Читать онлайн "Зовите меня Док - 4"

Слова Алистера о мертвой птице подействовали на всех ― каждый хотел своими глазами увидеть исполнение первой части пророчества Анри. Но на подоконнике было пусто, и, усмехнувшись, Алхимик сказал:

― Вот вам и доказательство ― чересчур доверчивые болваны готовы верить в любую чушь. Иногда вы меня просто бесите ― лучше напрягите мозги ― я жду предложений, которые, наконец, сдвинут это дело с мёртвой точки. А некоторым похоже больше нравится верить в мистику и ждать нашествия мертвецов, ― и он вышел из комнаты, громко хлопнув дверью.

Вспыхнувший Жорж показал ему вслед кулак, явно собираясь высказать своё мнение по этому поводу, но Анри не дал другу «распоясаться»:

― Успокойся, видишь же, Ал ― сильно расстроен, и, честно говоря, я его понимаю. Хотя, конечно, эта шутка с птицей совсем не в его духе ― не помню, чтобы наш тихий «мальчик» так выходил из себя. Значит, совсем отчаялся.

Я ещё раз выглянул в окно, неуверенно прошептав:

― Их там много, прямо на земле…

Жорж оттолкнул меня и, распахнув створки, высунулся наружу, впустив в комнату холодный октябрьский ветер:

― Ещё один шутник, да? Что ты там… ― он не договорил, негромко присвистнув, ― вот тебе и раз. Анри, похоже, твоё пророчество и в самом деле начинает сбываться ― тут на газоне полно мёртвых птиц. Интересно, как они сюда попали?

Я лихорадочно пытался закрыть неподдающиеся створки:

― Это не важно, надо идти в мэрию, пусть предупредят жителей о срочной эвакуации.

Анри взял меня за руку, оттащив подальше от окна:

― Ты себя слышишь? Что ты там скажешь:

― Другу, пришедшему из чужого мира, привиделось, что вслед за погибшими птицами с неба рухнет огромный камень и разрушит город. А живые мертвецы ему в этом помогут. Да? И куда тебя после этого отправят, Док?

Весь мой запал растаял без следа:

― Куда-куда… На кудыкину гору. Раз этот номер не пройдёт, значит, надо придумать что-то другое.

Анри сел за стол и, покатав по нему шарик из обрывка старой газеты, спросил:

― А если поконкретнее ― что предлагаешь?

Я пожал плечами, уныло пробубнив:

― Надо подумать…

Жорж тут же повеселел, хлопнув большой ладонью по столу ― мы с Анри даже вздрогнули:

― С ума сошёл, так пугать?

― Да я ещё и не начал, ― резвился неунывающий толстяк, ― можно, например, переодеться в диких зверей, а Ал с помощью «своих средств» сделает нас очень страшными. Всех разгоним… Обыватели трусливы, разбегутся кто куда.

Анри нахмурился:

― Просто детский сад какой-то, Жорж ― нас прикончит первый же патруль. Я тут на них насмотрелся ― они сами страшнее любого зверя: все в камуфляже и с этими штуками, стреляющими огнём.

― Автоматами, ― подсказал я с видом знатока, и «прорицатель» одобрительно кивнул:

― Напомню тебе, что тут уже были настоящие монстры, и где они сейчас?

Жорж довольно усмехнулся:

― За ельником в болоте…

― То-то и оно, хочешь к ним присоединиться? Нет? Тогда придумай что-нибудь стоящее.

Хлопнула дверь, на пороге стоял смущённый и растерянный Алистер:

― Я слегка погорячился, простите… Там внизу и в самом деле птицы. Док прав, надо что-то придумать и спасти горожан, хотя мы и не знаем точную дату падения небесного камня. Но Анри прав, твоё предложение, Жорж ― никуда не годится.

