Читать онлайн "Змея"

Первая встреча с Робертом была…запоминающейся. Я чувствовала на своей гладкой коже жаркое дыхание лета. Июньское солнце уже скрылось за холмами, но дневная жара всё ещё витала в воздухе, обволакивая меня плотным пледом. Так уж вышло, что от природы своей я отказаться не могла, а потому и ночь мне оказалась ближе. День тогда был тяжёлый, антрепренёр только принял меня в цирк и я всеми силами пыталась втянуться в новую жизнь. Несколько цирковых силачей и один гимнаст помогали с переноской репертуара и вещей. Взялись они за это добровольно, хотя даже тогда я думала, что им просто хотелось взглянуть на меня самыми первыми. Они даже не скрывали своих изучающих глаз, больше всего их привлекал мой большой змеиный хвост. Из вежливости и благодарности я молчала. Верила, что вскоре пытливые устанут. Сплетни окружали меня всю жизнь, слишком выделялась среди толпы.

Как только с вещами было покончено, я не успела опомниться, как стало темно. Вокруг ни души, отличное время прогуляться и изучить общую обстановку. Я ползла между вагончиков, оглядывая их внешнее составляющие. Внутрь никогда не смотрела, не хотела тревожить усталых цирковых. В одиночестве я брела недолго, позади послышались шаги. В тот вечер луна на небе была неполная, уходящая. Про себя я всегда называла её «сырной долькой», словно кто-то был очень голоден и от головки сыра оставил только самый край. Скудный свет неполной луны и освещал нашу первую встречу, но для меня всё было таким же ярким, как и днём. Хочешь, чтобы я описала Роберта? Если сравнивать его с сотнями мужчин, которые хотели устроить бойню за право владеть мной, он был не самым красивым. У него были вьющиеся каштановые волосы, слегка светлые на концах. Мне нравилось, как трепетно он относился к собственной прическе, хотел быть похож на потомственного аристократа. Но его локоны были такими милыми и непослушными, всегда закручивались не так он хотел. А какими мягкими они были, словно пальцами пробегаешь сквозь молодого ягненка. Кожа же, как многим бы не казалось, была не бледной, а медовой. Роберт любил белила, не свинцовые, конечно, таких даже я не пробовала. В первую нашу встречу мне повезло увидеть его без клоунского грима, именно что повезло, иначе не получилось бы насладиться его смущающимся лицом. Глаза… Их я любила особенно сильно. С чем бы их сравнить? Представь вечнозеленый папоротник в тихом лесу. С первого взгляда ничего примечательного, но стоит присмотреться и станешь вольным зрителем прекраснейшего из событий – как в густой зелени распускается цветок. Отблески коричневого, блески желтого и оранжевого. Они завораживали меня… Ты не слышал про цветок папоротника? Мне в детстве рассказывал отец. Кажется, это история с его родины. Расскажу как-нибудь в другой раз. А насчет грима, Роберт не хотел быть смешным. Он желал быть запоминающимся, и у него получалось. Словно рядом со мной сияла настоящая звезда. В день нашей встречи он мне таким не показалось. Мой милый фокусник пытался подкрасться ко мне со спины, но как он хотел испугать настоящую змею? Я обернулась прежде чем он подошел достаточно близко. Роберт очень мило смутился, жаль, что его удивление сменилось игривостью.

– Не спится? – как сейчас помню его расслабленный голос, в котором слышались нотки намечающейся “пакости”, в этом и был весь Роберт.

На мне с самого раннего детства сковывались взгляды окружающих, я казалась им иной, странной. Мой хвост, чешуя в их горящих глазах чувствовался мерзкий интерес, словно перед ними была не маленькая испуганная девочка, а засевшая в засаде тварь. Когда я выросла и стала явно, как красива была, изучающие взгляды сменились на похотливые. Прохожие либо раздевали меня взглядом, иль представляли как запирают меня в клетке для диких животных. Я никогда не чувствовала себя частью людского мира, между мной и другими была непробиваемая стена моего происхождения. Цирк же стал моей отдушиной. Я попала туда еще в детстве, когда отец больше не хотел или не мог о мне заботиться. Я стала звездой, одинокой и яркой.

