кинга, но она не имела отношения к реальности. Как и вакуум, в котором до этого обитал сам Майкл.

Среднекалиберный преступный мир Австралии оказался ничем по сравнению с семьёй, с которой ему посчастливилось познакомиться пару недель назад. Семьёй, что держала в жесткой хватке все криминальные сферы от западных берегов Тихого океана до мелких островов Малайзии. Семьёй, что не просто умела воспитывать своих наследников, а ещё и взращивать из них достойных противников. И будь Майкл не столь рядовым интерполовцем, до мозга костей проеденным системой, он смог бы тягаться и с эксцентричностью Сеймура, и с королевской статью его смелой, не по годам умной младшей сестры.

Ни авантюризмом Джеймса Бонда, ни ловкостью Индианы Джонса Майкл не обладал. Да и откровенно говоря старым добрым ловчим псом, из фильмов про полицейских, что борются за правое дело, никогда не был. Потому едва увидев, как бесперебойная машина якобы справедливого наказания ломается и заванивает гниловатым душком, быстро отказался ехать на этой развалюхе и переметнулся на противоположную сторону.

Здесь оказался Сеймур. При первом рассмотрение сущий кретин, клоун каких свет не видывал, очередной наследничек кровавых денег и полей горелой конопли. Его перекачанный братец Хэ Ян, будто звезда корейских боевиков, и их сумасбродная, кичливая сестрица Кэролайн.

А потом всё пошло не так.

– Если ты хочешь, чтобы я тебя умолял, – с усилием воли проговорил Майкл, – то этого не будет.

Сеймур в ответ лишь безразлично пожал плечами. В конце концов встречу назначал не он. И информация нужна была не ему.

На низком стеклянном столике меж ними завибрировал телефон. Два коротких. Три коротких-длинный и два длинных следом. Не сообщение и не звонок, словно бы шифр.

«Sun», – тут же перевел Майкл, практически на автомате воспроизведя в мыслях азбуку Морзе.

Сеймур позволил себе краткую улыбку, но телефон в руки не взял. Вернулся взглядом к недовольному лицу собеседника и проговорил:

– Итак?

– Пожалуйста? – донесся неуверенный ответ.

– Блин, Майки, мы будто в шестом классе, и ты у меня комикс с человеком-пауком выпрашиваешь!

– Я не любил человека-паука, – хмуро отозвался Майкл.

– Тони Старк, нет? Бэтмен?

– Сэймур…

– Да ладно тебе, – отмахнулся он. Легким движением руки ослабил темно-пурпурный галстук, так идущий к его от природы выбеленным волосам, и с усмешкой произнес: – Мне вот интересно, как бы я поступил на твоём месте?

– Уж извини, дружище, – протянул Майкл, где-то краем мысли отмечая, что неосознанно повторяет движение с собственным галстуком и уже более расслабленно откидывается на спинку кресла: – но представить тебя в таком амплуа мне довольно сложно.

– Все влюбляются, – легко пожал плечами Сеймур.

– А кто сказал, что я…

– Тогда что ты тут забыл, а? Зачем тебе разыскивать мою сестру? – Даже сквозь стёкла круглых очков было видно, как сталь разливается гневом в бесцветных глазах говорящего. – Либо ты, говнюк, признаёшь свои чувства и получаешь моё благословение, либо выметайся к чёртовой матери и не порти мне вечер!

Сверху особенно сильно бахнуло, от чего Майкл ещё больше напрягся. Он никогда бы не подумал, что столько лет оперативной работы могут пойти коту под хвост только потому, что один из бандюканов потребует от него говорить о чувствах. Либо нынешние гении криминального мира перешли на новый уровень эмоционального насилия, либо этот конкретный индивид просто не понимал, что мужчины о подобных вещах не треплются направо и налево.

– Слушай, я знаю, что мы друг другу крови попортили, да и я тебе не нравлюсь…

– Эй, Майки, – неожиданно спокойным, даже каким-то доверительным тоном позвал Сеймур. – Если бы ты мне не нравился, более того, если бы ты не нравился ей, эта встреча просто не состоялась бы. Так что, прошу тебя, ещё раз хорошенько подумай, чего ты действительно хочешь?

– Её, – глухо пробормотал Майкл, – я хочу найти Кэролайн.

– Потому что…

– Просто намекни хотя бы, где искать!

– Я жду, Майкл.

– Чёрт… Я люблю её, понял? Это ты хотел услышать?

В ответ раздались вялые хлопки аплодисментов. Затем Майклу протянули прямоугольник мелованного картона. Визитка с золочеными вензелями с одной стороны сообщала название лофта, в котором они имели счастье вести беседу, с другой же было от руки приписано: «Суринга».

Южное предместье Греции. Владения небезызвестного средиземноморского картеля. Майкл знал, что найти её будет не так-то просто, но чтобы из одной криминальной семейки в другую?

