Читать онлайн "Месяц на любовь"

ЕЛЕНА

— Ладно, я поняла! — с хлопком закрываю за собой дверь и облегченно вздыхаю.

В последнее время родители все чаще донимают меня вопросом о фиктивном браке. Но... Увольте! Мне всего девятнадцать, какое к черту замужество?! Я еще жизни повидать не успела!

— Елена! Вернись домой до десяти!

— Приду к одиннадцати, — бурчу я, наматывая шарф плотнее.

Тамара, моя лучшая подруга, должна уже поджидать у подъезда, хотя вероятность её опоздания остается высокой, около семидесяти процентов.

Спускаюсь на лифте и вдыхаю свежий воздух полной грудью. Подруги, как и предполагалось, нет. Простояв у подъезда с пару минут, я направляюсь в сторону её дома.

Мы живем в разных сторонах города: я с родителями в новой застройке, она в давно построенном микрорайоне. У наших семей разные статусы, у моего папы — крупный бизнес, приносящий нехилый такой доход, ее родители — обычные офисные работники, но... Я завидую жизни Томы. Её никто не упрекает за неделовой стиль, не тащит на все эти скучные мероприятия и встречи, и, тем более, не заставляет выходить замуж по расчету.

Мы познакомились с ней около пяти лет назад — посадили за одну парту, тогда-то все и началось.

Различаю в толпе маленькую худенькую фигурку в длинном баклажановом пальто — это торопится моя подружка. Улыбка медленно растягивается на лице. Как ни крути, не получается злиться на неё.

— Я знаю, что ты скажешь! — с ходу начинает она оправдываться, запыхавшись и останавливаясь передо мной.

— Что на этот раз? — я лишь качаю головой и начинаю неспешно идти по тротуару. Каблуки тихо постукивают, ударяясь то о лёд, то об асфальт. Кстати, о них, о каблуках. Бесят меня, не могу. Сколько мозолей было натерто, сколько раз они застревали в решетках в полу, сколько раз я ногу по-началу подворачивала…

— Да ты не поверишь! Друга встретила. Я ж раньше в другом городе жила, потом переехала, а он там остался, а сейчас иду, смотрю — он гуляет. Ну мы и постояли... Поболтали... Прости, я просто так давно с ним не виделась... — она виновато смотрит на меня, подстраиваясь под мой шаг.

— Да ладно, это ж друг, — я улыбаюсь ей.

Раньше, до неё, у меня были только знакомые, доверять я никому не стремилась, да и не было необходимости. А потом появилась моя ненаглядная подружка. Долгое время мы просто сидели вместе и здоровались, а потом нас поставили ведущими мероприятия. Много времени стали проводить вместе за подготовкой, потом вместе занимались волонтёрством, там и развязались языки. С тех пор у меня появилось ещё несколько близких друзей, но, как ни крути, она стала мне дороже всех, так что её интересы я ставлю априори. К тому же друзьями не разбрасываются, если встретились, должно быть, судьба.

— Когда в следующий раз встречаетесь?

— Ой... — пищит она, а я опускаю на нее недоуменный взгляд.

— Что «ой»? Ты же взяла его контакт?

— Ну разумеется!

— Врешь?

— Вру, — подруга кивает, а я качаю головой. В этом вся она.

— Ну ты даешь, подруга... Тогда наша цель на день, на вечер, то есть найти того парня и взять у него номер. Если уж вы встретились в городе-миллионнике — это судьба, — я подмигиваю ей и, подхватив под руку, тяну по тротуару, лавируя между прохожими.

Сейчас только семь. Все возвращаются с работы, а потому на улицах не протолкнуться, про метро вообще молчу.

— Пошли через парк? — я киваю на арку из металлических прутьев, которую летом красиво обвивают цветы.

— А пошли, там сейчас красиво, наверное, — мы поворачиваем в арку и неспешно идем по парку.

Начинается снегопад. Крупные хлопья летят вниз, переливаясь в свете уличного освещения и завораживая всех гуляющих своим видом.

— Красотища... — тянет Тома и высовывает язык. Я с улыбкой наблюдаю за ней.

