Читать онлайн "Воспринимайте их в серьез"

ВОСПРИНИМАЙТЕ

ИХ

ВСЕРЬЕЗ

«Хочешь жить и процветать – паучку дай погулять»

Английский фольклор.

«Пища пчелы превращается в мед, а паука — в яд»

Паучья пословица.

− Сдохни! Сдохни! Сдохни!

Каждый такой крик, а скорее вопль, добротно сдобренный яростными интонациями, разносился в номере 18 придорожного мотеля «Ночная дорога». И каждый такой крик сопровождался смачным ударом мужского ботинка об пол.

Томас Уэсли, подскочив в кровати под крики своего друга и коллеги Джона Прата, чуть было не обделался на свежие простыни от этих воплей. Продрав глаза, Томас увидел своего друга, стоявшего в одной рубашке и трусах. Джон быстро дышал и выглядел слегка ошалевшим. В одной руке он сжимал свой ботинок на манер дубинки и смотрел себе под ноги.

− Срань Господня, Джон! Что ты тут вытворяешь? – Вскочивший Томас закипал от негодования и резкого пробуждения, которые нервируют сильнее, чем не смытое дерьмо в толчке.

− Ненавижу пауков! – Резко ответил Джон. Даже головы не повернул. Стоял и смотрел на что-то у себя под ногами.

− Я подумал к нам как минимум змея заползла, так ты орал. Брось Джон, ты истеришь из-за какого-то паука! Тебе что, восемь лет? – Томас неуклюже слез с кровати, и подошел к Джону.

− Мерзость. – Скривился Томас от вида трижды раздавленного тельца довольно крупного паука.

− А я про что. Мертвое тело выглядело примерзко. Паук, а точнее то, что от него осталось, был раза в два больше тарантула или паука-птицееда. Судя по разноцветным останкам, паук имел яркую полосатую окраску и довольно длинные конечности. Все тельце паука было покрыто волосками, и от туловища тянулся какой-то отросток на подобии крысиного хвоста. Такого Томас никогда не видел. Он, конечно, не спец по всяким там членистоногим, но был уверен, что у пауков из задницы хвосты не растут.

− Никогда не видел такого крупного паука. Да еще с таким телом. – Бодро произнес Томас. Кровавое месиво с торчащими лапками согнали с него сон.

− Но орать на весь мотель не надо было. Всех соседей, поди, распугал. Удивлен, что к нам еще не ломится менеджер.

− Ненавижу пауков! Мерзкие создания! – Гнул свое Джон.

− Согласен, этот дохляк довольно крупный; такого в коробок не положишь и на улицу не выпустишь. Но Джон, это все на всего паук! Да он тебя больше боится, чем ты его. – Томас хлопнул Джона по плечу и пошел в уборную. – Надо сообщить менеджеру. Пусть приберут тут. – Это Томас сказал, когда закрывал дверь в уборную. Джон выдохнул.

Дурацкий мотель. Говорил же Тому, давай проедем чуть дальше; наверняка нашли бы мотель поприличнее. А тут даже вместо нормального кафе обычная закусочная с полуфабрикатами. Джон не любил южные окраины; место для сплошной деревенщины. Он начал натягивать брюки, периодически поглядывая на растоптанное тельце. А хорошо он приложил эту дрянь! Настроение постепенно начало улучшаться. Пока он обувался, Томас вышел из ванной комнаты.

Спустя пятнадцать минут оба вышли из двухместного номера и отправились к менеджеру сдавать ключ. Томас хотел перекусить перед дорогой, но Джону удалось уговорить друга остановиться на завтрак где-нибудь в другом месте. Он помнил, что впереди, через пару-тройку километров будет кафе-бар. Главным аргументом Томаса был тот факт, что хоть кафе-бар и был придорожным заведением, там, по крайней мере, подают только что приготовленную еду, а не запечатанные в пластик полуфабрикаты, разогретые на сковороде, или не дай Бог еще хуже, в микроволновке. В деловую поездку друзья отправились на внедорожнике Томаса; гонять свой новенький мустанг по пыльным дорогам Джон не хотел. Томаса это устраивало. Он любил быть у руля. А кто у руля, тот и капитан дороги. Но не свежий вид выставленных на витрине сандвичей, булочек и прочей мелкой снеди аппетита не вызывали. Так что Томас несмотря на голод и резкое пробуждение из-за воплей Джона, спорить, не стал.

За этим обсуждение они подошли к пристройке с табличкой на двери комнаты №1, «Менеджер».

Однако в помещении никого не было. Пара кресел, какие-то южные растения в больших горшках, безвкусные картины на стенах с самым не замысловатым сюжетом. Короткая стойка регистрации, за которой и полагалось находиться менеджеру; а за ней деревянный стеллаж с маленькими квадратными полочками-ячейками на подобии улья, в которых лежали ключи от номеров. Друзья подошли к стойке и сразу попали под прохладный воздух работающего кондиционера. В помещение было пусто. Джон нетерпеливо вздохнул и сильно постучал широкой ладонью по стойке.

БАМ-БАМ-БАМ!!

Тишина.

− Сними ботинок и постучи им. У тебя это хорошо получается. – Подколол Джона Томас, припоминая ему утреннюю сцену. Джон фыркнул сквозь улыбку.

− Эй! Есть кто? – Пробасил Джон. Он уже снова поднял руку для того, чтобы постучать по стойке, как в этот момент из-за боковой двери вышел человек.

Худощавый, длинноволосый и не бритый.

− В чем дело, уважаемые? – Спросил худой.

− Здравствуйте, – сказал Томас. – Нам бы менеджера.

− Фила так рано не бывает. – Ответил худой таким тоном, словно отсутствие менеджера в десять утра — это самая естественная вещь на свете. – Въезжаете или выезжаете?

− Выезжаем. – Томас положил ключ от номера на стойку. Худой взял журнал, сверился с написанным, и, увидев в одной из строчек надпись «оплачено», улыбнулся и взял ключи со стойки. – Распишитесь здесь, пожалуйста. – Поворачивая журнал к Томасу сказал Худой. Тот быстро расписался. – Что-нибудь еще? Завтрак? Кофе?

− Нет, ничего, спасибо.

− Только попросите горничную или кто у вас этим занимается, прибраться в номере. Утром к нам заполз паук и его останки покоятся на полу. – Джон сказал это таким тоном, словно бы сделал для мотеля неоценимую услугу. – Эта тварь была большая. Может вам стоит вызвать дезинсектора. – И не прощаясь вышел из помещения. Томас немного смутился из-за резкого поведения друга. Мужчина за стойкой выглядел озадаченным. Томас не нашел что ответить и просто вышел за дверь.

Спустя полчаса, в то время, когда Томас и Джон уже завтракали в кафе-баре, пришедший менеджер мотеля, Фил, отправил уборщицу в номер 18. Как только она вошла в номер, то сначала не поняла, зачем ее специально сюда отправили. Постельное белье она поменяла бы и так, стандартная утренняя процедура; в остальном комната была в полном порядке. Даже полотенца в ванной висят как положено (их она тоже сменит, разумеется). Менеджер сказал ей, что на полу вроде должен быть большой мертвый паук, но ничего подобного уборщица не нашла. Только мокрое пятно − кровь вперемешку с какой-то гадостью у кровати. От пятна тянулся кровавый след. Судя по пятну, паук и впрямь был не маленький. След тянулся под одну из двух кроватей. Уборщица поудобнее перехватила швабру и пошарила ею под кроватью.

Нападение страшного арахнида не произошло.

Тогда она аккуратно подвинула кровать в сторону, но увидела лишь тянувшуюся к стене красную влажную полосу. Подойдя ближе, она заметила возле самого плинтуса дырку. Судя по всему, недобитое членистоногое уползло восвояси. Надо будет сказать менеджеру, чтобы кто-нибудь заделал эту дыру. Не хватало еще убирать каждый день останки всяких жуков!

Подвинув кровать на место, она принялась отмывать пятно с пола.

Но будь она повнимательнее, то непременно бы заметила по краям кровавой полосы отпечатки множества более маленьких лапок других представителей паучьей братии, так же тянувшиеся под кровать; к стене с дырой. Следов было много. А тело раздавленного паука пропало.

Но уборщицу заботило только одно: поскорее бы расправиться с этой пакостью и поменять белье еще в трех номерах.

***

Джон Прат и Томас Уэсли были не просто коллегами и партнерами. Они были лучшими друзьями. И их дружба была одним из тех редких случаев, когда бизнес и деньги не испортили их отношений. Будучи еще выпускниками колледжа, они организовали совместный бизнес-проект по написанию обучающих программ. Удаленные тренинг онлайн (сейчас уже по ходу все онлайн) для сотрудников любого звена и образования. Начинали скромно; но зато через пять лет друзья вышли на региональный уровень и вели сотрудничество со многими игроками рынка сферы услуг, оптовых и розничных продаж. К тридцати пяти годам у каждого из них был счет с шестизначными суммами. А поездка, из которой они возвращались, обещала освежить эти суммы до семизначных. Они работали в паре, как настоящая команда и каждый был занят своим делом. Томас писал и разрабатывал программы. Джон находил клиентов, обрабатывал их и продавал им созданные Томасом обучалки (так их ласково называл Джон). Сам он мало что понимал в этих компьютерных новшествах, зато мог впарить даже снег эскимосу по сходной цене, расписав миллион причин, по которым аборигену заснеженных земель просто необходимо сделать покупку.

Томас же на оборот, будучи человеком весьма скромным и почти не харизматичным, чувствовал себя наиболее комфортно за клавиатурой.

И так было всегда в их жизни. В их дружбе. Разные навыки и таланты не разделили друзей, а сделали из них отличную команду. В конце концов, котелки варили у них одинаково хорошо.

В свой город они вернулись почти в три часа дня. Томас закинул Джона до его дома и отправился к себе. Праздничный ужин по случаю удачного заключения контракта назначили на семь вечера. Томасу нужно было помочь совей любимой жене Джулии.

Это было еще одно из отличий в их с Джоном жизнях. Томас женился в двадцать восемь. С Джулией они познакомились в гостях у приятеля, имя которого он уже и не помнил. Она тогда заканчивала колледж, в который ходил и Томас с Джоном, и подрабатывала в салоне красоты. Джулия, будучи красивой и умной девушкой, оказалась ко всему прочему «домашней девочкой», что для Томаса, наверное, было самым важным. Ведь он и сам был из таких, «человек с закрытой дверью». А когда они с Джоном ежегодно пополняли свои счета, Джулия смогла уйти с работы и открыть свой пусть и маленький, но успешный салон.

Джон же напротив, был отвязанным холостяком. Он не мог наслаждаться одной девушкой дольше пары месяцев. Он бы и рад обвинить во всем свой пылкий нрав и чрезмерную увлеченность, но в отличие от многих «ловеласов» сам себе не врал. Свербело у него в одном месте, и, по словам самого Джона, пока оно не насвербится, он не угомонится. Впрочем, Джон никогда не обманывал и девушек. Он открыто говорил, чего ждет от отношений, и чем они, скорее всего, закончатся, но при этом все равно пользовался большим успехом среди прекрасного пола. Дорогие пошитые на заказ костюмы; элегантная прическа и сверкающие золотые часы редко оставляли девушек равнодушными. Но Джон не был бы Джоном, если бы девушки велись только на внешнюю обертку. Он умел преподнести себя так, что вся богатая атрибутика его жизни становилась лишь дополнением к его характеру.

Сейчас у него было новое увлечение. Джессика. Она была умной. И ласковой. Но с какой-то интригующей хитринкой. Они с Джоном были вместе уже полгода, что на три месяца превышает его собственный рекорд. Но как заметил Томас, Джон очень тепло относился к Джессике. Она часто бывает в разъездах, а он ни разу ей не изменил, и всегда с нетерпением ждал возвращение своего ласкового рыжего бесенка.

Джулии девушка нравилась, и она всегда была рада, когда она приходила к ним вместе с Джоном. Томас иногда шутил, что Джессика не бросает Джона потому, что ей нравится общаться с Джулией. Джона всегда это веселило. Но и сам все больше поражался пылкости Джессики. Джон никак не мог насытиться ею и на ее фоне остальные девушки казались ему чуть ли не пресными.

Без четверти семь Джон с Джессикой уже стояли у дверей Томаса и Джулии.

***

Когда с ужином было покончено, компания перебралась в гостиную, прихватив с собой вторую бутылочку «мускатного». За ужином о делах не говорили. В основном друзья строили планы на длительный отпуск после того, как выполнят условия контракта и предоставят компании первые разработанные программы и курсы. Джессика рассказала за ужином пару смешных историй, приключившиеся с ее коллегами в очередной командировке. Она почти каждый раз привозила с собой какие-нибудь забавные случаи.

В гостиной же Томас перевел разговор на то, как ловко Джон заарканил их новых клиентов.

− Этот старый пень, как его? Мистер Донован? – Начал Томас.

− Да. Глава отдела разработок. Странно, что его самого еще не отработали. Ему на вид было лет восемьсот! – Веселился Джон.

− Точно. Старый сморщенный гриб, чтоб его! Он до последнего упирался и не хотел даже посмотреть пробную версию обучающего курса. Но Джон молодчина! Своей болтовней он произвел нужное впечатление на остальных глав компании.

− Профессиональной болтовней! – Джон склонился в театральном поклоне и поднял бокал.

− Видели бы вы его хоть раз в деле, дамы!

− Видела и не раз! – Засмеялась Джессика. Джулия, чуть покраснев, спрятала смешок в ладони. Томас тоже засмеялся.

Если Джон был огнем, то Джесси была настоящим пожаром. Они были в поездке всего два дня, а рыжая красавица не отлипает от Джона весь вечер. Джулия даже дома вела себя сдержано. Хотя сейчас ей стесняться было некого.

− Теперь тебе придется хорошенько пошевелить мозгами, дружище, – сказал Джон. – Они взяли наши программы, но через полгода им нужно будет системное обновление с дополнениями.

− Не волнуйся, Джона. Мое серое вещество никогда не отдыхает. Пока мы ехали обратно я уже начал обдумывать кое-какие идеи на этот счет.

− Ой, Джулия! – Джессика быстро привстала с дивана. – Там паук!

Это было так неожиданно, что поначалу все растерялись и не двинулись с места. По подлокотнику, в сторону Джона бежал маленький паучок. Томас уже начал вставать, когда Джон одним ударом своей большой ладони прихлопнул бегущего к нему членистоногого.

− Фи! – Скривилась Джулия и пошла на кухню за салфетками. – Только ради Бога не размазывай это по обивке! – Крикнула она. Джон поднял руку. На подлокотнике размазалось маленькое тельце паука. Две его лапки еще дергались в конвульсиях. Но диван вроде не испачкался.

− Извините, – растерянно улыбнулась Джессика. – Не знаю, что на меня нашло. Обычно я не боюсь пауков. У моей тетки в загородном доме был целый аквариум с пауками разных видов. Никогда так не реагировала.

− Наверное, от неожиданности, – успокоил ее Томас. – Я честно признаться, за три года, что мы тут живем, ни разу пауков в доме не видел. Правда, милая?

Джулия как раз возвращалась в комнату.

− Да, перед заездом мы приглашали дезинсектора, и он тщательнейшим образом обработал весь дом от нападок любых насекомых и прочих мелких вредителей.

Джулия подошла к дивану и взяла салфеткой полудохлого паука. Его лапки по-прежнему шевелились.

− Может вынести его на улицу? Кажется, он еще живой.

Джессика ничего не сказала. Томас о чем-то задумался и выглядел отстраненно.

− Дай его мне. – Джон грубо забрал салфетку с пауком из рук Джулии. Затем он пошел на кухню. Девушки растерялись еще больше. Особенно Джессика. Зайдя в кухню Джон вытряхнул паука из салфетки в раковину и включил кипяток на полную мощность. Горячая струя закружила паука по дну раковины и через секунду понесла того в сливное отверстие. Закрыв воду, Джон вернулся в гостиную. Вид у него был очень довольный. Плюхнувшись обратно на диван, он сделал глоток вина.

− Два ноль в пользу Джона, – тихо сказал Томас.

− Не поняла. – Джулия посмотрела на супруга.

