Читать онлайн ""ТриВиуМ""

(1)

Ленинград, 2 июля 1983 г.
-
Полдня сегодня терзал свою старую и без того замученную макивару, но всё же не утерпел и решил рассказать слово в слово всё, что происходило со мной с позапрошлого года: до того я изумлён, если не сказать, что поражен всем совершившимся.

-

Постараюсь описывать лишь события, уклоняясь по мере сил от всего постороннего. Но уже предполагаю, что кажется нельзя будет обойтись совершенно без описания чувств, а размышления и вовсе могут кому-то показаться слишком откровенны, а то даже и циничны. Всё это лишь потому - что то, что сам ценишь, очень возможно, не имеет никакой цены на посторонний взгляд.
-

Впрочем, если рассказывать, то делать это надобно непременно с самого начала, то есть ровно с того самого дня, когда я впервые встретил … Но объяснить, кого я встретил, так, заранее, когда никто ничего не знает, будет глупо и посему я все-таки вставлю два слова о том, кто я, где был до того, а стало быть, и что могло быть тогда у меня в голове, чтобы было понятнее читателю, а может быть, и мне самому.
Однако, вот и предисловие.

(2)

За три месяца летних каникул, между восьмым и девятым классом я умудрился вытянуться ещё на девять сантиметров и в одночасье превратился из мальчика-пупсика в молодого красавца сто восьмидесяти ростом, с атлетической фигурой, римским профилем и чёрными пижонскими усиками. "Bel-Ami" - да и только !

Вот скажите, откуда что берётся ?

-

10 февраля 1977 года мне исполнилось шестнадцать лет.

В подарок мне был обещан бабинный магнитофон "Астра-207", четырехдорожечный, с каким-то особо манерным двигателем, самый продвинутый, ну и само собой самый дефицитный в то время. В этот день, сразу после школьных занятий мы с папой поехали в магазин "Электротовары", что на Московском пр., рядом с "Парком Победы". Там, зав. отделом радиоаппаратуры, работал сын одного из папиных сослуживцев, который обещался всё устроить в лучшем виде. Пока они с папой будут оформлять покупку, мне Игорь (так его звали) предложил посидеть у него в подсобке и послушать музыку. На проигрыватели стояла пластинка и переписывалась на магнитофон. Звучала необыкновенная красивая мелодия и чей-то проникновенный, немного хрипловатый голос как-будто приглашал всех скорее разузнать о чём-то важном :

"Welcome to the Hotel California
Such a lovely place
Such a lovely face
Plenty of room at the Hotel California
Any time of year
You can find it here"

-

Я невольно заслушался … и вдруг рядом с магнитофоном заметил небольшую, уже изрядно потертую, книгу чёрного цвета с надписью на английском языке :
"Dynamic karate" by M. Nakayama и изображенным на обложке мужчиной в белом кимоно, в угрожающей позе.

– Хочешь немного позаниматься ? – услышал я за спиной голос Игоря.

– Конечно хочу !!! – почти прокричал я.

– Жду тебя в понедельник, в семь вечера, на "Петроградской", у выхода с эскалатора. Не опаздывай и захвати с собой спортивную форму.

Игорь скорчил смешную "страшную" гримасу и загадочно прошипел, –

… Оссс …

-

Спортзал находился в здании 1-го мед. института, но там мы занимались недолго. Нашего тренера Демида Александровича перевели на работу в спорткомитет и мы, почти всей группой, перешли тренироваться в физкультурный зал простой общеобразовательной школы.

Быстро выяснилось, что природа меня наградила отменной координацией и чрезвычайно высокой, скажем так, стартовой скоростью, так что уже через месяц занятий, освоив базовую технику, я "кумитил" со взрослыми без всяких поблажек, что называется "в полный рост". Думаю, что многие принимали меня или за студента или за курсанта военного училища, совсем не догадываясь, что перед ними девятиклассник.
К семнадцати годам я окончательно окреп и сформировался как опытный боец. К сожалению, в то время карате ещё не было признано официальным видом спорта и посему мои успехи, всё же, ограничивались рамками полуподпольных секций.

-

Весной 1978 года на экраны всех кинотеатров страны вышел художественный фильм “В зоне особого внимания". Я тогда, как раз, заканчивал десятый класс. После первого же просмотра, я с горящими глазами, объявил родителям, что хочу быть военным и буду поступать в Воздушно-Десантное училище. Они, конечно, были совсем не в восторге от такого выбора, но отговаривать не стали, видимо посчитали, что само пройдёт. Однако не прошло. Собрав все необходимые документы, почти сразу после выпускных экзаменов в школе я отправился в Рязань, в РВВДКУ им. Ленинского комсомола.

Конкурс в тот год составил 27 человек на место ! Больше, чем в макаровскую высшую мореходку. Оказалось, что ни у одного меня тогда "горели" глаза. Физо я сразу сдал на отлично, да и остальные экзамены тоже прилично, всего с двумя четверками ... и ... не прошёл. Было обидно, но не смертельно.