— В атаку! — раздается позади голос. Похоже, мы попали на территорию перестрелки снежками, потому что в следующие несколько секунд в мою спину впечатывается снежок. — Простите! — тут же раздается откуда-то из сугробов.

Оборачиваюсь и смотрю в сторону, откуда прилетел снаряд.

Меня разбирает смех. Я ещё раз бросаю взгляд на сугроб, убеждаясь в том, что увидела. Парень в съехавшей набок шапке, с натянутым на голову капюшоном толстовки, в кроссовках и джинсах, валяется в сугробе, обмениваясь взглядом с... другом, наверное, в сугробе по другую сторону.

— Лешка, ты? — подруга смотрит в другую сторону, откуда выглядывает только шапка ушанка и два хитрющих глаза.

— Это кто? — отворачиваюсь от атаковавшего меня парня и обращаю всё внимание второму сугробу.

— Друг, про которого я тебе говорила! — она улыбается мне во все тридцать два зуба и бодро шагает к сугробу, из которого вылезает второй парень, первый же перевернулся на спину и... делает снежного ангела? Пьяный, что ли...?

Бросив ещё один подозрительный взгляд на него, я двигаюсь за Томой, которая уже вовсю чешет языком со своим другом.

— А это моя лучшая подруга — Елена.

— Че, прям Елена? — шапковитый хитро улыбается мне.

— Прям Елена, — это не было моей прихотью, но, по словам родителей, люди из настолько

— А я — Леха, — он по-простецки улыбается, протягивая руку, которую я с готовностью пожимаю.

— Витек, поди сюда! — он махнул рукой другу на противоположной стороне, который уже карабкается, перелезая через сугроб, матерясь на снег, заваливающийся ему в ботинки.

Через полминуты, всё так же чертыхаясь, «пьяный» подходит к нам, стряхивая снег с шапки и с одежды, а после он выпрямляется, и я... Ну... Мягко говоря, офигеваю, потому что сама не низкая, метр семьдесят девять сантиметров, как-никак. Я привыкла, что многие ниже меня, но это... создание... возвышается надо мной на полторы головы.

Надо сказать, рост его я заценила, да и размах в плечах тоже не оставил мой взгляд равнодушным.

— Привет, — он кивает нам, смотря главным образом на Тамару. — Виктор.

— Елена, — киваю ему в ответ, открыто рассматривая его.

— Да ну чё вы как неродные? — друг Тамары улыбается нам обоим, приглашая к менее формальному общению.

— Мы и не родные, — бурчу я. — Тома, бери его номер и пошли дальше, — я киваю на Лешу и засовываю руки в карманы: они начинают мерзнуть.

«Наверняка ногам Виктора еще хуже…» — внезапно проносится у меня в голове.

— Лен... А может, с ними? Мне Леша уже предложил…

Я поворачиваюсь к ней, готовясь покачать головой — мысль пойти гулять с двумя незнакомцами, когда уже стемнело, кажется мне совершенно неуместной, однако встречаюсь взглядом с Томой. Ее глаза сияют так ярко, будто этот друг стал для нее последней надеждой.

— В одиннадцать мы обе должны быть дома, — этой фразы хватает, чтобы дать согласие.

— Отлично! — Леша берет меня и Тому под руки и, кивнув другу, мол «Че встал? Пошли», начинает идти.

Спустя пару минут я наконец освобождаюсь из объятий друга Томы, который, похоже, даже не замечает этого — настолько поглощен разговором с моей подругой.

Они идут немного впереди, я и Виктор следуем сзади, а между нами повисает неловкое, вязкое молчание.

— За снежок — сорян, — неожиданно произносит он, глядя куда-то вдаль на деревья, погруженный мыслями явно в другое.

— Дети имеют право, — фыркаю, отворачиваясь. Отчасти это правда, ведь сначала я решила, что это дело рук детей.

— Ты выглядишь моложе.

— Вот сколько тебе лет? — вызывающе бросаю, поднимая голову, чтобы взглянуть на его лицо, которое остается отстраненным.

Он прищуривается, внимательно посмотрев на меня:

— Двадцать, — отвечает ровным голосом, словно гордится своим возрастом.

