Читать онлайн "Ниочёма"

Олег умер.

Так случается со всеми, рано или поздно. С кем-то естественным путем, от старости или болезни. С кем-то внезапно, и вариантов может быть множество: нож бандита, грузовик навстречу, вражеская пуля, пущенная в грудь или пара слов, брошенных в спину. С кем-то по-дурацки: например, поскользнулся человек на мокром кафеле и долбанулся виском о край ванны. У Олега вышло совершенно идиотически: пил пиво перед телевизором, пошел к холодильнику за добавкой, споткнулся о кота и так удачно, что упал и свернул себе шею.

Но теперь это было неважно. Все, что заполняло его жизнь, было уже неважно: друзья, работа, долги, женщины, прошедший без нашей сборной чемпионат мира по футболу, дурацкие споры о мелочах и всё такое прочее. Некоторое время ушло на осознание того, что он все же существует, а мертвое тело, лежащее перед холодильником, ему уже не принадлежит. А потом все как по нотам: белый тоннель и полет куда-то к свету. Сколько времени он летел, тоже было неважно. Время не имело для него никакого значения. Просто в какой-то момент он понял: путешествие окончено.

Место, в котором оказался Олег, было никаким. Бесформенным. Кусок пространства, не имеющий видимых границ и очертаний. Но и это было неважно. У Олега сейчас тоже не было формы, одно лишь содержание. И это содержание принялись пристально изучать три неких сущности, таких же бесплотных и бесформенных, как и всё прочее в этом странном месте. В процессе работы сущности обменивались короткими порциями информации, которые разум Олега, не до конца адаптировавшийся к новому этапу бытия, воспринимал как разговор.

- Жил грешно и помер смешно, - сказал Первый.

- Не так уж и грешил, - возразил Второй. – Не убивал, не предавал, почти не крал. Так, помалу. Иные, вон, вагонами тянут, а это разве что изредка, на кружку пива.

- Зато прелюбодействовал, - вступил в общий разговор Третий.

- Ну да. Дважды. Или нет, трижды. Такое по нынешним временам и за грех посчитать нельзя.

- Грех, он всегда грех, - сурово припечатал Первый. – Клятвы нарушал не единожды. И завидовал по-черному. Деньги любил.

- Кто ж их не любит? - Второй, кажется, решил взять на себя роль адвоката. - Зато не чревоугодничал и не бражничал.

- Это потому, что денег не было, - буркнул Третий, подводя итог спору.

- Ну, гордыни совсем чуть, - продолжал анализировать Первый. – И печали с унынием не лишку.

- Посмотрите, - снова влез Второй, – вот, вот и вот: невинные души спас. И совершенно бескорыстно.

- Увы, есть такой момент, - печально согласился Третий.

Первый, закончив обследование, издал пронзительный звук, призывая обоих собеседников к порядку и вниманию.

- Ну, что решим? Куда его? – открыл он совещание.

- В рай нельзя, - тут же откликнулся Второй. – Грехов пусть и немного, но привратник ни за что не пропустит.

- В ад тоже не получится, - добавил Третий. – Грешил покойничек не лишку, к тому же грехи свои добрыми делами искупал.

- Да-а, задачка! – протянул Первый. – Почти идеальный баланс. Вот ниочёма! Ни туда, ни сюда. Но ведь и здесь его нельзя оставлять, нужно непременно куда-нибудь направить.

- А, может, дать ему еще один шанс? – снова высунулся Второй. - Пусть потрепыхается, погеройствует.

- Ага, нагрешит как следует, - съехидничал Третий.

- Что ж, предложение разумное, - подытожил Первый. - Но обратно отослать мы его не можем, у тела уже началось трупное окоченение. Так… где у нас подходящий вариант? Ага, вот: мир похож на родной, с момента смерти реципиента не прошло и минуты, клетки мозга отмирать даже не собирались. Подойдет. Ну, пошел!

Олег вновь заскользил по белому тоннелю, слыша где-то позади затихающий разговор:

- А тельце-то принадлежит дворянину! Не жирно будет?

- Ничего, род совсем обнищал. Не постарается, так и не разбогатеет.

- А как же враги? Кто-то ведь реципиента убил?

- Не парься! К житью, так выживет.

- Вы куда смотрели? Там же магия есть! Он ведь при воскрешении столько силы получит, что любого из местных разнесет вдребезги и пополам!

- А память? Память стереть забыли!

***

Где-то в трущобах тело юноши в рваной гимназической форме с вышитым на лацкане пиджака гербом дёрнулось и сделало судорожный вдох.