Для себя же я решил, что был слишком самоуверен и на следующий год непременно приеду опять, просто необходимо более серьезно подготовиться. Поэтому вернувшись в Ленинград, я тут же получил направление от военкомата на годовые курсы для поступающих в военные училища при Доме офицеров и записался на курсы парашютистов в аэроклуб. Сам же для себя, тоже составил план подготовки. Помимо тренировок в зале, ещё придумал идиотскую забаву, по вечерам, в те дни, когда занятий не было, надевал чье-то старое несуразное пальто, найденное на антресолях, вязанную шапочку с бумбончиком и изображая из себя эдакого подростка-ботаника, даже специально нашёл такие круглые очечки без диоптрий, прогуливался по самым, что называется "тёмным купчинским закоулкам", намеренно провоцируя местных гопников на стычку. Затея была очень рисковая, вполне можно было и калекой остаться, если не хуже, но та самая стартовая скорость каждый раз меня выручала, и когда я первый начинал драку, и когда потом молниеносно исчезал с места событий.

-

Я так рьяно готовился, следуя своему плану, что не пропускал ни одного выезда в аэроклубе и к весне уже имел 19 прыжков с парашютом. Как то раз, в конце зимы, Алексей Ильич, один из опытнейших наших инструкторов говорит :

— Серёжа, вижу как Вы стараетесь, но мне кажется это тщетно. В Рязани давно получили указание школьников не принимать, только после армии, либо год отслуживших. Вы бы, Сережа, не теряли время даром, призвались бы сейчас весной, а через год спокойно и поступили. Заодно и поймете, стоит ли Вам всю жизнь "в сапогах" ходить. Если решите, то могу Вам посодействовать – попасть, так сказать, в приличное место.

Честно, я и сам уже об этом думал, посему сразу и согласился. Видимо Алексей Ильич был большим авторитетом и в этих кругах, потому что после его звонка нашему районному военкому все закрутилось с невероятной быстротой.

Признаюсь, я очень переживал, как отреагируют родители, поэтому до последнего ничего им не рассказывал, даже повестку сам забрал в военкомате, чтобы не отправляли по почте. Но когда сообщил, что ухожу на срочную, то мне даже показалось, что они вздохнули с облегчением. Дело в том, что у них намечалась длительная загран. командировка, оба они работали в одном НИИ от Горного института, который занимался проектированием и строительством ГОКа "Эрдэнэт" в Монголии, а вот что делать со мной был большой вопрос. А тут получилось так, что проблема решилась сама собой.

(3)

Уже через неделю после этого разговора, 7 апреля 1979 года я находился в качестве курсанта, в расположении 2-й роты, 1-го батальона именно той, самой что ни на есть знаменитой, учебки 1071 оупСпН.

Находилась она в г. Печоры, Псковской обл., не далеко от границы с Эстонией и известна тем, что славилась своими высокими требованиями при отборе. Я не раз с благодарностью вспоминал Алексея Ильича, пока был курсантом. У меня всё получалось и всё нравилось, не смотря на всю сложность занятий и физических нагрузок.

-

В конце ноября мы сдали выпускные экзамены и ждали распределения в войска. Всё шло к тому, что меня, как "отличника боевой и политической" оставят здесь же сержантом, воспитывать новое молодое пополнение.

Но всё пошло не по плану …

За день до объявления распределений откуда-то прибыли два капитана, с подозрительно загорелыми лицами, и после изучения документов выбрали группу выпускников, в числе которых оказался и я. Они объяснили, что есть приказ о формировании нового подразделения, и что нам предстоит перелет в г.Чирчик, Ташкентской обл., Узбекской ССР.

2 декабря мы прибыли в пос. Азадбаш, находившийся в нескольких километрах от города, в расположение 15-й обрСпн, на базе которой и формировалась наша 459-я рота. Пару месяцев ушло на боевое слаживание и уже 9 февраля 1980 года, в 23.30 по местному времени, в районе г. Термез мы своим ходом, совместной колонной пересекли реку Амударья, по тогда ещё понтонному мосту "Пули-Дусти" или впоследствии более известного под названием "Хайратон", став еще одним подразделением 40-й армии в составе ОКСВА.

-

Так что свой 19-й день рождения я встретил уже по дороге в Кабул, сидя на "броне" в абсолютно безмятежном расположении духа, совершенно не представляя, что может ждать меня дальше.

По рации поступила команда и колонна медленно остановилась. Водители заглушили двигатели. Рассвет, бесконечные снежные горы и неимоверная тишина.

Старлей Cомов достал из "рд" свою старую “Спидолу”, немного покрутил ручку настройки и зазвучала, уже всем известная, необыкновенно красивая мелодия и проникновенный, немного хрипловатый голос Дона Хенли теперь как-будто предупреждал нас :

“Last thing I remember
I was running for the door
I had to find the passage back
To the place I was before
Relax said the nightman
We are programed to receive
You can check out any time you like
But you can never leave”

-

Быстро обустроившись на новом месте, уже в конце марта рота приступила к активным боевым действиям.