− Да Джон тут недавно заделался на досуге в убийцы членистоногих. – Томас постарался, чтобы его голос звучал насмешливо и легко. – Видели бы вы его этим утром в номере. Он так активно орал и орудовал своим ботинком, словно пещерный человек забивал дубиной пойманное животное.

− О чем это ты? – Спросила Джессика, присаживаясь обратно к Джону.

− Джон убил в мотеле паука. Большого. На вид странного и гадкого. Но Джон так разошелся, что от несчастного паутинника осталось одно мокрое место. Прикиньте сцену с утра! Вопли! Я просыпаюсь и вижу Джона в рубашке и трусах, в руке ботинок, и вид у него как у бешеного пса! Разве что только слюной не брызжет! – Томас расхохотался, вспоминая, как нелепо выглядел его друг в то утро. – И вот сейчас, он прибил еще одного.

− Хорошо, что он не так разошелся, как утром. – Улыбнулась Джулия. Томасу удалось ее немного успокоить своим настроением. – Убивать пауков в трусах! Хорошо, что это не обязательное условие. – Джулия начала хихикать. Томас ее поддержал, и Джон не смог устоять под общим смехом. Только Джессика оставалась напряженной. Задумчивой.

− Что не так, Джесс? – Спросила успокаивающаяся от смеха Джулия.

− Не знала, что ты боишься пауков, – Сказал она Джону. Тот вытер намокшие от смеха глаза и ответил:

− Я не боюсь. Я их просто не переношу. Как только вижу паука сразу стараюсь прибить. А что? – Джону не нравилось встревоженное выражение его подруги.

− Хочешь жить и процветать, паучку дай погулять.

− Чего? – Изумился Джон. Джессика выдала какую-то старую поговорку с задумчивым видом, словно молитву.

− Это старая пословица, мне ее часто повторяла тетка. Она была большой любительницей разных пауков. Я рассказывала, что у нее даже был свой большущий аквариум, разделенный на несколько секций? В них она держала разные виды паукообразных. Даже редких. Она была буквально повернута на них.

− На чем только в старости не сдвинешься. Не обижайся, Джесс. – Джон ловко чмокнул подругу в щеку.

− Тетка не была сдвинутой, типа трясущихся и вечно причитающих старух, что бродят по рынку, или ходят целыми днями по улицам, гаркая на прохожих. Она была в светлой памяти до самого конца, и пауки были ее единственной идея фикс. Она относилась к ним почти как к членам семьи. Ухаживала, кормила и прочее. Иногда она запиралась с ними в комнате, я тогда была еще подростком, и подглядела за ней через щелку; тетя выпускала некоторых пауков, и они бегали по ней, а она с ними…ну типа играла что ли.

− Ужас… − Джулия слегка передернула плечами. Она представила каково это, когда к тебе прикасается множество мягких лапок, заползающих под одежду, вызывая мурашки.

− Родители не особо рассказывали об этой ее причуде; у нас в семье было не принято обсуждать заскоки друг друга. Но я, набравшись смелости, а может и наглости, прямо спросила у нее, зачем ей столько пауков и почему она их так любит. Они такие страшные. И опасные. Помню, тетя тогда рассмеялась и захлопала в ладоши, как будто мой вопрос ее обрадовал. Мне даже стало не по себе. Затем она достала какую-то старую, сильно потрепанную книгу с пожелтевшими страницами и надломанными краями обложки. Названия я уже не вспомню. Книга была полностью посвящена паукам.

− Старая энциклопедия? – Перебил ее Томас. Джессика задумалась на секунду, затем покачала головой.

− Нет. Не думаю. Книга выглядела очень старой и в ней было множество рисунков с символами, графиками и пауками. И тетя рассказала мне, что пауки — это не просто вид живого существа. Что это особый и самый древний вид на планете. Они берут свое начало еще с Юрского периода.

− Никогда бы не подумал. – Снова перебил ее Томас.

− Ты, конечно, умник, дорогой, но дай Джесси договорить. – Сказала Джулия. Пока Джессика говорила, она выглядела все такой же задумчивой и немного встревоженной, как человек, вспоминающий неприятные события. – Продолжай Джесс.

Пауки, одни из самых древних существ. И с ними связанно множество легенд, мифов, слухов и поверий. Все они противоречивы, но доподлинный факт в том, что даже первые индейцы относились к паукам с большим почтением и страхом. Изображения пауков были на щитах, оружии и в раскраске некоторых племен. Пауки присутствовали почти во всех культурах мира. Древнеиндийская, Древнегреческая, а в средние века пауки присутствовали почти во многих магических ритуалах.

Противоречие касаемо пауков заключалось в том, что во многих культурах и поговорках, паук представляется в добром свете. Древнеиндийская традиция аллегорически называет Брахму — творца всего сущего — пауком, который ткет из паутины-материи мир. Также в Индии паутина означает символ «майа», или иллюзии. В Египте и Древней Греции путина символизирует судьбу. Нить судьбы, которую плетет паук для каждого существа. В более современных культурах и традициях паук считается защитником домашнего очага. Избавителя от вредоносных насекомых. В медицине яд пауков использовался для создания снадобий и отваров с целебными свойствами. Есть поверья, что увидеть паука это к счастью и богатству. А если кто-то из близких людей сильно болен, то тот, кто увидит паука и не прогонит его из дома, больной этого родственника обязательно выздоровеет. В английских графствах, над детьми больными коклюшем, подвешивали паука, читая при этом заговор, призывающий паука забрать хворь у ребенка.

Голос Джесси буквально обволакивал друзей. Они слушали внимательно, не пропуская ни единого слова, как когда-то она сама слушала рассказ своей тетки. Друзьям передавалось ее настроение, задумчивое и немного тревожное, как бывает, когда в темном лесу собравшись вокруг костра, рассказывают страшные истории.

Однако вместе с тем, паук считается двуличным и переменчивым. В этих же культурах паука считают коварным, мстительным существом, высасывающим соки из своих жертв. Паук кровожаден и символизирует смерть и несчастья. Тьму, поскольку сам живет в темных углах. Паучий яд опасен почти для всех живущих существ на земле. У пауков отмечали колдовские свойства, которые алхимики и черные маги могли использовать для наведения порчи или хвори. Отмечалось так же, что пауки приходят к смертельно больным людям, и питаются их умирающей энергией.

У пауков особенно развита мстительность. Считалось, что на человека, убивающего пауков, эти мистические существа могли затаить обиду и отомстить.

Поэтому пауков боялись и относились с большим уважением, чтобы не разгневать их.

Но даже если забыть обо всех мистических факторах, пауки живут на планете уже более двух с половиной миллиардов лет. Исследователь Пол Селден, палеонтолог из Канзасского Университета выяснил, что древнейший вид паука является переходным видом от примитивных, до современных видов арахнидов. Ученые установили, что у древних пауков вместо прядильных органов был обнаружен продолговатый элемент, похожий на хвост. Сначала считалось, что с помощью этого «хвоста» паук плел паутину, но в ходе исследований выяснилось, что паук мог только выделять из «хвоста» паутину, но не имел возможности плести из нее сеть. Ученые предположили, что у отростка, возможно, была еще какая-то функция. Со временем, правда этот тросток отделился от тела, и прядильные органы у пауков изменились.

Вообще, судя по исследованиям, эволюция этого вида менялась не резко и не сильно изменяла их структурность…

Джессика замолчала и в течение нескольких минут никто не нарушал тишины в гостиной. Рассказ девушки произвел своеобразное впечатление на друзей. Джулия смотрела на диван, на то место, где Джон хладнокровно размазал паука, а затем беспощадно смыл кипятком еще живое тело. Томас вспоминал останки размазанного по полу мотеля паучьего трупа.

С отростком с задней части тела. Хотя такое вряд ли возможно.

БАХ-БАХ-БАХ!!!

Сдохни! Сдохни! Сдохни!

− Да, попал ты приятель, – протянул Томас. Все посмотрели на него. Лица напряжены. Томас расплылся в широкой улыбке. – Судя по твоему отношению к этим маленьким существам, ты для них прям Джек Потрошитель. Интересно, скольких ты уже замочил? Томас пытался разрядить обстановку; хотя если четно, ему было не по себе от утренних воспоминаний.

− Да ладно, это все бабкины сказки, – махнул рукой Джон. Джесси пожала плечами и взяла бокал с вином.

– Не обижайся, огонек. Но, если по правде? Сколько пауков убил каждый человек за свою жизнь? Да даже от страха или случайно?

В этом есть что-то рациональное и верное, подумал Томас. Когда по тебе ползет паук, особенно если ты спишь или прогуливаешься по лесу, то первая твоя реакция смахнуть гада, а потом раздавить. Это рефлекс. Мало кто может спокойно выносить на себе паука, перебирающего лапками по открытой коже.

− Я всегда их не любил. С самого детства. Не знаю почему; вроде бы у меня с ними никаких инцидентов в детстве не было. Увидел паука − убил паука. Это как рефлекс. Это как с тараканами. – Джон тоже вернулся к своему бокалу. – Нет, конечно, специально я за ними не гоняюсь и на улице не выискиваю. Но если мне попадается на глаза паук, неважно какой, то у меня первая мысль взять что-то по тяжелее и прибить эту гадость. – Он сделал глоток вина. Большой. Большой глоток вина, хотя никогда так не делал. И поймал себя на мысли, что рассказ Джесси его встревожил. В голове копошились мысли, среди которых бегали членистоногие мстительные существа, обдумывающие план расплаты. Ему показалось, что они перебирают своими мелкими лапками прямо в его голове, бегая по мозгам, и вот-вот начнут вылезать из ушей, носа и глаз. Его передернуло, и, сделав очередной глоток он поперхнулся и закашлялся.

− Осторожнее милый! – Джесси погладила его по спине.

− Не боись старик! – Захохотал Томас. – Вызовем лучшего дезинсектора в стране и разберемся с паучьей армией. Его смех, заразительный и сдобренный выпитым вином перешел на остальных, и этот смех прогнал дурные мысли, нагнанные на друзей рассказом Джессики.

Джон поднял эту тему уже только в машине, по пути домой. Несмотря на то, что Джесси уже вся горела от желания, мысли Джона витали совсем не под ее юбкой.

− Ты веришь в то, что рассказал нам?

Джесси удивленно посмотрела на Джона. Она не ожидала, что он так заморочится из-за рассказа. Джон мельком поглядел на Джессику. Мерцающий свет от проносящихся мимо фонарных столбов отражался от ее рыжих волос. В машине плясали тени и часть ее лица то пряталась в них, то выскакивала на несколько мгновений на свет. Джону пришло в голову, что сейчас его девушка похожа на ведьму, неведомым образом попавшая к нему в машину. И эта ведьма должна помочь ему; или усилить тревогу, культивировав ее в окончательный страх и паранойю.

− Не знаю, дорогой. Я знаю, что тетя верила. Я так же знаю, что ни разу не слышала, чтобы городской житель умер от укуса ядовитого паука. Такое может случиться в Африке, например, или Австралии, где насекомые и опасные животные чувствуют себя вольготно даже в городах. Тем более что разным животным, включая насекомых и прочих, требуются определенные условия для жизни. В нашем пригороде мелкой живности навалом. Не зря же Томас с Джулией перед тем как въехать в новый дом вызывали дезинсектора.

Ее слова были полны разумности. Логики. Такие аргументы всегда положительно влияли на Джона. Говорила Джесс уверенно; почти так же, как рассказывала им историю своей тетки.

− Почему тебя это так взволновало? Я такого за тобой раньше не замечала.

− Хм…честно скажу, твой рассказ вышел весьма убедительным. Тем более, что все написанное в тетиной книге, наверняка можно найти и в других источниках. А значит, подобное имело место быть. По крайней мере, в фольклорном смысле. Не все же легенды возникают на пустом месте?

А еще у того паука в мотеле точно был «хвост», подумал Джон, но вслух ничего не сказал. Внешний вид этого паука почему-то казался ему смутно знакомым, но он никак не мог понять почему?

− Легенды были всегда. Они путешествуют с нами через время и годы истории. Одни забываются навеки, какие-то остаются с нами. – Джон краем глаза увидел, что Джессика смотрит на него не отрываясь, а лицо у нее снова сделалось таким же напряженным и серьезным, как несколько часов назад в гостиной Томаса и Джулии. Она и теперь казалась статуей с живыми, алыми губами, и прямо-смотрящими непроницаемыми глазами.

– Паучьи легенды одни из самых древних. И самых противоречивых. Тетя держала у себя много разных особей. Играл с ними. Ухаживала за ними. Оберегала. Когда я была маленькой и гостила у нее, я слышала, как она с ними разговаривает, как с питомцами. Она не стала от этого богатой и в общем-то прожила довольно обыденную жизнь. Но тетя пережила всех своих подруг и родственников по своей линии, не считая, конечно, моего отца. Ей почти во всех делах сопутствовала удача. Она никогда не болела никакими тяжелыми заболеваниями, какие свойственны старикам. У нее всегда был светлый ум и отличная память. А еще она была затворницей. В смысле не одичавшей, а просто большую часть времени она любила проводить в своей комнате с пауками, где почти всегда царил полумрак. Тетя предпочитала гулять ближе к вечернему времени, ссылаясь на то, что ей тяжело ходить под жарким солнцем. – Джессика неожиданно замолчала. Она отвернулась от Джона и смотрела теперь прямо на дорогу. Джон ждал продолжения.

− Зато целыми днями я могла проводить с подружками. – Голос Джессики обрел привычные интонации. И он в который раз убедился, что хочет узнать ее по-настоящему; познать все ее желания и причуды, постичь ее мысли и остаться с ней навсегда.

Попал! Кажется, ты влип по уши приятель. Рыженький огонек, который таки пробил тропку сквозь дебри к твоему сердцу.

− Она никогда не тащила меня домой на обед или ужин. Никогда не заставляла что-то делать по дому, хотя у нее всегда и так был порядок. И многие тогдашние девочки, и мальчишки мне завидовали, какая у меня «благоразумная тетя, не то, что моя ба» с детской обидой говорили они. – Джесс улыбалась.

− Но в любом случае, легенды есть легенды. Никакого подтверждения они не требуют. Я просто пересказала вам то, что мне рассказывала тетя.

Ага, и почти напугала меня. А когда Томас сказал, что он паучий Джек Потрошитель…

− Просто я невольно задумался, Джесс. Сколько я себя помню, с малых лет, с первого раза, как увидел паука, я их давил. Сам не знаю почему. Или не помню. Если мне на глаза попадался любой паучишка, я немедленно его убивал. А учитывая то, что я родился и вырос на ферме, да еще и прожил в пригороде большую часть жизни, я даже не могу представить, сколько я убил этих членистоногих гадов. – Джон плавно повернул руль направляя машину на тихую улицу, ведущую к его дому. – То есть не специально, а как бы рефлекторно. Добавь к этому рассказ твоей тетки и все что ты рассказал мне сейчас. Я, конечно, не верю в просыпанную соль, и если дорогу перебегает черная кошка, то это значит, что животное просто бежит по своим делам. Но ведь в сам момент, в самые первые толики секунды видя черную кошку или просыпая соль, в голове автоматически всплывают поверья самого жуткого свойства. Ссоры, несчастья, страдания.

Джессика снова повернулась к Джону. Она смотрела на него своими светло-карими глазами. Джон украдкой поглядывал на нее. Затем Джессика прыснула и ее плечи задрожали то смеха.

− Я уверена, что ко всем приметам связанных с пауками можно относиться, также, как и к кошкам с солью. Это только приметы. Так же как экзотическое увлечение моей тети. Кто-то держит дома собак или ящериц. Кто-то аквариум с рыбками. А тетя держала пауков. Если вдуматься, не такой уж и плохой выбор. От них нет вони, шерсти и шума.

Джон почти успокоился. Почти. Насмеявшись, Джессика увидела, что Джон все еще напряжен. Она мягко прикоснулась к его затылку и нежно гладила по волосам.

− Прибавь скорости, милый. Я хочу помочь тебе выкинуть все это из головы. – Ее голос, ее губы, ее взгляд, обещали нечто волшебное. Джон надавил на педаль газа.