Толстяк фыркнул:

― Ну разумеется, разве я могу сказать что-нибудь интересное? Ну, например, это ― никому в голову не пришло, что у твоего Учителя, дядя Алистер, до вас с Бертье были и другие ученики? Возможно, один из них затаил злобу на вас обоих и, особенно, на корень всех бед ― сумасшедшего Наставника. Говорят, его нашли повешенным в любимой лаборатории.

Алистер сел рядом с Анри и, отобрав бумажный шар, начал подбрасывать его на ладони:

― А ведь ты прав, были ещё ученики. Я столкнулся с последним ― неприятный парень, но говорили, очень талантливый. Он оказался умнее нас с Симоном и сам ушёл ― помню, Учитель всегда ставил Жиля в пример. Каким бы скользким типом он ни был, вряд ли пошёл на убийство. А с нами он почти не имел дела ― зачем ему вредить незнакомцам?

― Возможно, потому что он сам охотился за пилюлей «бессмертия», а она досталась тебе, ― ответил Анри, ловко перехватывая шар у Алистера и разворачивая бумагу, ― что тут такое?

И он сделал вид, что читает обрывок старой газеты. Расстроенный потерей игрушки Алхимик посмотрел в мою сторону:

― Ты лучше нас знаешь этот мир, чем можно напугать целый город?

Не задумываясь ответил:

― Эпидемией, ― и, видя недоумённые взгляды друзей, пояснил, ― это когда много людей болеют одним и тем же заболеванием, которое легко передаётся от человека к человеку. Если пройдёт слух ― многие поспешат покинуть город.

Жорж сделал глубокомысленную мину:

― Точно, Док ― пустим слух, что близится восстание мертвецов, как в том фильме, помнишь, Анри? И, между прочим, не соврём.

Я усмехнулся:

― Ну ты и фантазёр… Никто не поверит в эти сказки, а вот если «случайно» проговориться, что из областной лаборатории исчезла пробирка с бациллами, например, чумы, и кто-то видел в нашем городе парня, очень похожего на сотрудника той самой «лавочки»… Все побегут, но это подсудное дело.

Алистер и Анри явно колебались, а вот Жорж тут же предложил рассказать «историю» знакомым девчонкам из больницы:

― Они такие болтушки, к вечеру весь город будет знать.

Неожиданно Анри поднял руку:

― В газете есть заметка о некой Стелле, гадалке и прорицательнице. Она предсказывала ― только не падайте ― массовую гибель птиц, а на следующий день ― падение метеорита. Тут сказано, он упадет в болото за городом, но взрыв будет очень сильный с разрушениями и жертвами. А ещё дамочка напророчила, что осколки попадут в район местного кладбища и наведут там страшный беспорядок ― перевернут гробы и разбросают останки покойных.

― Так-так, значит, не ты один у нас предсказатель, Анри. Выходит, никакого нашествия мертвецов не будет? Их просто немного потрясёт после взрыва ― ну так неинтересно, я-то собирался от души поохотиться на нежить, ― не на шутку расстроился Жорж.

― Сочувствую, ― засмеялся Алистер, ― а мне вот на душе стало легче: не хватало ещё на фоне разрухи сражаться с неупокоенными. Кстати, Анри, а когда было сделано это предсказание?

― Не знаю, бумага уже пожелтела ― наверное, не меньше года назад, а что?

― Надо поговорить с этой Стеллой. Док, есть знакомые, которые помогут её разыскать?

Я задумался и, кивнув, взял мобильный. Разговор с Димычем, который ещё недавно был моим пациентом, оказался непростым ― репортёр единственного в городе «жёлтого», чудом державшегося на плаву издания слыл большим любителем поговорить. Заткнуть эту трещотку было практически невозможно, но всё-таки минут через десять, он выдохнул:

― А ты чего звонишь-то? Нужна информация?

И через минуту я с тоской узнал, что Стелла, скандальная прорицательница, словам которой верил весь город, кроме местной прокуратуры, считавшей её обыкновенной мошенницей, сейчас находится на городском кладбище.