Сами понимаете, что рассказать о службе в двух словах не получится. Это как-нибудь в следующий раз.

Скажу лишь, что за без малого семнадцать месяцев “за речкой” всё же бог миловал: ни синяка ни царапины, хотя, конечно, неоднократно думал, что "все – труба" не выкрутиться, но каким-то невероятным образом так же, как тогда, когда придумал себе безумную авантюру нарываясь на драки с гопниками, в очередной раз все сходило с рук.

Тут, ясно, что не обошлось без правильных наставников.

Как учил нас политрук Михальков :

— Мысль опережает действие, поэтому все действия необходимо подгонять под уже созданный воображением финал, а он обязан быть удачным.

(4)

С увольнением вышла небольшая задержка – никак не прибывала новая смена. Но потом даже подфартило. В Кабул прилетала какая-то генштабовская проверка и обратной дорогой, нас всех оставшихся дембелей, забрал с собой их борт. Через шесть часов полета мы приземлились на военном аэродроме в г. Клин, а там еще час с небольшим на электричке и в 17.00, 1 июля 1981 года, я прибыл на Ленинградский вокзал города Москвы и сразу купил, по воинскому требованию, билет на ближайший вечерний поезд в Ленинград.

-

В 8 утра был уже дома.

Ключи и конверт от родителей у соседей.

Решил не тянуть и всё закончить сегодня. Помылся, побрился, погладил парадку и в Военкомат.

Там довольно быстро отметился, получил назад свой паспорт, ну и за одно забежал в райком комсомола, благо рядом находятся.

Когда обратно ехал в метро, вытащил и начал складывать все свои документы в новенькую ученическую папочку, купленную по дороге, а то по карманам они уже не помещались.

Напротив сидели несколько девчонок, украдкой посматривая на проделываемые мною манипуляции, ехидно улыбаясь и перешептываясь явно в мой адрес. Одна из них, была ну почти точная копия принцессы из “Обыкновенного чуда”. Удивительно. Я прямо засмотрелся.

К полудню, наконец, освободился. Всё. Домой. Спать.

-

Часов в пять вечера проснулся, показалось что кто-то звонил в дверь. Ещё один короткий осторожный звонок ? Нет не показалось. Открываю. Вот это да !?! На пороге … она ! Девушка … та самая :

— Здравствуйте, Сергей ! Вы сегодня в метро забыли свою записную книжку. Она у вас интересная. Только номера телефонов и даты дней рождения, а ваш как раз, только домашний адрес без телефона. Вот, решила привезти. Вы наверное искали, расстроились ?

Я спросонья автоматически отвечаю :

— Большое спасибо, Принцесса”– и осёкся, понимая, что сморозил глупость.

Секундная пауза и она расплылась в невероятно обаятельной улыбке :

— Да, я знаю, что на неё похожа. Я тоже видела это кино. Но зовут меня всё-таки Тася, Таисия”.
— Почему нет ? Таис Афинская, чем не принцесса?!, - решил я слегка поумничать.
— Вообще-то она куртизанкой была. Так себе комплимент., - и она хитро сощурилась.
— Согласен. Неидеальная была девушка. Но как говаривал один мужчина, правда сильно давно :
“Кто сам без греха, пусть первый бросит в неё камень”.,- теперь мы вместе так звонко рассмеялись, что от неловкости не осталось и следа.

-

Потом мы пили на кухне папин коньяк, закусывая шпротами и болгарским лечо.

Я ей рассказал :

– что жду звонка от родителей, они сейчас в командировке и должны приехать в отпуск.

– сам же я, пока и не знаю чем буду заниматься, раньше хотел быть военным, но сейчас в этом, пожалуй, смысла уже нет ... да и с поступлением в этом году я уже опоздал.

Тася тоже рассказала :

– что ей уже восемнадцать, что в прошлом году закончила школу, но из-за болезни не стала никуда поступать, да если честно и до сих пор не определилась, чего собственно хочет, и посему пока работает няней в детском садике.

Потом Тася вдруг спросила за что такая награда, показывая на "Красную Звезду" на моём кителе, висящем на стуле :

— Это же офицерский орден – солдатам такой дают только посмертно.

Я было начал рассказывать, как мы три месяца назад, по тревоге, полетели выручать бедных погранцов, оказавшихся в глубокой "заднице" под Мазари-Шарифом и не рассчитав место высадки, сами попали под такую "раздачу", что и правда в пору было прощаться с жизнью, но язык то ли от коньяка, то ли от эмоций так стал заплетаться, что толком ничего и не вышло.

Потом мы оба совсем опьянели и Тася спросила есть ли у меня хорошая музыка. Мы пошли в комнату и я открыл крышку своей “Астры”. Бабина, что стояла на магнитофоне была явно не моя. Черного цвета с наклеенной сверху бумажкой с двумя буквами “Д.Д.”, написанными от руки. Я нажал клавишу пуска … ну, конечно же, это родительский Джо Дассен :

“Salut, c'est encore moi.
Salut, comment tu vas?
Le temps m'a paru très long.
Loin de la maison j'ai pensé à toi.”