– Как и тебе, полагаю, это нечто привычное.

– Смотрю ты не совсем обычная женщина, – тогда его лицо озарила самоуверенная улыбка, – никогда не встречал полулюдей.

– Неудивительно, нас немного по миру, а полузмей и подавно, – я часто шипела, не от большого желания, конечно. – Но ты задал не лучший вопрос незнакомой девушке. Обычно приятные знакомства начинаются чуть иначе.

– Я просто поражен твоей красотой, – он протянул мне руку, такое случалось впервые, словно он видел во мне равную. – Роберт.

– Чарли, – я пожала его руку, она оказалась на удивление теплой.

– Милое имя, – я этого не упоминала, но в нашу первую встречу Роберт еще курил, меня подобное особо не волновало, тогда это было еще невинное развлечение.

– Полагаю, ты – известный клоун-фокусник Роберт?

– Единственный и неподражаемый, – он хотел казаться игривым, потом склонился передо мной в поклоне. Меня это позабавило.

– Мне довелось видеть твое представление. Ты хорош.

– Лучший в своем деле.

Его излишняя самоуверенность меня забавила, и на мои губы скользнула лёгкая улыбка. Я не любила улыбаться – людей ужасали мои острые змеиные клыки, хотя их было и не так много, меньше, чем человеческих. Роберт рассмешил меня, и я расслабилась непреднамеренно. Казалось, что именно тогда он и ужаснётся, перестанет мило разговаривать и шутить, но я рада, что недооценила его. Он вздрогнул, больше от удивления, чем от ужаса. Даже самообладания не потерял.

– Конечно, господин клоун.

Моему язвительному прозвищу Роберт возмутился больше, чем чему-либо. Я видела как его брови хмурятся и в мыслях зарождается месть. Он сделал шаг ближе и выкурил сигарету в нескольких сантиметрах от моего лица. Не самое приятное ощущение, но всё же лучше, чем ожог от потушенного на коже окурка. Роберт хотел казаться вредным, у него не получалось. Его поступки казались мне детскими шалостями по сравнению с пережитым в прошлом.

– Ох, я задела чьи-то чувства?

– Я зарекомендовал себя как лучший из лучших.

– Тогда не просто господин клоун, а господин бесподобный клоун, – всё же Роберт скорее был милым, чем раздражающим.

– Уже не плохо, – он усмехнулся мне, – тогда ты будешь змеиной госпожой.

В поведении Роберта было что-то для меня необъяснимое. Как на него ни посмотри, складывался образ привлекательного парня, который прекрасно осознавал как очаровывал окружающих. Обычно я бы даже не стала разговаривать с таким больше минуты, но с Робертом я наслаждалась каждым мгновением. Он был столь… притягивающ и по-детски мил, и в то же время ему нравилась моя небольшая игра. Мы были как два актера пьесы, идеально дополняющих друг друга.

– Так что же змеиная госпожа делает здесь в столь поздний час? – он проговорил это с ухмылкой.

– Как видишь, бодрствую. Сон со всем не приходит, впрочем ничего нового.

Из-за крови змей всю жизнь у меня не складывались отношения со сном, его или исключительно не хватало, или напротив было слишком много. Не в моих силах было заснуть вечером и проснуться отдохнувшей утром. Чем темнее становилось за окном, тем больше сил у меня появлялось. Нередко я выпадала из общей жизни на целый день лишь из-за невозможности проснуться. Выступления в цирке спасали меня, так или иначе меня кто-то будил, но они стали и худшим испытанием. С годами я так устала, что даже наш антрепренер приказал мне выспаться, а он не любил ничего, кроме денег.

– То же самое, но, знаешь, следовало быть поосторожнее, ночью небезопасно.

– И кто же в здравом уме обратит дурной взгляд на змею? – в тусклом свете луны я была куда опаснее, чем кто-либо иной.

– Не знаю, человек, который не любит сидеть на одном месте?