― Чёрт, ― не выдержал я, ― значит, опоздал…

Димыч очень удивился:

― То есть? Насколько я знаю, она собиралась там торчать до вечера ― сама вчера говорила. Предчувствия у неё какие-то. Так что давай со мной, я как раз собирался взять у неё интервью.

Разумеется, я согласился. Объяснив ситуацию друзьям и получив инструкции от Алистера, через десять минут уже трясся по крутым, в прямом, а не переносном смысле слова, изгибам местных дорог. Кладбище располагалось на окраине, рядом белела недавно отреставрированная церквушка, возле которой были припаркованы два навороченных джипа.

Заметив мой интерес, Димыч тут же прокомментировал:

― Это местного батюшки. Эх, была бы моя воля, я бы такого материала накопал, но не разрешают ― «нельзя». Смотри, какой рядом дом себе отгрохал ― не всякий бизнесмен такое может позволить.

Само кладбище выглядело гораздо менее эффектно, но зато показалось очень большим.

― Старое, я бы даже сказал ― древнее, недаром тут мистики и любители всякой чертовщины вроде Стеллы ошиваются. Нет, ты не подумай, она тётка серьёзная, чтобы там о ней не писали. Лично я ей верю. Как-то раз сказала, что через неделю над городом пройдёт ураган, так и получилось. Между прочим, с точностью до часа угадала, не то что наши метеорологи.

― И что было? ― заинтересовался я, вылезая из старенькой Нивы.

― Кошмар, вот что ― страшный ветер сносил крыши и вырывал деревья, а ливень затопил округу. Умные люди, те, кто послушал Стеллу, заранее подготовились к ненастью ― укрепили дома, запаслись продуктами и водой. А вот те, кто смеялся ― здорово об этом пожалели. Да о нас даже по телевидению рассказывали, два года назад. А ты не видел репортаж? Жаль, мы с оператором Васильком снимали. Это был мой звёздный час.

Он вдруг как-то скис, перекрестившись перед узорными воротами кладбища:

― Стелла предупреждала Васю, чтобы не снимал ураган, мол, пострадает. Но он же упёртый был, совсем ещё мальчишка ― славы хотел. Ну и настоял на своём, а я, дурак, не остановил. Вот ему уже в самом конце сьёмок железным листом полчерепа и снесло. Меня до сих пор трясёт, как вспомню.

Димыч шёл по усыпанным листвой дорожкам, печально опустив голову:

― А знаешь, что она недавно сказала? Мол, с Васильком на той стороне всё в порядке и… ― тут он наклонился, словно боялся, что нас подслушают. Его светлые, цвета осеннего неба глаза стали просто огромными, ― что он скоро навестит своего приятеля. Ужас, да? Наверное, недолго осталось лучшему репортёру топтать эту землю.

У меня похолодела спина, но я мужественно сделал вид, что не испугался:

― Бред, Димыч, и ты веришь в такую ерунду?

Вместо ответа он обречённо кивнул:

― А что, есть другие варианты?

Я пожал плечами:

― Мало ли, например, вдруг наступит ночь живых мертвецов, или… скоро же Хэллоуин ― увидишь его во сне.

Димыч грустно рассмеялся:

― А ты, оказывается, шутник, доктор Саня. Сворачивай направо, Стелла вон там ― у могилы кого-то из своих родных. Кстати, злые языки шепчут, что её бабка была ведьмой. Ерунда всё это, бабушка Люся славилась своей самогонкой, а вот Стелла как раз…

― Эй, самый известный болтун в городе, не боишься сплетничать за моей спиной? Вдруг обижусь ― могу ведь и проклясть, ― симпатичная молодая женщина не старше тридцати с собранной на затылке шикарной русой косой, стройная, в тёмном пальто, с ясными умными глазами, усмехнувшись, подошла к нам и, окинув незнакомца быстрым взглядом, кивнула побледневшему Димычу на лавочку у оградки:

― Садись, разбойник, давай быстро запишем интервью, а то у меня ещё много дел. Так о чём ты хотел спросить ведьму Стеллу?

