Читать онлайн "Волшебная чаша"

Сладкая дрема подступила незаметно, как тень, крадущаяся по стене. Она окутала Аргуса мягкой пеленой, отгораживая от внешнего мира. Рука с трубкой, будто чужая, медленно соскользнула с подлокотника, теряя всякое напряжение. Глаза закрылись сами собой, впуская внутрь темноту, полную тихих грез.

Снаружи, за стенами дома, бушевала зима. Ветер выл, и, как голодный зверь, царапал стекла ледяными когтями. Но внутри, у камина, царил совсем другой мир. Здесь мерно дышал огонь, согревая озябшие ноги Аргуса своим ласковым теплом. Едва уловимый запах табака от курительной трубки смешивался с легким шлейфом мятного отвара из кружки, стоящей на столике рядом с креслом, и приносили умиротворение. Этот контраст — буря снаружи и покой внутри — лишь усиливал ощущение безмятежности. Звуки внешнего мира постепенно стихали, отдаляясь все дальше и дальше. Тело, наконец, сдалось под натиском усталости, расслабляясь с каждым мгновением. Сон приближался, как тихий гость, готовый увести Аргуса в свои загадочные владения.

– Деда! – нарушил тишину внезапный пронзительный крик.

– Не спи! – громко потребовал еще один голос.

– Вставай! – присоединился к ним третий.

Аргус дернулся, уронив трубку на пол. Рядом с ней оказалась и его любимая кепка, которая тоже упала от резкого движения. Старик несколько раз поморгал, протер ладонями сонное лицо и уставился на внуков, все еще сидящих на табуретах у камина. В их карих глазах горел живой огонь любопытства и предвкушения.

Аргус прокряхтел и поерзал в кресле:

– Я уж думал вы пошли спать.

Он наклонился, чтобы поднять трубку и кепку, но его опередил Боно.

– Нет, – улыбнулась Глора. – Мы хотим еще историю услышать.

– Ага, – подхватил Боно, отдавая вещи. – Ты как-то сказал, что у тебя есть история, которую расскажешь только когда мы подрастем. Нам с Глорой вот по девять лет месяц назад стало, – он скрестил руки на груди и гордо поднял голову.

– Да! И мне уже пять, – заявил Герман, с важным видом показывая на пальцах нужное число. – Расскажи, дедушка! – с мольбой в голосе попросил он.

Аргус обвел взглядом внуков и подметил, что в своей настойчивости они очень походили на своего отца, его сына. Особенно, Боно, что все еще стоял со скрещенными руками и ждал, когда получит желаемое. Старик надел кепку, положил трубку на столик рядом с кружкой и ответил:

– Что же, ребята-внучата. Подловили вы меня, будет вам история, – он хрипловато похихикал, пригладив густую седую бороду.

В ответ раздались радостные возгласы и звонкие крики «ура!», наполнившие комнату детским восторгом. Боно, как самый рассудительный, пододвинул свою табуретку поближе к старику. И спокойно сел в ожидании рассказа, сверля Аргуса глазами. Глора и Герман не сразу угомонились, вдоволь набегавшись от радости вокруг них, как маленькие вихри. Но после тихой и твердой просьбы Аргуса успокоиться, они притихли и, последовав примеру Боно, поставили свои табуретки рядом с дедом. Затаив дыхание, внуки приготовились слушать еще одну удивительную историю. В воздухе повисло напряженное ожидание, как перед началом какого-то волшебного представления.

– Когда-то давным-давно я был молод и бороздил моря на большом корабле под названием «Жемчужина», – начал Аргус, скрестив ноги и сцепив руки «в замок». Его взгляд устремился куда-то вдаль, словно он видел сейчас не стены комнаты, а необъятные морские просторы.

– Какое красивое название! – с искренним восхищением произнесла Глора.

– Ты был капитаном? – спросил Герман.

– Да. У меня была команда, верные товарищи...

– Вы что, были пиратами? – перебил Боно, насупив брови.

– Нет, – добродушно посмеялся Аргус, отчего в уголках его глаз появились морщинки. Глора тоже похихикала, толкнув брата-близнеца вбок. – Это была работа. – продолжил старик. – Мы переправляли товары из одного порта в другой, занимались и рыбной ловлей, когда позволяло время. Однажды в одном из морских портов мы с командой услышали интересную легенду..., – Аргус сделал небольшую паузу, чтобы прокашляться, -...легенду о Святом Граале.

– Деда, а что такое этот Грааль? – поинтересовался Герман, подавшись вперед. Глора и Боно невольно повторили за младшим братом. Они явно не хотели упустить ни единой детали.

– Это такая волшебная чаша, – объяснил Аргус, подбирая простые и понятные для внуков слова. – И, как гласит легенда, она может излечить от всех болезней и исполнить любое желание.

– Ух ты! – с восторгом в голосе воскликнула Глора, широко раскрыв глаза.

– Да ну-у-у.., так не бывает, – отмахнулся Боно, состроив гримасу недовольства.

Ветер, словно злой дух, осадил ветхий домик. Он с воем пронесся по крыше, завыл в щелях, и, наконец, с остервенением бросился на окно. Стук был резким и отрывистым, будто кто-то настойчиво требовал впустить его. Старые рамы задребезжали, казалось, вот-вот не выдержат напора. В этом стуке послышался не просто холод, но и какая-то злая, неумолимая сила. Дети замерли, прислушиваясь. Стук повторился, на этот раз сильнее.

– Хе-хе, – с хитрым огоньком в глазах посмеялся Аргус и улыбнулся, глядя на внуков. – Похоже, даже ветер с тобой не согласен, Боно, – добавил старик, подмигнув ему.