И хотя массажирующие движения пальцев девушки действовали успокаивающе, Джону все же казалось, что сквозь эти прикосновения к нему в мысли опять забралось множество членистоногих волосатых тварей, устремившихся поглубже в его подкорку.

Членистоногих тварей с хвостами, которые вымерли много миллионов лет назад.

***

Всю следующую неделю работа шла полным ходом. Томас практически безвылазно пропадал в своем кабинете, размещенным в специальной пристройке их с Джулией домом. Из-за постоянной работы перед монитором Томасу пришлось приобрести специальные очки с особым защитным напылением на стеклах. Когда он впервые почувствовал сильную усталость и резь в глазах (словно под веки насыпали песка), Джулия тут же потащила его к окулисту. Врач сказал, что пока ничего критического не происходит и защитные очки не самое страшное. Врач посоветовал работать меньше за компьютером и давать глазам больше отдыха. В противном случае ситуация может ухудшиться. Вплоть до операции. Томас решил, что семизначная сумма на счету, обеспечивающая его семье безбедную жизнь, стоит этого риска. Джулия не спорила, однако каждые два часа выгоняла его на улицу пройтись по свежему воздуху и дать глазам отдохнуть.

Томас писал новую программу и обучающий тренинг. Начало работы было шаблонным; с легкой адаптацией под нужды заказчика. Структура имела одинаковый электронно-цифровой скелет. А вот внутренности современного цифрового чудища должны были быть уникальными. Написанными индивидуально и иметь разные системы защиты, инструменты использования и возможные дополнения и улучшения.

Их последний заказчик, тот, ради которого они ездили на юг, хотел видеть у себя не просто продукт; он хотел видеть нечто настолько уникальное, чтобы они смогли внедрять данную систему по всем своим филиалам с возможностью автономного обновления. Которое по контракту естественно проводил бы Томас. А Джон бы выставлял счета.

Кстати, о Джоне.

Он тоже не сидел без дела. Если вы думаете, что Томас, творец и создатель был в их команде основным звеном, то вы будете не правы. Ровно наполовину.

Джон метался между Томасом, домом, встречами с представителями заказчиков. Так же он вел поиски и переговоры на поставки нужного для Томаса оборудования, чтобы цена была приемлемой, а расходы удалось окупать быстро. Джон находил технических умельцев, они понадобятся Томасу для работы с «железной» частью проекта. И конечно Джон держал на крючке их Южного Гиганта.

Если Томас был мозгом и нервными окончаниями дела, то Джон был сердцем, почками и печенью, и по совместительству не перестающим кровеносным потоком.

Джессика упорхнула в очередную командировку, так что Джон мог все цело настроиться на работу. Да и Джессика расстаралась на славу – после прошлой ночи пикантные мысли его отвлекать не будут. А уж у Джона всегда найдется время на озорные мыслишки.

Но в любом случае сейчас не до того. Джон был полностью погружен в работу.

Он любил разъезды. Даже пусть в пределах города и ближайшего пригорода. Он не мог в отличие от Томаса работать дома (считал, что дом нужен для отдыха, удовольствия, и уюта), поэтому, он предпочитал разъезжать на своем мустанге и возить все необходимое с собой.

К концу недели Томас сделал почти все, что от него требовалось. Сейчас пойдет работа для специалистов в области «сборки железа». Настройки микросхем и заливка программ. Затем наступит очередь дизайнеров. Они должны нарядить работу в красивый вид. Учесть все мелочи и пожелания заказчика. Затем Томас напишет дополнительные программы, намудрит систему обновления, и наколдует новое программное обеспечение.

Затем снова придет очередь Джона. Презентация готового продукта, возможные уточнения и доработки.

Каждое действие, это очередной шаг на встречу все еще сбывающейся мечте. Джон был уверенным, харизматичным и очень убедительным. За свою часть Томас тоже был спокоен. Он создал поистине нечто новое, повысив свой собственный уровень знаний и совершенства.

А потом наступит самая приятная часть. Пожинать плоды трудов своих, да будут они спелы и сладки, Аминь.

Но это потом.

А сейчас можно и расслабиться, решил Джон. Пятница плавится на вечернем асфальте, не охотно разрешая вечерним теням расползаться по стенам домов.

Когда Джесси нет в городе, а Томас с Джулией заняты своими делами, он любил провести часок-другой в небольшом парке возле своего дома. Джон жил в центре города, обожал стиль «лофт», и всегда любил запах городских улиц и идущую то них энергетику. Но рожденный на ферме он любил жизнь в пригороде. Эту любовь не зальешь в бетон и не спрячешь, замуровав в кирпичную стену. Поэтому он выбирал жилье не далеко от клочка природы, распустившейся на пересечении пяти главных улиц.

Джон сидел на скамье, читал газету и потягивал двойной латте со льдом, купленный на вынос в лавке с кофе и круассанами.

Теплый вечер, освежающий напиток и легкое чтиво. Хороший вечер.

Джон читал статью о банковских нововведениях. Джону нравилось читать такие статьи. Он мало что понимал в банковской сфере, однако это расслабляло его постоянно работающие мозги. Легкое и в тоже время не отупляющее чтиво хрустящих газетных страниц.

Он внимательно читал строки и не сразу заметил движение на углу широкой газеты. Плавное движение. Почти не заметное.

Паучье движение.

Джон уставился на маленького, серого паучка. Тот замер на секунду (словно оценивал обстановку), а затем, быстро перебирая лапками помчался к пальцу Джона. Джон резко дернул рукой и стряхнул паука с газеты. По случайности паук отлетел на скамейку.

− Гад! – Он быстро скрутил газету и дважды шлепнул ею по пауку.

ХЛОП! ХЛОП!

На редких прохожих в этой части парка Джон внимание не обращал. Но кричащий мужчина в костюме со свернутой газетой в руке привлек их внимание. Он дважды отлупил скамейку газетой: видимо, наткнулся на что-то досадное.

Очень досадное.

Джон смотрел на раздавленное тельце.

Опять паук. Это уже третий за неделю с небольшим.

Какого черта?

Пауки мстительны.

Да ладно тебе. Просто совпадение. Оглянись, ты в парковой зоне. Уж если где и обитать этим мелким тварям, то тут им самое место. Подумаешь, заполз на газету.

Хлоп-хлоп, и конец истории. Он смахнул газетой мертвое тельце с лавки, но садиться обратно почему-то не захотел. За скамейкой росло два дерева, видимо с одного из них и спустился гаденыш.

Они преследуют тебя!

Джон скривился. Ну что за глупости! Тревога, навеянная рассказом Джессики, казалось, была забыта, но выходит, что вот она: выползает из карманов памяти наружу. Такой вечер и все насмарку? Ну уж нет. Пересядь на другую скамейку, допей кофе, дочитай статью, и все придет в норму.

Так он и поступил. Джон выбрал скамейку стоящую ближе всего к выходу из парка; в том месте, где было меньше растительности.

Спустя десять минут кофе был допит, а статья прочитана. Джон решил было просто посидеть и насладиться тишиной вечера, но настроения уже не было.

Проклятый паук все испортил! Что-то в последнее время вокруг много паучьего дерьма.

Джон встал и побрел к выходу из парка. В голове тягучим киселем спутались мысли. Он попытался настроиться на рабочие моменты прошедшей недели, но в этой области его жизни все было тип-топ. Переключив свои мысли на Джессику, Джон надеялся, что ему в голову полезут приятные фантазии, однако почти сразу же полезли воспоминания о ее рассказе про тетку-паучиху.

Ассоциативный ряд в действии чтоб его.

Увидел паука - убил паука.

А теперь что?

Увидел паука – убил настроение?

Кажется, кто-то переутомился. Надо бы вытащить Томаса с Джул прошвырнуться по центру. Как в былые времена. Джон не сомневался Джулия его поддержит.

Тьфу, блин! Что за дрянь?

Джон выскочил из своих раздумий как пробка из «игристого». Проходя мимо дерева, он вляпался лицом в паутину. Точнее в тонкую нить, что тянулась от дерева. Он замахал руками перед лицом, провел ладонями по лбу, и быстро провел по волосам, словно отряхивая их после пыльного помещения.

Этими же нервными движениями провел по плечам и спине; вдруг какой-нибудь паук сел на него? Джона передернуло.

Все, хватит! Возьми себя в руки.

Стараясь дышать как можно спокойнее, Джон быстрым шагом вышел с территории парка и направился к дому.

Ему очень хотелось забраться в душ, и смыть с себя остатки испорченного вечера.

По скамейке, на которую пересел Джон, проворно пробежали два длинноногих паука-сенокосца* (*вид городских пауков, имеют небольшое тельце и длинные конечности), и плавно спустившись по паутине на землю засеменили по следам, оставленных его ботинками.

***

Есть мнение, что если день не задался, то вечер будет отменный. Но ведь это не означает, что если день был хороший, то вечер обязательно будет плохим. Джон считал, что все в руках человеческих. И в мозгах. И что и с тем и с другим у него полный порядок. Поднявшись к себе в пентхаус (пусть самый маленький во всем центре города), зато уютный и кажется уже не совсем холостятский, он почувствовал себя гораздо лучше. Одежду в корзину для стирки. Он, правда, чуть было не начал осматривать ее на предмет наличия забравшихся в складки членистоногих, но тут же отдернул себя.

Перед душем Джон налил в большой стакан джина, добавил льда и, обернувшись полотенцем пошел в ванную.

Теплый душ, ароматный гель, и старательное намывание тела приятно бодрили. С каждой минутой Джон чувствовал себя лучше. Чище. Словно бы с утекающей в сливное отверстие водой смывались дурные мысли и впечатления. Тяжесть прошедшей, трудной недели, омраченной дурацкими переживаниями.

Только лишь в начале купания в его голове стояли неприятные мысли.

Ему представлялось, что сейчас из душа вместо воды хлынет поток мелких, самых ядовитых омерзительных пауков. Они будут литься на него смертоносными струйками, заползать в уши и рот. Продерутся сквозь кожу, и побегут по мышцам и сухожилиям, заполняя все внутренности скребя по ним своими маленькими лапками.

Сразу за этой мыслью выпрыгнула еще более страшная. Вот из слива появляется одна за другой длиннющие паучьи лапки. С заточенными коготками на кончиках и с растопыренными волосками. Они были настолько длинные, что вытягивались уже на половину длинной, большой стеклянной душевой, а самого паука все не видно.

Лишь неприятное цоканье блестящих коготков по эмали, да шуршание в сливном, темном отверстии. Хищник показываться не торопиться, играя на натянутых нервах своей жертвы.

Вот сейчас его склизкое, мокрое туловище наконец покажется из сливного отверстия и ринется на обнаженного Джона…

Но чем дольше Джон стоял под струями воды, тем быстрее уходили из головы страшные виденья.

Все это только совпадение и воспаленное сознание. Как после шокирующего ужастика после просмотра которого, закрывая глаза, не осознанно видишь страшные картины пережитого ужаса.

Это когда курильщик только-только бросая курить, повсюду замечает сигареты, курящих людей, в рекламе и в табачной лавке. Они видятся ему повсюду.

Они везде…

И мысли курильщика, как и мысли Джона по наитию возвращались к объекту раздражения.

Только в отличие от курильщика, Джон не понимал, с чего вдруг эта тема так его разволновала? Он лишь смутно догадывался, что это как-то связанно с тем «хвостатым» пауком из номера 18. Его необъективной привычкой давить пауков вне зависимости от ситуации. И необычным образом, подействовавший на него рассказ Джессики.

Джон выключил воду, дождался пока она вся уйдет и вышел из душевой. Вытерся полотенцем, обернулся им и вышел из ванной.

Охлажденный джин дожидался Джона на столике.

Джон выключил воду, дождался пока она вся уйдет и вышел из душевой. Вытерся полотенцем, обернулся им и вышел из ванной.

Охлажденный джин дожидался Джона на столике.

Запах геля смешался с запахом можжевельника и алкоголя. Джон сделал большой глоток.

Сладковатый вкус приятной прохладой подействовал исцеляющим бальзамом. Он добавил в стакан еще джина.

Затем, прямо в полотенце завалился на угловой диван и включил телевизор.

Отыскав там какой-то старый черно-белый фильм, название которого он не смог вспомнить, Джон не спешно допил первый стакан.

А чтобы ему было уютнее спать и не чувствовать дискомфорта, он, пожалуй, выпьет еще пару.

Спустя два часа Джон уснул на диванчике сменив полотенце на домашние штаны. Вкус можжевельника мягко окутывал его и сладким пледом укрывая его наконец расслабленное сознание.

А с утра Джона ждал пренеприятнейший сюрприз.

***

Субботнее утро началось для Джона вполне хорошо. Одиннадцатичасовые лучи солнца мягкими полосками проникали сквозь прикрытые жалюзи и не навязчиво рассеивались по гостиной. После утомительной и нервной недели Джон проснулся отдохнувшим и свежим. Вечерний джин пришелся кстати; спал Джон как убитый несмотря на то, что уснул он на неудобном угловом диванчике.

Одна из привычек деловых людей после того, как открыли глаза, проверять телефон. Сообщение от Томаса. Они с Джулией приглашают его на пикник недалеко от их дома; а вечером он покажет ему свои наработки готовые к заливке в собранное «железо». Дневная прогулка на свежем воздухе? Вечерние посиделки с друзьями за стаканчиком «чего-нибудь» выше пятнадцати градусов? Джон улыбнулся и решил, что в его тридцать два жизнь у него можно сказать, почти сложилась.

Приятная утренняя мысль. Немногие ею могут похвастаться.

Джон потянулся, откинул плед и встал с дивана. Быстро написал ответное сообщение: «Сообщи по времени». Небрежно бросил телефон на мягкий диван, повернул голову и невольно вскрикнул.

Писком перепуганного мышонка.

Прямо на стене, у которой стоял большой бельевой шкаф Джон увидел ровный узор огромной паутины. Гигантской паутины, наползающей со стены на половину шкафа. Толстый узор вызвал в нем чувства страха и отвращения. Джон чуть было не завопил от ужаса, но в следующее мгновение понял, что это всего лишь тень. Тень на шкафу. Он взглянул на окно. Лучи солнца пробивались сквозь полоски жалюзи. Подняв глаза, он увидел в левом верхнем углу приличных размеров паутину.

Джон нахмурился. Что за чертовщина? Откуда ЭТО появилось?

Мог он вчера не заметить сплетенный узор?

Конечно, мог.

А как быстро пауки плетут свои сети?

Хорошая мысль. Очень хорошая.

Неужели всего за ночь паук способен создать узор чуть ли не в половину окна?

Вчера вечером этого не было. Или было? Он не помнил. Он был так взволнован вчера, да и усталость, смазанная тремя дозами джина, сделали свое дело. Джон стоял как вкопанный, смотрел на большой круг паутинных нитей, словно в них можно найти какую-то разгадку. После рассказа Джессики в голове кружили смутные мысли о пауках. Он уже где-то видел или слышал о «хвостатых» пауках, но, никак не мог вспомнить никаких подробностей, словно что-то в его голове разгоняло мысли по разным углам.

Это начинало походить на синдром навязчивых идей. И как бы Джон не старался заполнять свою голову работой или чем-то другим, как только у него появлялось свободное время, то с удивлением понял, что всю неделю он мысленно возвращался к мыслям о пауках.

В том углу, где висели переплетения гадких нитей царил полумрак. Жалюзи создавали в комнате толстые полосы теней. Придя в себя, Джон щелкнул выключателем. Тени мгновенно растворились в искусственном свете. Все это время он не спускал глаз с паутины. Среди сетки нитей он видел какое-то движение. Подойдя ближе, Джон увидел, как по паутине медленно ползают два длинноногих паука. Длинные тонкие лапки торчали из маленьких тел. Они напоминали ему две крошечные обезображенные ладошки с неестественно длинными, подвижными пальчиками. Эти плавные движения действовали на него гипнотически. Медленный, полный отвращения, жуткий паучий танец.

Паук считается двуличным и переменчивым. Паука считают коварным, мстительным существом, высасывающим соки из своих жертв – Зазвучал в его голове голос Джесси.

А ведь недавно он снова убил паука в доме Томаса. И не просто прихлопнул гада, а смыл его останки кипятком в раковину.

А следующей жертвой Джона стал серый паучок в парке. Его он яростно лупил газетой.