-

Мы начали танцевать, а ещё через минуту и целоваться, а потом и сами не заметили, как оказались в объятиях друг друга на моём широченном диване …

Когда поцелуи стали настойчивее, в её глазах мелькнуло секундное замешательство, но моя упорная, почти детская жажда тепла, жажда убедиться, что я живой и что я здесь, оказалась заразительной.
Она поддалась. Решила, что это — единственное лекарство, которое мне сейчас поможет. Всё происходило стремительно, сумбурно, судорожно. Мои руки, огрубевшие от железа и песка, торопливо касались её мягкой кожи, словно я боялся, что она исчезнет, если я даже на секунду ослаблю хватку.

Тася отвечала мягко, с какой-то тихой сострадательной самоотверженностью. Она гладила меня по плечам, что-то шептала успокаивающее, пока я, окончательно потеряв голову от запаха её волос и близости, пытался заглушить в себе гул затянувшейся войны. Это не было вершиной блаженства, о которой пишут в романах — это был хаотичный, жадный прорыв к жизни.

Когда всё закончилось, я уткнулся ей в плечо, чувствуя, как хмель смешивается с запредельной усталостью двух бессонных лет. А потом навалилась темнота.

-

Когда проснулся Таси уже не было. На улице ещё светло. Посмотрел на часы, оказалось почти полночь - ночи то белые.
Конечно же, я представлял себе, как “ЭТО” будет в первый раз, однако жизнь, как всегда, не посвятила меня в свои планы.

(5)

За неделю отоспался. В один из дней возвращался от друзей поздно вечером. Решил от метро пройтись пешком. Увидел, что за то время, что я отсутствовал на месте одного из ранее печально известного пустыря разбит аккуратный парк и выстроена новая стоматологическая поликлиника. Красивое 4-х этажное здание из красного кирпича. Я подошёл к центральному входу и увидел объявление :
"Срочно требуется полировщик".
На первом этаже горел свет. Я зашёл. Оказалось дежурный приём.

Молодая женщина доктор мучила какого-то подростка, пришедшего с мамой. Глаза докторши мне показались очень знакомы. Когда она закончила и сняла с лица маску я узнал её сразу. К тому же мед. сестричка обратилась к ней :

-- Вера АндрЕвна, вижу у нас ещё один больной на подходе ?

Точно она. Ошибки быть не может. Сказал, что я по объявлению, хочу устроиться на работу. Она очень обрадовалась, но уже почти ночь. Договорились, что завтра в 9 утра прямо в кабинет глав. врача писать заявление.

Пришёл домой, достал альбомы со старыми фотками. Нашёл.

-

Утром стучу в кабинет гл.врача.

-- Вера АндрЕвна, так Вы и есть гл. врач ?

-- Мы только открылись, главного пока не назначили. Я нач. мед., но пока И. О. главного.

Я подаю ей свой паспорт. Читает вслух.

-- МАЛыШ СЕРГЕЙ АНАТОЛЬЕВИЧ (улыбается)

Я поправляю :

-- МаЛЫШ

Она что-то судорожно вспоминает.

Я показываю ей старую чёрно-белую фотографию.

Ленинград, 1.09.1972 г., Школа № 204,
Серёжа 5 кл., Вера 10 кл.

На фото мальчик ещё “пупсик”, но уже пионер с огромным букетом и очень серьёзная девушка, с комсомольским значком на белом переднике и косой до пояса стоят держась за руки.

-- Малыш ! Это ты ! Вот это да ! Быть не может ! Тебя вообще не узнать. Какой ты стал … красивый !
-

Что касается моей фамилии, то ударение на первый слог МаЛЫШ. Но понятно, что все называют просто Малыш. Это уже даже не фамилия а прозвище. Я давно привык. Думаю многие и не вспомнят моё обычное имя.

-
С семьёй Веры мы были соседями в одной коммунальной квартире примерно год. Вышло так, что они получили квартиру меньше, чем за полгода до окончания ею школы и чтобы не переходить в новую, до конца учебного года Вера жила у нас.

Комната наша была огромная, 40 кв. метров и была разделена картонными стенами на три почти полноценных. Правда не до потолка. Так что у Веры была даже своя комната, то есть бывшая моя. Но я был очень этому рад. Потому что Вера любила меня "ни за что". Летом она закончила школу и уехала к родителям. Мы тоже переехали в свою отдельную через год. Больше мы не виделись.

(6)

Приехали в отпуск родители. В общем отнеслись с пониманием, что я не стал никуда поступать. Ясно же, какие знания могли остаться у меня в голове. Работу я освоил быстро, наука не сложная. Да и неожиданно денежная. Как известно зубные техники работали не только на государство, но и на себя пренепременно. Ну и я таким образом на них на всех. Также освоил починки съёмных протезов. Это вообще “клондайк”. Так что помимо официальной имел ещё, как минимум, две левые зарплаты.