– Д-д-да, я... Расскажи дальше, – с запинкой произнес Боно, сглотнув.

Аргус, заметив его смятение, поведал о том, что Святой Грааль, хранится на далеком и таинственном острове, который носит название Остров Искушения. И найти его, по легенде, сможет лишь тот, кто с честью преодолеет все испытания судьбы, что подстерегают путников в коварных и непредсказуемых Бермудских водах.

– А какие испытания? И как этот остров найти? Он есть на картах? – посыпались вопросы от Германа.

– Нет, – помотал головой дед, – Его так просто не отыскать. И какие будут испытания заранее никто не знает. Ведь на долю каждого выпадают свои. Но про остров вот что еще было сказано, – он чуть наклонился к внукам и заметно тише добавил: – Как только испытания будут пройдены, то он покажется с последним лучом уходящего Солнца, что коснется горизонта.

Аргус с удовольствием наблюдал за реакцией детей. Глора, обычно такая непоседливая, сидела тихо, словно мышка. Ее лицо освещала мечтательная улыбка. Герман, зачарованный, замер, широко раскрыв глаза. В его взгляде читалось не просто любопытство, а настоящее благоговение перед тайной. Даже скептически настроенный Боно, казалось, смягчился. Его гримаса недовольства сменилась задумчивым выражением.

История начинала их увлекать, и они принялись гадать, какие же испытания могли подстерегать отважных искателей Грааля.

– Я думаю там обязательно будут загадки. Видел такое в одном мультике, – предположил Боно, почесывая подбородок.

– Там точно будет сражение с огромным монстром! – уверенно воскликнула Глора. – Помните, нам мама читала недавно такую сказку? – обратилась она к братьям.

Герман и Боно закивали. Однако младший брат еще добавил тихим, почти испуганным голосом:

– И наверняка какое-то очень страшное место. Мне часто такое снится. Но я всегда пугаюсь и просыпаюсь от этого, – Герман опустил взгляд и принялся нервно грызть ногти.

– Так вот почему у тебя в комнате иногда свет горит утром, – сказала догадавшаяся Глора.

– Угу, – подтвердил Герман.

– Ну-у-у, – протянул Аргус, внимательно выслушав их, – не все так просто, ребята-внучата. Ведь в итоге мы с командой решили отправиться на поиски этого острова и Грааля, конечно.

Глора и Герман разом ахнули, добавив восклицания: «круто» и «вау». Но Боно был сдержан и, немного нахмурившись, задал прямой вопрос:

– Деда, а почему вы так решили?

Аргус устремил взгляд на огонь в камине и тихо ответил:

– Мне на тот момент уже исполнилось сорок лет. Возраст, когда многие взрослые начинают задумываться о смысле жизни, о том, что они успели сделать, чего достигли. Как и многие другие, я хотел оставить после себя какое-то наследие, след в истории. Ну и, чего греха таить, – он слегка улыбнулся, – просто прославиться. Ведь если бы мы с командой нашли такой легендарный предмет, то нас бы чтили и помнили долгие века. А это многое бы изменило…

– Разве не важнее найти саму эту чашу, что исполнит любое желание и сможет излечить от всего? – с присущей ему наивностью поинтересовался Герман. Его взгляд был полон искреннего недоумения.

– Так если уж мы нашли бы Грааль, то использовали бы сколь угодно раз, – развел руками Аргус, усмехнувшись. И продолжил рассказ о приключениях: – Итак, однажды утром мы вышли из порта в Бермудские воды. Погода стояла отличная: море было спокойным, а небо чистым. Одним словом — благодать. Мы восприняли это как добрый знак, как благословение на наше путешествие. Плыли мы целый день, и совсем ничего не происходило. Но на следующее утро все преобразилось: нас окутал густой туман, заволакивая горизонт и скрывая даже самые близкие предметы. Видимость стала настолько ограниченной, что с трудом различались даже силуэты товарищей по команде. И мы попросту не понимали, что же делать и куда плыть...

Внезапно резкий скрежет, раздавшийся где-то рядом, заставил Боно, Глору и Аргуса вздрогнуть и обратить внимание на источник звука. Это Герман чуть не свалился с табуретки, но удержал равновесие.

– Внучок, что с тобой? – забеспокоился старик.

– Я… я… – запинаясь, проговорил Герман, обнимая себя за плечи. Его лицо стало бледным, а глаза полны страха. – Именно это я вижу в тех ужасных снах. Каждый раз кажется, что сейчас из этого… дыма, то есть тумана, кто-то выпрыгнет и… и съест меня, – прошептал он, поежившись и слегка затрясся.

Аргус поджал губы, вздохнул, а затем подался вперед и ласково сказал:

– Не бойся, внучок, ведь это всего лишь сны. Они могут нас мучить, тревожить, но знай, что им тебя не достать. Все это игра нашего воображения.

– Как это? – с надеждой в голосе спросил Герман.

– Если не будешь поддаваться страху, – объяснил Аргус, – а, наоборот, станешь с ним бороться, встречать его лицом к лицу, то станешь смелее, сильнее. И тогда такие сны уже не будут тебя так пугать. Страх питается нашей слабостью, но отступает перед храбростью.

Младший внук закивал, опустив руки, и пронзительно посмотрел на Аргуса. Его карие глаза, казалось, выражали благодарность. Тем временем близнецы переглянулись друг с другом и молча встали с табуреток. Глора, бесшумно ступая по деревянному полу, отправилась за теплым пледом и заботливо накрыла им младшего брата. Боно же, не говоря ни слова, принес Герману чашку с остатками какао, что еще оставалось в кувшине на столе. Дед не мог не улыбнуться, глядя на эту трогательную сцену. Ему стало радостно от того, что они растут такими добрыми и отзывчивыми.