Димыч заёрзал, виновато улыбаясь:

― Да не называл я Вас так, Стелла Ивановна, просто… а, ерунда всё это, Вас же не проведёшь, ― и видя, что она не сердится, повеселел, приступив к своим прямым обязанностям.

Ушлый репортёр заранее предупредил, чтобы я не мешал и постоял в сторонке, пока он не закончит. А потом уж приставал к прорицательнице с вопросами, если она, конечно, согласится на них ответить.

Я устроился под большим клёном и вертел в руках только что упавший на куртку резной оранжевый лист, думая, что длинное чёрное пальто её старит, а дурацкое имя Стелла ― совершенно не подходит этой симпатичной женщине с такими удивительными глазами. Скорее уж Катерина или Алёна… Нет, Катя ― лучше всего, ― эта мысль почему-то развеселила, заставив улыбнуться и посмотреть в сторону прорицательницы.

Стелла, женщина-звезда с русой косой, на мгновение встретилась со мной взглядом и, опустив невозможно синие глаза, покраснела, словно только что подслушала глупые мысли незнакомца. Я тут же сделал вид, что никогда не видел деревьев, заинтересованно рассматривая узоры на коре старого клёна, и не понимая, отчего в холодный октябрьский день вдруг так резко потеплело, а сердцу стало тесно в груди.

Димыч раскашлялся, как мы и условились, что означало ― дорога свободна, приступай к атаке. Но я растерялся, как школьник перед строгой учительницей, и медлил, не зная, с чего начать разговор. Сообразительный журналист пришёл на выручку:

― Стелла, а это наш знаменитый доктор Саня ― он помог мне встать на ноги после операции. И вообще, Док ― прекрасный человек…

― Вот что, Дим Димыч, погуляй немного, а я поговорю с твоим «прекрасным» доктором. И не вздумай подслушивать, а то неделю будешь икать без перерыва, понял?

Димыч козырнул и, подмигнув, побрёл по аллее, с преувеличенным вниманием рассматривая кладбищенские памятники. Стелла сама подошла ко мне, взяв за руку ― я даже вздрогнул от неожиданности. Она улыбнулась:

― Простите, доктор, что веду себя бесцеремонно. Но у Вас такая странная аура, очень хотелось проверить, ошиблась я или нет.

― Ну и как ― что там с аурой? ― я попытался улыбнуться, но получалось не очень, может, потому что Стелла всё ещё держала меня за руку.

Кажется, она снова прочитала мысли и, смутившись, отпустила холодную ладонь:

― Вы ― необычный человек, доктор Саня. Что-то с Вами не так ― как правило, я вижу всю линию жизни, но здесь… она почему-то не кончается. Как же глупо.

Я вдруг успокоился:

― Вы не ошиблись, Стелла ― эта линия жизни уходит очень далеко, хотя я об этом не просил.

Её глаза испуганно расширились, а потом в этом синем озере словно заклубился чёрный туман. Она мне поверила:

― Но это же ужасно…

Я промолчал, и целую вечность мы стояли друг напротив друга под осыпавшим нас разноцветными листьями ветром. Её голос изменился, в нём уже не было прежней уверенности, только печаль:

― Очень жаль, доктор, у Вас непростая судьба. Но постарайтесь не отчаиваться ― это не приговор, всё ещё может измениться. Так зачем Вы хотели меня видеть?

Подавленный, рассказал Стелле о предсказании Анри, и это произвело на неё сильное впечатление. Она так разволновалась, что какое-то время не могла говорить:

― Два года назад я так надеялась, что это видение не сбудется, но теперь сомнений нет. Вы с друзьями из очень далёкой страны, ― Стелла сказала это так, что стало понятно, каким-то образом она знает о нас больше, чем говорит, ― ничего не сможете изменить. Это бесполезно: кому предназначено погибнуть ― всё равно умрёт, даже если попытается убежать ― так что не тратьте время зря. Делайте то, что в ваших силах.