Перед отъездом родителей договорились, что я с декабря пойду на подготовительное отделение в институт. А вот в какой пока было ещё не ясно. В конце августа они улетели на свою стройку, оставив мне забитый продуктами холодильник и доверенность на папину "единичку" (Жигули ВАЗ-2101).

-

Тася позвонила утром, в субботу, 29 августа. Сказала, что надо бы нам встретится. Она хотела рассказать мне, что-то очень важное.
Я держал трубку и смотрел в окно, ожидая, когда появится Андрюха Ефимов, мой школьный товарищ. Мы собирались сегодня прокатится в Эстонию. Пробежаться по деревенским магазинам, там всегда можно было найти массу фирменных шмоток, которых у нас днём с огнём не сыщешь. Увидев его, я подался вперёд, чтобы через форточку крикнуть, чтобы он не поднимался, а ждал меня внизу у машины.
Тут, вдруг падает на пол телефон. Шнур оказался короче. Вилка выскочила из телефонной розетки и наш разговор с Тасей прервался. Я быстро всё восстановил … а перезванивать то куда ? Тасиного номера я то и не знаю.

-

Вера так и была и.о. главного и секретарём парторганизации поликлиники, состоящей ещё из трёх человек. Да и среди стоматологов встречались идейные люди. Правда финансового вопроса эта идея не касалась. Работали на себя также, как и беспартийные.

-

Вера замужем, дочери 6 лет. Муж морской офицер, замполит. атомной подлодки. Служит на Севере, в Видяево. Три-четыре месяца "автономка". Приезжает погуляет с неделю с дочкой, потом едет в Киев к своим родителям и опять в "автономку".

-

На работе с Верой мы практически не видимся. У неё свой отдельный кабинет с персональным креслом. Ей по должности положено.
В начале октября Вера вдруг зашла ко мне в полировку и пригласила к себе на день рождение. В субботу, 10 числа у неё юбилей, 25 лет.

(7)

Тем временем я нашёл своего прежнего учителя Демида Александровича. Он теперь преподавал факультатив по самообороне для слушателей “401-й школы”. Так что всё было по-взрослому. За основу обучения он взял книгу Нила Ознобишина "Искусство рукопашного боя", 1930 года издания. Ясно, что с улицы туда людей не брали, но по рекомендации Демида Александровича и с учётом моего недавнего прошлого меня зачислили, типа как вольного слушателя.
-
Но голова моя тогда занята была совсем не Верой.

Я хотел найти Тасю. Она до сих пор так и не перезвонила.

Нет, совсем не из нежных чувств. В тот вечер, когда она была у меня всё произошло так спонтанно, так скомкано. Я совсем не уверен, что она сама горела желанием. Может просто, как "добрая самаритянка" пожалела бедного солдатика. Короче, хотел увидеться, объясниться, извиниться в конце концов. Всё-таки она всё равно "принцесса", а я оказался такой свин. Тем более, что Тася должна была сообщить что-то “очень важное”. Ясно, что первое, что приходит в голову это беременность. Не скрою, это очень даже могло быть. Да и по срокам как раз совпадает.

Что я знаю о Тасе : только то, что работает няней в дет.садике.

Я достал полный список адресов всех садиков. В городе их оказалось 1447 !!! Ладно. Я составил маршруты по районам и по два, три раза в неделю после работы объезжал по три, четыре указанных адреса. Работницы садиков были очень приветливы и всячески пытались помочь, вспоминая каких-либо своих коллег с именем Таисия. Но удача пока мне не улыбалась.

(8)

На юбилей Веры собрались только свои. Врачи, техники, медсёстры. Некоторые её бывшие коллеги с прошлого места работы. Так что всем было о чём поговорить. Супруг, как всегда, в очередной "автономке", а дочку предусмотрительно забрала к себе домой бабушка.

Новая 4-х комнатная кооперативная квартира 137-й серии. Мы ходили рассматривали как на экскурсии, удивляясь удачной планировке. Я даже подумал, что комнат пять. Кухня в 18 кв.м !, ввела в заблуждение. А Дима Бендюков (наш техник и записной хохмач) сказал просто :

-- Знаете, Вера АндрЕвна, вот я лично, прошу тут политического убежища !

Вера была в облегающем зелёном платье с блёстками, похожими на рыбью чешую и на высоких каблуках. Чистая Нимфа, да ещё и с фигурой Мерилин Монро.
Было вкусно и весело. Я понятно, что остался помочь Вере всё убрать, переставить обратно мебель и помыть посуду.
Гости разошлись, оставив после себя шлейф табачного дыма, смех Димы Бендюкова и горы грязного хрусталя. Мы остались вдвоем в этой огромной, сияющей новизной кухне. Вера сбросила туфли, оставшись в своем “чешуйчатом” платье, и мы принялись за уборку.

Это было удивительно — мы не виделись столько лет, но стоило нам оказаться рядом у раковины, как включилась какая-то старая память тел. Я подавал тарелки, она вытирала; я подхватывал мусор, она протирала стол. Мы работали слаженно, почти не разговаривая, словно и не было этих лет, моего Афгана, её замужества и “автономок” мужа-замполита.