Старик вернулся к истории. Корабль «Жемчужина» пробыл в этом вязком тумане почти целый день, и явление не отступило даже ночью. Хотя дух команды заметно ослаб, но не был сломлен.

И тут один из матросов прибежал к Аргусу, и доложил, что нашел юную девушку в трюме, спрятавшуюся за ящиками. Расспросы о том, кто она такая и что здесь делает ни к чему не привели, поскольку та постоянно говорила лишь одно – что не знает, как сюда попала и как ее зовут. Капитан, допросив девушку лично, решил, что она конечно же лжет. Но что-то в её растерянном взгляде, грязном платье и дрожащих руках заставило его сомневаться. На корабле бывали разные «зайцы», — сироты, пронырливые контрабандисты, даже беглые преступники, — но все они были мужчинами или мальчишками, а вот девушки… Девушек не было. И Аргус поймал себя на мысли, что эта незнакомка ужасно напоминает… его жену. Мысль эта, словно неожиданный прилив, накрыла с головой. О чем он и поделился с внуками.

– А она была такая же красивая как бабушка? – спросил Герман, допивая какао. Он поставил чашку на пол рядом с табуреткой. Над его верхней губой осталась светло-коричневая полоса от напитка.

Старик бросил беглый взгляд на пожелтевшую фотографию в дальнем углу комнаты. Портрет в тяжёлой, вычурной темно-коричневой раме был почти не виден отсюда, но Аргусу это и не требовалось. Образ жены навсегда запечатлелся в его памяти, как самое яркое и нестерпимо болезненное воспоминание.

– Да, она была похожа на вашу бабушку, – начал он и голос его смягчился, – с кудрявыми рыжими волосами, яркими голубыми глазами…, – Дед горько улыбнулся, приглаживая бороду, – ... И такими же веснушками как у вас, – добавил он, ласково взглянув на внуков.

Герман нахмурился и шумно выдохнул:

– Жалко, что мы её не знали.

– Ага-а-а, – вторили младшему брату Глора и Боно, с тоской глядя на ту самую фотографию в углу комнаты.

За окном снова завыла вьюга, но на этот раз осторожно и нежно, как легкое дуновение ветра, несущее в себе тихий шепот прощения и согласия с их печалью. Как если бы жена Аргуса сама передала им весточку с того света.

– И мне жаль, что она не застала вас, – прошептал Аргус, шмыгнув носом. Его глаза увлажнились. Он откашлялся, сделал глубокий вдох и продолжил: – Так вот, да, девушка была красива. Настолько, что некоторые матросы поглядывали на неё странным образом. И я понял, что они хотели… – он замялся, подбирая слова, – …взять её в жёны.

– А разве так можно? Ведь её даже не спросили! – возмутилась Глора.

– Ну… – замялся дед, – …поверь мне, внучка, так бывает. Вот будешь постарше, сама поймешь, – отмахнулся он.

Глора закусила губу, насупившись. «Копирует своего близнеца», – подумал старик. Боно же лишь озадаченно посмотрел на сестру.

Аргус вернулся к своему рассказу и упомянул и еще одну вещь: остальные матросы, наоборот, были напуганы присутствием женщины на борту. Они твердили, что это к беде, и, возможно, поэтому их и накрыл этот проклятый туман. Капитан «Жемчужины» с неохотой согласился поселить незнакомку в своей каюте, полагая, что это убережет её от любопытных глаз матросов и одновременно защитит экипаж от искушения, которое могла вызвать её красота. А сам отправился спать на свободную койку в дальней каюте.

На следующий день Аргус проснулся от глухого грохота и сильной качки. Это громадные волны пытались демонстрировать мощь шторма. Матросы метались по палубе, стараясь удержаться на ногах, а их крики смешались с ревом стихии. Буря бушевала такая, что волны разбивались о борт, поднимая огромные брызги. Как гигантские руки природы, они хотели схватить корабль и утащить его в бездну. Аргус с трудом добежал из каюты в капитанскую рубку и вцепился в ближайшие поручни мертвой хваткой. Штурман и старший помощник уже пытались бороться со стихией, но это казалось бесполезным. Через треснутое стекло окна капитан наблюдал за тем, как их шансы на спасение ускользают с каждой минутой. Однако он обратил внимание, что туман уже исчез.

Судно опасно накренялось под натиском очередной волны, и Аргус чувствовал, что вот-вот «Жемчужина» может перевернуться или рухнуть на бок. Ветер внезапно подул с такой силой, что закружил вокруг корабля вихрем, похожим на смерч. Капитан едва не потерял равновесие и не оказался в объятиях грозного моря. Его спасло лишь то, что он все еще крепко держался за поручни. Едва различая происходящее, Аргус, однако, заметил, что тучи на небе начали светлеть, а зловещие волны постепенно переставали бросаться на каждый борт корабля с прежней мощью. Пик стихии отступил и буря понемногу успокоилась – облака совсем побелели и стали менее кучными, ветер дул лишь в четверть от той суровой силы, а вода теперь изредка обхватывала судно мелкими волнами. Казалось, природа дала им передышку.

Первым делом Аргус проверил команду. К сожалению, не досчитались пятнадцати человек. Всего их в экипаже значилось сорок пять. Пара матросов доложили капитану, что море специально их наказало.

– А почему они так решили? – полюбопытствовала Глора, болтая туда-сюда босыми ногами и иногда шаркая ими об деревянный пол.

