Читать онлайн "Север- он такой!"

Девяностые. Север. Мурманская область. Военный городок. Время, когда деньги были чем-то из области фантастики, как будто это были редкие артефакты из древних цивилизаций. В таких условиях каждый выживал, как мог. Полгода без копейки в кармане, продукты по талонам, если их вообще можно было назвать продуктами. А Новый год на носу.

В одном многоэтажном доме жила молодая семья - смекалистые ребята. Сначала они разводили кроликов в гараже. Но, видимо, кроличье дело оказалось не таким прибыльным, как хотелось бы. И тут их осенило: свиньи! Они же неприхотливы, едят что попало, дают больше мяса и, главное, не требуют никаких спа-«процедур». А «что попало» в те времена было в изобилии. Гражданские суда, которые по-прежнему исправно снабжались государственной провизией, щедро выбрасывали в воду остатки еды. Вот вам и бесплатный корм для хрюшек.

А по соседству, в той же многоэтажке, жила семья… ну, скажем так, «альтернативно занятых». Глава семейства, известный в узких кругах как «Петрович», был мастером по добыче металла и всего, что плохо лежит. Его жена, «Зинка», в основном занималась воспитанием троих детей и периодически отправляла Петровича на поиски новогоднего настроения, которое, как правило, заключалось в бутылке.

Приближался Новый год. Время чудес, подарков и… пропаж. Петрович, как истинный джентльмен, не пришел домой. Зинка, прождав его три дня, решила, что пора действовать. В милицию, конечно. Участковый, молодой и амбициозный, принял заявление и принялся за работу. Опрос соседей - его первое дело.

Тем временем, семья с гаражом решила, что Новый год без свежатинки - это не Новый год. И вот, в один прекрасный день, на кухне развернулась настоящая бойня. Муж (назовем его условно Палыч) с энтузиазмом, достойным мясника с многолетним стажем, орудовал ножом. Жена, тоже не отставая, помогала разделывать тушу. Кругом - кровь, запах свежего мяса, предвкушение праздничного стола. Идиллия, да и только. Надо упомянуть, что Палыч был на редкость веселым парнем, так сказать «душа компании»

В самый разгар этого кровавого, но такого желанного процесса, раздается звонок в дверь. Палыч, с ножом по локоть в крови, идет открывать. На пороге - участковый. Глаза у милиционера, словно полезли на лоб. Он ищет пропавшего алкаша, а перед ним стоит сосед, весь в красном, с орудием убийства в руках.

- Вы… вы соседа не видели? - промямлил тот, пытаясь не смотреть на окровавленные руки.

Палыч, совершенно не подозревая о том, что его сейчас примут за главного подозреваемого в исчезновении Петровича, с улыбкой отвечает:

- Да я его только что видел! Вот, разделываем! - шутя ответил глава семейства.

Участковый, в полном шоке, медленно переводит взгляд с ножа на уже без пяти минут подозреваемого, потом осторожно поглядывает на кухню, где продолжается разделка… свиньи.

«Мда, не ту профессию я выбрал», подумал тогда милиционер, не желая стать следующим «подарком» на праздничным столе счастливого семейства.

- Р- р- разделываете? - переспрашивает он, пытаясь осмыслить происходящее.

- Ну да! - бодро отвечает Палыч. - На Новый год же! Свежатинка будет!

В этот момент участковый, кажется, начал подозревать, что его новогоднее утро будет куда более насыщенным, чем он предполагал. Он, долго не решаясь, но все же, с опаской заглянул на кухню, где картина маслом продолжала разворачиваться. Жена Палыча милая и хрупкая с виду женщина, с невозмутимым видом, продолжала орудовать ножом, а на столе лежала… ну, очень большая и очень красная туша.

- А это… это кто? - выдавил из себя участковый, пытаясь сохранить хоть какое-то подобие профессионализма.

- Самая настоящая свинья! - с поддёвом ответил Палыч, вытирая руки о фартук.

Он подошел ближе к участковому и дружелюбно протянул ему руку для пожатия. «Никаких отпечатков, еще соучастником не хватало стать…» - подумал тот и сделал вид, что интересуется временем на своих ручных часах.

Палыч же решил порадовать участкового и угостить его свежатинкой к новогоднему столу:

- Своё, домашнее! На Новый год! - намекая, протянул он милиционеру пакет с мясом, в который уже шустро упаковала его жена.

Участковый моргнул. Потом еще раз. Он представил себе, как будет объяснять начальству, что пропавший алкаш Петрович, скорее всего, был… ну, не совсем пропавшим, а просто очень удачно превратился в новогодний деликатес. Отмахнувшись от этих мыслей, он вернулся в реальность.

- А… а Петрович? - осторожно спросил милиционер, надеясь, что его слух его подводит.

- Петрович? - Палыч удивленно поднял брови, - Так он же три дня назад к своим дружкам на рыбалку уехал. Говорил, что там у них будет грандиозная пьянка и они там все вместе будут «улов» отмечать. А что, он не вернулся?

Участковый медленно опустил голову. Его мозг, привыкший к более прозаичным преступлениям, отказывался обрабатывать эту информацию. Он искал человека, а нашел… свинью. И, кажется, эта свинья была куда более живой и реальной, чем пропавший Петрович.