Когда последняя тарелка заняла свое место в сушилке, Вера обернулась. Она стояла совсем рядом, раскрасневшаяся от вина и домашней работы, с выбившейся из прически прядью. В её взгляде не было хитрости или вызова — только бесконечное “свое”, родное тепло.

Всё случилось как бы само собой и без лишних прелюдий. Я просто притянул её к себе, а она так естественно и просто ответила, будто мы продолжали тот самый прерванный в детстве разговор, только на другом языке. Мы стояли у кухонного стола, и это было невероятно удобно — её рост на каблуках, которые она снова надела, чтобы дотянуться до верхних полок, идеально подходил мне.

Зеленое платье, скользкое и прохладное, как кожа нимфы, шуршало под моими ладонями. В этой близости не было лихорадочного поиска или страха — была глубокая, спокойная уверенность. Вера обхватила меня за шею, и я почувствовал, как её тело полностью доверяется моему, без остатка. Это было так просто, так по-домашнему, словно мы были супругами, которые прожили вместе двадцать лет и знают друг о друге всё.

В кухонном окне отражались огни ночного города, а мы, затерянные в этой 137-й серии, возвращали друг другу то время, когда деревья были большими, а мы жили за картонными стенами. Это было честно, легко и так вовремя, что никакие слова об измене или долге просто не шли на ум. Мы просто были дома.

(9)

Дальше встречались мы только у меня.
Первый раз Вера приехала с бутербродами. С сыровяленным сервелатом, с бужениной и с красной рыбой. Чтобы был понятен масштаб её личности : бутербродов было не три, а тридцать три ! Клянусь ! По одиннадцать штук с каждой начинкой.
Во-второй раз, она просто привезла новый набор кастрюль и сковородок, чтобы не пользоваться мамиными.

Как-то будучи на кухне : я как всегда сидя за столом, покуривая и рассказывая ей очередную заумную идею, а Вера, тоже как всегда у плиты стряпая восемь блюд одновременно вдруг говорит :

-- Малыш, иди подай документы на П.О., в универ. на философский. Это твоё.

Я вообще подумывал о восточном факультете. Правда там кучу рекомендаций надо. Из райкома ; из армии ; с места работы ; ну а главное из "большого дома". Благодаря Демиду Александровичу я вроде как почти свой, но одно дело физкультура, а тут уже посерьезнее. Начнут копать. Была у меня перед самым дембелем нехорошая стычка с одним "особистом", там "за речкой". Такой, прости господи, “… конь педальный". На словах вроде замяли, но кто знает писал он рапорт или не писал.

Так и сделали и уже в декабре я начал учиться на вечернем подготовительном отделении ЛГУ, что гарантировало автоматическое поступление.

-

Встречаемся мы только по будням и только вечером после работы. Ночевать Вера всегда уезжает домой. Ясно, там дочь и мать. У бабушки есть своя квартира, но туда она уходит, только когда появляется Виктор, то есть Верин муж. Мне же Вера о его приезде всегда сообщает заранее :

-- Меня не будет недели две. Не скучай пока, Малыш.

Я много раз спрашивал себя почему я абсолютно не испытываю ревности в такие периоды. Мы с Верой никогда не обсуждали их отношения ни в каком виде, ни одним словом. Может именно поэтому. Но, если совсем откровенно, то я думал, что если Вера относится к мужу так же, как и ко мне, то он такой же везунчик как и я. Вообще, я думаю, что человек, который говорит, что лучше быть везучим, чем праведным, глубоко понимает суть жизни. Люди боятся принять тот факт, что жизнь во многом зависит от везения. Даже страшно подумать, сколько всего не зависит от нас.

(10)

Зима и весна прошли в таком же режиме, только времени для поисков Таси стало меньше. Четыре вечера на неделе теперь были заняты универом. Правда в одном из садиков нашёл девушку, которая слышала от другой своей знакомой о какой-то няне с именем Тася Смирнова. Но это всё, что она о ней знает. Сами понимаете, Смирновых в Ленинграде больше, чем Ивановых.

-

С 14 по 27 июня взял на работе учебный отпуск. На П.О. начались выпускные (они же вступительные) экзамены. Да и Виктор всплыл в очередной отпуск.
25-го в в пятницу торжественно объявили о нашем зачислении. Вот интересно, что за философ из меня получится ?

Вечером позвонил дядя Миша, папин родной брат. Был в Питере в командировке. Сказал, что его коллега ещё остаётся, а казённый билет пропадает. Предложил поехать вместе с ним на выходные, посмотреть на его новую квартиру. Дядя Миша в Москве уже давно. Ехали в СВ, болтали, смеялись. Он вообще человек очень весёлый, хоть и какой-то не последний пост занимает, в каком-то сложно выговариваимом министерстве.
Квартира действительно классная. Это комплекс Измайлово, который строили специально к Олимпиаде, а теперь расселяли, как обычный жилой район.
Днём в субботу пошёл погулять по столице. Я же в ней толком-то и не был. Ходил-бродил, забрёл на Гоголевский бульвар, красиво. Переулок со странным названием “Сивцев Вражек”. Дом с аркой, внутри отполированный двор с фонтаном. Подумал, что чьё-то посольство. Хотел зайти, посмотреть, но не успел ...