– Видите ли, таинственная девушка исчезла, – пояснил старик, вздохнув. – Так мне сказали матросы. Я, признаться, сначала не поверил и сам заглянул в свою каюту — ее там и впрямь не было...

Дети встрепенулись:

– Как?! – воскликнул Герман и едва не подскочил на месте. Но плед, которым он был укрыт, предательски сполз на пол, и младшему внуку пришлось отвлечься, чтобы снова закутаться в него.

– Кто же ее выпустил? – с тревогой в голосе спросила Глора.

– Думаю, это из-за шторма, – предположил Боно, привычно потирая подбородок. – Корабль вон как крутило. Дверь могла открыться, а девушка испугалась, выбежала наружу и, наверное, упала в воду.

– Но матросы поведали мне совсем другую историю, – помрачнев лицом, произнес Аргус. - Ночью те самые ребята из команды, что больше всего боялись присутствия девушки на корабле и зловещего тумана, тайком проникли в мою каюту, вытащили бедную незнакомку из ее убежища и безжалостно выбросили за борт. А потом именно этих ребят и недосчитались... – с горечью в голосе заключил он.

Внуки обменялись испуганными взглядами, и Боно тихо обронил:

– Деда, так, значит, матросы были правы?

– В чем? – переспросил Аргус.

– В том, что говорили о наказании, – пояснил Боно.

Аргус поджал губы и закивал:

– Да-а-а, – протянул он, – и я тоже так подумал.

«Жемчужина» продолжила свой путь под командованием верного капитана, чей экипаж оскудел. Море, желая утешить их, вновь стало спокойным и ласковым. И тут впервые за несколько дней вдалеке показался силуэт какого-то судна. Аргус взглянул в бинокль и застыл от изумления: к ним приближался старинный корабль, времен лихих морских пиратов. Он был весь покрыт чем-то, напоминающим расплавленное золото, и капитан не мог понять, как такое возможно. Приглядевшись получше, он заметил, что и его паруса, казалось, сделаны из того же материала. Они развевались на ветру и сверкали на солнце, маня своим блеском.

Аргус передал бинокль старшему помощнику, но и тот воскликнул от удивления и подтвердил, что смотрел на то же самое чудо. Оскудевшая команда, увидевшая приближение таинственного судна, почти вся вышла на палубу и выжидала момента встречи.

Когда два судна сблизились, несколько матросов проворно закинули на борт таинственного корабля толстые канаты с массивными крюками, чтобы надежно пристыковаться. И вот, когда корабли сомкнулись бортами, экипаж «Жемчужины» ступил на загадочное судно. Аргус с командой, завороженные чудом, молча прошлись по палубе в поисках людей. Они старались осторожно наступать на поверхность. Ее позолота все еще казалась миражом, готовым развеяться от малейшего прикосновения. На палубе не было ни души. Тогда разгоревшееся любопытство повело всю команду в трюм. И то, что они увидели, ошеломило их. Множество бочек, переполненных различными драгоценностями и золотыми монетами, стояли тесно друг с другом. И будто выжидали пока их кто-нибудь не заберет с собой. Многие поддались этому искушению и принялись набивать карманы драгоценностями. А кто-то из них даже намеревался забрать все бочки с собой, считая это платой за пережитые испытания. Но капитан, как общий голос разума, вывел товарищей из оцепенения. Аргус велел насторожиться и обдумать все странности корабля. Потому приказал оставить золотую ловушку в покое, вернув взятые драгоценности на место. Команда, нехотя повинуясь мудрому капитану, выполнила приказ, а после покинула загадочный судно. Экипаж перебрался обратно на «Жемчужину», открепил тросы и двинулся дальше в путь...

– Какой-то странный корабль. Я бы не стал там ничего брать. Слишком все подозрительно, – решительно вставил свое слово в рассказ деда Боно.

Внук скрестил руки на груди и сузил глаза. А его взгляд в этот момент устремился на огонь в камине. Отражаясь в его зрачках, пламя мерцало, будто живое. Старик невольно сравнил эти отблески с тем, как жадно порой горят глаза поддавшихся соблазну алчности. В них тоже плясал огонь, но не теплый и уютный, как у Боно, а холодный и ненасытный, пожирающий все на своем пути.

Поэтому Аргус хмыкнул и сказал:

– Что ж, мне нравится твой настрой, внучок. Плохо, что люди не всегда могут совладать со своими грехами.

Боно, Глора и Герман, словно три маленьких совенка, одновременно распахнули свои карие глаза, уставившись на старика.

– Кто-то взял сокровища, да? – догадался младший внук, поправляя плед.

– Да, – медленно произнес Аргус. – Жадность – коварный враг. Она способна ослепить даже самых честных людей.

Комната погрузилась в тишину, густую и плотную, как тот загадочный туман, заставший врасплох экипаж «Жемчужины». За окном вьюга утихла, и лишь мерное потрескивание дров в камине, подобно тихому шепоту, нарушало этот покой.

Глора нахмурилась:

– Но почему? – возмущенно спросила она. – Почему они не послушали тебя, дедушка?

Аргус улыбнулся, и его морщинистое лицо озарилось теплым светом.

– Потому что золото, внученька, – ответил он, – обладает магической силой. Она способно затмить и разум и сердце.

– И что же с вами после случилось? – осторожно спросил Боно. Детские глаза, полные любопытства, не отрываясь, смотрели на старика.