И вот на следующее утро в его доме появляются сразу два паука, словно взамен тем двум убитым.

Два паука. Одинаковые, как близнецы. Он никогда до этого не видел двух пауков в одном месте.

Пауки символизируют тьму, поскольку сами живут в темных углах. – Голос Джессики звучал в его голове мягко и тревожно. С теми же интонациями, что и на ужине у Томаса и Джулии.

У пауков сильно развита мстительность.

Джон несколько секунд как завороженный наблюдал за пауками.

А затем, его растерянность и страх вывернулись в злобу.

Сейчас я вам устрою мстительность! Любите темноту, поганцы? Посмотрим.

Он твердым шагом направился в ванную комнату. Разумеется, у него не было ни одного средства против насекомых или паукообразных вредителей, зато у него было кое-что получше.

Через полминуты Джон вернулся в гостиную. Улыбка на его лице больше подходила бы серийному убийце, нежели преуспевающему бизнесмену. Безумная и кровожадная. Паучий инквизитор воплоти. Теперь он импульсивно и быстро. Рефлекторно. Даже мыслей в голове не было.

Джон подошел к окну и легким движением дернул за шнурок от жалюзи. С металлическим шелестом они сложились плотной гармошкой вверху окна.

Джон протянул руки как можно ближе к паутине.

В одной он держал освежитель воздуха.

В другой, кухонную зажигалку.

Гип-гип ура, ребятки.

Почти одновременно он нажал на головку распылителя и крутанул колесиком зажигалки. Шипящий звук распылителя мгновенно перешел в утробный гул вспыхнувшего пламени. Струя огня беспощадным потоком обрушилась на паутину и, та мгновенно порвалась. Тлеющие ниточки полетели на пол. Следом за ними два горящих комка плоти. Обгоревшие членистоногие попытались заползти под бельевой шкаф…

Не так быстро!

Джон наклонился и выпустил из освежителя воздуха струю воспламеняющихся средств на горящее пламя зажигалки. Джону нравился получающийся от этого звук.

Через пару секунд на обугленном пяточке некогда красивого паркета покоилось два черных, скукожившихся тельца. В помещение пахло гарью вперемешку с химическим «морским бризом» освежителя.

Джон выпрямился. Глубоко вдохнул. Плохого настроения как не бывало. Даже обугленный паркет не расстроил его. Он пошел в ванную комнату, положил освежитель, убрал зажигалку в шкафчик (плита в его доме была электрическая, но Джон любил устраивать романтические вечера при свечах, особенно в ванной, поэтому держал зажигалку тут же). Затем он оторвал полоску туалетной бумаги, вернулся в гостиную, собрал обгоревшие трупики и смыл их в унитаз.

Пора взбодриться.

Джон с удовольствием встал под струи теплой воды в душе.

***

Пикник организовали в сосновой роще, недалеко от водоема, что был всего в пяти километрах от дома Джулии и Томаса. Место хорошо знакомое, давно полюбившееся компании. Мелкая трава, высокие сосны; под ногами шишки, а по осени уложенные на траве иголки. И самое главное, почти никаких соседей вокруг. Большинство жителей окрестных домов предпочитали проводить время ближе к воде или у пляжной зоны.

Джулия расстелила скатерть, Томас расставил раскладные невысокие стульчики. Джон занимался приготовлением мангала. Легкие овощные закуски, мини-сандвичи (у Джулии они получались просто восхитительными, сочными и ароматными), курица-барбекю. И легкое домашнее вино, что старики Джулии прислали ей из дома в прошлом году.

О делах и работе не вспоминали; вечером успеют все обсудить. Джулию интересовал другой важный вопрос: Джон и Джессика.

− А что с ней? – Жуя сандвич, спросил Джон.

− Бродяга наконец-то остепенился? – Томас и Джулия смотрели на Джона. Тот не спеша дожевал, сделал глоток вина.

− Скажу так. Из всех, с кем я был, она первая о ком мне действительно хочется заботиться. Узнавать ее. Быть рядом. Когда ее нет я даже не думаю о других женщинах. Для Джона было не проблемой крутить роман сразу с несколькими девушками. А то, что он не изменял Джессике, несмотря на ее частые командировки, говорило о многом.

− Может она просто оказалась самой пылкой? И погорячее тебя, дружище? – Томас наигранно засмеялся.

− Ну, что есть, то есть. В этом плане она настоящий крышеснос.

− Но ведь это не единственная причина быть с ней, не так ли? – Спросила Джулия. Томас поднялся, чтобы перевернуть сетку с курицей на мангале. Приятное шипение и ароматный дым тут же окутал друзей.

− Том! Ты нас так задымишь! – Недовольно протянула Джулия.

− Сейчас-сейчас. – Томас засуетился вокруг мангала.

− Неплохо пахнет. – Сказал Джон. – Теперь я знаю причину, по которой ты выбрал Джулию. Ради такой еды не жалко и душу дьяволу продать. – Он отсалютовал стаканом в сторону Томаса.

− Ха! Моя Джулия — это не девушка; она воплощение всех моих желаний, доставшихся мне в награду за все мои труды. – Томас вернулся к «столу», обнял Джулию и крепко поцеловал в губы. – И, между прочим, не только Джессика умеет обжигать. – Томас рассмеялся. Джон захохотал вместе с ним. Джулия пихнула мужа под бок, но не сильно, а скорее, для галочки; выглядела она довольной.

− Но все же, Джон. Есть же настоящая причина? Помимо очевидного. – Джулия сделала глоток вина.

− Не знаю, причина это или нет, но в отличие от других она ведет себя естественно, что ли. Без наигранности или излишних стараний. Не знаю, как правильно объяснить. Ей как будто все равно, что я о ней подумаю, она просто такая какой хочет быть, и мне кажется, ей одинаково комфортно как со мной, так и порознь.

− Кажется, кто-то втрескался по уши! – Заулыбалась Джулия. Джон ничего ей не ответил.

А себе ты уже ответил? И сразу из глубин его неугомонной души выскочил ответ: да, ответил.

Остаток дня провели за разговорами ни о чем и обо всем. И хотя барбекю слегка подгорело, а легкое вино оказалось не таким уж и легким, пикник, можно сказать, удался. Джулия рассказывала про свой салон, и что хотела бы там поменять. Джон предложил познакомить ее с нужными людьми, кто смог бы помочь переоснастить оборудование. Позже поспорили о том, куда отправится после завершения заключения контракта и части его исполнения.

Но так ли много нужно, чтобы испортить вечер? Как выяснилось, нет. Всего на всего маленькое, восьмиконечное создание и одна навязчивая идея.

Джулия первая заметила ползущего по скатерти паука. Тот резво бежал в сторону Джона.

Терафоза Блонда или птицеед-голиаф, этот паук, по величине занимал второе место среди своей братии. Каким образом он оказался в пригороде среди сосен и практически полного отсутствия кустарника в ту секунду никого не волновало. Светло-коричневый, с черными вкраплениями, паук был практически не заметен среди низкой травы и голых островков земли. Покрытые волосками лапки; спинной щит напоминал коричневый бархат. Размах его лапок, при движении, составлял двадцать восемь сантиметров, и сейчас эти лапки несли ядовитое чудовище прямиком к Джону. К его мягким мокасинам и открытой лодыжке. Это смертоносное исчадие было размером с крупную ладонь Джона.

− Джон, берегись!! – Завопила Джулия. Она аж подскочила с раскладного стульчика и сделала несколько торопливых шагов от скатерти. Коричневый паук-гигант выглядел мерзким инородным пятном на красно-белой клетчатой скатерти. От визга паук на мгновение замер, и тут же шустро перебирая лапками помчался к Джону. Движения лапок напоминали бегающие по клавишам длинные пальцы нервозного пианиста. Джон оцепенел. Это был уже третий паук за сегодняшний день, и одна из смутных мыслей в его голове говорила, что это неспроста. В последний момент Джон все же вскочил со стула. Монстр сделал рывок, оттолкнувшись всеми конечностями. Джон перескочил с ноги на ногу, точно неуклюжая балерина посреди сцены. Последним среагировал Томас. Он подхватил пустую бутылку из-под вина и кинул ее в паука. Бутылка отскочила от земли и лишь слегка задела торчащие лапки птицееда. Паук поджал лапки к телу и замер.

− Джон! Джон отойди от него! – Но Джон словно бы не слышал Томаса.

− Убери его Том!! – Не унималась Джулия.

Здоровая тварь. Он таких еще ни разу в живую не видел. Зрелище так себе. Паук медленно расправил свои волосатые конечности и слегка привстал на них.

Сейчас прыгнет!

Но Джон проворно отскочил к мангалу; паук, было дернулся за ним, но Джон толкнул ногой мангал с еще не остывшими углями в сторону членистоногой мерзости. Раскаленные угли рассыпались как опавшие звезды с неба. Большинство головешек обжигающим градом углей накрыли крупное тельце паука. Но Джон толкнул мангал слишком сильно и некоторые угли полетели в сторону Джулии и обожгли ее открытые лодыжки и тряпичные кеды.

− Аай!! Джон, что ты делаешь! – Взвизгнула обожженная Джулия.

− Закрой пасть! – Джон даже не повернул к девушке голову; его взгляд был прикован к тому месту, где под углями лежало тело паука.

− Какого черта, Джон?! – Томас был в негодовании. – Что ты вытворяешь?

Джулия поджала плечи, словно мышонок, ожидавший прыжка кота.

Но Джон по-прежнему не реагировал. Он ждал, когда эта дрянь попытается вылезти из-под углей. В то, что паук умер от ожогов Джон не верил.

И оказался прав.

Расклеенные докрасна угли зашевелились, и полуживой птицеед пополз прочь.

Какого хрена им от меня надо?! Джон был вне себя от ярости.

− Сволочь! – Джон метнулся к валявшейся бутылке вина, которую Томас криво запустил в паука. Подобрав ее и подскочив к ковыляющему птицееду, Джон упал на одно колено и принялся молотить ею по обгоревшему пауку. Он бил паука с такой яростью, будто бы это был человек, убивший его родителей, Джесс, собаку и кошку в придачу. Он буквально вбивал бутылкой уже мертвое тело паука в землю, и казалось, что он не сможет самостоятельно остановиться. Покрасневшее от гнева лицо исказилось такой гримасой зла и отвращения, что Джулия невольно сделала еще несколько шагов назад.

Спустя еще пару ударов все было кончено.

Джулия и Томас не верили своим глазам. Никогда еще они не видели своего друга настолько неуравновешенным. Хотя правильнее было сказать – бешеным. Джон походил на сумасшедшего и опасного человека.

− Какого черта, Джон? Что происходит? – Томас говорил спокойно, но голос был строгий, как у школьного директора. И дался ему такой тон очень нелегко. Еще чуть-чуть и он готов был броситься на друга и угомонить его силой.

Джон посмотрел на Джулию. Та стояла, обняв себя руками глядя на Джона исподлобья. Взгляд выражал обиду, тревогу и страх. Она смотрела так, словно перед ней стоял не ее добрый друг Джон Прат, а кто-кто другой. Кто-то, кто только притворяется ее другом. Незнакомый человек с безумными глазами и такими-же повадками.

− Ох, Джул, прости. – Джон выглядел растерянным. Перемены в его лице и взгляде произошли так быстро, как будто он просто снял маску. – Прости меня. Я не хотел кричать на тебя. – Затем он повернулся к Томасу. – Извините меня. В последнее время я сам не свой, и виной тому эти чертовы пауки. После рассказа Джесси мне кажется…что они преследуют меня. Джон посмотрел на мертвого паука. Затем на бутылку в своей руке. Он разжал пальца и пустая тара, упав на землю, покатилась в сторону.

– Джул, родная, прости, я не хотел тебя обидеть. – Поникшие плечи Джона говорили, что ему стыдно.

− Думаю нам лучше вернуться домой; поговорим в спокойной обстановке. Хорошо милая? – Сказал Томас.

− Да. Так будет лучше. – Она немного успокоилась, и принялась помогать мужу собирать оставшиеся вещи от пикника.

Джон тоже хотел помочь. Он начал движение в сторону опрокинутого мангала, но не заметил откатившуюся в сторону бутылку вина. Не глядя под ноги, он наступил на скользкое стекло пузатой тары и через секунду опрокинулся лбом об землю. Несмотря на то, что земля была мягкой, удар вышел сильным и болезненным. Джон, жмурясь, полетел в темноту. Голоса друзей звучали все дальше и дальше, словно кто-то убавлял громкость в старом магнитофоне.

Открыв глаза, Джон смутно понял, что находится вовсе не в лесу на пикнике.

Он, восьмилетний Джонни Прат, очутился во времена своей первой поездки в горы. Родители, взяв отпуск, всей семьей отправились в горный пансионат почти в двухстах километрах от дома. Для маленького Джона эта была первая настоящая поездка в жизни. Для восьмилетнего мальчишки целое событие, если вдуматься. Горный пансионат «Кристальные воды». В памяти мало что осталось от того времени. Он помнил только, как они заселялись в пансионат и что детей его возраста там было не очень много. В основном пожилые, и люди примерно возраста родителей. Он помнил свежий, и несмотря на летнее время года, почти всегда прохладный воздух, в котором витали запахи ягод и хвои. Помнил, как много времени проводил в детском бассейне и что его маме приходилось подолгу его уговаривать, прежде чем он вылезал из воды, а губы смешно подрагивали.

В памяти также отложился вкус мороженого с ягодным джемом, его готовили прямо в кухне пансионата. Нигде больше он не встречал такого яркого и богатого вкуса.

Последнее, более-менее яркое воспоминание для маленького Джона было об их восхождении на гору. Конечно, отец выбрал самый безопасный маршрут. Разумеется, там были нахоженные тропки и множество приспособленных для привала местечек. Но для восьмилетнего Джона это было настоящее приключение, связанное с настоящей опасностью! Мечта почти любого восьмилетнего паренька, выросшего на фермерской равнине. Нагрузившись походным рюкзачком и нацепив на пояс моток веревки с карабином, он представлял себя в роли охотника за древностями, и то и дело норовил ускакать подальше от всевидящих родителей.

Следующее воспоминание, и до этого дня последнее, было потолком больничной палаты и встревоженные взгляды родителей.

По словам врачей, из-за сильного удара головы мальчик заработал временную амнезию, которая повлияет на кратковременную память. Так и вышло. Джонни не помнил предыдущие два дня перед падением. И память тех событий не возвращалась к нему до этого момента.

Отец говорил, что среди ночи услышал, как кричит его сын и выскочил из палатки машинально прихватив с собой мощный фонарь. Он нашел маленького Джонни метрах в пяти от стоянки. Мальчик лежал с разбитой головой и кровь блестела в свете фонаря на темном мхе и волосах мальчика. Видимо, думал отец, Джонни захотел ночью пописать, но не стал будить родителей. В темноте он поскользнулся и расшиб голову о камни. Хорошо еще, что рана кровоточила не сильно. Его мама перепугалась до ужаса, когда увидела бесчувственного ребенка на руках отца.

Но сейчас, ударившись головой на поляне, его память наконец-то подарила ему еще один день воспоминаний о той поездке.

Обрывки, словно испорченные квадратики старинной кинопленки завертелись в его голове.

Начинало вечереть, но сумерки еще не опустились на место семейной стоянки. Они вместе с отцом поставили большую палатку с широким тентом. Отец занимается костром. Мать нарезает мясо и укладывает его на решетку-гриль. Мальчик неспешно бродит вокруг. Он постепенно удалялся от места привала, спускаясь все ниже по склону. Вдруг он замечает какое-то движение справа от себя.

Картинка прыгает. Мальчик наблюдает, как приличных размеров паук спускается по паутине. Серебреная нить тянется из хвостовидного отростка, торчащего прямо из тельца паука. Длинные лапы перебирают по воздуху, словно животное хочет до чего-то дотянуться. Мальчик испытывает странную смесь любопытства и детского страха. Таких пауков, да еще такого размера он никогда не видел.

Картинка снова меняется. Мальчик сидит на корточках. В каменистой низине он видит паучье гнездо. Мальчик никогда прежде не видел ничего подобного, но в голову пришло именно это определение. Выложенные по кругу мелкие веточки бережно окутаны мягкой, шелковистой паутиной. Посередине гнезда разложено с десяток яиц, размером чуть больше голубиных. Сверху они покрыты еще одним слоем мягкой паутины, а сами яйца лежат на подложке из тонких веточек.