Я кивнул и уже собирался попрощаться с прекрасной предсказательницей, но в последний момент всё же решился спросить:

― Стелла, если верить одному из пророчеств друга, именно я стану причиной их гибели. Скажите, это так? И что, чёрт побери, делать, чтобы оно не сбылось? ― я почти кричал от отчаяния, но снова ставший отстранённым и, похоже, разочарованным голос Стеллы меня отрезвил:

― Я вижу только отдельные, самые важные моменты для судеб многих людей, но ничего не могу сказать конкретно о Вас, доктор. Только Вам решать, как строить свою жизнь. Постарайтесь быть честным с самим собой и другими, чтобы потом не сваливать собственные ошибки на судьбу.

Резко развернувшись, она быстро скрылась за огромным, безвкусным памятником цыганскому барону, и показалось, что это моё счастье уходит, стуча каблучками по асфальту.

Время уже близилось к обеду, когда, вернувшись в свою комнату, я рассказал друзьям о встрече со Стеллой. Никто не проронил ни слова, молчаливо соглашаясь с ней. Только нахмурившийся Жорж ёрзал на стуле и, наконец, не выдержав, вспылил:

― Мало ли, что сказала жрица ― мы что, должны до завтрашнего дня сидеть, сложа руки, в ожидании, пока эта каменюка не уничтожит половину города? Я так не могу. Надо хотя бы предупредить людей, а дальше уж пусть сами решают, как им быть.

Я смотрел на бегавшего по комнате парня и прекрасно его понимал:

― Телецентр находится в области, даже если мы сегодня туда приедем, нас ни за что не пустят и, тем более, не позволят выйти в эфир. Можно попробовать сходить на местную радиостанцию, но там тоже «не дураки» работают, так что нам ничего не светит. Как вариант ― рассказать Димычу, он-то с удовольствием состряпает статью, но пока номер выйдет, боюсь, будет уже поздно, да и кто поверит бульварной газете.

― Это всё, что ты можешь предложить? Город скоро разнесёт по камушку, а ты… ― кипятился Жорж.

Я пожал плечами:

― Могу написать сообщение на сайт города, но его тут же удалят ― подумают, подростки хулиганят. Хотите? Я попробую…

Анри пробурчал, кусая губу:

― Лучше напиши об угрозе эпидемии, звучит реалистичнее.

― Хорошо, но «террористов» вычислят в течении десяти минут, ночевать придётся в полиции. Документов у вас нет, а что со мной будет ― даже не представляю: в лучшем случае, останусь без работы. Как, согласны? ― не унимался я.

Алистер положил конец этой перепалке, от души хлопнув ладонью по столу:

― Хватит! Я попробую сам. Заклинание трудное и требует большой сосредоточенности, зато если получится, утром большая часть горожан резво сорвётся с места и уедет отсюда как можно дальше. Правда, в течение несколько дней не смогу вам помогать, но тут уж ничего не поделаешь… Есть только одно «но» ― мы не знаем точного времени падения этого «метеорита» ― верно, Док?

Пришлось с ним согласиться ― Стелла сказала только, что «это» случится завтра. Но когда именно? Алистер может не успеть. Но он уже всё для себя решил и ушёл в гостиницу, велев ребятам оставаться у меня в комнате и не отвлекать его от дела. До ночи мы маялись, вернее, только я ― Жорж и Анри опять залипли у экрана, на этот раз ноутбука, один за другим «глотая» боевики и сопровождая любую победу «героя» радостными воплями. Делая небольшие перерывы только для того, чтобы подкрепиться.

Ближе к ночи и я не выдержал, сев к телевизору, чтобы хоть как-то отвлечься и справиться с внутренней дрожью. Местные новости не порадовали: группа ребят в совершенно невменяемом состоянии ограбила магазин, почему-то не взяв деньги и ограничившись несколькими рулонами туалетной бумаги. «Детишки» приставали к прохожим, угрожая превратить их в диких зверей, чтобы потом на них же охотиться, если те не отдадут им какие-то «серебряные жетоны».