В ответ Аргус рассказал о дальнейших приключениях экипажа «Жемчужины». Как тень, очередная беда настигла их, преследуя искателей Грааля по пятам. Среди ночи следующего дня многие матросы, казалось, потеряли рассудок. Они метались по кораблю, кричали о каком-то чудовище и собирали все оружие, какое только могли найти, готовясь к битве.

– Ого! – внезапно воскликнула Глора. – Вот и монстр! Я же говорила, что он обязательно появится, – гордо заявила она. – Кто это был? Осьминог? Дракон? – внучка взглянула на Аргуса с надеждой в глазах, явно уверенная, что и здесь не ошиблась.

– Или Годзилла какой-нибудь, – с испугом обронил Герман.

– Точно, в фильмах показывали, что он хорошо плавает, – согласился Боно.

– Ну, не знаю..., – протянула Глора, задумчиво покачав головой.

– А вот тут, ребята-внучата, случилось самое интересное, – прервал их дед, его голос стал серьезным. – Одни люди говорили, что видели огромные щупальца, обвивающие мачту. Другие – большой длинный хвост, хлещущий по волнам, словно гигантский хлыст. А третьи, вообще считали, что нас кто-то сверху палит огнем.

– Так там сразу три монстра было? – спросил удивленно Герман.

Аргус чуть засмеялся и покашлял:

– А вот кто ж их разберет, – неоднозначно ответил он, поерзав в кресле. – Море – оно ведь полно тайн, которые не всегда поддаются объяснению.

– Дедушка, а что же ты сам видел? – поинтересовался Боно.

– В том-то и дело, внучок, что я никого и не видел, – Аргус развел руками.

Глаза Боно округлились. А Глора и Герман одновременно воскликнули:

– Что?!

Аргус, довольный произведенным эффектом, улыбнулся, и вокруг глаз появилась паутинка морщин.

– Да, – произнес он, и его голос зазвучал мягко и загадочно. – Я не видел никаких чудовищ. Но кое-что там все-таки было… И это страх. Страх, который завладел сердцами несчастных матросов.

– Но...но.. почему? – запинаясь, спросил Боно. – Они же все видели что-то, а ты нет!

– На самом деле, кроме меня, еще штурман, старший помощник и пара матросов тоже не понимали, что происходит. И тогда мы впятером поняли – похоже, обезумевшие видели то, чего боялись больше всего. Получается, одни страшились щупалец, которые утащат их в глубину. Другие – огромного хвоста, что разобьет корабль на мелкие кусочки. А третьи – огня, который сожжет их заживо.

– То есть им все это просто померещилось, – заключил Боно, нахмурив брови.

– Возможно, – уклончиво ответил Аргус. – А возможно, и нет. Море – не только вода. Это еще и тайны, которые скрываются в его глубинах. И иногда они выходят на поверхность, чтобы поиграть с нашим воображением.

– А что было дальше? – с замиранием сердца спросил Герман.

– Дальше… – Аргус снова сделал паузу, собираясь с мыслями. – Началась паника. Потерявшие рассудок люди метались по палубе, кричали, размахивали оружием. Они стреляли в темноту, пытаясь защититься от неведомого врага.

– И вы ничего не сделали? – с сочувствием спросила Глора.

– Мы пытались их успокоить, – вздохнул Аргус. – Но тогда случилось самое страшное...

Дед рассказал, что паника, подобно вирусу, мгновенно охватила судно, превращая дисциплинированных моряков в обезумевшую толпу. Их расширенные от ужаса глаза казались стеклянными, а крики отчаяния эхом отдавались в металлических коридорах, смешиваясь с треском разбитых панелей и воем сирен. Потерявшие контроль над собой люди метались, как крысы, не зная, куда бежать. Один из инженеров, сжимая гаечный ключ и пистолет, угрожал штурману и Аргусу, требуя покинуть капитанскую рубку. Когда они отступили, инженер бросился к пульту управления, пытаясь повернуть корабль на несуществующий курс, но лишь вызвал аварийное отключение систем. Судно начало беспорядочно крениться. Обезумевшие, вооружившись подручными средствами, пытались пробить бронированные переборки, а пули из табельного оружия рикошетили от металла, пробивали кабели, вызывая короткие замыкания. В хаосе раздался оглушительный взрыв – поврежденный реактор вышел из строя. Пламя, яркое и всепоглощающее, вырвалось из машинного отделения, охватывая отсеки. Густой черный дым заполнил коридоры, лишая людей возможности дышать. «Жемчужина» превратилась в плавучую гробницу, медленно погружаясь в морскую пучину. Раскаленные металлические конструкции с шипением уходили под воду, а крики гибнущих смешивались с треском ломающихся переборок и гулом аварийных систем. Обломки обшивки и оборудования разлетались во все стороны, словно осколки гранаты. Безжалостная вода поглощала все, что осталось от гордой «Жемчужины».

В тот момент капитан, штурман, старший помощник и еще пара матросов оказались отрезаны от остального экипажа. Чудом избежав участи жертв паники, они действовали инстинктивно. Старший помощник, несмотря на ожоги и контузию, сумел освободить массивную металлическую дверь, ведущую к грузовому отсеку. Взрывная волна выбила ее из петель, и она с грохотом упала в воду, став импровизированным плотом.

Двое матросов, пробираясь сквозь дым и огонь, наткнулись на обломок стальной балки, сорванной взрывом. С помощью пожарных топоров они отделили ее от горящих обломков и сбросили в воду, надеясь, что она сможет удержать их на поверхности.

Штурман нашел один из аварийных люков и открыл его. Вместе с Аргусом они проскользнули в узкий проход, ведущий к внешней обшивке корабля. Новой взрывной волной сорвало ее часть и моряки оказались в воде, посреди плавающих обломков и горящего топлива.

