Читать онлайн
"Восход"

Führ ein Dasein zwischen Menschen,
Ausgesetzt, doch ganz allein.
Das dumme Fleisch zeigt mir die Grenzen,
Mein Hirn den Weg, mich zu befreien.
Zurückgeworfen auf mich selbst,
In Gedanken ganz allein,
Bleibt mir nichts und doch genug,
Kein Teil dieser Welt zu sein.[1]

Ewigheim „Zwischen Menschen“

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. ЧЕРЕЗ ТЕРНИИ К ЗВЁЗДАМ

Глава 1. Чужой среди своих, свой среди чужих

Гладкие стены бункера отливали голубоватым - всё из-за подсветки, должной имитировать дневной свет. Сыроватый воздух прекрасно пропускал через себя малейший звук, распространяя его на большие расстояния. Сейчас в этих подземных убежищах и складах, сохранившихся ещё со времён Третьей Межпланетной, царила пустота.

Однако так только казалось на первый взгляд. Вскоре из глубины коридора резко ударил лязг захлопнувшейся двери, а затем послышались стремительно приближающиеся, будто вбивающие гвозди в пол, шаги.

Вот уже от металлических стен стали отражаться голоса. Один из них был отчаянный, второй железно-раздражённый, с оттенком вечного презрения.

- Да кем Вы вообще себя возомнили?! - в полнейшем исступлении и забытьи вскричал один из голосов. - Вы тут не один, и не имеете права игнорировать разумные доводы других!!!

После этих слов голоса на время затихли, остались лишь шаги; из-за поворота вышло несколько человек. Тот, что шёл впереди, был одет в чёрную накидку. Из-за подсветки его бледное лицо казалось голубоватым, а серые глаза поблескивали металлом. Чуть позади него, справа, стараясь находиться на одном уровне, почти что бежал другой человек - мало чем примечательный, слегка взъерошенный. По левую сторону шагал высокий человек с длинными рыжевато-золотистыми волосами, собранными в хвост; в свете ламп его лицо казалось каким-то зеленоватым. Сзади шло ещё несколько.

Как только прозвучала последняя реплика, человек посередине остановился. Уставившись перед собой и даже не смотря на того, кто это прокричал - а был это тот, кто шёл справа - он произнёс:

- Кем я себя возомнил? Для тебя сейчас более актуален вопрос, кем ты себя возомнил.

Повисла какая-то зловещая тишина. В безэмоционально сказанных словах чувствовалось раздражение, граничащее с яростью.

Внезапно произнёсший их обернулся.

- Каэл, отойди.

Рыжий человек молча отступил к стене. Даже в полумраке его зрачки сузились до неузнаваемости, а пальцы не переставали издавать нервный хруст.

- Боюсь, наши представления о разумности несколько рознятся, - сказал затем человек в чёрном.

Не прошло и секунды, как стены бункера зазвенели внезапным криком, переходящим в хрип. Ничем не примечательный человек, шедший справа и бросивший столь неосторожное высказывание, теперь стал самым примечательным из всех - его тело внезапно приняло форму мешка, повалившись на пол; целым оставался только позвоночник и, соответственно, шея. Он не переставал кричать; его полопавшиеся капилляры на глазах почти что окрашивали белок в красный.

Полежав так какое-то время, он наконец затих - окончание его страданий ознаменовал легкий хруст в шее.

- Отвратительно... И откуда только такой взялся.

- Гил, Вы ведь могли просто поставить его на место, - сказал Каэл, когда они с человеком в чёрном остались наедине.

Гил посмотрел на него непонимающим взглядом.

- У таких, как он, нет места, - сказал он затем. - Особенно в Организации.

- Я просто хотел добавить, что Ваша жестокость всё чаще отпугивает людей.

- Мне нет до этого дела. Я не требую никакого особого отношения; лишь бы беспрекословно подчинялись. А это мне, в силу моих способностей, и без того обеспечено. Этот же случай вообще особенный.

- Почему же? Разве это была не простая спесь?

- Нет. У этого человека напрочь отсутствовало чувство иерархии - я это не впервые за ним замечаю. Я уже не раз подчёркивал важность иерархии на первых порах, не говоря уж о нашем нынешнем состоянии борьбы. Если человек выше тебя, ты это кожей должен чувствовать. Можно сказать, я не только устранил назойливую проблему, но и избавил его от последующих метаний.

