Читать онлайн "То, что горит без пламени"

Было на свете королевство, где всё шло хорошо. Король и королева были счастливы — у них подрастал сын, наследник трона. Страна процветала, а её жители жили в довольстве и мире.

По законам жанра здесь непременно должно было случиться что-то дурное, потом это следовало исправить, а в финале прозвучало бы заветное: «И жили они долго и счастливо». Королевство, как водится, спасал сказочный принц — и за это получал уважение подданных и любовь единственной девушки из толпы поклонниц. Пусть сперва она недолюбливала героя — всё равно финал выходил радостным и счастливым.

Эван захлопнул книгу. Все сказки казались одинаковыми — и это его утомляло. Он положил книгу на белый рояль, хотел уже сесть за инструмент, но остановился. Странный звук заставил забыть о музыке.

Эван вышел из комнаты и оглянулся. В коридоре суетились слуги — к нему подбежали несколько человек, наперебой предлагая обед или свежую одежду. Он лишь отмахнулся, стараясь поскорее уйти.

В сущности, он был принцем того самого благополучного королевства, о котором пишут в книгах. Но не был тем принцем, что полагается по жанру. Он не жаждал власти, не тянулся к вниманию поклонниц (разве что пару раз позволял себе флирт — и то быстро охлаждал интерес холодным взглядом). Он не был пижоном и не стремился следить за внешностью на сто процентов. Казалось, ему вообще всё равно, как он выглядит, хотя аккуратность при нём была всегда. Многие находили его внешность пугающей.

Эван был высоким, стройным юношей с тёмно-каштановыми волосами. Он предпочитал темные тона, тогда как его семья щеголяла в золоте и белом. Но больше всего в нём выделялись глаза — тёмно-карие, почти чёрные. Их взгляд часто пугал, но в нём скрывались тайна и глубокая задумчивость. Он казался немного уставшим — наверное, потому что слишком часто читал ночами.

Больше всего Эван не любил рыцарские состязания — сборища «золотой» молодёжи, обсуждающие дела королевства, в которых ничего не понимала. Гораздо приятнее было оставаться в своей комнате, играть на рояле или читать очередную книгу. Он жил почти в одиночестве.

Он шёл по замку, прислушиваясь, но шум коридоров заглушал интересующий его звук. В конце концов он совсем перестал его слышать и уже собирался вернуться к себе, когда его окликнул отец:

— Эван! Как странно видеть тебя в этой части замка.

— Отец, я попал сюда случайно. Уже ухожу, не смею тебя больше задерживать, — спокойно ответил Эван.

— Нет-нет, я даже рад. В последнее время мы так редко общались.

— Зная тебя, отец, ты чего-то хочешь — и вряд ли я буду в восторге, — холодно произнес Эван.

— Ну, почему ты такой проницательный? Завтра, как и в любой выходной день, пройдут рыцарские состязания. Уже как-то неприлично появляться там без тебя пятый раз подряд. Ты ведь представитель королевской семьи, а мы обязаны открывать такие события…

— Отец, ты же знаешь, что мне там делать нечего.

— Ты прекрасный наездник. Я хотел бы, чтобы ты участвовал, но хотя бы просто побудь там, — спокойно сказал король.

— Может быть, — ответил Эван, почтительно поклонился и пошёл к себе.

Он почти забыл, что заставило его дойти до рыцарской залы в замке. Когда принц вернулся в комнату, то взялся за учебник астрономии — ведь там были факты, а не выдумки. И вдруг он снова услышал тот звук. Теперь стало ясно, что он ошибся, выходя из комнаты: источник звука был не в замке, а на улице. Эван подошел к окну.

Он хотел понять, кто или что издавало этот звук, и вскоре понял — это была песня. Сначала он услышал медленную, протяжную мелодию о любви, но вскоре грусть сменилась радостью: песня стала весёлой и задорной.

Эван задумался, кто мог петь такие удивительные песни. Мелодия окутывала воображение и будила чувства, о которых он уже успел забыть. От этого ему стало еще любопытнее узнать, кто был исполнителем. Но самое странное заключалось в том, что в замке никто так петь не умел. А ведь Эван точно знал — здесь регулярно устраивали конкурсы талантов среди слуг и придворных, и почти никто из них не обладал слухом.