— Старпер, — бросаю я, наблюдая за парочкой впереди нас. Их диалог кажется гораздо приятнее нашего.

— Тебе-то самой сколько?

— Девятнадцать.

— Молоко на губах, наверное, ещё не обсохло.

— Разница всего в год!

— Ну так хрен ли я старик? От твоей логики отталкиваюсь, — он усмехается, повернувшись ко мне лицом. Тут я замечаю, что у него серые, но невероятно выразительные глаза — пожалуй, самые яркие из тех, что я когда-либо видела.

Магия момента исчезает мгновенно: я спотыкаюсь о небольшой ком снега, успевший стать твёрдым льдом. Если бы не рука Виктора, предотвратившая мое падение.

— Спасибо, — ворчу, поправляя рукава и шарфик.

— Это компенсация за снежок.

Далее прогулка проходит в полной тишине, разве что щебечущие голоса Тамары и смех Лёши разбавляют обстановку.

Своё обещание я выполняю и прихожу домой в одиннадцать, хотя, вернее сказать, доезжаю на такси — под конец прогулки окончательно окоченела. Вчетвером мы дошли до дома Томы, а оттуда уже одна. Не по-джентельменски, конечно, поступили парни, ну и черт с ними.

Утро выдается не самым приятным. Конечно, в универ я всегда еду не с самыми приятными эмоциями, но работа, на которую я учусь, мне нравится, поэтому особой неприязни к утру у меня не было, пусть даже сегодня и понедельник. Почему же оно тогда стало не самым приятным? Ну, во-первых, кому захочется вставать спозаранку, чтобы просто добраться без пробок? А во-вторых...

— Лена, он лучшая партия для тебя! — мама с самого утра твердит, что я недостаточно наслышана о парне, с которым мне грозит свадьба. Хотя, если подумать, сколько мама с папой мне про него ни рассказывали, я не помню ни его имени, ни возраста, ни рода деятельности.

— Мама, пожалуйста, хватит. Правда. Я поняла, что вы хотите расписать мою жизнь от и до, но мне это не нужно. У вас есть Аркаша, ну в конце концов! Пусть он занимается бизнесом отца, меня в него даже не втягивайте. Ты посмотри, как у него глаза горят при упоминании работы, — надо сказать, Аркаша в это время недовольно жевал свой бутерброд, а при упоминании бизнеса поперхнулся.

В свои семнадцать он уже попробовал себя в нескольких сферах бизнеса отца. Познавал азы, так сказать.

— Отстань, а? Че ты прицепилась? Тебе же предлагают, не мне, — он делает глоток кофе.

— А хочешь, мы и тебе невесту подыщем? — люблю маму. Особенно её умение мгновенно переключаться с одной темы на другую, цепляясь за брошенное в воздух слово, на которое не стоит обращать внимания.

— Я пошел, — братец мгновенно выскакивает из-за стола, сбегая из кухни.

— Я тоже пойду, не хочу в пробках простаивать.

Покинув кухню, я беру уже подготовленную сумку с ноутом и иду к двери, где стоит водитель папы.

Родители стремятся создать мне имидж холодной, непробиваемой и в какой-то мере нелюдимой леди, однако во всем этом маскараде я совсем себя не вижу. К чему оно? Какая разница какой статус у человека и с какой тарелки он ест? Да, конечно, у нас разное воспитание, разный темп жизни и, бесспорно, разные интересы и цели, но это не помешало мне познакомиться с друзьями, которыми я дорожу сейчас.

Вопреки родительским желаниям, я поступила на факультет филологии и совершенно не жалею. Это далеко не та специальность, на которую меня мечтали отправить родители, но... Их я особо не спрашивала, поступила втихую. Когда они прознали, без скандала не обошлось; благо оба отходчивые, да и поддерживают почти во всем. Если так подумать, то на свадьбе они настаивают, но не так чтобы прям безвыходно заставляют...

Сажусь в такси, так вовремя подъехавшее к подъезду, и снимаю блокировку экрана, и первое, что бросается в глаза, — отсчет до сдачи проекта. Моя боль на настоящий момент — именно он.