Восьмилетний Джонни видит, как из яиц начинают вылупляться паучки. При виде разбегающихся членистоногих мальчика передергивает, и он чувствует, как его тело покрывается неприятными мурашками. Паучки разбегаются по гнезду.

Картинка прыгает. Теперь Джонни наблюдает, как два «хвостатых» паука спускаются быстро по паутине. Один из них накрывает своими длинными лапками гнездо, укрывая потомство от угрозы. Хвост этого паука дергается, на подобии гремучей змеи. Мальчик резко выпрямляется. Он испытывает страх и трепет перед этим большим существом. Второй паук прыгает в сторону мальчика. Джонни вскрикивает, но успевает отскочить в сторону. Паника и нереальность происходящего сковывают его внутренности, и в животе он чувствует тяжесть. Прыгающий паук, размером с две ладони его отца наводит на мальчика настоящий ужас.

Паук неожиданно пролетает мимо и Джонни кажется, что тот свалился куда-то вниз. Мальчик начинает терять чувство равновесия. Вдруг и он сейчас сорвется?

Кадры в голове сменяются. События начинают развиваться очень быстро. Вот Джонни двумя руками поднимает большой камень. Он помнит испытываемый страх перед этим паучьем племенем, но в тоже время он представляет, как эти твари пробираются в их палатку и нападают на родителей. Допустить этого никак нельзя!

Восьмилетний мальчик со всей силы швыряет камень прямо в гнездо. Каменный удар разрушает большую часть паучьей кладки. Мелкие паучки разбегаются в разные стороны. Брошенный мальчиком камень придавил лапки и хвост второго паука. Мохнатый монстр дергается, перебирая свободными конечностями. Паук упирается в камень и пытается выбраться из-под него.

Мальчик смотрит по сторонам. И находит то, что ему нужно.

Второй большой камень хоронит под собой умирающего паука и тех малышей, что не успели выбраться из гнезда.

Следующее воспоминание переносит мальчика в ночь того же дня.

Ему нужно в туалет. Но родителей будить не хочется. Он достает из-под подушки свой карманный фонарик и тихо выбирается из палатки в прохладу летней горной ночи. Вокруг ни звука. Только слабый ветер о чем-то перешептывается со звездами. Джонни считает шаги. Он отходит всего на пятнадцать детских шажков, внимательно смотря на луч света у себя под ногами. Он же не хочет наткнуться еще на каких-то пауков, верно?

Внезапно луч фонаря высвечивает большого разноцветного паука. Монстр не мешкая бросается к мальчику. Джонни отскакивает в сторону, поскальзывается на мокром мхе и падает. Мальчик сильно бьется головой о торчащий камень.

Резкая головная боль сменяется острой агонией, и мальчик ощущает, как ему в спину впивается длинная игла.

Последнее что помнит мальчик, это как ему кажется, что он видит большого паука, того, упавшего со скалы; паук впивается хвостом в его поясницу, как смертоносный скорпион.

Ему чудится, что, таким образом этот паукообразный монстр способен проникнуть в его голову через свой хвост, служивший ему проводником мыслей и ощущений.

Затем тьма накрывает сознание мальчика.

В следующий раз он очнется только спустя два дня в больничной палате, лишенный воспоминаний о встречи с жуткими пауками.

Единственное что осталось с Джоном после той ночи, это неосознанная, и до этого момента не объяснимая рефлексия, которая срабатывала при виде пауков.

Увидел паука – убил паука.

***

До дома ехали молча. Томас то и дело переглядывался с женой; она вроде бы начала приходить в себя. Джон разместился сзади и смотрел в окно. Неловкая тишина обычно разговорчивых друзей ощущалась как вонь протухшей еды в холодильнике.

По приезду Джулия предложила всем по кружке кофе.

Уселись на кухне. Джон был задумчив и очень расстроен. Он все время возвращался к странному поведению жуткого птицееда. Паук целенаправленно бежал именно в его сторону, без сомнений, хотя Томас сидел ближе. Можно сказать, паук прополз совсем рядом с другом, но тот его даже не приметил. А потом он снова вышел из себя. Как утром, когда спалил двух длинноногих паучков в углу окна. Но самое главное потрясение этого дня были всплывшие воспоминания маленького Джона. Ужасные воспоминания, о которых взрослый Джон, можно сказать, до этого и не знал.

− Излагай, – потребовал Томас.

И Джон изложил.

Все сказанное показалось Томасу и Джулии каким-то не естественным. Надуманным. Слова Джона о преследование пауков, которое он стал замечать после рассказа Джессики походили на параноидальные бредни человека, чей воспаленный мозг не в силах более отличать реальность от навязчивых, вымышленных идей.

− Ты вообще слышишь себя, Джон? – Том не знал, как реагировать на все это. Его рациональный мозг не мог уловить связующие цепи в рассказе Джона. Единственное что ему пришло на ум, так это давить на конкретику против жалких аргументов Джона. – За неделю ты видел четырех пауков. Ну и что? Заметь, что двоих ты видел в лесу и парке. Разве это не естественно?

− Ты когда-нибудь видел в наших краях таких пауков? Я имею в виду того, которого я прибил бутылкой. – Джона передернуло. Про всплывшие воспоминания он пока рассказывать не хотел. Друзья настроены мягко говоря скептично.

− Честно, нет, − признал Джон, − но это не значит, что они тут не водятся. Я такими вещами не интересуюсь, и понимаю, у нас тут не Австралия, но согласись, раз в году и палка стреляет.

И снова мелькнула картинка придавленного камнем тела паука, умирающего от руки маленького мальчика.

− Мне все это не нравится. Такое ощущение, что пауки меня преследуют. Помнишь, что говорила Джессика о пауках? – Джон обхватил ладонями горячую кружку.

− Помню. Я так же помню, что ее тетка держала у себя кучу пауков; причем самых разных видов, такая вот паучья стая. Может кто-то из здешних жителей тоже имеет такое странное хобби? И один из членистоногих любимцев случайно сбежал.

Джон вздохнул и отпил кофе. Томас излагал мысли разумно, но было видно, что Джону этого недостаточно.

− Послушай Джон, − Джулия наконец-то обратилась к нему. – Я не понимаю, почему тебя так встревожил рассказ Джессики, но уверена, всему есть объяснение. По-моему, ты сильно утрируешь свои переживания. А ведь ты всегда спокойно относился ко всяким приметам и поверьям. Не ты ли говорил, что если бы верил во всю эту чепуху, то никогда не смог бы стать успешным предпринимателем? Ты всегда полагался на логику и здравомыслие. А сейчас ты ведешь себя совсем иначе.

− Да, наверное, вы правы. – Джон допил кофе, но не убрал руки от еще теплой кружки. Томас и Джулия молчали.

Рассказать им о той ночи в горах? А вдруг это не настоящие воспоминания? Вдруг это последствия свалившегося на него стресса?

− Ну, хорошо, насчет парка и леса я согласен. Тут все логично. Но как, же быть с теми двумя гадами у меня дома? Окна я не открывал, это точно. Живу я, как вы знаете на самом последнем этаже. А проснувшись сегодня утром, обнаружил сразу двух пауков, ползающих по здоровенной паутине.

− Тоже мне событие, – фыркнула Джулия. Томас покосился на жену. Чего это она? – Дому твоему сколько лет? Порядка сорока?

− Больше я думаю. Один из жителей, со второго, мистер Ипсвич, говорит, что въехал в этот дом, в двадцать два. А сейчас старику почти шестьдесят. Так что думаю, дому лет семьдесят.

− Ага. А когда там проводили капительный или косметический ремонт? – Джон задумался. Да вроде бы лет десять назад. По словам того же мистера Ипсвича.

− Значит дом хоть и крепкий, но довольно старый. Внутренние трещины в стенах, например, и наверняка полно щелей на стыках между потолками. Да и фасад на сколько я помню давно не обновлялся? – К чему же она клонит, подумал Томас. Но судя по нарастающему возбуждению на лице Джулии она готовится поразить страхи Джона многотонным аргументом, не оставив шанса его переживаниям на дальнейшее существование.

− Не понимаю, причем тут внешний вид здания?

− А притом, дорогой наш друг. – Джулия допила кофе и громко поставила кружку на стол. – Ты живешь возле парка. Жильцы в твоем доме в основном либо старики, либо давно женатые пары с детьми. Молодых почти нет, верно? Единственное место, куда можно пойти, это парк, да кафешка на углу, и бар через улицу. Как ты сам понимаешь, большинство в такую жару выберет вечером парк. А теперь скажи, мог кто-то сам того не замечая принести в дом паука? Ну, на одежде на пример.

Он и сам после прогулки чуть было не стал проверять одежду на нелегальное вторжение пауков в свой дом; так что да, это было возможно.

− А теперь подумай Джонни. Включи логику дорогой, и подумай. Изнутри здание имеет трещины, наверняка широкую систему вентиляции, водоснабжение и всего остального. Для пауков это все отличнее места обитания. Темные и теплые. Все как они любят. А учитывая близость парка, я лично не вижу ничего удивительного в том, что у тебя могли завестись пауки. Тем более, насколько я знаю, многие виды этих животных любят высоту. Джулия замолчала. В ее взгляде читалась победа, словно она была адвокатом, и только что выиграла на первый взгляд самое провальное и безнадежное дело. Мужчины молчали. Джулия встала и отправилась к столику с кофеваркой.

− А ведь все логично, дружище. – Подытожил Томас. Джулия подошла к ним, разлила кофе и отнесла кофейник на место.

− Но сразу два паука в одном месте! На одной паутине! Это не укладывается у меня в голове. – Тревожность Джона не хотела капитулировать. Она цеплялась когтями за его рассудок, вгрызаясь зубами в логику, и пыталась разорвать здравомыслие в клочья. Так взбесившийся ротвейлер терзает детскую игрушку.

− Ты что, арахнолог? – Сбросила бомбу Джулия. Джон замялся. – Откуда ты знаешь, что для этих животных нормально, а что нет? – Вторая бомба обрушалась на погибающее тревожное войско. – Хорошо. Если тебя все это реально тревожит, давай предпринимать логические шаги. Для начала я дам тебе телефон нашего дезинсектора. После его прихода у нас ни одного насекомого в доме не было. Затем, воздержись на какое-то время от прогулок по парку. Закончите спокойно новый проект, и мы уедем в отпуск, куда-нибудь в жаркие места. Можем даже проверить, чтобы там не водились пауки. – Последнюю фразу она специально сказала насмешливым тоном.

Это подействовало. Джон менялся на глазах. Теперь он походил на человека, оправившегося от сильного отравления. А то, что случилось более двадцати лет назад в пансионате «Кристальные воды», скорее всего ничего не значат. До сегодняшнего дня он даже не помнил тех событий.

− Черт! А ведь все верно. Спасибо, Джулия. – Он мягко потрепал ее за руку. Взгляд Джона прояснился.

− Ладно, мальчики, вам пора отправиться по делам. Милый, ты, кажется, хотел показать Джону свои наработки. – Она многозначительно посмотрела на мужа.

− Да. Верно. – Он встал из-за стола. – Принесешь нам еще кофе туда дорогая?

− Ноль проблем.

Джон допил порцию, подвинул кружку к Джулии, и они с Томасом отправились в пристроенный к дому рабочий кабинет.

***

Уже поздним вечером, почти в начале одиннадцатого, Джон поймал себя на мысли, что ему не очень хочется открывать дверь своего большого жилища. Он боялся. Почти побежденное племя тревоги принялось за перегруппировку. Впервые за все время его дом казался ему враждебным. Плохим местом, в котором обитают страшные создания. Они прячутся в темных углах; скрываются за мебелью; копошатся под кроватью и ждут наступления ночи.

Ключ привычно лязгнул металлом проникая в дверной замок.

Джон вошел в коридор пентхауса. И сразу рука потянулась к выключателю.

ЩЕЛК

Да будет свет.

Затем, не разуваясь, он прошел к гостиной и зажег свет и там. Джон стоял в полной тишине старательно изучая большую комнату. Все выглядело таким, каким и должно было выглядеть.

А ты чего ждал? Что когда включится свет, полчище пауков подобно тараканам разбегутся по углам?

Возле бельевого шкафа обгоревшее пятно испорченного паркета ― единственное напоминание о случившемся утром неприятном событии.

Как же нелепо ты сейчас выглядишь, ужалила собственная мысль. Затем в голове фыркнула Джулия. Джон потряс головой и вернулся в коридор; разулся; затем вернулся в гостиную. Достал из бара джин. Бросил в стакан три кусочка льда и наполнил стакан до середины. Побросал одежду в корзину для белья, предварительно извлек из кармана шорт визитку дезинсектора, что работал у Джулии и Томаса, и затем отправился в душ.

Он практически повторил свой предыдущий вечер за тем исключением, что на этот раз выпил только два стакана джина вместо трех. А перед сном он обошел пентхаус и просветил фонариком все углы в которых притаилась тень. Просветил подоконники; вентиляционные отверстия в ванной и туалете; в кухне проверил все полки и шкафы. Все было чисто. Ни паутинки, ни пылинки.

И никаких следов пауков.

Хотя Джон и не знал, какие именно следы могут оставлять пауки.

Перед тем как лечь в кровать, он старательно проверил постельное белье. Дважды. Но даже после этого, забравшись под одеяло и погасив свет, ему казалось, что по кровати кто-то ползает. Что десятки пауков бегают по его ногам, по телу. Что они в подушке и в простыне. Джон ежеминутно крутился и ворочался, измяв простынь и одеяло.

Перед тем как окончательно уснуть, он мог поклясться, что слышал какие-то звуки в стене. В полу. В трубах. Звук сотни лапок, принадлежащих самым ядовитым из существующих пауков.

Затем его мысли уплыли в тревожный сон.

***

Проснувшись в начале десятого, несмотря на недосып, Джон чувствовал себя немного лучше. Вчерашний разговор с Джулией и Томасом подействовал отрезвляюще. Тревожные страхи теперь казались детским лепетом. И ведь в самом деле детским. Пережитое потрясение восьмилетним мальчиком по всей видимости окопались в подсознании и дремали до вчерашнего вечера. Аргументы Джулии и Томаса были полны здравого смысла, действенное лекарство от разыгравшегося воображения и натянутых нервов. А причины и в самом деле нелепые. Рассказ Джессики о чудаковатой тетке с паутиной вместо мозгов, да пара-тройка вшивых поверий. Если обо всем этом думать в серьез, будешь шарахаться от каждой черной кошки; вставать только с правой ноги, и скорее всего, перестанешь пользоваться солью. Глупости какие!

Хотя нагрянувшие воспоминания немного и объясняли его бурную реакцию на пауков, это никак не должно было влиять на его нынешнюю жизнь.

Да и воспоминания той ночи могли быть искажены пережитым страхом. Возможно, он и наткнулся на каких-то редких пауков, но Джон сомневался, что это были представители из доисторического периода. Просто рассказ Джессики о подобных пауках и случай на пикнике исказили неожиданно вернувшиеся воспоминания.

Маятник настроения качнулся в привычную для него строну, и Джон всеми силами постарается удержать его в этом положении.

На сегодня было запланировано две встречи с IT-специалистами, а затем надо было провести с Томасом первый тест на новом оборудовании. Если все будет работать как положено, можно связываться с руководством южной фирмы и назначать рабочую презентацию.

После ванной и плотного завтрака, Джон сделал несколько звонков, договорился о встречах и сделал соответствующие пометки в рабочем блокноте.

Включенный с утра телевизор работал на самой низкой частоте громкости. Джон так увлекся работой, что пропустил мимо ушей новость, которая бы ему не понравилась.

В городе открывается выставка редких видов арахнидов. Найденных и привезенных из Африки и Австралии и некоторых островов вблизи Бразилии. Выставку будет представлять научное сообщество арахнологов, профессора которого совместно с палеонтологами поделятся своими открытиями.

На выставке также будут представлены виды самых ядовитых пауков на планете. Их разместят в отдельном помещении в не больших герметичных камерах по соображениям безопасности.