Он вышел на балкон и вгляделся в сад под окнами, но никого не увидел. Тогда принц вынес веревочную лестницу, которой часто пользовался, чтобы незаметно ускользать из замка.

Спустившись, он направился по саду в поиске источника песни. И вдруг до него донеслось:
— Нет, ну как же вам не стыдно!

Эван даже споткнулся от неожиданности. Голос был не страшным — даже приятным, — но то, что он звучал будто бы отовсюду и сразу, напугало.

— А что такое? — спросил Эван, хотя говорить с пустотой казалось странным.

— Ну и долго вы собираетесь там стоять? Это немыслимо! Вы — вандал!

— Какое право вы имеете так говорить? Я, между прочим…

— Всего лишь принц какой-то части земли — и не больше, — перебил голос. — Это не даёт вам права топтаться по живому существу.

Из-за кустов вышла девушка.

В ней всё выглядело просто, и всё же что-то в ней выделяло её из других. Мало того, что она разгуливала по его саду, куда никому нельзя было входить, — она ещё и смеялась над принцем. В её взгляде сквозила легкая насмешка — и вместе с тем удивительная свобода, будто она жила вне всяких правил. Правил королевства? Или вообще любых?

Девушка подошла и остановилась прямо перед ним. Эван всматривался в ее лицо, стараясь понять, что делает её такой необычной. Она была заметно ниже его, с тёмно-рыжими волосами, в которые был вплетен венок из крошечных белых цветов. На ней было длинное зеленое платье, плечи и руки были надежно прикрыты. На груди поблескивал кулон в форме серебристой снежинки. А глаза — теплые, медовые, словно светились изнутри.

«Ведьма», — мелькнуло у Эвана в голове. Лицо дрогнуло, хотя он пытался не выдать удивления.

Она взглянула на него с лёгкой обидой, будто прочитав его мысли, но тут же отмахнулась:

— Мне всё равно, что вы обо мне думаете. Но прошу, уйдите с цветов. Вы даже не представляете, какое сокровище у вас в саду. Не топчитесь.

Только теперь Эван понял, о чём она говорит. Оглянувшись, он увидел, что действительно стоял посреди клумбы, измятой его сапогами. Ему стало неловко, и он поспешно отошёл на тропинку.

— Совсем забыл о них.

— Ха! Какая ирония, — улыбнулась девушка и опустилась рядом с цветами. Её платье раскинулось по земле — будто она сама стала частью этой клумбы. — Как можно забыть о незабудках?

Она провела рукой по лепесткам и заговорила:
— По преданию, богиня Флора раздавала всем цветам имена. Когда богиня уже собиралась уйти, маленькие голубые цветы шепнули ей: «И о нас не забудь». Так появились незабудки. Позже незабудки стали символом любви: юноша, отправляясь в путь, дарил девушке цветок со словами «не забудь меня».

Пока она говорила, цветы под её ладонью оживали — выпрямлялись и тянулись к солнцу. А затем девушка запела. Песня начиналась грустно, но к концу стала такой жизнерадостной, что цветы будто потеряли всю свою помятость.

Эван стоял, не двигаясь, заворожённый. Он едва дышал. Что-то подсказывало ему сказать хоть слово, но голос не слушался.

Девушка повернулась и с удивлением произнесла:
— Ты всё ещё здесь? Не думала, что принцам интересно слушать бредни простых людей.

— Но… — Эван запнулся. — Как ты вообще сюда попала?

— А разве это важно? — улыбнулась она.

— Вообще-то важно. Если ты сюда проникла, значит, у нас проблема с охраной. Это нужно исправить, — попытался объяснить он.

— Не беспокойтесь, ваше высочество, — произнесла она, и Эван поморщился от этого обращения. — У вас отличная охрана. Просто меня позвали цветы — им было скучно. Я не смогла им отказать.

— Цветы? — переспросил Эван. — Что за… Но как?