Выждав небольшую паузу, он добавил:

- А ты задаёшь в последнее время слишком много ненужных вопросов.

- Я не хочу Вас раздражать. Просто порой мне бывает важно разобраться.

- Каэл. Мой принцип ты знаешь - в этой жизни я делаю либо то, что хочу, либо то, что считаю своим долгом. Частенько это совпадает. Полагаю, с твоими-то мозгами этого достаточно, чтобы разобраться.

***

Рэйт проснулся совершенно разбитым. И хотя мягкий свет будильника, наряду с ненавязчивыми звуками, действовали на психику как можно более успокаивающе, внутреннее состояние было полностью поломанным. Пробормотав, как обычно, сожаления о том, что он до сих пор не умер, он глубоко вздохнул и заставил себя стащить своё тело с кровати.

Он не помнил, когда последний раз ощущал присутствие. Своё присутствие в этом мире. Иными словами, когда у него последний раз было чувство осознанности. Эта шестерёнка уже давно вертелась по инерции; правда, то, чего инерция обеспечить уж точно не могла - социального прогресса. Будучи восемнадцатилетним молодым человеком, Рэйт всё ещё был в 10 классе общеобразовательной школы номер 666.

Вот опять он тащится туда же. Ну ничего, дни проходят быстро, если на уроках читать, смотреть анимацию или рисовать. Если, конечно, тебя не посадят за первую парту, где назойливые одноклассники пялятся своими злющими всевидящими глазами, постоянно выискивающими повод для насмешек и издевательств. К последнему Рэйт, хоть и имел огромный стаж за спиной, привыкнуть никак не мог.

Вот он подошёл к контрольно-пропускному пункту. Теперь надо широко открыть глаз - несмотря на то, что из-за вечного недосыпания они превращались в щёлочки с утра - для сканирования радужки. Это была всегда трудная задача.

Стоял он так несколько минут, пока не понял, что результата никакого нет. В недоумении Рэйт набрал код экстренных вызовов - если сегодня он снова не придёт, его точно вызовут к директору, и мать будет орать куда больше обычного... Робот-охранник проговорил вежливым женским голосом: «Объявлена чрезвычайная ситуация ввиду повышенной террористической опасности. Если Вы учащийся, пожалуйста, оставайтесь дома».

«Террористической опасности?.. Вот те на...»

Мгновенно Рэйт обрадовался, что учёбы в ближайшее время не будет. Чуть ли не вприпрыжку он понёсся домой. «Возьму рисунок, уйду далеко-далеко в парк, там никого не будет...»

«Или, может, по подземке погулять? Авось наткнусь на теракт... Хотя, нет. Если мне ещё и руки-ноги поотрывает, а жить при этом буду, то совсем уж плохо станет».

Стоило Рэйту переступить порог дома, как на него накинулась мать. К этой её импульсивности он не мог привыкнуть точно так же, как к издёвкам одноклассников. Несколько секунд она стояла, намертво в него вцепившись; затем резко отшатнулась - лицо приобрело гневное выражение, и на нём появилась такая ухмылка, на которую Рэйт уже чуть ли не физически реагировал - по позвоночнику прошёл леденящий холод. Как правило, это не предвещало ничего хорошего.

- Ты нарочно нервы мне треплешь, да? Хочешь, чтоб я поскорее сдохла? Спишь и видишь, как бы надо мной поиздеваться! Какого чёрта?!

- В-в чём дело? Я же в школу пошёл...

- Придурок, будто не знаешь, что закрыты они из-за террористов! Сдохнуть хочешь, а? Знаешь, это вообще-то больно - превращаться в кровавое месиво, когда кости ломаются и кожа обгорает и слезает, и вместо твоей рожи остается обугленный череп!

«Зачем, зачем она мне это говорит...»

На слове «череп» она внезапно схватила его за волосы, а затем дала резкую пощёчину, так, что слёзы брызнули из глаз.

Он попытался открыть дверь в подъезд, но не тут-то было.

- Ку-уда? Опять от матери убегаешь? Кому ты там сдался?!