Роберт был очаровательно прост. Он улыбался, когда ему хотелось. Смеялся, когда того желал. Ему я прощала многое, не самые приятные шутки и высказывания, излишнюю ревность и порой даже оскорбления. Любовь делает нас удивительно слабыми, но именно эта слабость и делала мою жизнь такой живой. Ты спрашиваешь, жалела ли, что связала свою жизнь с Робертом? Не знаю, какого ответа ты ждёшь, но я счастлива, была и есть.

– Кажусь ли я тебе очаровательным? – его милые кудряшки делали всю работу за него.

– Вполне, господин бесподобный клоун, – мне нравилось дразнить его глупыми прозвищами.

– Значит и понимаешь, как старательно пользуюсь им ради кое-кого.

– О, как этого не понимать. Не хочу тебя расстраивать, но твои фокусы на мне не сработали, – я ведь полюбила его далеко не за внешность.

– Так уж ли они бесполезны?

Роберт был далеко не только «клоуном», он всё же больше фокусник, но с клоунским гримом. Его стезя – веселье и «магия», неважно какими именно способами. Он прильнул ближе и вытянул из-за моего уха искусственную розу. Такая открытая лесть, а приятная. Цветок я взяла, негоже ему мертвому пропадать. Будь он жив, оставила бы ему. Не люблю пестрые краски, мне себя хватает.

– Так все же не полностью ты мне неподвластна.

Какой он был хвастун, но мне нравилось. Я приложила указательный палец к губам и улыбнулась.

– Это будет нашей маленькой тайной.

– И что же я получу за молчание? – Роберт сделал несколько шагов в мою сторону. Не знаю зачем, может, хотел меня смутить.

– Тогда один примечательный клоун сделает змею очень счастливой.

Я привыкла к самоуверенности мужчин. Они вечно думают, что одно их существование определяет жизнь всех окружающих, будто бы никого важнее и нет. Мерзость. Деньги не смогли сделать меня чужой игрушкой, не смогла и красота. Роберт… Я не буду его оправдывать, по началу он разговаривал и двигался, как и все остальные, с одним лишь исключением – в нем сквозила невинность, комплиментами и цветком он не старался сделать меня своей. Он искренне хотел видеть мои эмоции, как того хочет любой цирковой. В конце именно его искренность меня и покорила. Я заправила выбившиеся пряди волосы за ухо и подмигнула.

– А теперь, господин бесподобный клоун, я вернусь к вагончику.

– И даже не возьмешь меня с собой?

Я подползла ближе, в тот раз роль соблазнительницы была моей.

– В другой раз.

Роберт отпрянул, смущенный моим шепотом. Его щеки пылали закатом, как у впервые влюбившегося парнишки, но он оказался чрезвычайно горд и не признавал мою победу. Такая наивность заставляла меня улыбаться. Столь искреннюю радость я не чувствовала уже очень давно.

– Что ж, тогда буду с нетерпением ждать.

– Хороших тебе снов, господин бесподобный клоун.

– Спокойной ночи… змеиная госпожа.

Обратно я брела в приподнятом настроении, улыбчивое лицо Роберта не выходило из моей головы. Даже мир стал удивительно приятен, в отличие от моей обители. Вагончик был тесен и мрачен, окна занавешены самой темной тканью, которую только смогла найти. Вместо кровати старая, во многих местах проржавевшая клетка. Она осталась со мной еще со времен цирка уродов. Не подумай лишнего, место это было плохое, но не для всех нас. Мне просто не повезло родиться только наполовину человеком. Никто толком и не знал, как со мной обращаться – как с человеком или животным. Потому я жила в клетке, на всякий случай, с годами просто привыкла. Антрепренер поставил мне небольшое трюмо, зеркало там было красивое, жаль, старое. Духов много не было, меня отвлекали резкие запахи, да и стоили они весьма…неприятно.

После разговора с Робертом я чувствовала удивительное спокойствие, сон пришел так быстро, как никогда прежде. Холодная постель и железные прутья казались незначительными, весь мир стал для меня ничем. Глаза закрылись, и я уснула.