-

В арку въехала чёрная “Чайка”. Из неё вышел очень высокий и очень грузный пожилой мужчина в военной форме, с красными лампасами на брюках и погонами генерала армии. За ним почти выпрыгнула стройная молодая девушка с сумкой-ранцем за спиной.
-- Николай Григорьевич, какой план на завтра ?, – спросил генерала водитель.
– Завтра отдыхайте, Константин. В понедельник как обычно”.

Тася увидела меня сразу :
-- Как ты меня нашёл ?!
Пауза.
-- Деда, это ко мне . Мы пойдём погуляем немного.
-
Тася рассказала, что её мать дочь Николая Григорьевича от первого брака. Но он никогда не терял связи ни с дочкой, ни с внучкой.

Весной прошлого года он сдал должность командующего Среднеазиатским военным округом и переехав в Москву, вошёл в состав генеральных инспекторов Министерства обороны, в простонародье именуемой “райской группой”. Как раз после нашей прошлогодней встречи Тася с мамой поехали навестить Николая Григорьевича. Его нынешняя супруга работает проректором по учёбе МГУ. Дед посчитал, что внучкина детсадовская работа это не серьёзно и её срочно подготовили и поступили на юрфак. Таким вот образом она осталась жить здесь, в Москве, у деда.

Когда она мне звонила в прошлом августе, то хотела всё это рассказать. Но тогда разговор прервался и она подумала, что я не хочу с ней общаться. Обиделась и не хотела навязываться.

– Знаешь, я думала, начнется учеба и всё понемногу забудется. Но вот тебя увидела и …, - Тася замолчала, не находя подходящих слов и не зная куда деть глаза.
– А я тебя искал. По всем детским садикам. Осталось всего 316, где я ещё не был., - грустно попытался я её рассмешить.

Она честно постаралась улыбнуться, но в результате только разревелась, как первоклассница, поставившая огромную кляксу в тетрадке по чистописанию.

(11)

В понедельник вышел на работу. Сидел у себя в полировке как мышка. По поликлиники не шастал, дабы не встретиться с Верой. Она бы сразу почувствовала неладное.

Ближе к обеду пришла мед.сестра Света по прозвищу “духовка” (за свои неимоверные женские округлости) принесла две срочные починки. Сказала, что Вера АндрЕвна будет только завтра. Утром поедет в аэропорт, проводить мужа, а потом на совещание в горздрав.

Я прямо выдохнул. Значит есть время привести мозги в порядок.

-

Около полуночи, я уже собирался идти спать, позвонил Дима Бендюков :

– Малыш, плохие новости. Утром, где-то в Белоруссии, разбился ЯК-42, погибли все кто был на борту … это рейс Ленинград - Киев. На нём летел Виктор … супруг нашей Веры. Вот уж действительно - ирония судьбы : тринадцать автономок, как с “гуся вода” и погибнуть в воздухе. Хотя, что я тебе рассказываю, ты лучше моего это знаешь.

-

Я положил трубку и машинально нажал на клавишу пуска моей “Астры”. Заиграла музыка, а голос Алексея Романова из динамика будто читал мои мысли :

“По дороге разочарований
Снова очарованный пойду
Разум полон светлых начинаний
Сердце чует новую беду”

(12)

Наша встреча с Тасей в Москве продлилась не более десяти минут. Договорились, что уже в понедельник утром она должна пересдать один экзамен и ближайшим поездом в Питер, к родителям. Как только будет дома сразу позвонит.

-

Вера пока была в вынужденном отпуске связанном с трагической гибелью мужа. Мы до сих пор так и не разговаривали. Неправильно, конечно, но внутренне я был этому даже рад, так как с нетерпением ждал звонка от Таси.
Но она не позвонила ни в понедельник, ни во вторник ...

-

Через две недели, в пятницу, заходит в полировку Женя Егоров (наш врач-протезист и по совместительству профсоюзный босс) и предлагает горящую путёвку в гостиницу "Репинскую" на субботу-воскресенье:

– Малыш, давай ! Ты холостой, у тебя и деньги и тачка есть. Жалко. Пропадёт.

Так и сделали. Уже утром в субботу я заселился в роскошный одноместный номер.

Весь день провёл на заливе. Погода - сказка, не хуже крымской.

После ужина, у выхода из ресторана, я заметил большой плакат приглашающий всех желающих посетить в актовом зале выставку советских и зарубежных фотохудожников под названием "Большой маленький мир". Выставка действительно оказалась достойной, такого количества интересных и качественных фотографий одновременно я никогда не видел. Особенно крупноформатных пейзажей в цвете.