Перед выходом он позвонил дезинсектору, мистеру Гарри Кларку. Джон надеялся с его помощью как можно быстрее вбить последний гвоздь в гроб, в котором, как он надеялся, уже улеглись тревожные мысли о пауках и их проклятии. Однако мистер Кларк сможет посетить Джона только завтра (в этом сезоне у него много заказов). Ладно, один день ожидания сущий пустяк по сравнению с этой сумасшедшей неделей. Договорились на половину десятого утра.

Уже в прихожей Джон на секунду обернулся в сторону гостиной. Перед уходом в нем появилось сильное желание повторить вечерний моцион по углам и шкафам в поисках восьминогих нарушителей его спокойствия. Не без труда ему удалось подавить в себе это желание.

Пусть с этой проблемой разбирается знаток своего дела.

Легенды легендами, но наверняка в сумке мистера Кларка найдется подходящая отрава с достаточной концентрацией губительного яда.

В конце концов, пауки это всего лишь животные, и никакой мистики тут нет.

Джон захлопнул дверь и отправился по делам.

***

Что делать, если какие-то события выбивают человека из колеи? Как вернуть себя в привычное состояние и расположение духа? Начать игнорировать проблемы, упорно продолжая делать то, что делал и не замечать меняющего состояния? Или выбрать самокопание и отправиться в тернистый путь понимания причины возникающей проблемы?

Или все это психологическая бутафория; танец замысловатых слов, наряженных в заумную обертку, которые, по сути, не отвечают на конкретный вопрос. Все это лишь теория, которая сотрясает воздух в кабинете с мягкими креслами и кушетками за сотню баксов в час. Иногда это себя оправдывает. И это не так уж плохо.

Джон не был теоретиком по своей натуре. Он был деятелем. Человеком, привыкшим работать на результат. Поэтому вместо надоедливых терзаний он решил сосредоточиться на практических и привычных для него вещах. В этот день, рассекая городские улицы на своем новеньком мустанге Джон специально концентрировал свое внимание на этом действие, вспоминая, какой же это каф, когда тебя мчат по дороге двести пятьдесят лошадиных сил. Как прохожие оборачиваются и качают головами, видя проносящуюся мимо серебристую стрелу.

Ведя переговоры, он наслаждался своим умением вести и управлять ими и направлять ход беседы в нужную ему сторону.

Он ловил эти моменты, такие привычные, и как выяснилось, такие недооцененные. Он как будто заново знакомился сам с собой, и ему все больше и больше нравился этот человек.

А всяких там пауков и жуков с их вшивой мистикой он оставит мистеру Кларку. И даже появившиеся воспоминания (Джон был уверен, что они настоящие, но вот о реальности их содержания он сомневался), не могли сбить его с ясного настроя.

Во второй половине дня он приехал к Томасу. Привез с собой упаковку сандвичей из пекарни «Долли»; такого вы еще не пробовали: кричала вывеска на витрине, и это было правдой. В самом приятном смысле.

Перекусывая, Томас принялся по инструкции заливать свои программы в новое железо и запускать пробные тесты.

Спустя два часа друзья убедились, что все работает как полагается. Следующий этап − отправить готовый продукт дизайнерам; они должны будут привести все в презентабельный вид. Пока Томас строчил письмо графическим художникам, Джон связался с представителями Южного Гиганта и договорился о презентации на следующий четверг.

Насыщенный день подошел к концу, и Джон засобирался домой.

− Ты не останешься на ужин? – Спросил друга Томас. – Джулия сделает свою фирменную лазанью.

− Заманчиво, но у меня вечером видеосвязь с Джесс. – Джон буквально сиял от счастья. Его рыжая девочка частенько превращала подобные видео звонки в пикантное шоу. Ничего пошлого, но чертовски приятно.

− Понимаю, – хмыкнул Томас. – Это будет повкуснее лазаньи. Я передам Джулии привет.

Они попрощались, и Джон помчался домой.

К Джессике. Она будет звонить через час с небольшим.

И ни слова о пауках. О случившемся.

Он не хотел, чтобы его подруга узнала, что из-за ее рассказа у Джона развилась паучья паранойя.

***

Шоу не получилось. Джессика появилась на экране компьютера во всей красе. Бело-красное, почти прозрачное кружевное белье смотрелось на ее теле отменно. Однако Джон увидел в ее глазах (помимо радости и блеска) сильную усталость. Поездка видимо выдалась не самая легкая. Он осыпал ее комплиментами, а когда она намекнула, что ждет от Джона «ценных указаний», что ему показать в первую очередь, он перевел разговор в другое русло. Сделал он это мягко, чтобы она не подумала будто ему не интересно смотреть на нее. И в ее взгляде вместо обиды или огорчения Джон увидел нежность.

Они проговорили почти сорок минут. В основном о ее поездке, и о том, как продвигаются дела у них с Томасом. Затем обсудили куда они отправятся после ее возвращения. После каждой командировки они обязательно отмечали их встречу бурным вечером и ночью, начало которых начинались вне дома.

Джессика намекнула, что готовит Джону сюрприз. Сладкие слова из уст его сладкой девушки. Джон чуть было не буркнул, что у него сюрпризов за эту неделю и без того накопилось предостаточно, но, разумеется, сдержался. Под вечер он устал и контролировать себя и свои мысли было не так уж и просто. Так бывает, что, оставаясь дома в одиночестве, день мы проводим в делах и даже наслаждаемся спокойствием, но стоит солнцу провалиться за темный горизонт, как по телу начинают бегать мурашки, а темны углы и шкафы в доме уже не кажутся такими уж обычными. Безопасными. Хотя никаких причин для страха нет, подобные мысли порой сами сгущаются в голове.

Примерно то же самое испытывал и Джон. Мысли о пауках, его прошлом и тревогах, что появились после рассказа Джессики опять заполняли его голову.

Джессика отключила связь в половине двенадцатого, а Джон заверил ее, что ждет с нетерпением исполнения сюрприза.

Джон еще посидел перед телевизором пока доедал ужин. Показывали одну из его любимых кулинарных передач, где участники, будучи не профессиональными поварами, соревновались в приготовлении блюд ресторанного уровня. Сон плавно смаривал Джона и в десять минут первого он выключил телевизор, поправил подушку и закрыл глаза.

Ему снился сон.

Они с Джессикой приехали в гости к ее тете. Старушка, насмотревшись кулинарных шоу, навострилась попробовать себя в ресторанном деле. Джон и Джессика должны были стать первыми дегустаторами.

Картинки сменялись одна за другой.

Смутная дорога к теткиному дому; Джессика молчаливая и задумчивая. Джон никогда не был в гостях у ее тети, и потому, увидев дом, содрогнулся. Дом был не просто старый. Он был высохший, словно увядший много лет назад цветок. Облупившаяся краска, цвет которой когда-то был небесно-голубым свисала со стен сухими, унылыми клочками. Пыльные стекла в потрескавшихся рамах напоминали мутные глаза слепца. У крыльца не хватало пары ступенек. Дом походил скорее на заброшенный сарай, нежели на жилое строение. Обстановка вокруг была мрачная, давящая, Джон буквально кожей ощущал нарастающее беспокойство. Его обычно веселая Джессика выглядела отстраненной и задумчивой.

Тетка Джессики, Джон это помнил хорошо, так как видел старушку на фото, совсем не походила сама на себя. Аляповатая и безвкусная одежда, громоздкая бижутерия, которую носила забавная старушенция, сменились свисающими, мохнатыми на вид тряпками. Лохмотья напоминали засаленный домашний халат до щиколоток, свисающий мешком на дряхлом теле старухи. Бледная сухая кожа выглядела безжизненной, как и краска на фасаде дома; спутанные бледные волосы растрепанным гнездом громоздились на голове. Пройдя в маленькую гостиную Джон увидел накрытый стол. Грязная скатерть, старые тарелки и плохо вымытые, заляпанные приборы. Три треснутых пустых бокала стояли справа от блюд.

В помещение было темно. Свет с улицы почти не проникал сквозь грязные окна и единственным освещением были настенные бра, со вставленными в них свечами. Комната утопала в тенях и паутине. Джон ужаснулся, как много ее тут было. Почти все углы и потолок был усеян всеми видами клейких нитей. Длинные и тонкие, как леска; воронкообразные, свисающие с потолка; по углам плотная, похожая на сгусток пуха непроницаемая паутина таила в себе смертоносную опасность.

Это было настоящее паучье логово.

− Не стой в дверях, дорогой. – Голос Джессики, лишенный жизненных интонаций, заставил задрожать руки Джона. – Это не вежливо. Он повернулся в сторону подруги, но та уже усаживалась за стол. Тетя потянулась к Джону своей искореженной возрастом рукой. Джон издал вскрик отвращения и против воли двинулся к столу, лишь бы избежать ее прикосновения. Но не успел он присесть, как из двери с левой стороны гостиной послышался не приятный, тревожный звук. Он повернул голову в сторону двери и увидел, как тени замельтешили по полоске света, пробивающегося между дверью и полом. Словно десятки ножек перебегали по ту сторону двери, издавая шелестящие и скребущие звуки одновременно. Затем дверь затряслась, и Джон покрылся испариной. То, что было по ту сторону двери желало выбраться наружу. Мельтешение ускорялось. Дверь дрожала и тряслась все сильнее. Постукивание двери об косяк превратилось в непрерывную дробь. Старые доски противно и жалобно захрустели. Кто-то сильно барабанил по двери с той стороны, и Джон догадывался, кто это мог быть.

А точнее могли быть.

− Не бойся милок! – Сказала старушка. Джон аж подпрыгнул от неожиданности. Голос старушки скорее трещал, а не производил привычный для уха звук голоса. – Они просто любопытные. Но послушные. – Она похлопала его по плечу. Джон еще никогда не испытывал такой силы страха и отвращения. Когда старушка убирала руку от его пиджака, Джон увидел, как от ее пальцев тянутся тонкие, прозрачные склизкие нити. Его передернуло. Джессика казалась ничего не замечала. Сидела и улыбалась ему как ни в чем не бывало.

Не успел Джон поднять глаза как старушка уже шаркала в сторону кухни.

− Через минуту все будет подано, – протрещала тетя Джессики. Джон не хотел больше оставаться в этом доме и тем более что-то есть. Он чувствовал себя окруженным врагами. Они были повсюду. Даже Джессика была на их стороне. Зачем она привела его в этот ужасный дом?

Вот старушка появляется у стола. Она стоит возле высокой обеденной тележки, которую используют в гостиницах для обслуживания номеров. Старая тетя медленно расставляет тарелки, накрытые куполообразными серебряными крышками. Затем отталкивает тележку, и та с противным скрипом давно не смазанных колесиков откатывается, словно живая в сторону кухни. Она присаживается на стул и потирает безобразные руки. Сердце Джона пытается провалиться пониже; на лбу испарина превращается в капли пота. У него нет никакого желания поднимать крышку со своего блюда.

Страшная тетя Джессики снимает крышку первой. На ее блюде непонятного вида масса, напоминающая пюре с подливой. Из тарелки что-то торчит. Какие-то палочки в панировке что ли? Когда тетя берет первую палочку до Джона доходит, что это вовсе не еда.

Это покрытая мокрыми от жижи волосками толстая паучья лапка. Тетя кладет ее в рот и начинает обсасывать на подобии куриной ножки. Она мычит и причмокивает от удовольствия. Джон чувствует, как что-то скребется по его горлу; поднимается из желудка и просится наружу. Тетя откусывает кусок лапки и с хрустом пережевывает. Джон отворачивается, проглатывая рвотный спазм.

− Что ты дорогой? – Голос Джессики заставляет Джона повернуть голову в ее сторону. Только это не голос Джессики. Это голос какой-то незнакомки, только притворяющаяся его девушкой. Это не может быть Джессика. – Попробуй, тетушка так старалась. – Старушка громко причмокивает, доедая толстую лапку.

Джессика тоже снимает с блюда крышку. Джон потеет как холодный стакан газировки, выставленный на окно в жаркий день. Дышать становится тяжело. На тарелки у Джессики лежит здоровенный паук, размером с двухмесячного котенка. Гладкий, черный, с красными крапинками на теле. Паук лежит на тарелке мордой к Джону. Джессика улыбается и облизывает губы, глядя на свое угощение. Она берет паука двумя руками как гамбургер и подносит ко рту. Широко раскрывает рот и запихивает заднюю часть паука себе между челюстей. Хруст как от печенья, сменяется булькающим смачным жидким звуком. Джессика работает челюстями; ее глаза прикрыты от удовольствия.

Джон хочет встать. Он хочет вскочить со стула и броситься прочь!

Они свихнулись! Пресвятая Дева они обе сошли с ума! Зачем они это делают?

Джон очень хотел встать из-за стола. Но у него не получается. Страх и отвращение приклеили его к стулу. А может ты, простофиля, попался в западню к двум паучихам? Ты уверен, что не вляпался задницей в паутину?

− Ешь! – Грубо клокочет тетка.

− Милый, по правилам хорошего тона, из-за стола нельзя подниматься пока все угощения не будут попробованы. – И новая хрустящая порция паука отправляется Джессики в рот.

Джон трясущейся рукой поднимает крышку с блюда. В тарелке налит крем-суп. Желтого, как ржавчина, цвета. Как детское дерьмо. По сравнению с тем, что было на тарелках у тети и Джессики, Джон решил, что вполне сможет справиться с этим. А потом он уйдет.

Нет, убежит. Понесется прочь так быстро, как никогда.

Он берет ложку и опускает ее в суп. Начинает перемешивать плотную массу в тарелке.

На поверхность один за другим всплывают трупики мелких паучков.

Бульк-бульк-бульк-бульк.

Один за другим, они как тефтели выпрыгивают из желтой жижи.

− Быстрее отправляй их в рот, милок, пока не разбежались! – Старуха начинает гортанно хихикать. Звук похож на выдираемый ржавый гвоздь из прогнившей доски.

Паучки начинают шевелить лапками и выбираться из тарелки. Они вовсе не мертвые. Они вылезают из тарелки нескончаемым потоком черно-желтых точек с мельтешащими лапками. Они лезут из тарелки и ползут к Джону. Их несчетное множество. Столько не могло поместиться в супе, а они всё ползут и ползут, перебираясь со стола на Джона. На его ноги. Его руки. Словно вода, они обтекают его. Поглощают.

Он чувствует их прикосновения к своей коже. Как они бегают по промежности; бегают по животу; забираются по спине.

Последнее что помнит Джон перед тем как его окутает тьма, это восемь смотрящих на него из тарелки глазок. Те самые страшные паучьи глаза, что глядели на него из темноты ночного леса, когда ему было восемь.

***

Джона спас перезвон поставленного на половину восьмого утра будильника. Спасительная мелодия заботливой рукой вытащила его из липкого ночного кошмара. Джон отключил звук, и, откинувшись обратно на подушку тяжело застонал.

Ну что же это такое! Он больше не в силах этого выносить!

Надо с этим заканчивать. Пусть мистер Кларк забаррикадирует все входы и щели в дом. Обрушится тяжелой едкой отравой и перекроет паукам доступ в его жилище (и Джон надеялся, что после этого, доступа им не будет и в его голову).

Злоба и усталость стали первыми спутниками этим утром для Джона.

Не заправляя кровать, он поплелся в душ. Скоро приедет дезинсектор. И это было хорошо.

***

Гарри Кларк оказался человеком пунктуальным. В назначенное время он позвонил в дверь в полном обмундировании.

Джон встретил Гарри так, словно тот был экзорцистом, пришедшим изгнать из его дома злобного духа, изводящего несчастного хозяина чудовищными проделками.

− Спасибо что приехали вовремя, мистер Кларк! – Поприветствовал дезинсектора Джон.

− Стараемся приятель! – Бодро отозвался Гарри. В отличие от Джона, который в этот ранний час смахивал скорее на измученного военнопленного, мистер Кларк прямо светился энергией.

− Ну, рассказывайте, с кем воевать будем?

− Проходите.

Джон впустил специалиста. Тот, не разуваясь (не страшно), прошел в гостиную. Его взгляд сразу начал ощупывать пол, плинтуса, розетки и прочие возможные щели.