Все пятеро, оглушенные и обессиленные, отчаянно плыли к дрейфующим обломкам. Старший помощник, держась за металлическую дверь, подплыл к стальной балке, на которую уже забрались двое матросов. Штурман и капитан, преодолевая волны и обломки, удачно добрались до них.

«Жемчужина» была уничтожена. Аргус, штурман, старший помощник и двое матросов взирали со спасительных обломков на предсмертные агонии корабля. Каждый всплеск пламени, пожирающего его остатки, отзывался болью в сердце капитана. Дым, густой и черный, поднимался к безжалостному небу, как саван, окутывая последние мгновения жизни судна. Искры взмывали ввысь, прежде чем раствориться в ночной тьме. Холодная вода сковывала тело Аргуса, но истинный холод исходил изнутри, из бездны отчаяния, разверзшейся в его душе. Он потерял не просто корабль, он потерял дом, плавучий мир, где каждая деталь была пропитана его воспоминаниями, его мечтами. Он потерял часть своей жизни и души, которые навсегда останутся погребенными на дне океана. Так же Аргус потерял и почти весь экипаж, что много лет бороздил морские просторы вместе с ним. Их смех, их шутки, их голоса — все это теперь было лишь эхом, затерянным в шуме волн. Эта роковая ночь, как черное клеймо, навсегда останется в его памяти, напоминая о том как легко можно потерять все, что дорого, в одно мгновение...

В карих глазах детей, широко распахнутых от рассказанного ужаса, отражались отблески камина, словно те последние вспышки от тонущего корабля. Глора сжалась в комок на табуретке и тихо всхлипывала. Герман, плотнее закутавшись в плед, смотрел на огонь, пытаясь унять дрожь в руках. Боно, бледный как полотно, искоса взирал на старика, ища в его глазах ответы на вопросы, которые не решался задать.

– Дедушка… – прошептала Глора, ее голос дрожал. – Это… это так страшно…

Аргус понимал, что его красочный рассказ об этом моменте, возможно, был слишком суров для юных сердец. Но все же хотел, чтобы они знали правду о море, о его силе и жестокости, а так же о том на что способны люди под воздействием всепоглощающего страха. Он глубоко вздохнул, глядя на притихших внуков, и подбросил полено в камин. Искры взметнулись вверх, как маленькие звезды в ночном небе.

– После кораблекрушения, – продолжил дед тихим, но твердым голосом, – нас осталось всего пять человек на обломке корабля, цепляющихся за жизнь. Пять из сорока пяти. – Аргус помотал головой. – Эх-хе-хе... Да-а-а... Неделя… – добавил Аргус, вспоминая что-то ужасное. – Неделя, полная отчаяния и борьбы за выживание. Мы дрейфовали по волнам, как щепки, брошенные в бурный поток. Днем нас испытывало Солнце своими опаляющими лучами, а ночью безжалостный холодный ветер, гуляющий по морским просторам. Приходилось питаться сырой рыбой, что удавалось поймать. А самодельную снасть для ловли из пуговиц и ниток, выдернутых из одежды, соорудил старший помощник. Дождевую воду собирали в ладони и наполняли единственную флягу, которую один из матросов случайно взял с собой.

– Ничего себе! Сырая рыба... Ну и гадость! – обронил Герман, скривившись.

– А что оставалось делать? – пояснил Аргус, разведя руками. – Чтобы выжить, приходится идти и на такое. Но это дало нам силы жить дальше. Хотя всех накрыло сильное отчаяние. Жалели, что отправились в это опасное путешествие и осмелились искать чертов Грааль, – в последнем предложении он отчеканил каждое слово.

– Даже ты? – уточнила Глора, дрожащим голосом.

– Да, внучка. И я, – сказал Аргус и поник. – Еще и штурман все повторял: «Сокровища, которые нашли на корабле… точно были прокляты. Не стоило их касаться»... Наконец, – продолжил Аргус, – мы впятером вдруг осознали странную закономерность. Все, кто выжил в кораблекрушении, были теми, кто не прикасался к сокровищам в трюме. Ни один из тех, кто жадно хватал золото и драгоценности, не сумел спастись.

– Значит, за каждое плохое действие было наказание? – догадался Боно, шумно сглотнув.

Аргус кивнул, поджав губы:

– Верно. Любой поступок имеет свои последствия. Так жадность ослепила моих товарищей, а море покарало за это. Это и есть справедливость.

Пламя в камине вспыхнуло ярче, словно соглашаясь с его словами, и тени заплясали по стенам старого дома. Дети молча посмотрели на старика с особым благоговением, ведь он открыл им нечто важное.

– А как вы спаслись? – робко спросил Герман.

Дед помолчал, уставившись в темное окно напротив, словно хотел разглядеть в нем картины прошлого.

– В очередной день, когда надежда почти покинула нас и все смирились с мыслью, что море станет нашей могилой, случилось чудо, – тут он выпрямился в кресле и его голос окреп, – Солнце уже садилось, как вдруг один из моряков закричал: «Земля! Земля!». Мы сначала не поверили, считая, что это мираж, созданный игрой измученного сознания. Но нет — перед нами и впрямь возник остров, словно вынырнувший из глубин моря. И сразу же поплыли к нему.

Внуки подались вперед, затаив дыхание.