— Конечно, вы их не слышите. Они тоскуют: на них никто не смотрит, не любуется — ни вы, ни слуги, что ухаживают за ними. Вот они и позвали меня. Сегодня они счастливы, но как только я уйду — снова загрустят, — ответила она с жаром.

«Да кто же она такая? — подумал Эван. — Точно ведь ведьма, но почему такая добрая?..»

— Где ты живёшь? — спросил он, внезапно сменив тему.

— Как невежливо! — рассмеялась она. — Но разве можно не ответить принцу?

Она повернулась и показала рукой на холм:

— Вон там.

На его вершине стоял дом. Сначала Эван не заметил его, но, приглядевшись, различил очертания.

— Я никогда не видел этот дом, — удивился он. Холм ведь прекрасно виден из моего окна.

— И не увидели бы, если бы я не показала, — хихикнула девушка. — Прощай! — добавила она и исчезла за кустами сирени.

Эван рванулся следом — даже не успел спросить её имени. Но её уже не было.

***

Ночью Эван пытался заниматься астрономией. Он читал быстро, почти не вдумываясь в смысл, — мысли его витали где-то далеко. Хотя нет, почему далеко? Они были там, внизу, в саду.

В конце концов он понял, что так дело не пойдёт, и решил сосредоточиться. Он начал читать вслух:

— Самая близкая к нам звезда Северного полушария — Сириус. Её свет летит к Земле восемь лет… Это я уже читал, — устало пробормотал он.

Перелистнув пару страниц, он продолжил:

— Звезда Pistol — гипергигант, который не может остыть. Она так горяча, что едва удерживает себя силой гравитации. Вот и она — вспыльчивая, как эта звезда, — была готова меня разорвать за «несчастные» цветочки. Вспыльчивая, как эта звезда… Хотя, наверное, это я уже надумываю. Всё. С меня довольно.

Он встал с кровати и подошёл к балкону. Там стоял телескоп — Эван решил взглянуть на звёзды.

Он долго вглядывался в звёзды, будто искал что-то конкретное. Потом оторвался от окуляра, взглянул вниз — к тому самому холму… но дома там не было.
— Что за странность? — подумал Эван.

Он перевёл взгляд на сад.

— Может, это просто шутка слуг? — подумал он. — Не смешно, — добавил вслух.

И вдруг его внимание привлёк крошечный огонёк. Эван прищурился: слабый свет исходил от тех самых незабудок, по которым он недавно прошёлся, — тех, что она оживила. И, кажется, цветы шептали: «Не забудь меня».

Эван встряхнул головой, отгоняя наваждение. Снова посмотрел вниз — всё было как прежде: цветы не светились и уж точно не шептали.

«Пора спать», — решил он.

Но уснуть он так и не смог. Когда наконец задремал, ему приснился странный сон. Сны ему снились редко — возможно, поэтому этот показался особенно странным. Во сне он сидел рядом с той самой девушкой — в своём саду, под звёздным небом. Он рассказывал ей о звёздах — какие из них ближе, какие появляются раньше, какие живут парами, а какие в одиночестве. А она слушала молча, с мягкой улыбкой.

Затем Эван отвернулся, чтобы сорвать для неё цветок, но девушка остановила его движением руки, не позволяя сделать это. А потом исчезла.

Эван проснулся в дурном настроении. Неужели так просто — завладеть его мыслями? Он понял: сегодня сидеть без дела не сможет.

Утром Эван спустился к завтраку, но есть не стал. Увидев отца, сказал резко:

— Отец, я сегодня выйду. Прикажи оседлать коня.

Король легко улыбнулся, но так, чтобы сын этого не заметил.

Эван переоделся в доспехи и вышел на арену. Первых двух противников он победил с легкостью. Оставался третий раунд — решающий. Если выиграет его, получит кубок.

Когда Эван снова вышел на арену, трибуны взревели. Кто-то аплодировал, кто-то кричал, кто-то свистел. Принцу было всё равно: кубок его не интересовал. Главное — чтобы бой отвлек от мыслей.