− Меня замучили пауки! – Взмахнул руками Джон. Мистер Кларк нахмурился. Его взгляд переместился на углы под потолком и оконные рамы.

− Продолжайте, – попросил Джона Гарри.

− Да. Так вот. Пару дне назад, вон в том углу (он указал на угол возле бельевого шкафа) я увидел сразу двух пауков, ползающих по огромной паутине.

Гарри прошел к шкафу. Глянул на пол и увидел место недавнего пожарища, устроенного Джоном при помощи освежителя воздуха.

− Честно говоря, это первое что пришло мне в голову. – Как-то дергано сказал Джон.

− Что именно?

− Когда я их увидел, я взял освежитель воздуха и зажигалку…

− Ха! Ну вы даете приятель! – Мистер Кларк покачал головой. – Честно скажу, никогда раньше не выезжал к клиенту, у которого в доме было всего пара пауков, да и то, с ними вы и сами отлично справились.

− Да, но понимаете, по ночам я слышу какие-то звуки. В стенах. В трубах.

− А в розетках?

− Да-да! И в них тоже! Как видите я живу возле парка и часто там отдыхаю. Вдруг я принес с собой одну из этих тварей? Или те двое оставили тут потомство?

Джон начал немного пугать мистер дезинсектора. Хозяин пентхауса начал походить на одержимого. Гарри слышал об эмиграции пауков, в истории такое бывало и не раз, однако то, что рассказывает Джон скорее походит на нервное расстройство.

− Они мне спать не дают, понимаете? – Мистер Кларк понимающе кивал, решив пока что не спорить с хозяином пентхауса.

− Для начала надо бы оглядеться. Обычно обнаружить следы жизнедеятельности насекомых и прочих вредителей не трудно.

Эта идея Джону понравилась. Да и не многословность специалиста внушала доверие. Джон считал, что профи своего дела в лишних словах не нуждается. Судя по всему, мистер Кларк был из таких.

− Может приготовить кофе? – Джон решил, что вторая кружка кофе в это утро ему не повредит.

− Да-да, спасибо. – Мистер Кларк уже приступил к изучению окон, углов и вентиляционных отверстий.

Спустя почти полчаса дезинсектор облазил все углы; осмотрел все воздуховоды; засунул нос за каждый плинтус и потенциальные щели. Светя фонариком (хотя в каждой комнате было светло) он даже осмотрел все батареи в доме, хотя точно знал, что там-то уж ничего кроме пыли не обнаружит. Затем мужчины перешли на кухню. Мистер Кларк почти не притронулся к своему кофе.

− Не все так плохо, как вам казалось, мистер Прат.

− Просто Джон.

− Хорошо, Джон. Честно скажу, я не вижу никаких следов жуков, насекомых или других животных. Да и пауки обычно не селятся в стенах или вентиляции. Туда редко залетают мухи и прочие насекомые, которыми они питаются. Да и свои паучьи гнезда они предпочитают делать в других местах.

При словах «паучьи гнезда» Джона невольно передернуло.

− Конечно, как вы правильно сказали, живете вы рядом с парком. Дом крепкий, но уже не новый. Видны трещины, особенно на фасаде. Мелким паукам не составит труда забраться в любую из квартир. И шанс того, что вы на себе притащили какого-нибудь паучка есть. Да что там говорить, кто угодно мог притащить.

− Но как же шорохи? Я слышу пауков по ночам! Да и сразу два паука в одном месте…

- Да, согласен, о таком я никогда не слышал; да и признаться, с пауками я редко когда имею дело. Обычно они досаждают жителям пригородов. Городских жителей достают более гнусные создания.

− Какие? – Джон считал, что хуже пауков, копошащихся в стенах ничего быть не может.

− Клопы. – Ответил мистер Кларк. – Вот кто поистине живучие твари.

Джон спорить не стал. Он был озадачен и расстроен. Неужели всему виной его разыгравшееся воображение? А что, если нет? Что если мистер Кларк не такой профи каким хочет казаться?

− Тем не менее, я вижу, как вы расстроены. Знаете, как бывает, вызовут меня проморить жуков, жалуются чуть ли не слезно, а приезжаешь и ничего. Ни одного жука, словно бы эти мелкие гаденыши знают, что хозяева вызвали дезинсектора. Осмотришь все, и как у вас, полный штиль. Уедешь, а на следующий день поступает вызов с того же адреса. Приезжаешь, а там целое нашествие жуков. Возможно, это ваш случай, Джон.

− Вы меня часом не разыгрываете? Все-таки знаете, жук есть жук, и не думаю, что они… Джон покрутил в воздухе кистью, подыскивая верное определение.

− Смышленые? – Подсказал Гарри, отпивая уже остывший кофе.

− Именно!

− Вы удивитесь насколько они живучи и как легко находят способы остаться на «пригретом» месте. Если бы все было так просто, людям не пришлось бы разрабатывать новые средства защиты и борьбы с ними.

Джон стоял и ждал, что ему предложит мистер Кларк. Но тот вроде бы не торопился. Попивал кофе, думая о чем-то своем.

− Вы часто проветриваете?

− Да по-разному. – Не уверенно ответил Джон. Кто из нас такое запоминает? – А что?

− Ладно. – Мистер Кларк поставил в раковину чашку и тихо хлопнул в ладоши. – Могу вам предложить следующее, Джон. Я нанесу специальную защиту по всем углам, плинтусам (потолочным в том числе); так же нанесу средства на вентиляционные вытяжки и в области окон. Отрава эта сильная скажу я вам. Даже если попадется какой-нибудь упрямый жук, он не проползет и половины комнаты, сдохнет по пути. Средство защитит от потенциальных вторжений вредителей. Обработаю даже оконные рамы и пройдусь вокруг розеток. Что скажите?

Лишь бы сработало, приятель, лишь бы сработало!

− Мне нравится ваш подход, мистер Кларк. – Джон протянул Гарри руку. Тот пожал ее и сказал:

− Но вам нужно будет покинуть помещение и не находиться в нем сутки с момента нанесения химического вещества. Так же после этого не проводить влажную уборку в течение недели и не проветривать жилье первые три дня.

Согласен! Согласен! Согласен!

− Это не проблема мистер Кларк. – Заверил он Гарри.

− Тогда приступим. Вы меня пока что внизу подождите. Все займет минут сорок. У вас будет время прикинуть, где провести ближайшие сутки.

Через десять минут Джон собрал небольшую сумку с вещами и прочей мелочью.

Дезинсектор, Гарри Кларк приступил к работе, а Джон спустился в вестибюль и уселся на скамейку возле комнаты консьержа.

Холл был пустой. Даже консьержа не видно. Через большие чистые окна в вестибюль проникал успокаивающий летний свет. Джон размышлял где ему провести ближайшие сутки.

Податься к Томасу и Джулии? Они не откажут, в этом нет сомнений. Но если что-то случится?

Что?

Помнишь, как ты сорвался в прошлый раз? Джулия, кажется, все еще немного расстроена.

Ну и что? Они будут рады мне. Тем более если я покажу им, что все наладилось и паучьи бзики в прошлом. Ведь так и будет верно?

Ох не знаю. А вдруг проклятие не сказка? Что если легенда, поведанная Джессикой правдива? Что если «хвостатый» паук из леса был не искажением его памяти? Ведь он и в самом деле в последнее время оказался под пристальным вниманием восьминогих членистоногих. И если это правда, новой стычки не избежать. Они приползут в дом к Томасу и Джул. А что, если они пострадают? Или он опять сорвется? Они сочтут его сумасшедшим! Помешанным!

Завязывай! Ты только послушай себя, рассуждаешь как параноик. Мистер Кларк в эту минуту избавляет тебя от паучьего наваждения. Он запечатает все входы смертельным ядом и поставит точку в этом деле раз и навсегда.

А вдруг не сработает?

Ну все! Возьми себя в руки. Если хочешь убедиться, что все это не более чем бред и расшатанные нервы, проведи эксперимент. Не стоит беспокоить друзей. Отправлюсь в гостиницу. Сниму самый высокий люкс. Если все это бред, то день и ночь пройдут спокойно: потому что в дорогой гостинице, особенно в номере класса люкс просто не может быть чего-то мерзкого. Ни жуков, ни пауков, ничего либо другого. Заодно отдохну.

− Скучаете мистер Прат? – Джон вздрогнул и повернулся. Вот черт! Консьерж. Мистер Майлз. Подкрался как кот, хотя на ногах у консьержа были мужские туфли с каблуком.

− Мистер Майлз! Вы меня напугали. – Джон на автомате отодвинулся, уступая место консьержу. Тот, однако, присаживаться не стал. Не положено.

− Прошу прощения. Я увидел вас на скамье одного в такой час. Вот и решил поинтересоваться все ли у вас в порядке? – Сама любезность, старый проныра. Наверняка шел на перекур пока никого нет, а наткнулся на меня, подумал Джон.

− Да, все хорошо, спасибо. Жду вот, пока дезинсектор закончит обрабатывать квартиру.

− Дезинсектор? – Выпучил глаза консьерж. Разве что не побледнел только. – Господи, неужели у нас завелись клопы? Это же настоящая эпидемия для дома мистер Прат! Надо предупредить жильцов…

− Успокойтесь, Майлз, – остановил его Джон. – Никаких клопов и в помине не было. Просто для профилактики (ага как же!), пару дней назад притащил на себе из парка паука. Не успел оглянуться, как их уже двое!

− О как. Надо же. – Теперь консьерж выглядел немного растерянным.

− Избавившись то них я все же решил перестраховаться, – улыбнулся Джон.

− Очень предусмотрительно мистер Прат. – Они помолчали пару минут, затем консьерж сказал:

− Хорошо мистер Прат. Вы меня извините, нужно отлучиться.

− Да-да, Майлз. Конечно, идите. Уверен, осталось не долго.

После этих слов консьерж удалился в сторону задней двери; та вела к мусоросборнику и кладовой. Там же был запасной выход в переулок.

Счастливого перекура, кисло подумал Джон.

Спустя некоторое время мистер Кларк спустился за Джоном. Повторив ранее озвученные рекомендации, дезинсектор передал Джону ключи от пентхауса и спешно ретировался на следующее поле боя.

***

Когда грузовичок мистера Кларка удалялся от дома Джона, он уже знал куда он отправится.

Он выбрал самый дорогой отель в городе, «Корона принца».

Отель располагался на пересечении главной и второй улицы центра города. К нему вели почти все улочки и главные дороги, за исключением двух, западной и южной. Джон решил, что это то, что нужно. Тем более вокруг практически отсутствовала растительность: триумф железобетона, камня и стекла.

Он не беспокоился о том, что в такой час его могут не принять в отеле или номера будут заняты. Золотая карточка первого национального банка поистине является волшебным ключиком, способным отворить любые двери. Тем более, резонно подумал Джон, номера люкс занимают не каждый день.

Все так и оказалось. Портье, высокий усатый мужчина с двойным пробором, при виде золотой карты превратился в самого обходительного и любезного жителя города. Он с удовольствием лично проводил Джона до предпоследнего этажа и до самой двери шикарного номера.

Номер оказался почти таким же большим как пентхаус Джона. Обстановка, разумеется, была более шикарной и пахла новизной. Мебель из красного дерева; стены обклеены шикарными обоями; паркетный пол почти везде прикрыт ворсистым ковром. Стерео и видео система со спутниковым телевидением. Шикарная двухместная (хотя по размеру гораздо больше) кровать. Две смежные комнаты отдыха и ванная комната с джакузи, душем и двумя туалетами.

В таком месте просто невозможно было представить не то, что ползущего паука или жука, даже пыли запрещалось скапливаться в этом богатом номере. Джон наградил метрдотеля щедрыми чаевыми и попросил разбудить его в районе пяти часов вечера. Джон намеревался немедленно компенсировать накопленный недосып этих дней, провалившись в комфорт свежего постельного белья.

***

В назначенное время в номере раздалась трель телефона. Вежливый голос метрдотеля мягко выполнил просьбу.

Наконец-то он чувствовал себя хорошо. Никаких дурных снов. Никаких неприятных ощущений. Лежа на большой кровати престижного номера дорогущего отеля, все прошлые переживания казались теперь просто ночным кошмаром, от которого хоть и с трудом, но удалось избавиться. Шикарный номер защищал своего гостя как истинного принца.

Легенды остаются легендами. Страхи страхами. Черная кошка по-прежнему просто бегает по своим делам, не неся с собой никому несчастья. Соль, как и раньше добывается человеческими силами и техникой и не обладает надуманными магическими свойствами.

Легенды удел прошлого. Жизнь человека — это перспектива на будущее.

У Джона в перспективе был ужин в ресторане отеля, затем чтение газеты в баре второго этажа за парой стаканчиков джина и вечерний просмотр кабельного телевидения. Возможно даже в джакузи. В ванной комнате также имелся настенный телевизор.

Надо повторить такой день и вечер, но только в компании Джессики. Приятная мысль осветила лицо Джона, и, встав с кровати, он бодрой походкой отправился в душевую.

В ресторан Джон спустился без четверти шесть. Светская обстановка. Белые скатерти и свежие цветы на столах. Мягкая мебель и свет в хрустальных бра. Отель ресторана «Корона Принца» гордился своей утонченностью и элегантностью. Немного пафосно на вкус Джона, но по крайне мере в таком ресторане не стыдно ужинать в одиночку. Народу было достаточно, так что Джон предпочел столик ближе к дальней стене, куда почти не долетал гул разговаривающих гостей.

Плотно поев Джон не спеша расправлялся с десертом. Время приближалось к половине восьмого. Все это время Джон прикидывал дальнейшие перспективы развития рабочего проекта. Надо будет выбить из Южного Гиганта рекомендации; тогда можно будет использовать их партнерские связи для работы с их же региональными компаньонами. Разумеется, для Южного придется оставить эксклюзивные условия, этот старый хрыч Донован будет трястись и ворчать как старая стиралка, которая вот-вот развалится, если не пойти им на уступки. Ну да ладно. Один раз Джон его уже сделал.

После ресторана он отправился в бар второго этажа. Здесь атмосфера оказалась не много попроще. Конечно, дороговизна обстановки была соответствующей, цены остры как зубы питбуля, зато в самом зале было очень уютно. Довольно далеко расположенные друг от друга столки на двоих, четверых и шестерых человек позволяли чувствовать себя более уединенно. Вдоль стен расставлены декоративные пальмы, прекрасно сочетавшиеся с красным кирпичом стен. На стенах бара висели черно-белые фото знаменитых посетителей отеля. Как и в ресторане, Джон выбрал самый дальний столик. Заказал джина и принялся читать газету.

В первую очередь он прочел банковские статьи и экономические сводки. Пара стаканов джина помогали не напрягать мысли. Затем он перешел к светским новостям.

Однако газета «кончилась» гораздо быстрее, чем рассчитывал Джон. По пути в номер он попросил метрдотеля прислать в его номер бутылку джина, льда, и фруктовый поднос.

Менее чем через пять минут все было исполнено.

Джон налил джакузи. Включил массажный режим, и развалившись в теплой, пузырящийся воде, включил настенный телевизор. Вооружившись джином и фруктовой закуской, он провел целый час за просмотром развлекательной передачи. К девяти часам, когда поднос с фруктами почти опустел, а джин в бутылке уменьшился более чем на половину Джона начало морить в сон. Чувствовал он себя превосходно. Словно котяра, наевшись сметаны, и размявшийся в умелых руках заботливой хозяйки.

Надо повторить все это с Джессикой. Вот это будет день! А ночь! Мммм. Мы бы с ней растрясли этот номер почище землетрясения. Джон представил, чтобы они с Джессикой тут вытворяли. Счет бы им выкатили в два-три раза выше обычного – компенсация за причиненные разрушения в номере!

Воспаленные нервы и сознание благоприятно восприняли этот день, и Джон почувствовал, что приходит в норму. Он проспит как минимум до десяти утра и закажет завтрак в номер. Отличное будет утро. А через два дня возвращается его рыжая дьяволица и жизнь окрасится в привычные краски.

С этими мыслями Джон и заснул.

***

В то время пока Джон делал заказ в ресторане гостиницы, в здании музея естествознания произошел загадочный инцидент. В помещении для проведения паучьей выставки.