- Мне домашку надо делать... - тихо проговорил он.

Иногда этот приём срабатывал.

- Идиот... Просто идиот. Даже не слышит, что ему говорят.

«Неужели не сработало...»

- Иди, делай.

Мысленно поблагодарив всех богов, Рэйт проскользнул в комнату. Сидя за столом и сосредоточенно глядя в экран, он слушал, как мать, собираясь на работу, бормотала, что лучше бы у неё родилась девочка, у которой явно было бы больше мозгов, чем у этой бездушной машины.

Когда она, наконец, ушла, он вздохнул с облегчением. В предвкушении полного смысла дня он достал рисунок.

- Слушай, а что ты думаешь насчёт этой новой угрозы?

Две девчонки-школьницы весело шагали по улице с мороженым в руках; атмосфера прогуливания бодрила, приятно бегая по позвоночнику.

- Блин, Лара. Заколебали вы все уже. Ну угроза и угроза - сколько их уже было и сколько ещё будет? Когда они уже до нашей нудилки доберутся...

Обе засмеялись.

- Но ведь говорят, что эти какие-то особенные. Типа и правда новый вид людей. Да не смотри на меня так! Я помню, что нам говорили, что это какие-то религиозные фанатики. Но, блин, после этого репортажа очевидца из Третьей Зоны, как-то, знаешь…

- Он что, не сдох?

- Не знаю, но он успел рассказать то, что видел. Их слова о том, что они сверхлюди, не совсем беспочвенны.

- Я тоже хочу такую траву, - фыркнула другая девочка. - Говорят, в Третьей Зоне её много...

- Да блин. Ладно, проехали...

- По мне так, - она лизнула мороженое, - простые идиоты. Второе пришествие этого, как его... короче, я прогуляла историю в этот день, но ты умная, ты поняла.

Собеседница Лары частенько прогуливала, и очень зря. Потому, что если бы она пошла в школу сегодня, то узнала бы, что объявлено чрезвычайное положение и что из дома выходить категорически не рекомендуется.

И не случилось бы того, что произошло затем, а именно: земля под девочками обвалилась, и они, вперемешку с глыбами плитки и бетона, провалились в подземку, во время полёта перемалываемые обломками.

Метро в этом месте находилось очень близко к поверхности.

- Послушайте очень внимательно. Я сейчас скажу вам то, с чем теперь напрямую, к сожалению, связано ваше будущее.

Дети и без того сидели тихо. Занятия в школах возобновились - теракты переместились в другие районы, к тому же их зачинщики охотно шли на переговоры, выдвигая свои требования.

Говорящий немного помешкал, думая, с чего бы начать.

- Думаю, - начал наконец он, - что для вас сейчас самое главное - это личная безопасность: ваша и вашей семьи.

Из некоторых уголков большого овального зала послышались едва сдерживаемые всхлипывания.

- Так вот, - продолжил человек; у него почему-то начала подрагивать часть лица. - Терактов в нашем городе в ближайшее время не предвидится. Если вы увидите человека из Организации на улице - что-либо делать бесполезно: защитить вы себя никак не сможете, даже если будете полностью вооружены.

Стоящая неподалеку директор кашлянула.

«Ах да, это же школьники... Давай, соберись. Мэр города, а ведёшь себя, как тряпка».

- Но по улицам они, как правило, не ходят, - прибавил он; лицо растянула наитупейшая за всё время выступлений перед публикой улыбка.

Он в отчаянии поперебирал пальцами. Прошёлся взад-вперёд. Некогда, совсем некогда было готовить речь сразу после смерти жены.

Затем он остановился, резко обратил взгляд на зал и выпалил:

- Короче говоря. Это Четвёртая Мировая. Понимаете? Война!

По залу, казалось, прошла волна ужаса.

- Однако после войны хотя бы остаются живые. Вы ведь все учили про Третью Межпланетную, да? Ну и про Вторую, про Первую...

Отличники явно не ожидали, в связи с чем им придётся вспомнить всё, что они вызубрили.

- А тут... - мэр внезапно начал широко улыбаться, - живых людей не останется. Потому что у террористов есть только временные условия. Нет, это не Четвёртая Мировая война, нет... Это Первый Мировой... геноцид.