Объявили участников. Всё готово к старту. Эван направил копье в сторону противника. Грянул сигнал — и кони рванули навстречу друг другу.

Вот уже близко столкновение — как вдруг Эван услышал женский голос, будто зовущий его по имени. Он обернулся — и увидел её. Ту самую.

На миг он растерялся. Он вернулся к поединку и едва не вылетел из седла — успел пригнуться в последний миг. Резко развернувшись, он нанес ответный удар и выбил противника. Всё. Победа.

Эван оглянулся — девушки не было. На том месте стоял лишь седой старик.

Всё должно было быть прекрасно: кубок он заслужил, отец гордился им. На пиру Эван стал темой для разговоров. Все обсуждали, почему принц вдруг решил выйти на арену. Неужели он наконец стал «нормальным» и забыл о своих странностях?

Но пока молодёжь говорила о праздных делах, Эван молчал. Его мысли были далеко — в саду, у холма.

— А как вы считаете, господа, — вдруг спросил кто-то, — любовь существует? Или это просто выдумка бардов?

— Ну что вы, уважаемый, — ответила белокурая девушка, тонкая, но с лицом язвительной особы. — Конечно, любовь — выдумка. В наше время всё решают статус и престиж. Барды слишком любят сочинять про бедняков и богачей. Невероятная чепуха!

— Да-да, — поддакнул молодой человек. — Не могу себе представить, чтобы я влюбился в служанку. Чем богаче невеста и ее отец, тем лучше.

— А как же чувства? — тихо спросил Эван. Но его услышали.

— Какие чувства, милорд? — усмехнулся собеседник. — Разве ваши родители еще не нашли вам подходящую партию?

— Партия — бывает в шахматах, — резко ответил Эван. — А сердце расчётам не подчиняется.

— Разве это плохо? — хмыкнула белокурая язва.

— С вами не о чем разговаривать, — сказал Эван и встал.

Он уже уходил, когда за спиной услышал:
— Эван вернулся! — и звонкий смех той самой девушки, что ему прочили в невесты.

Эван шёл долго, погружённый в мысли. Добравшись до сада под своим окном, подошёл к веревочной лестнице — взгляд упал на незабудки. Он сжал кулаки, шагнул к клумбе… и вырвал цветы с корнем.

Вернувшись в комнату, бросил их на столик у кровати и лег. Комнату наполнил тонкий запах. Он закрыл глаза. Ему казалось, что уснул, но на самом деле — нет.

Эвану почудилось, будто он стоит перед домом той ведьмочки. Из тьмы вышли двое — мужчина и девушка. Он различал только их тени. Мужчина тянул девушку за руку, а она крикнула:
— Даже если ты украдешь меня, я всё равно не смогу полюбить тебя!

Эван узнал голос. На миг ему стало страшно — он не мог помочь.

Принц резко открыл глаза. Рядом на кровати сидел отец.
— Наконец-то ты проснулся! — радостно сказал он. — Эван, ты сегодня славно выступил! Я горжусь тобой!

Принц поднялся и начал собираться. В голове у него звучали лишь слова: ей нужна помощь.

Он взял книгу, спрятал кинжал за пояс, стал собирать вещи в дорогу. Отец, не замечая его состояния, продолжал:
— Эван, я понимаю, что сейчас не время, но ты ведь помнишь госпожу Лефебурье? С её дочерью ты имел честь общаться, и…

Эван остановился, повернулся к нему и твердо сказал:
— К сожалению, я имел честь узнать внутренний мир дочери госпожи Лефебурье и могу сказать одно: такая милая девушка… — глаза короля вспыхнули надеждой, — …никогда не должна стать королевой. По крайней мере, нашей.

— Она прекрасная партия для тебя, — возразил король.

— Партия… — повторил Эван, словно пробуя слово на вкус. — Иногда жизнь и правда похожа на шахматную доску. Но я не хочу жить в клетках и двигаться только по правилам.

Он направился к выходу.

— Эван, куда ты вообще собрался? — крикнул ему вслед отец.

Принц остановился у двери и, не оборачиваясь, ответил:
— За пределы этой доски. Искать собственную судьбу.