– Вступив на сушу, огляделись. Это был самый прекрасный остров, который я когда-либо видел. Белоснежные пляжи сияли будто усыпанные жемчугом. Пальмы на его берегу качались на ветру, как бы приветствуя нас. А джунгли позади них обещали тень и пищу. Его величественные горы, казалось, поддерживали само небо, такие они были высокие... Но что-то было не так. Не верилось, что нам просто повезло. И внезапно меня осенило: легенда про Грааль и Остров Искушения! Что найти волшебную чашу сможет лишь тот, кто преодолеет все испытания. И как только они будут пройдены, то тот самый остров покажется с последним лучом уходящего Солнца, что коснется горизонта.

– Так это был он?! – выдохнул Боно, а его глаза засияли от восторга.

– Да, – кивнул Аргус. – В тот момент все поняли, что наши страдания были не напрасны. Мы наконец достигли цели нашего путешествия, хотя и не так, как планировали.

– И Грааль нашли? – встрепенулась Глора.

Аргус посмотрел на заворожённые лица внуков, а затем широко улыбнулся и продолжил рассказ.

Пятеро уцелевших исследовали остров в поисках еды и воды. По песчаному берегу бегало много крабов. Их ловко изловили капитан и старший помощник в импровизированные корзины из огромных пальмовых листьев. Так же они собрали немного бананов и кокосов. А штурман с двумя матросами нашли источник пресной воды, который оказался совсем недалеко от кромки океана. Наевшись фруктов и вдоволь напившись воды, все занялись обустройством временного жилища. Они выбрали уединенное место у большого дерева с пышной кроной, защищенное от капризов природы и возможных чужих взоров. Несмотря на усталость, впятером, они быстро соорудили укрытие из веток местных кустарников. С наступлением темноты моряки разожгли костер с помощью ножа штурмана и кварцита, щедро разбросанного у подножия гор. Огонь согрел их озябшие и промокшие тела. Ужином послужили те самые прибрежные крабы. Утомленные и сытые, все улеглись отдохнуть и мигом заснули, погрузившись в глубокий и безмятежный сон.

Утром, когда все почувствовали себя немного отдохнувшими, они решили продолжить поиски Грааля и отправились вглубь острова. Аргусу подсказывала интуиция, что волшебная чаша спрятана там. Дорога пролегала через колючие заросли и опасные скользкие склоны. Но их упорство было вознаграждено — перед ними предстал зев исполинской пещеры, скрытый изумрудным занавесом лиан и папоротников. Пленённые неодолимым любопытством, они шагнули в прохладную тьму, где их ноги по колено утонули в призрачном тумане, стелющемся по каменному полу. Влажный воздух, пропитанный запахом мха и сырой земли, обволакивал, проникая в легкие.

Продвигаясь осторожно, будто по тонкому льду, они заметили впереди загадочное сияние, манящее их подобно маяку в ночном море. Приблизившись, замерли в изумлении: перед ними предстала стена, испещренная большими рисунками с изображением льва, орла, рыбы и быка. Чуть дальше от нее, в центре это помещения, был небольшой выступ в форме круга. На нем высечены те же четверо животных, что и на рисунках. Факелы, застывшие в каменных объятиях, бросали трепещущий свет на постамент. На нем высечен стих на языке, который, как по волшебству, был понятен морским скитальцам, словно сама судьба привела их к этому мистическому откровению:

«В глубинах мрака, где тени спят, Четыре чуда-стража тайну хранят. Огонь и воздух, земля и океан, К святой чаше ведут сквозь туман».

– Вот и загадка! Точно она! – ликовал Боно и чуть ли не подпрыгнул на табуретке.

– Попробуешь разгадать? – с вызовом спросил Аргус, при этом стараясь скрыть улыбку.

Боно тут же ответил согласием. На минуту он задумался, уставившись в пол. Затем почесал подбородок, а после макушку и проронил:

– Ну...э-э-э...хм-м...

– Да ты только умничаешь! – с ехидством подметила Глора и махнула рукой.

– Внучка, не задирай брата, – мягко сделал замечание Аргус.

– Хорошо, дедушка, – тихо согласилась она.

– Лучше тоже подумай над загадкой. И ты, Герман. Она не простая, – предупредил старик, подняв указательный палец вверх. А после замолчал, давая внукам время, а самому тихо посидеть и с упоением наблюдать за их размышлениями.

– Животные на рисунках и на круге наверняка как-то связаны, – наконец озвучил первую догадку Боно.

– Точно! – поддержала его сестра, хлопнув себя по коленке.

– И со стихом, – добавил Герман, выбравшись из пледа. Глора и брат закивали.

– Но как? – недоумевал Боно.

– А может это не просто животные? В стихе же есть слова про стихии. Вот рыба — это же к воде относится, – размышляла Глора.

– О! А орел он по воздуху летает. Значит, он — воздух! – выпалил Герман.

– Остались лев и бык, – заключил Боно. – И кто из них кто? Они оба могут быть связаны как с землей, так и с огнем, – он потер лоб.

– Ага-а-а, – протянула сестра.

– Деда, а можно подсказку? – попросил Герман.

Аргус хитро прищурился:

– Хорошо. Лев — это символ силы и отваги. А бык — упорства и труда.

– А-а-а! А я что-то про это и не подумал. Тогда все просто. Получается, лев — огонь, а бык — земля. Верно? – догадался Боно.

– Да, все так. Вы правильно размышляете, ребята-внучата, – просиял Аргус. – Мы с моими товарищами тоже об этом додумались. Но вот дальше стало сложнее...

