Читать онлайн "Коробка с летом"

— Слушай, я уже устала от твоего барахла по всей квартире. — Алина с раздражением сдула со лба выбившуюся из-под платка прядь. Её ладони, упёртые в бедра, отчётливо чувствовали влажную от усталости ткань фартука.

— А? Что? — Звук пылесоса захлебнулся, и в наступившей тишине Андрей удивлённо выпучил глаза, пытаясь понять, что вызвало эту бурю.

— Говорю, что надоели твои вещи. Они повсюду. Я, как дурочка, их перекладываю из коробки в коробку. Может ну их? Отнеси на помойку.

Андрей вытянул шею, пытаясь понять, на что именно посягнула его новоиспечённая жена.

Алина пнула ногой картонный короб, и в нём звякнули старые безделушки.

Андрей принял пинок за оскорбление, ринулся к коробу и пробурчал.

— Но это же моё.

— Да, твоё. Но мы в студии живём, а не на складе! Куда мне торшер ставить, который уже неделю в пункте выдачи пылится?

— Алина, не заводись, — отмахнулся он, но в его голосе послышалась тревога.

— Тогда разбери, пожалуйста, свои вещи. Что можно — выкинь, что хочешь оставить — отложи. А я пойду пока зеркала протру. — Алина с резким движением подтянула на руках резиновые перчатки, и их влажный хлопок прозвучал как точка в споре. Она развернулась и удалилась в ванную. Андрей нагнулся над коробкой и пробурчал себе под нос:

— Да тут всё мне нужно.

Он плюхнулся на прохладный паркет и подтянул к себе короб. Дыхание перехватило от нахлынувших воспоминаний. Бережно, боясь сломать что-либо, он стал вынимать поочерёдно милые сердцу вещички, тайный смысл которых, знал только он. Железная крышка для закатки банок, велосипедный звонок, лоскут тюли с неровными краями, золотистая фольга в форме круга.

— Ну, я же говорю, это на помойку! — Алина подкралась незаметно, принеся с собой химический запах лаванды средства для мойки стёкол.

— Ты не понимаешь! Это не мусор. Это память, — Андрей поднял на неё умоляющий, «коровий» взгляд, сжимая в ладони фольгу. Алина уселась рядом с мужем на пол, стянула с запотевших рук резиновые перчатки и устало спросила:

— Память о чем?

— О моём детстве. — Андрей расплылся в счастливой, немного виноватой улыбке и прижал к груди фольгу, которая мягко поддалась под его пальцами.

— И что это? — недоуменно спросила Алина.

— Медаль, — Андрей смущённо почесал затылок. — Сам шоколад-то я давно съел, а обёртку сохранил.

— И за что тебе вручили шоколадную медаль?

В глазах Андрея вспыхнули озорные огоньки. Он протянул жене консервную крышку:

— Всё началось с этого.

Алина взяла холодную железную крышку. На шершавой поверхности она ощутила едва уловимые липкие следы, и слабый, пряный запах малинового варенья.

— Я впервые остался у бабушки на лето в деревне, — начал свой рассказ Андрей, и его голос стал тише, погружаясь в прошлое. — Мне было лет семь. Делать было особого нечего. Я был целыми днями предоставлен сам себе, пока Баба с Дедой копали картошку, да собирали ягоды с куста малины. Баба дала мне старую потрепанную книгу «Ошибка резидента» Востокова и Шмелёва. Я зачитывался ею днями и ночами, до конца не понимая всех хитросплетений, но был пленён самой атмосферой тайны. Конечно, рассказ о разведчике произвёл на меня впечатление, И вот, чтобы занять время, я придумал себе легенду, что я на секретном задании, а бабушкино малиновое варенье — это государственное сокровище, которое нужно защищать от вражеского шпиона — кота по имени Фантик. Вооружившись деревянной ложкой, я устроил засаду на кухне. Кот в середине жаркого дня пришёл полакомится, оставленным бабушкой молоком. Я наблюдал, как шерстяной шпион, не привлекая внимания, лакал вкусняшку, а потом, посмотрев по сторонам и облизывая свои буржуинские усища, запрыгнул на стол и потопал к закаткам. Когда вражеский агент потянулся мордочкой к банке с вареньем, я выпрыгнул на него из засады. Кот подскочил, нахохлился и дал дёру, прихватив за собой льняную скатерть. Банка полетела на пол, я ахнул — враг нанёс ущерб государственной собственности, всё варенье разлетелось по кухне.

Алина засмеялась, прикрыв рукой рот. Сердитые мысли о беспорядке окончательно улетучились, сменяясь смешным и трогательным образом маленького разведчика и пушистого вражеского шпиона.

— А кот что?

— Что-что? Пол дня слизывал с длинной рыжей шерсти сладкое сокровище.

— Ругали?

— Не, я объяснил Бабе, что не справился с заданием и готов понести любое наказание.

— И что тебя сослали в Сибирь, то есть к грядкам картошки?

— Не, дали шанс на исправление — новое задание. Сказали, идти к соседу, поганому империалисту, и попросить у него новую стеклянную банку. Послали прямо в тыл к врагу!

Андрей взял в руки велосипедный звонок и тихо дзынькнул. Звук был тонким и чистым, словно колокольчик из того самого лета.

— Я пробрался на соседский огород, уверенный в том, что старый дед Иван скрывает в кустах смородины вход на секретную военную базу. Я полз между рядами аккуратно засеянных грядок, ощущая под коленями прохладную, влажную землю, всё ближе приближаясь к цели — смородиновому кусту, что рос прямо за домом Ивана. И вот, пробираясь между калиткой и крыльцом, я задел плечом велосипед. Тот рухнул и громко затрещал звонком. Дед Иван выскочил с граблями из куста смородины! Я струхнул и со всей дури побежал прочь по свежей рассаде помидоров. Иван погнался за мной до дома Бабы с Дедой. Я спрятался за юбку бабушки, а Иван сучил мне своим кулаком. «У, диверсант!» — цедил беззубым ртом империалист.

Алина растеклась в улыбке. Её плечи мелко дрожали от сдерживаемого смеха.

— Ладно, а это что? — она пальцем осторожно тронула шершавый лоскут серой тюли.

— Это мой парашют. Вернее то, что от него осталось. Вечером того же дня, я решил, что пора заканчивать миссию и дислоцироваться в безопасное место. Под покровом ночи, я стянул с окна штору и забрался на крышу гаража. Точка сбора была определена — просёлочная дорога прямо за гаражом. Я расправил тюль над плечами и спрыгнул. Но не рассчитал и угодил прямо в дикорастущую крапиву. Поцарапал колено, вон даже шрам остался, смотри! Заорал как резанный. Крапива пожгла руки и ноги! Деда выскочил из дома в одной майке, подхватил меня на руки и отнес в дом. Приказал терпеть, а сам залез в кухонный шкаф и выудил оттуда золотую медаль. «За служению отечеству», — сказал он.

— Что ж, награда нашла своего героя. — Алина прыснула и завалилась на спину, обхватив живот ладонями.

— Поэтому и храню её.

Когда смех утих, Алина утёрла слезы с щёк. Её ладони, ещё пахнущие резиной, теперь бережно, с нежностью, собрали милые сердцу мужа вещички обратно в коробку. Она заботливо поставила ёе в шкаф. «Пусть стоит», — подумала она. — «Уж что-что, а для трофеев «ветерана детства» место всегда найдётся.»