Читать онлайн "Опасное пророчество"

Очередная капля пота стекла по виску, пока я пыталась защититься. Сегодня совсем никаких сил не было, а уж тем более на тренировку.

– Это невыносимо! Возьми же себя в руки! – Тирсон нервно вскричал, отпрыгивая назад. Руки с кинжалами он взметнул кверху и резко опустил, словно пытаясь этим движением передать всю свою досаду.

– Иди к чёрту, – я отшагнула и выронила кинжалы. Металл глухо звякнул о каменный пол, и этот звук отозвался тупой болью в висках. Оттянула рукава, протерла потное лицо. Зажмурилась, будто это могло прибавить энергии, но лишь усилило тяжесть в голове.

– Тебе вот-вот стукнет двадцать два года, будет еще одна магическая морока, с которой тебе возиться, а ты до сих пор позволяешь себе расслабиться с оружием. Что ты будешь делать без магии? – Тирсон хмурил брови, руки завел за спину. Я почти физически ощущала его разочарование – оно буквально повисло в воздухе. Ставлю всё на то, что он сплел пальцы в замок. – Потом поступление в Академию. Ты не можешь себе позволить расслабляться.

А нотации всё не меняются - последние месяцы одно и то же слышу, что от него, что от остальных. Как будто и без них не знаю.

– Тирсон, я знаю это без тебя. Хватит про это, словно заевшая пластинка, – я потерла переносицу и немного попрыгала на месте, чтобы сбросить тяжесть и напряжение в мышцах. Каждое движение отдавалось лёгкой дрожью в коленях – настолько я вымоталась. – Я закончила на сегодня.

Он не стал меня останавливать. У выхода я еще раз протерла лицо, но уже чистым полотенцем, а потом стала пить воду. Тренировочный зал под землёй полностью освещен, несмотря на утреннее время и окна под самым потолком. На улице лил дождь. Хотя его сложно разглядеть из-за отражения света в стеклах, но зато было отлично слышно в тишине – монотонный стук капель словно отсчитывал минуты до моего полного изнеможения.

Это определенно круто - быть в одном из самых сильных ковенов, но и невыносимо. Одновременное развитие и тренировка разных сил отнимает кучу энергии. Высасывает её. Вечером бабуля Табита несколько часов мучила меня с этим проклятым щитом. А я так и не сдвинулась с мертвой точки - не могу его выпустить дальше, чем на тридцать сантиметров. Потому то сегодня я слабая и уставшая.

Я закатала футболку под грудь и завязала узел. В последнее время меня частенько одолевал жар. Чем ближе день рождения, тем чаще. Бабушка говорит, что это может быть связано с моим будущим новым талантом. Я провела рукой по волосам, остро ощущая их тяжесть - будто новая магия уже пульсирует в каждой пряди.

На несколько секундочек остановилась перед портретом мамы и с нежностью погладила рамку. Я похожа на неё, от отца мало чего досталось. Мама подарила мне цвет волос, как молочный шоколад, а концы окрашены охрой. Все, кроме семьи и ближайшего окружения, сразу думают, что я их покрасила, но эта особенность со мной с самого рождения. А во время игры света вся моя густая копна может отливать этой самой охрой. Отец говорит, это генетическая особенность, а сам и вовсе блондин. Цвет зелено-коричневых глаз тоже достался от мамы, как и тонкий вздернутый нос. Ещё и телосложение. Видимо, у неё очень сильные гены были. В пару шагов я дошла до конца коридора и торопливо поднялась по лестнице сразу на второй этаж, буквально убегая от фотографии. Я даже минутки не смогла провести с мамой. Она умерла практически сразу, как меня родила. Когда-то давно я даже себя винила, но в чем может быть виноват новорожденный… Я всегда останавливаюсь у того снимка, полюбоваться ею, хотя и испытываю смешанные чувства: благоговение и спокойствие, радость от нашей схожести, но их всегда перекрывает грусть, злость и обида за несправедливость.

Свернула направо, к своей комнате. Одной рукой заперла дверь на замок, а вторую уже вытягивала из слегка влажной футболки. Следом шорты и спортивное бельё. Кроссовки в угол комнаты, а носки вместе со всей одеждой в ванную, в корзину для белья.