Моряки ходили кругами, всматриваясь в рисунки, пытаясь связать их с загадочным стихом и кругом в центре. Час сменялся за часом, а разгадка, казалось, ускользала от них. Но вдруг Аргус вспомнил, как когда-то читал о четырех сторонах света и их элементальных ассоциациях. Во многих традициях восток ассоциировался с воздухом, юг с огнем, запад с водой, а север с землей. Тогда штурман предположил, что круг с животными может быть чем-то вроде циферблата. И старший помощник добавил, что скорее всего ориентиром должно служить Солнце. Так они выстроили порядок: орел — восток, лев — юг, рыба — запад, а бык — север. И после долгих рассуждений, они поняли, что им нужно встать в круг в определенном порядке, соответствующем движению Солнца. Четверо из них поочередно заняли в нем свои места, где каждый встал напротив определенного символа. А после молча замерли. Тишина пещеры наполнилась напряженным ожиданием, словно перед бурей. Внезапно, из центра круга брызнул яркий свет, ослепив их. Когда они открыли глаза, то увидели, что каменный пол перед ними раздвинулся, открывая тайный ход. Как зачарованные пятеро мореплавателей спустились вниз по лестнице и оказались в еще одном каменном помещении. Там среди огненного круга на небольшой колонне стояла одинокая чаша, переливающаяся всеми цветами радуги. Ни у кого не возникло сомнений, что это был он — Святой Грааль.

– Загадка и правда непростая, – сделал вывод Боно, закусив губу. Но было видно, что он не расстроился, а наоборот, обрадовался такому раскладу.

– Ага. Мы и за тыщу лет ее не разгадали бы, – согласилась Глора, вздохнув.

От Германа посыпались вопросы:

– Деда, а вы Грааль использовали? Он правда настоящий? А домой как вернулись?

Аргус с абсолютно невозмутимым и гордым видом ответил:

– Я, как капитан, решил первым подойти к чаше. Только приблизился к огненному кругу и бац! Огонь погас! – внуки разом ахнули, – Затем затряслась земля. И мы рухнули на пол. А потом услышали кошмарный жуткий голос, говоривший на нашем языке. Но не увидели никого кому тот мог принадлежать. И он спросил: «зачем вам Святой Грааль?». – дед в этот момент изменил тембр, делая его глубоким и потусторонним. – Признаюсь, я дрожал как юнга во время шторма, но я страха не показал. И честно ответил этому незнакомцу, что мы здесь из-за легенды и хотим забрать чашу, чтобы использовать ее волшебные свойства по своему усмотрению. А заодно попросил его представиться. Голос зарычал, отчего снова задрожала земля. И незнакомец сказал: «Я дух Острова Искушения, хранитель Грааля на протяжении тысячелетий. Если чаша покинет эту пещеру, то станет самой обычной, лишенной всякой силы. Легенды людей искажают правду — свойства Грааля не бесконечны. У вас есть право на одно-единственное желание. Так чего же вы хотите, смертные?».

Аргус горько усмехнулся и перевел взгляд на тлеющие угли в камине. Отблески огня играли на его морщинистом лице, придавая ему мистический вид:

– Я задумался и обернулся на четверых своих товарищей. Их лица, осунувшиеся и измученные, но полные надежды, смотрели на меня, ожидая решения. Мы отправились в это путешествие, как наивные глупцы, а что в итоге? Сколько людей погибло? Разве это стоило того?

Дед с такой печалью в глазах взглянул на детей, что они тут же поникли, понимая, к чему вел Аргус.

– Поэтому спросил духа, может ли Грааль вернуть всех погибших из моей команды, – проговорил старик, сжимая кулаки, – И, к сожалению, он ответил отказом, сказав, что подобное не подвластно никому, даже такому могущественному сокровищу, – его голос стал совсем тихим, – Тогда осталось только одно желание — поскорее вернуться домой. Так и случилось: мы впятером дотронулись до Грааля, как велел дух, и через мгновение оказались в нашем родном порту, откуда и начинали свое приключение.

– Дедушка, ты не жалеешь, что не использовал Грааль для себя? – с присущей ему наивностью осторожно поинтересовался Герман.

Аргус заулыбался, и его морщинистая рука ласково потрепала мальчика по волосам.

– Знаете, ребята-внучата, в тот момент я, да уверен, что и оставшиеся товарищи из моей команды, поняли главное: никакие сокровища не стоят человеческой жизни. Сорок людей погибли из-за призрачной и глупой мечты. Деньги, слава и волшебные чаши — все это не имеет значения, если рядом нет близких людей. Жизнь, которая нам дана, – вот истинная ценность.

– Получается, это не просто история про Грааль, – проницательно заметил Боно, хитро прищурившись.

– Именно так, – хмыкнул старик. – Я хочу, чтобы вы запомнили: никогда не меняйте человеческие отношения, дружбу и любовь на материальные блага.

– Дедушка, ты самый мудрый! – с искренним восторгом пролепетала Глора.

Аргус окинул детей теплым взглядом:

– Вижу, что вам понравился мой рассказ. Что ж, кто хочет послушать еще один? – с озорным блеском в глазах спросил он.

– Я! Я! Я! – наперебой закричали внуки. И комната снова наполнилась детским смехом.

Аромат какао, густой и сладкий, витал в воздухе, создавая ощущение комфорта. Камин едва тлел. Но стоило подбросить в него дров, и он бы мог воспылать вновь. Дом, все так же наполненный теплом и уютом, не хотел отпускать своих обитателей.

А за окном медленно кружились снежинки, исполняя причудливый танец. Деревья, укрытые белыми шапками, стояли неподвижно, будто уснув под пуховым одеялом. Вдалеке мерцали огоньки соседних деревенских домов, а на бархатном полотне ночного неба горели маленькие звезды — безмолвные свидетели историй, рассказанных дедом Аргусом своим любимым внукам.