Это потом уже, после того, как истерящего мэра вывели из зала, детям объяснили ситуацию более доходчиво. Насчёт геноцида он, конечно, слегка загнул. Организация, уже стёршая с лица планеты Третью Зону вместе с её жителями - этот район был самым отсталым - всё же не собиралась уничтожать всех. Людей, состоящих в ней, было крайне мало; на первых порах построения нового государства им нужны были люди с мозгами. Теракты же были средством воздействия на правительство: руководящие должности им тоже были нужны.

Рэйт теперь ходил как на иголках. Он слишком привык не принимать участие в реальной жизни, а тут ему на голову обрушилось нечто невероятное.

Они с лёгкостью перебили армию Первой Зоны, когда те в экономических интересах послали подмогу Третьей. Первой Зоны! Той самой, которая стала ключевой в победе в Третьей Межпланетной, той, которая для многих - земля обетованная. В битве между высокотехнологичным оружием и тем, что дано этим людям от природы, победило второе. Последние обрушились, словно стихийное бедствие, которое можно предсказать, но невозможно предотвратить.

Рэйт сам не знал, почему его так завораживает этот факт. Вообще-то, он считал вполне логичным то, что люди более высокого порядка должны вытеснить низших. Жаль только... что низшим в данной ситуации будет и он сам.

Организация представляла для него интерес и по другой причине. На протяжении всей жизни он чувствовал некую иерархию, пронизывающую общество. И базируется она не на социальном положении и даже не всегда на заслугах и уровне интеллекта - хотя последнее, он чувствовал, частенько присуще людям высшего порядка. Однако есть ещё что-то - оно даётся от рождения; за одну жизнь это не достигается и это не отнимешь - но оно сразу чувствуется подобными. Что-то вроде более развитой духовной организации, наличия безоговорочного стремления к высокому - как и высоких стремлений - пусть порой подсознательных или заглушаемых. Естественно, что такие люди более самодостаточны; они часто используют общество как инструмент или как театральный помост для спектакля собственной жизни. Однако это не значит, что им не нужна поддержка; ровно так же это не значит, что высокие стремления всегда идут по горизонтальной шкале в сторону плюса.

И теперь Рэйту было интересно, обладают ли люди из Организации этими качествами. Если да, и при том имеют такие выдающиеся способности - что ж, прощайте, людишки. Уступите место тем, кто выше.

- Мрази, пусть катятся отсюда! Чем они лучше меня?

- Да хватит, хватит уже об этом говорить, хватит!.. - послышался плач девушки в ответ на резкое высказывание одноклассника.

- Да кто они такие?! Не для того мой отец воевал в Третьей Межпланетной, чтобы потом пришли какие-то проходимцы! - не унимался он.

Девушка уже плакала в голос; к ней подбежала подруга, принявшись успокаивать.

Небольшая группа молодых людей яростно обсуждала действия Организации; этот, кричащий, видимо, был инициатором.

- Эй, придурок, а ты чего молчишь?

Вопрос был обращён к Рэйту, который, как обычно, забился в угол класса за последнюю парту.

«Ну какого, какого чёрта ему от меня надо».

- О-о-оу, да вы посмотрите, какой взгляд! - парень подошёл к Рэйту. - Да он сам на террориста похож, не правда?

Обрадовавшись новой затее, люди подходили один за другим.

- Смотрит всё время вот так, - он посмотрел исподлобья.

- А может он шпион, а? - предположил кто-то.

- Ага, и всех нас убьёт.

- Почему же я до сих пор вас не убил? - не удержался Рэйт; по правде говоря, он и сам удивлялся этому факту.

- Слушай, а давай поможем ему раскрыть способности, а? Ну, как в фильмах.

Все с энтузиазмом подхватили идею. Жалкое это было зрелище: они и обычно-то относились к тихому скрытному Рэйту крайне враждебно, а сейчас, объединённые общей бедой, обрушились на него с двойной яростью. Будто он сам был не человек. Будто и его не ждала та же участь, что и всех.

Одна из девушек подошла и дала Рэйту по уху. Было больно; он вздрогнул и с ненавистью на неё воззрился.