В ванной было прохладно, мурашки быстро покрыли тело, а пар от воды еле грел кожу. Холод пробирал до костей, напоминая, что у меня нет магии, которая бы спасла от этого простого человеческого ощущения. Хотя я уже выделяюсь в семье, владея тремя стихиями. Дождалась, как вода нагреется, и забралась в ванную. Села, вытянула ноги и положила лейку душа на солнечное сплетение. Тёплая, слегка горячая вода приятно пощипывала охлажденную кожу, та быстро согревалась и розовела. Я медленно выдохнула, наслаждаясь шумом воды, теплом и паром. Откинула голову на бортик ванной и ощутила, как мышцы в теле размякают, а мозг отключился. Хотелось бы поспать. Как жаль, что в ближайшие дни дневной сон - это непозволительная роскошь. Зато потом всё вернётся на круги своя. До поступления в Академию.

– Асиэль, что-то ты задерживаешься! – бабушка пару раз постучала.

Этого было достаточно, чтобы я помылась и вылезла. Быстро обтерлась полотенцем, бросая грустный взгляд на махровый халат. Ничего, он дождётся меня до вечера.

– Бабушка, перестань стоять у двери, я скоро приду, – я специально повысила голос, чтобы она слышала. Нечего у меня под дверью стоять.

С тщетной крупицей надежды я шла в библиотеку, где бабушка продолжит учить меня заклинанию. Я вообще не понимаю, какого чёрта оно такое огромное и почему его нельзя было учить раньше, а не за считанные дни до посвящения. Да-да, я понимаю, что, мол, такие правила, но знаете что? Тогда бы хоть заклинание покороче сделали. Я не могу…

– Кажется, последние месяцы вы на меня слишком давите, мне это не по вкусу, – я плюхнулась в кресло напротив бабушки. Нас разделял лишь круглый стол, на котором лежало единственное нужное заклинание. Оно было написано на листе бумаги – тот уже явно многое повидал: потрепанный, старый и истонченный, зато чернила лишь немного поблекли, но ничего не стёрлось.

– Ты знаешь почему, Асиэль, – Табита потерла лоб. – И у меня нет никакого желания тратить время на споры. У некоторых ещё полно дел, нежели возиться с тобой. – Бабушка многозначительно на меня посмотрела.

– До послезавтра я уж точно всё выучу, не нервничай, – не знаю почему, но я чуточку дольше смотрела на бабушку. Мне показалось, что скоро что-то изменится.

Хотя с чего бы? Уже изменилось. Недавно бабушка сообщила, что сняла с себя заклятие на молодость и будет теперь стареть, как все обычные люди или другие существа, у которых нет бессмертия. Это и грустно, но и невероятно, ведь ведьмам и ведьмакам дана возможность это контролировать. Бабушка прожила ого-го как достаточно, мне кажется. Да и в принципе такое решение принимать только ей. Она остановила старение где-то в сорок, у неё уже были некоторые морщины на лице, но на этом всё; руки у неё всегда гладкие и ухоженные. Сейчас мне не хочется представлять её совсем старушкой, с морщинами на лице и сморщенной кожей рук.

Я встряхнула головой, вздохнула и принялась читать заклинание с самого начала, чтобы освежить память. Табита немного расслабилась, прикрыла глаза, но это ничуть не значит, что она дремлет. При первой же ошибке она меня поправит в довольно жесткой, но эффективной форме. Бабушка владеет стихией огня и редкой магией крови, которая одновременно существует лишь у пяти ведьм и ведьмаков во всем мире. За ее спиной годы тренировок и практики, поэтому с кровью она может вытворять всякое. Мою кровь в руках она, по доброте душевной, останавливает. И звучит, и ощущается жутко. Руки будто изнутри начинает царапать, они немеют, пальцы не двигаются, ногти синеют, а кожа начинает сереть. В первый такой раз я чуть сознание не потеряла, но обошлось лишь слезами. Сначала ошибки были чуть ли не в каждом слове, теперь лишь в некоторых. Как же я могу ошибаться, если я рождена ведьмой? А все просто - это заклинание какое-то очень старое и на древнем, мертвом языке. Бабушка знает его просто великолепно, как и дед. Отец и сестра похуже, а я так и не смогла его освоить. Но я упорно пыталась.

Спустя час я уже перешла к новым словам. Бабушка сидела сбоку от меня, подсказывая и прочитывая, чтобы я правильно запомнила. Потом убирала лист, а я повторяла на память. Получалось плохо, как и со всеми предыдущими новыми словами. Мне кажется, что у меня уже язык болит, я молчу про давление в голове. Бабушка раздраженно вздохнула и выдохнула, пытаясь успокоиться. В этот момент по дому раздался грохот, заставляя меня напрячься. Это было так сильно, что даже свечи дрогнули, затем в воздухе повисла тревожная тишина. Мы с бабушкой напряженно переглянулись.