В нашем универе есть обязательный проект: нужно написать книгу или какую-то работу, отображающую тебя во всеоружии. У меня есть шикарная идея, которую я вынашивала годами. Все началось с мысли: «А что, если поселить двух абсолютно, ну или почти, незнакомых людей в одну квартиру, и проверить, влюбятся ли они?». И все, казалось бы, замечательно: книга с таким сюжетом — редкий, если не единичный случай, результаты читающей аудитории в опросе положительные, черновики народу уже понравились. Так что могло пойти не так? А все шло так, до момента, пока я не начала детализировать план работы. Ладно первый участник, девушка, это, понятное дело, я, а что делать с парнем, которого я собиралась к себе подселить? Как найти такого человека и, более того, уговорить его на участие?!

— Приехали.

Расплатившись с водителем, дожидаюсь друга с потока, с которым в аудитории и сдружились. Ждать друг друга перед парами стало нашим негласным правилом. Чаще он меня подвозит — мы живем примерно в одном районе, однако в этот день у него какие-то дела, так что едет он с другого конца города.

Вижу его макушку в толпе и улыбка невольно расползается по лицу. Он неспешно идет по тротуару, огибая прохожих. Волосы как обычно сзади собраны в пучок, черное пальто, серое худи и мешковатые штаны того же цвета, что и худи.

Он — один из самых улыбчивых людей, которых я когда-либо знала и знаю до сих пор. Этот человек, как никто другой умеет доставать настроение из-под плинтуса и ставить на ноги тогда, когда и вовсе конечностей не чувствуешь.

Данил, как и я, является вышкой общества, но, в отличие от меня и моей семьи, он и его родные относятся к жизни куда проще. Он из тех, кто существует по принципу «Живем один раз», собственно, на специальность филологии его занесло абсолютно также. В аудитории он появился со словами, цитирую: «Я ничего не знаю о писательстве, но люблю читать, есть желающие со мной познакомиться?». Желающей я не была, потому что в тот день опаздывала, зато когда пришла, он сам приземлил меня на место рядом с собой и, собственно, Пашей, его лучшим другом, который на днях перевелся с направления переводчика.

— Привет! — он машет рукой, подходя ко мне. Уже вдвоем мы идем дальше.

Он опять жалуется на то, что родители восстают против его профессии, просят забрать документы и найти «нормальный вуз, с нормальным направлением, а не вот это вот все».

— Как движется с проектом? — достает он меня из мыслей, на что я неопределённо веду плечом.

— Квартиру нашла, план составила, а человека нет, — я усмехаюсь, поправляя лямку сумки. — Ума не приложу ни с кем, ни как...

— Не кисни, всё утрясется, — он легонько толкает меня в плечо, заставляя рассмеяться.

— Сам-то как? Как Пашка? Ты к нему ходил на этой неделе? Он скоро в уник вернется?

— Говорит, через неделю планирует, а что, соскучилась? — он играет бровями, за что получает слабый удар в плечо.

— Нет, конечно! В смысле, да… Но не так, — на это парень лишь смеется.

Данил упорно сводит меня со своим лучшим другом, который, возможно, и неровно ко мне дышит, однако на него я смотрю исключительно как на друга. Да, какое-то время он мне симпатизировал, как и многие новые знакомые, кстати, но потом человек раскрывается, и начинаешь осознавать: он совсем не идеален, каким казался. И когда наконец понимаешь, что человек не твой, он либо друг, либо никто.

Многим не нравится ход моих мыслей, они считают, что я слишком высоко себя ценю, но... Должна сказать, что вовсе нет. Я знаю себе цену, и она не больше, чем должна быть — та, которую мне навязали общество и семья. Да, быть может, она немного выше, чем у других, но... Посмотрите, в каких кругах я росла, а уж после осуждайте.

Я не разбрасываюсь людьми и не игнорирую их чувства, сразу расставляю все точки над «i», правда… Не все слышат, а после обвиняют меня в черствости.

А если короче, то я, по всей видимости, литромантик.

В общем... Не знаю, что эти двое там придумали, но на парня я не смотрю как на... парня.