- Что тебе от меня надо?

Впрочем, он остался без ответа. Её схватил за руку тот парень-инициатор дискуссии.

- Ну, ну, спокойно. Не в классе же, - его лицо исказила мерзкая ухмылка.

Раздражение на лице девушки сменилось понимающей улыбкой.

У Рэйта по спине прошёл холодок. Может, уйти с уроков раньше?.. Нет, они всё равно не откажутся от своей задумки; это их только раззадорит. Устроят ещё на него охоту...

Вслед за холодком его захлестнула ярость. «Да кто они такие. Кем они себя возомнили в сравнении со мной. Я не только не ниже их; я выше. Если они ставят свой социальный статус превыше моих внутренних качеств и творческих способностей, они просто ничтожества».

Рэйт вздохнул. Он уже знал, чем это кончится.

Когда он вышел из школы, на заднем дворе его уже поджидала группа людей. Он не спеша направился к ним, изо всех сил стараясь ровно дышать.

Без всяких предисловий, к нему подбежала та самая девушка, намереваясь дать под дых. Однако он успел уклониться, изо всех сил толкнув её в толпу. В это время откуда ни возьмись за спиной у него появился парень; он ударил Рэйта по затылку и толкнул ногой в спину, так, что у того хрустнул позвоночник, прогнувшись.

- Ты на кого руку поднял, дерьма кусок? - спросил парень, пока тот, потеряв равновесие, падал на землю.

- Смотрите-ка, какой агрессивный. Еще и дерётся. Тебя не учили, как себя в цивилизованном обществе вести? - спросил тот, кто это всё затеял, и пнул ногой лежащего Рэйта.

Лишь чудом он успел свернуться до пинка, так, что тот пришёлся ему по спине. Попади он по рёбрам...

Однако сдаваться Рэйт пока не собирался; тем более что злость настолько захлёстывала его, что ему хотелось поскорее её выместить. Стоило обидчику отвести ногу назад, как лежащий, не дожидаясь следующих ударов и из-за прилива адреналина не обращающий внимания на боль, стремительно откатился в сторону, изо всех сил оттолкнувшись от земли руками и ногами. Затем так же резко он вскочил на ноги - не прошло и секунды; в прыжке он развернулся назад, чтобы предотвратить новый возможный удар.

Однако его враги смотрели насмешливо.

- Чего, уже сбежать собрался?

Рэйт отрицательно помотал головой. Он уже давно заметил большую толстую палку, валявшуюся неподалеку от дерева, рядом с которым он теперь стоял. Это была, видимо, сломанная ураганным ветром ветка; она была совсем свежая и достаточно толстая в обхвате.

Он стал пятиться к дереву. Главарь группы зло захихикал и быстрым шагом пошёл к нему. Рэйт скакнул к ветке, схватил её и уставился обидчику в глаза.

- П-ф-ф, ну что за уродец. Так нечестно, - сказал тот. - С тобой люди поговорить хотят, а ты за палки хватаешься, человек первобытный... - он прыснул.

- Да его в зоопарке держать надо! - со злой ухмылкой воскликнула неугомонная девушка.

Лицо Рэйта оставалось каменным.

- Нормальные люди так переговоры не ведут, - сказал он. - Так что, полагаю, я имею право взять палку, имея дело с погаными собаками.

- Да ты как, ублюдок, со мной разговариваешь?!

Зачинщик теперь разрывался между двумя опциями. С одной стороны, ему теперь очень хотелось разодрать Рэйту глотку. С другой же - он понимал, что палка - вещь нешуточная.

- Я смотрю, вы задумались? - усмехнулся Рэйт, покручивая палку в руках. - Что, страшно стало?

Он сам не знал, куда его несёт. Но слова и действия врагов эхом отдавались в голове; он должен, он обязан был ответить. Иначе это ещё долго будет мучить его.

Это было последней каплей. Не желая казаться трусом в глазах товарищей, ещё и подзадориваемый девушкой - «Давай, задай ему жару», - главарь стал не спеша приближаться к Рэйту. В конце концов, этот слабый ублюдок не сможет ничего сделать ему, безоговорочному лидеру.