Последняя фраза меня насторожила. А уж когда еле сдерживавший смех репортёр продемонстрировал на камеру, чем малолетние хулиганы пытались запугать своих «жертв» ― маленькие синие, подозрительно знакомые колбы, я силой притащил обоих «киноманов» к телевизору:

― Это те, пропавшие из номера штуки? Я видел их в твоём мешке, Жорж!

Анри ахнул:

― Вот идиоты, напились «отсроченной смерти». Если не дать им противоядие, через пару часов дурачков разорвёт на части. Что хочешь делай, Док, но заставь их выпить пару глотков из этого флакона, ― он сунул мне в руку «лекарство» в прозрачной бутылочке, подозрительно напоминавшей «четвертинку» водки.

Дальнейшее помню смутно: сначала, кажется, звонил начальнику полиции, представившись доктором, волновавшимся за здоровье ребят, стоявших на учёте в психдиспансере. И с которыми мне срочно надо было повидаться. В запале я такого наплёл, самому стало не по себе. Не знаю почему, думаю, это была работа Анри, которого я небезосновательно подозревал в неравнодушии к магии, получил «добро». И, взяв с собой двух «санитаров» ― «гости издалека» прекрасно сыграли свои роли ― отправился спасать малолетних воришек от неминуемой смерти.

То, что происходило дальше, напоминало страшный сон. Но, главное, у нас всё получилось: стараниями Анри мне позволили встретиться с только казавшимися пьяными ребятами. В их вытаращенных глазах было столько ужаса и отчаяния, что и без помощи «санитаров» я заставил «заср…цев» выпить противоядие. После чего без проблем покинул полицейский участок, правда, как оказалось, только для того, чтобы тут же погрузиться в настоящий ад.

На старых часах, украшавших фасад мэрии, пробило двенадцать раз, пока мы оглядывались по сторонам, пытаясь найти в такое время такси или попутку. И тут это случилось: из-за туч показалась стремительно увеличивавшаяся в размерах точка. Я даже вскрикнуть не успел, как Анри толкнул нас с Жоржем на землю, прикрыв собой:

― Зажмурьтесь и заткните уши, сейчас рванёт.

Он не договорил, а необыкновенный раскат «грома» потряс содрогнувшуюся землю, на мгновение оглушив и лишив возможности соображать. Я не понимал, почему голове так жарко, а дышать ― трудно и больно. Небо озарила мгновенная ослепительная вспышка, от которой потекли слёзы, и только где-то далеко и очень тихо прошелестел еле слышный голос Жоржа:

― Да закрой же глаза, идиот, ослепнешь! ― и тяжёлая рука прижала непослушную голову к земле, пока я пытался очистить рот от набившейся в него травы и листьев. Мне удалось немного повернуться, чтобы рвотные позывы не прикончили доброго доктора ещё до того, как на землю хлынул поток небесного огня.

"Вот значит, как это ― умирать: отвратительно и очень больно. Стоп, я не могу погибнуть ― я же, чтоб вас всех, бессмертный, бессмертный болван. Где ребята, что с ними? Надо набраться смелости и посмотреть, всё ведь будет в порядке, да? И плевать, что земля продолжает гудеть и стонать, а с неба идёт огненный, такой безумно красивый и смертельно опасный дождь. Тебе, Док, нечего бояться ― даже если ослепнешь, всё равно будешь неприкаянно бродить от города к городу, тысячи лет собирая подаяния."

Конечно, в тот момент я плохо соображал. Но мысль, что Жорж и Анри в опасности, а я, дипломированный врач, вместо помощи друзьям лежу, оплакивая свою судьбу, заставила приподняться на локтях и кое-как сесть, размазывая грязной ладонью слёзы по горящим щекам. Ребята лежали рядом, наполовину засыпанные землёй. На бледных лицах ― ни страдания, ни боли.