Несколько поодаль расположилась экспозиция посвящённая чёрно-белому портрету. Я всматривался в одну небольшую фотографию и не мог поверить своим глазам. На ней были изображены сидящие на камне два солдата : один в панаме, в кроссовках и с АКС, а второй белобрысый без головного убора и с СВД.


Под рамкой была надпись на английском языке :

"Soldiers Of Fortune" by Marina Vogak., 1981.

Где-то сбоку приятный женский голос, с едва уловимым акцентом произнес :

– Это моя работа. В прошлом году я делала репортаж о гуманитарной миссии "Красного Креста" в Афганистане. Вы так долго изучаете это фото, как будто пытаетесь кого-то узнать ?

Я повернулся. На меня смотрела молодая темноволосая женщина, в джинсовой рубашке на выпуск и длинной до пола юбке. Мне показалось, что где-то эти голубые, почти синие глаза я уже видел … Ну да, ну да, вспомнил. Пересадка. На взлётке в Мазари-Шарифе, у нас было четыре минуты на перекур. Вертушка погранавиации, что должна доставить нас на точку была уже на подлёте. Тут откуда ни возьмись появляется расписная кампания с кино-теле-фото аппаратурой. Все в манерных касках и брониках с надписью, как не без сарказма называл их ротный “ВраГи без границ”.

Мы молчали. Пауза затягивалась. Доброжелательная улыбка на её лице постепенно трансформировалась на удивленную и она выдохнула :

- Боже мой, это невероятно ! Ведь это же Вы ?!?

- Да. Это я и Шура Филиппов, - тихо ответил я, уже чувствуя, как пересыхает в горле.

Потом мы пили "Martell" в валютном баре, закусывая финским салями и бельгийским шоколадом.

Марина рассказала :
- что ей уже 29, но замужем ещё не была
- что вообще-то она русская, хоть родилась и живёт в Стокгольме, так как прадед её был очень известным человеком ещё и при царском правительстве, а потом и в "белой" эмиграции, поэтому у них в семье принято знать русский язык, как родной.

Потом Марина спросила :

- А как ваш товарищ, тот что на фото ? Шура ? В смысле Александр ? Кажется так Вы сказали ?

Я понял, что если сейчас хоть полслова упомяну о Филе, то тут же расплачусь …

(Мы были уже наверху : Филя, я и полуживой (два сквозных и девять осколочных) погранцовый полковник у нас на плечах. Что у них там произошло точно сказать сложно. Факт, что был подрыв на растяжке, видимо как водится, кто-то из “зелёных” стуканул, так как засада уже поджидала.
“Крокодил” за нами уже в пределах видимости. Легли перевести дыхание. Есть ещё несколько минут.

Дух появился будто ниоткуда. Я крикнул :

-- Филя ! Сзади !, - и дал очередь.

Духа срезало, как косой, но из его руки выкатилась “эфка” с уже выдернутой чекой. Филя был ближе всех. Не раздумывая он лёг на гранату всей грудью.

За четыре секунды мне показалось, что я понял ВСЁ и обо ВСЁМ.)

-

Тут заиграла какая-то странная, как-будто индийская, но очень красивая мелодия и мы пошли танцевать.
Ну, конечно, я же её уже слышал :

“Мы стояли на плоскости
с переменным углом отраженья,
Наблюдая закон,
приводящий пейзажи в движенье;
Повторяя слова,
лишенные всякого смысла,
Но без напряженья,
без напряженья…”

-

Потом мы совсем опьянели и сами не заметили, как оказались в объятиях друг друга на широченной кровати моего шикарного одноместного номера …

Под тихий, почти гипнотический голос БГ всё происходящее начало казаться странным экспериментом. Марина не просто соблазняла — она действовала с каким-то пугающим, самозабвенным усердием.

В её движениях не было эгоизма страсти. Напротив, я кожей чувствовал, что сейчас она вся — лишь инструмент для моего удовольствия. Это было необъяснимо: женщина из другого мира, холеная, знающая себе цену, вдруг начала отдавать мне всю себя, каждую крупицу своего опыта и нежности.

Её руки, её губы — всё было направлено только на меня. Она предугадывала малейшее движение, каждый вздох, доводя ощущения до такого предела, за которым сознание просто отключается. Я тонул в этой лавине её внимания. Было в этом что-то почти сюрреалистичное — я, обычный парень в казенном номере, и она, стокгольмская “дива”, которая с такой изысканной страстью старалась только для меня одного. Это было похоже на какое-то беззаветное, почти религиозное служение.

Я не понимал, зачем ей это нужно, почему именно я, но поддался этому напору без остатка. В ту ночь она сделала всё, чтобы я забыл, кто я и где я, оставив меня в конце концов со смешанным и необъяснимым чувством совершенного физиологического удовлетворения, но внутренне абсолютно опустошенным.

Утром обнаружил записку :
"Не смогла тебя разбудить. Улетела домой. Буду в Ленинграде, позвоню. Марина"

==================================================================================

Продолжение следует ...