Один из сотрудников должен был перенести стеклянные камеры с самыми ядовитыми представителями паучьего вида на третий этаж. Пятнадцать стеклянных квадратов он сложил на двухъярусную телегу и подкатил к лифту. Поручили это дело молодому аспиранту, который почти не расставался с плеером и все его внимание сейчас занимала музыка. А что такого? Вечер поздний, почти все сотрудники разошлись. Ему надо только перевезти пауков и отправляться в номер. Задание скучное, а музыка в плеере хоть немного разгоняла тоску.

Когда двери лифта открылись, аспирант увидел, что на рельефном полу лифта валяется потолочная решетка, ведущая в шахту лифта.

А говорили, что недавно делали ремонт! Вот тебе и современный музей. Аспирант вкатил тележку с пауками в кабину. Валяющуюся решетку люка он оставил без внимания. Пусть техник разбирается.

Когда двери лифта начали закрываться, рок-группа приступила к крикливому припеву, и музыка в плеере стала громче. Аспирант полностью погрузился в музыкальную какофонию, орущую в его ушах, и потому он не сразу почувствовал, как нечто мягко опустилось на плечо. В последний момент он дернулся, заметив краем глаза на плече что-то разноцветное и волосатое, но острый укол в шею закрыл его глаза и погрузил в обморок. Упав, он здорово приложился головой о боковую стену лифта.

На третьем этаже двери лифта раскрылись, но на этаже, естественно, никого не было. Все сотрудники кроме ночных уборщиков и охраны разошлись по домам.

Когда спустя полчаса бесчувственного аспиранта нашел уборщик от пятнадцати смертельных пауков осталось всего три.

На специальных камерах для переноски пауков были вырезаны маленькие, аккуратные отверстия.

Двенадцать членистоногих убийц пропали.

Уборщик бегом бросился на первый этаж, в комнату охраны.

***

Проснувшись в начале одиннадцатого, Джон умылся, заказал завтрак и позвонил Томасу.

− Привет дружище! – Бодрый голос Джона буквально влетел в ухо друга.

− Привет! Слышу в это утро у кого-то отличное настроение? – Голос Томаса был слегка удивлен, но в нем явно скользили нотки облегчения. Когда ты знаком с человеком более десяти лет, только по одному «привет» даже через телефонную трубку можешь определить в каком состоянии находится друг.

− Я устроил себе вчера разгрузочный день. Рекомендую.

− Ха-ха, возьму на заметку.

− Какие планы на сегодня?

− Джул тащит меня на выставку косметологии и красоты. Полезно будет для ее салона. Правда выставка проходит в соседнем городе, да еще на весь день, так что мы там с ночевкой.

Джулия машину не водила. Добираться на поезде было неудобно, прямого железнодорожного сообщения между их городом и местом проведения выставки не было.

− Супружеский долг в действии? – Пошутил Томас.

− С этим то проблем не будет, – поддержал шутку Томас. – Джулия знает, что мне не трудно промотаться целый день ради ее дел, но она понимает, что для меня это то же самое, что для озорника провести весь день в публичной библиотеке.

− Ха-ха! Ночная компенсация в номере ночного мотеля?

− Типа того.

− Только ради бога выбери мотель поприличнее! В прошлый раз мне казалось, что мы ночевали в бараке. – Джон услышал в трубке глосс Джулии. Она что-то спрашивала у Томаса. Джон попросил передавать ей привет и затем друзья рассоединились.

Пора собираться домой. По пути Джон подумает, чем бы занять освободившийся день.

Упоминание их ночевки в мотеле, где Джон убил «хвостатого» паука в памяти не всплыли.

***

Дом, милый дом. Джон вошел в прихожую, разулся и прошел в гостиную. Его пентхаус выглядел как обычно, но Джону показалось, что что-то изменилось. Он стал надежнее. Да, именно так. В помещение было довольно душно; да и легкий душок от дезинфицирующих средств мистера Кларка витал в воздухе. Но это даже не плохо. Этот запах был гарантом, что работа мистера Гарри Кларка выполнена в полном объеме и на совесть. Окна открывать нельзя, но у Джона был ионизатор воздуха и автоматический освежитель.

Да и дома сидеть весь день Джон не собирался.

Пошарив бесцельно по всемирной электронной паутине, он решил, что пообедает в кафе за углом, а затем, пожалуй, прокатится за город на своем мустанге. Открытый верх, ветер в волосах и свободная дорога почти до самого вечера. Можно будет заехать в закусочную, которая стоит в пятнадцати километрах от города; там, по пригородной дороге № 12, почти возле реки, ушедший в отставку чиновник Дуглас Парк открыл неплохое заведение, специализирующееся в основном на морепродуктах. Хоть заведение и находилось почти в одинаковом отдалении от города и ближайших пригородах, с посетителями проблем не было. Стоит раз попробовать приготовленную там рыбу или фаршированного краба, и вы влюбляетесь в это место. Он заскочит туда перед тем как отправиться домой.

Жизнь Джона, как говорится поймала накатанную колею, и уверенным ходом продолжала свое движение. Душевное равновесие и недавно расшатанные нервы прибывали в полном порядке. Мрачные дни недосыпа и паучьей истерии отступили.

Теперь все в прошлом. Ровно, как и все легенды с притчами, которые вгрызлись в сознание Джона и едкой кислотой разъедали приятную обыденность.

Когда вы избавляетесь от кошмаров, обыденность уже не кажется такой уж скучной, правда? По крайней мере, на какое-то время.

Но, к сожалению, не все кошмары удается победить с первого раза. Некоторые из них остаются с нами навсегда.

***

После насыщенного дня Джон чувствовал себя совершенно без сил. Но усталость эта была приятной. Она не давила грузовым прессом, а скорее придавала моральных сил. Джон поменял постельное белье и начал готовиться ко сну. В голове не было ни единой мысли о пауках.

Он потянулся, накрылся одеялом и позволил себе провалиться в темноту.

***

Неприятный, и довольно громкий шорох грубой рукой выдернул Джона из сна. Тревога и страх придавили к кровати. Все случилось резко и неожиданно. Он слышал, как что-то (или кто-то) копошится в стенах. Он слышал скребущие звуки в вентиляционных отверстиях, что само по себе не укладывалось в голове. Он буквально чувствовал чье-то присутствие вокруг себя. Словно бы кто-то ужасный заполонил всю спальню, отрезая ему любую возможность к бегству. Джон проснулся, но боялся открыть глаза. Ему казалось, что он ощущает движение у себя над головой, будто что-то темное свисало с потолка, безжалостным взором изучает его. Через окна в спальню пробивался лунный свет. Неприятный живой звук прокатывался вокруг кровати. Джон кожей чувствовал практически не прекращающееся движение, хотя ни что и никто не прикасался к нему.

Открывать глаза было страшнее всего. Это был тот самый момент, когда ты стоишь на границы сна, почти проснувшись, но ощущение беды и страха еще летают вокруг тебя. Ожидание того, что будет, когда ты откроешь глаза, увидишь свою спальню, обычную и не страшную и убедишься, что это был сон. Неприятный, но все-таки сон. Или же ты увидишь воочию оживший кошмар, преследуемый тебя все это время. Кошмар, выползавший из глубин забытья чтобы в конец лишить тебя рассудка.

Джон почувствовал движение на кровати. Что-то окружало его со всех сторон, оставаясь при этом на небольшом расстоянии от тела, закутанного в легкое одеяло.

Он все же открыл глаза и слегка приподнялся на локтях.

Лунный свет ледяным прожектором освещал спальню так, что Джон мог разглядеть все, что было вокруг.

В следующую секунду он почувствовал, как обмочился.

Шипящий скрежет непривычным шумом разносился со всех сторон.

По всему полу спальни ползали пауки. Копошились живым одеялом, однородной массой.

Десятки пауков, они чуть ли не наползали друг на друга. Черные тельца с красными пятнами походили на раскатившиеся по полу спальни красные глаза с вращающимися в разные стороны зрачками. Часть этих тварей заползла на кровать и окружила Джона. С потолка, прямо над головой, качаясь на паутине, свисали австралийские мышиные пауки. Синее тельце с красной головой и пастью, резко контрастировали на черном, блестящем теле, покрытым небольшими волосками. Опасные живые люстры, они плавно перебирали лапками, раскачивая себя на подобии маятника. Шесть смертоносных созданий, сбежавших из здания музея накануне. У стен куда лунный свет проникал меньше всего, все пространство заполонили коричневые пауки-отшельники, самые ядовитые представители своего вида. По стенам ползали три крупных африканских шестиглазых песочных паука, чей укус несет в себе некротический токсин, который разрушает стенки кровеносных сосудов.

Три «черные вдовы» словно стража расставили свои лапки вокруг вентиляционного отверстия.

«Пауки мстительны».

«Они вестники смерти и несчастий».

«Яд пауков использовался черными магами для создания самых гнусных снадобий и обрядов».

«Тех, кто убивает пауков, будет преследовать несчастье».

«Пауки кровожадные и темные существа».

Джону казалось, что в голове он слышит голос Джессики; хотя какая-то часть его сознания шептала ему, что это голос восьминогих существ, приползших получить плату с человека безжалостно и по любому поводу убивающего их братьев и сестер.

Сбежавшие представители паучьего вида с выставки словно офицеры заняли позиции посреди своего менее опасного войска.

Джон смотрел на это живое паучье племя. Слушал их шепот и шорох. Чувствовал каждого из них по отдельности и в тоже время всех сразу. Они заполнили его спальню сверху донизу, оставив ему только место на кровати. В ночном мраке освещенным только лунным светом, даже маленькие безобидные пауки казались Джону смертельно-опасными.

Джон оцепенел от ужаса. От омерзения и паники. Он даже перестал моргать, лишь шумно и хрипло втягивал воздух. На каждый такой вдох пауки отвечали нарастающим шуршанием и какими-то потусторонними.

Внезапно часть этой мерзости начала расползаться. Черно-красные тела растеклись, словно ядовитая вода, освобождая место на полу возле стены напротив Джона. «Паучьи вдовы» освободили место возле вентиляции. Кто-то приближался. Все звуки стихли. Пауки замерли. Все сразу. Неторопливые стуки начали раздаваться из черноты вентиляционного отверстия.

Стук-стук-стук-стук-стук-стук-стук! Восемь ударов. По порядку. Четыре слева, четыре справа.

Два черных паука вцепились лапками в решетку, закрывающую вентиляционное отверстие, и принялись тянуть ее на себя. Спустя пару секунд страшные существа открыли проход для кого-то более ужасного, чем все они.

Восемь желтых глазок появились из темноты неожиданно и в тоже время плавно, неотвратимо. Джону показалось, что он видит самый настоящий, все понимающий разум в этих желто-черных глазах. Вслед за глазами появились большие, выпяченные вперед паучьи челюсти. Первые лапки монстра, толщиной с ножку от табуретки скользнули на пол спальни и потащили своего хозяина вперед. Монстр словно на сцене театра, не торопливо выползал из вентиляционного отверстия, а пауки вокруг расползались от него в смиренном страхе.

Это был паук того вида, что Джон прихлопнул в мотеле.

Это был тот паук, из его детского прошлого, только этот монстр был больше.

Ядовито-разноцветный, он был размером с добротного спаниеля. Его массивное тело, покрытое мелкими волосками, держалось высоко от пола на мощных лапищах. Сзади от тела тащился плотный, похожий на толстый жгут хвост.

Джон слышал дыхание существа. Чувствовал на себе его пристальный взгляд, и понимал, что в этом монстре столько же света мысли, сколько и в человеке.

Один внешний вид паука-монстра приводил Джона в первобытный ужас. Обмочившись во второй раз, Джон заметил, как его локти дрожат от напряжения. Не в силах больше выдержать страшный вид паука он обмяк на кровати.

Человек – самый опасный хищник? Ха! Как бы не так.

Он услышал, как монстр прошептал что-то нечленораздельное и в следующую секунду на него накинулись все пауки в спальне. Черно-красные тела наползали на Джона, попутно впиваясь лапками в кожу. Австралийские пауки спрыгнули с потолка ему на грудь и лицо.

Последнее что Джон увидел, это падающее тело с шевелящимися конечностями падающего на него паука.

Последнее что почувствовал Джон, был сильный укол как от длинной иглы протыкающий кожу.

Древний паук воткнул жало хвоста ему в ногу, и Джон снова почувствовал все, что когда-то монстр ему показывал.

Только после этого раза Джон уже не сможет забыть этого.

С помощью хвоста древний арахнид проник в сознание Джона Прата. Он показывал ему паучье прошлое. Откуда они пришли на эту землю. Как зарождался их древний вид и боролся за свое место под Земным солнцем.

Он показывал ему обрывки своей памяти; в ней хранилась вся древность паучьего рода.

Они были одни из первых обитателей на планете. Другие животные никогда не использовали их в пищу; никогда не посягали на паучью территорию; и относились к арахнидам с опаской. Пауки всегда жили в мире и согласии с окружающей средой и другими представителями живых существ.

До появления человека.

Пришедшие в этот мир люди внесли хаос и беспорядок в устоявшийся покой их мира. И если люди древности убивали других животных ради пищи, защиты и для того, чтобы занимать новые территории, то со временем, убийство для человека перестало быть необходимостью. Оно стало привычкой.

Не имея прав первенства в этом мире, человек начал оспаривать право на жизнь других существ.

И пауки не исключение.

Разница только в том, что от рук человека, как раньше, так и по сей день, пауков погибает в сотни раз больше, чем других животных.

Люди убивают их без всякой на то причины, с отвращением и злобой. Хотя и пришли в этот мир гораздо позднее большинства других живых существ, люди продолжают уничтожать пауков, не задумываясь о том, что отнимают маленькую жизнь просто так, по привычки.

Человек относится к убийству как к чему-то простому и незначительному. Отбирая жизнь другого существа, совершая ужасное деяние против природы.

И один восьмилетний человечек способен в одно мгновение уничтожить целое семейство арахнидов просто потому, что пауки защищали свое потомство, а не стремились причинить вред ни ему, не другим людям.

Маленький мальчик не убежал. Не оставил их с миром.

Мальчик решил убить.

И сейчас, подчиняясь чудовищному арахниду, представители ядовитых его собратьев пришли к человеку, чтобы подвести его к той самой черте за которую человек вышвырнул несколько десятков их собратьев. Просто так.

***

Джон пришел в себя спустя почти три недели в реанимационной палате лучшего госпиталя в округе.

Врачам удалось спасти его жизнь только потому, что, несмотря на то, что его тело было покрыто множеством ядовитых укусов, концентрации яда в организме было недостаточно для летального исхода. Джон Прат пострадал серьезно, в буквальном смысле приблизился к смерти, но у него есть все шансы выздороветь и полностью оправиться от пережитого кошмара. Если бы ему оказали медицинскую помощь тремя часами позднее, Джон отправился бы в путешествие в один конец.

Его нашла Джессика. Она вернулась на день раньше (хотела сделать Джону сюрприз, о котором говорила), придя рано утром к нему домой. Когда она увидела вместо Джона паучий кокон, из которого торчала бледная рука с вздутыми синими венами, ее вопль разнесся по всем коридорам пятиэтажного дома.

Крик ужаса, вырвавшийся из Джессики, и спас Джону жизнь. Консьерж, услыхав женский вопль, поспешил на пятый этаж. Несмотря на шок от увиденного он быстро взял себя в руки и вызвал скорую.

Томас и Джулия навещали друга почти каждый день.

Сделку с Южным Гигантом Томас закрыл самостоятельно. Компания прислала Джону в больницу корзину цветов с фруктами и сухими пожеланиями скорейшего выздоровления, нацарапанными на дорогой открытке.

Этот случай стал настоящей загадкой, над которой медики и арахнологи еще долго будут ломать головы.

Пропавших из музея пауков так и не нашли.

Паучья выставка прошла успешно. Управители и администрация не упомянули о странной пропаже нескольких видов членистоногих.

Когда Джона выписывали из больницы, он осознал преподанный ему урок.

Джон Прат остался самим собой, но стал более уважительно относиться к жизни. И к живущим вокруг него существам.

Особенно паукам.

Джон Прат усвоил, что некоторые легенды бессмертны.

В отличие от людей.

КОНЕЦ