"Кажется, ты опоздал, Док. Всё кончено, остаётся только смотреть, как рушатся горящие здания и трескаются от невыносимого жара стёкла окон и витрин… Да… да… Только что-то не так. Анри сказал, что они погибнут по моей вине, но я же ничего не сделал. Вот оно! Тупица, даже не проверил, живы ли ребята ― если сейчас же не возьму себя в руки и не окажу им помощь, тогда чёртово предсказание точно сбудется."

― Ни за что ― не дождёшься, сволочь! Я не позволю им умереть ― прошипел, грозя неизвестно кому, быстро раскапывая тела друзей и проверяя пульс на их шеях. Довольно рассмеявшись, обрадованный доктор Саня от души надавал своим «гостям» пощёчин, приговаривая:

― Просыпайтесь, вы оба! Обжора и умник, кому сказал ― немедленно приходите в себя, а то уже рука устала вас колотить… ― пока раскашлявшийся Жорж не перехватил мою ладонь, сердито прохрипев:

― С катушек слетел, бессмертная твоя морда! А ну полегче, а то ведь могу и ответить… кха-кха…

Анри застонал, ощупывая пальцами рот:

― У тебя оригинальные методы «оказания первой помощи», Док ― губу мне в кровь разбил, нехороший человек. И за что тебя только так любят в этом городишке. Кстати, что сейчас творится вокруг ― земля попала в глаза, ничего не вижу.

Я бросился их обнимать, помогая сесть и попутно описывая с видом бывалого комментатора происходивший вокруг кошмар, и так увлёкся, «впечатлившись» ужасами произошедшей трагедии, что Анри прижал меня к себе, осторожно похлопывая по спине:

― Довольно, Док, всё понятно, успокойся ради бога. Ты нас спас, как я и предсказывал. Молодец…

Я вздрогнул от того, что тяжёлая ладонь Жоржа взъерошила мои волосы:

― Выдохни, наконец, бессмертный, и возьми себя в руки: пророчество Анри не исполнено до конца ― надо найти и помочь Алистеру. Он же должен быть в отеле. Не думай о пожарах и жертвах, сосредоточься на главном ― как нам туда быстрее добраться?

Я кивнул:

― Сейчас, сейчас… Это довольно далеко, но смотрите, на стоянке ― автомобиль, стёкла выбиты, но в остальном выглядит вполне нормально. И хотя прав у меня пока нет, водить умею. Рискнём?

Мне пришлось вести за собой Анри, пока Жорж, оторвав дверцу и вытащив кого-то из салона, помог нам забраться внутрь покорёженного «корейца». Я боялся его спросить, но он сам ответил на так и незаданный вопрос:

― Большой осколок стекла через глаз вошёл парню в мозг, он уже не дышал. Давай, Док, веди эту коляску, переживать будешь потом ― сейчас не до сантиментов.

К счастью, спасать Алистера из горящего отеля не пришлось ― он сам встретил нас возле пустой парковки и, убедившись, что все целы, сел на переднее сидение, быстро вернув Анри способность видеть. Тот тут же спросил:

― Что будем делать дальше?

― Док, веди машину вон к тем деревьям ― как договорились, я спрятал ваши мечи за лавочкой в куче листвы. Возьмём их и поедем к старому кладбищу ― наш «водитель» знает дорогу.

Жорж удивлённо и, показалось, обрадованно вскинул брови:

― А что мы там забыли?

Алистер хитро и как-то недобро усмехнулся:

― Местные мертвецы решили прогуляться по городу ― наверное, соскучились по «живым». Надо их остановить.

Жорж радостно хлопнул меня по спине, так что я охнул, едва сдержав стон:

― Гони к тем кустам, Док, а потом на «кладбищенскую вечеринку». Да не трусь ― тебе представился такой шанс поучаствовать в настоящей охоте на нежить, гордись!

― Ну разумеется, всегда мечтал познакомиться с зомби, ― прошептал я, от страха не в состоянии попасть ногой на педаль газа, ― хотя, чего бессмертному бояться? И, шмыгнув носом, угрюмо сказал:

― Пристегните ремни, парни ― поехали…