- Рыбалка, говорите? - пробормотал он, чувствуя, как на лбу выступает испарина. - Грандиозная пьянка… улов…

Он представил себе Петровича, который, возможно, действительно отправился на рыбалку, а его собутыльники, в свою очередь, решили, что он просто «ушел в запой» и не стали его искать. А тут - заявление от жены, кровь на пороге, и сосед с ножом…

- Ну, знаете, - сказал Палыч, заметив замешательство участкового, - у нас тут на севере Новый год - это дело серьезное. Без мяса никак. А Петрович… он же у нас тоже любитель «улова». Может, он там наловил чего-нибудь… эдакого?

Участковый только вздохнул. Он понял, что его новогодний «улов» будет совсем не таким, как он ожидал. Вместо того, чтобы искать Петровича, ему, похоже, придется искать его собутыльников и выяснять, действительно ли они там «отмечали улов» и не было ли это «отмечание» слишком уж… праздничным.

Он поблагодарил соседа за информацию, стараясь не смотреть на окровавленный нож, и побрел обратно к своей машине. В голове крутилась одна мысль: «Вот тебе и Новый год. Вместо того, чтобы ловить преступников, я, кажется, сам попал в какую-то абсурдную комедию. И главный подозреваемый - это свинья.»

А Петрович? Петрович, как оказалось, действительно был на рыбалке. Он вернулся домой через три дня, слегка помятый, но довольный, с парой вялых окуньков и полным ртом историй о том, как они с друзьями ловили хвостатых с керосинкой в палатках и мормышками в руках. Он и понятия не имел, что его отсутствие вызвало такую суматоху, и что его сосед на какое-то время стал главным подозреваемым в деле о «пропавшем алкаше», который, возможно, был превращен в новогодний деликатес. Его популярность на весь дом, правда, все равно была обеспечена - ведь он вернулся, а значит, можно было снова начать требовать добавки к праздничному столу. И, возможно, даже намекнуть, что свинья – это, конечно, вкусно, но вот если бы он привез с рыбалки что-нибудь покрупнее…

Участковый же, отъехав от дома, долго еще терзал себя мыслями. «Вот тебе и северные нравы,» - бормотал он, потирая виски. - «Ищешь человека, а находишь свинью. И, главное, никто ничего не знает! Все такие невинные, такие… праздничные!» Он представил, как будет писать рапорт: «Пропавший гражданин Петров, предположительно, был съеден. Или не был. Или уехал на рыбалку. Детали уточняются.»

А дома, в той самой квартире, где только что царила атмосфера кровавой, но радостной предновогодней суеты, теперь царило другое настроение. Жена, закончив с разделкой, уже предвкушала, как будет готовить холодец и жарить отбивные. Палыч, отмыв нож и руки, сидел за столом, попивая чай и размышляя о том, как же все-таки хорошо, что Петрович не вернулся раньше. А то пришлось бы ему объяснять, почему он с ножом в крови стоит перед участковым.

Когда же Петрович, наконец, появился на пороге, весь такой довольный и пахнущий рыбой и перегаром, его встретила не только жена, но и вся их дружная семья. Дети, увидев отца, радостно бросились к нему, а Зина, хоть и была немного зла за его трехдневное отсутствие, все же облегченно вздохнула.

«Ну что, рыбачок?» - спросила она, пытаясь скрыть улыбку. - «Улов-то хоть какой?»

Петрович, гордо выпятив грудь, развернул свой пакет. «Вот!» - торжественно произнес он. - «Два окунька! И еще… э-э-э… кое-что!" Он хитро подмигнул.

В этот момент из кухни донесся запах жареной свинины. Петрович принюхался. «Ого! А это что у нас?»

«А это, дорогой,» - сказала жена, - «новогодний сюрприз. свежатинка!»

Петрович, недолго думая, плюхнулся на стул. «Ну, раз свежатинка, то и улов можно отметить!» Он посмотрел на жену, потом на детей, потом снова на кухню. «А что, у нас сегодня праздник?»

И тут он вспомнил. Новый год. И то, что он отсутствовал три дня. «Ой,» - сказал он, - «я, кажется, немного… затянул с рыбалкой.»

И никто не стал его ругать. Ведь Новый год - это время прощения и радости. Да и запах жареной свинины перебивал все обиды.

А на следующий день, когда Петрович вышел во двор, его ждал сюрприз. Соседи, узнав о его «рыбалке», смотрели на него с уважением и даже с некоторой завистью. «Ну, Петрович, ты даешь!» - говорили они. - «Три дня гулял! Наверное, хорошо «улов» отметил!»

Петрович, не понимая, о чем речь, только загадочно улыбался. Он и не подозревал, что стал местной легендой, героем анекдотов и объектом всеобщего внимания. Его «рыбалка» обросла невероятными подробностями, а его «улов» стал символом удачи и новогоднего чуда.

И только участковый, проходя мимо, бросал на Петровича печальный взгляд. Он знал правду. Знал, что никакой «улов» тут ни при чем. Но он молчал. Ведь иногда лучше оставить все как есть. Пусть люди верят в чудеса. Пусть думают, что Петрович - герой. Главное, чтобы в Новый год все были счастливы.

А в новогоднюю ночь, когда вся семья Петровича сидела за столом, уставленным жареной свининой, холодцом и прочими деликатесами, Петрович поднял тост. «За Новый год!» - провозгласил он. - «За удачу! И за… улов!»

И все дружно чокнулись бокалами. А участковый, сидя у себя дома и доедая оливье, вздохнул и подумал: «Вот она, жизнь. Ищешь преступников, а находишь… новогоднюю сказку.» И он улыбнулся. Ведь даже в самых суровых условиях всегда есть место для юмора и чуда. И даже если это чудо связано с пропавшим алкашом, свиньей и участковым, который ищет преступников, а находит… новогодний «улов».