Вслух он недовольства не выказал. Сухо поблагодарил и, осторожно спрятав в карман брюк визитку, быстро поднялся.

– Я – самое лёгкое препятствие на пути к сердцу нашей принцессы, – произнёс Сеймур ему в спину. – Если ты действительно серьезно настроен, то запомни, Майкл: у нас в семье есть люди гораздо страшнее меня.

***

– Эта история любви должна была закончится ещё там, на острове, – пробормотала Мишель, наполняя стеклянный бокал лишь до середины. Минутой ранее она проскользнула в лофт и сразу же направилась к небольшому, выделанному под хрустальный шар бару, чтобы откупорить принесенную с собой бутылочку темного рома.

На её реплику Сеймур отреагировал неоднозначно, то ли в недовольстве повел плечами, намекая, что тема его личной жизни не повод для обсуждения, то ли вовсе не обратил внимания, не отрывая взгляда от экрана своего мобильника.

– Не нужно было, – отозвался он, когда на затемненное стекло столика опустился бокал с ромом и для него.

– Мой птенчик, – не отставала Мишель, опускаясь в кресло, что ранее занимал Майкл. – Тебе надо расслабиться. Это я тебе как доктор советую.

– А что посоветуешь как друг?

– Поехать в Россию и всё уладить.

– Невозможно.

Мишель не стала спрашивать почему. Годы, а то и десятилетия работы на эту семью научили её одному бесхитростному правилу: тебе не нужно знать того, что не следует. И кому бы ты там в детстве не подтирала сопли да не перематывала раны, а выкладывать тебе всё как на духу никто не обязан. Этого ни делала ни мать Сеймура, нынешняя глава тихоокеанского картеля, ни он сам. Хотя оба должны были Мишель по гроб жизни.

Так она когда-то думала. И на горделивом этом, корыстном желании вернуть истраченное: силы, годы неподъемного труда, ночи пожирающего одиночества – всё это однажды привело Мишель к предательству. На её обиде сыграли, как на паршивом рояле пианист отбарабанивает собачий вальс – убогий, но пьяной публике всё равно, под какой аккомпанемент чистить друг другу морды. Что там было после? Картель предательства не прощает. Но благодаря сидящему напротив мальчишке ей сошло с рук и это. Вопрос лишь в том, а себя простить она смогла?

Смириться уж точно нет.

– Ты нас с Яном выставил вон, – решила перевести тему Мишель. – Я думала опять танцовщицы.

– У меня был гость, – всё же потянувшись к бокалу, ответил Сеймур.

– О, да, я уже в курсе. Надеюсь, ты хорошенько отчитал его за малышку Кэролайн.

– Настроения не было.

– Как и сейчас? – проговорила Мишель, не в силах скрыть волнения в голосе. – Мальчик мой, одно дело следить за соцсетью девушки, другое – заказывать рыженьких проституток, похожих на неё как две капли воды. Не мне, конечно, судить, но я всерьез обеспокоена.

– Чем же?

– Каждую из них ты выгоняешь сразу же после приватного танца. Это уже смахивает на помешательство.

– Во-первых, – делая глоток рома и не отрываясь от экрана, начал Сеймур, – это не помешательство, а нормальное удовлетворение моих эстетических потребностей. Все девушки здесь элитный, хорошо подобранный эскорт, который обучен танцевать на профессиональном уровне. Мне нравится на них смотреть.

– А во-вторых?

– Ни одну из них я не заказывал. – Он вынул беспроводные наушники и небрежно бросил телефон на низкий столик между ними. Мишель своими глазами увидела некачественную съемку поэтического выступления Анны в одном из модных баров Санкт-Петербурга. – Это не её соцсети. Кто-то планомерно, через чужие электронные ящики присылает мне записи с ней.

– Зачем? – удивилась Мишель.

– А черт его знает. Похожие эскортницы, рассылка видео – будто меня постоянно тычут носом в нашу с Аней связь.

– Они шантажируют тебя?

– Не в той форме, к которой мы привыкли. Скорее это похоже на предостережение, что-то вроде: «Нам известно, как тебя достать, и ты не должен забывать об этом ни на секунду». Будто эти засранцы, которых мне никак не удаётся вычислить, прекрасно осведомлены ещё и о том, что случись с Аней что-то плохое, я тут же примчусь в Россию.

– Ты же понимаешь, что это ловушка? – сказала Мишель в ответ, едва не забыв, что сама пару реплик назад предлагала парню нырнуть в эту ловушку с головой.

– Понимаю… – вздохнул Сеймур, откидывая голову на спинку дивана и вслушиваясь то ли в громогласные басы верхнего танцпола, то ли в свои неуёмные мысли. – Поэтому никуда лететь я не собираюсь. Посмотрим, какой они предпримут следующий шаг.