Подойдя совсем близко, он резко сорвался с места, намереваясь вырвать палку из рук противника. Однако он напрасно надеялся взять неожиданностью: Рэйт давно уже предвидел такой поворот. Поэтому последний попросту отпрыгнул в сторону, а затем со всей силы ударил палкой по ногам соперника.

Того, что произошло дальше, он не ожидал. Палка переломилась надвое; внезапный визг парня был слышен, наверное, и за пределами школьного двора. Он валялся на земле и не переставал орать.

Из-за этих пронзающих голову звуков Рэйт даже не смог почувствовать триумф. Внезапно его охватил страх: если там что-то серьёзное - а судя по всему, трещина или даже перелом точно есть - его исключат. И посадят. Хотя он даже не виноват. Но кому это объяснишь...

«Ну почему. Почему я вечно во что-то влипаю». Он стоял и не знал, что делать - лицо начинало гореть. Остальные тоже растерялись; затем один из группы подбежал к лежащему.

- Что, что с тобой?!

- Скорую вызывай, идиот... - сдавленно прошипел тот.

Этот случай обошёлся матери Рэйта штрафом. Было долгое разбирательство; разумеется, Рэйта признали зачинщиком - одноклассники постарались описать злостное нападение во всех красках. Спасла его от колонии только справка от психиатра.

Тот день он запомнил на всю жизнь. Поначалу он и вовсе не хотел приходить домой - это было приговором. Однако затем он вспомнил, что у него остался незаконченный рисунок, который явно стоил завершения. Да и где он будет жить; и даже умереть он не может...

Узнав о произошедшем, мать орала. Да ещё как орала. Что Рэйт - агрессивное животное, бандитская рожа; хочет её смерти, позорит её, лучше б не рождался и всё в этом духе. Но больше всего её, конечно же, задело то, что из-за этого штрафа она не сможет поехать в отпуск. Это было непростительно: она оттаскала Рэйта за волосы, била его по лицу. А потом он невольно вскрикнул, когда она задела спину. Потребовав задрать рубашку и увидев ужасный синяк, она мгновенно изменила лицо. Из её глаз чуть ли не брызнули слезы; она завыла, причитая «Бедный мой сын» и всё в этом духе. Рэйт только нервно сглотнул и с ужасом ожидал, что будет дальше. Она выбежала, вернулась с мазью. В следующую секунду она уже втирала мазь Рэйту в спину, то всхлипывая, то вновь проклиная его; во время ругательств она давила очень сильно, и он еле-еле сдерживался, чтобы не вскрикнуть опять.

Не суждено было Рэйту в ту ночь уснуть. Его захлёстывал целый поток чувств; внутри будто образовался пустой канал, по которому свистящим пронизывающим ветром гуляло безнадёжное отчаяние. Он не понимал, зачем это всё надо.

Не в силах больше терпеть, он встал. Оделся и вылез в окно - благо, жили они на первом этаже. Вывез из гаража что-то вроде мотоцикла - только был он бесшумным и передвигался, не касаясь земли. Он доехал до небольшого парка рядом с их домом, приложил палец к идентификатору - все официально зарегистрированные граждане вне зависимости от времени суток имели туда доступ; оставил средство передвижения и вошёл.

Пройдя немного, он оказался в небольшом лесу. Ветер шелестел кронами деревьев; вокруг тишина, а небо, на фоне которого изредка пролетали опадающие листья, казалось красным.

Тут уже Рэйт не сдержался. Упав на влажную осеннюю траву, он зарыдал в голос.

«Как же я хочу, чтоб они все сдохли!!! Все, все, все!!! Все!.. - он кричал в мокрые листья, колотя руками по земле. - Сдохли...»

«Хотя... - тут его слезы внезапно высохли. - Они ведь и так сдохнут». Он вспомнил об Организации и неожиданно для себя засмеялся. Затем он сел, задрал голову кверху и прокричал: «Убейте их всех!!! И меня, меня тоже убейте!!!»

У Рэйта стало невероятно тепло на душе. По телу распространился такой умиротворяющий покой, что он склонил голову, сложил руки на груди и сидел так, впитывая эту невесть откуда появившуюся благодать.

Так он и сидел, пока от сосредоточенной медитации его не отвлёк шорох шагов сзади.