Читать онлайн
"Случай в городе"

Возможно, кому-то эта история покажется невероятной – уж слишком много в ней нагромождено стечений обстоятельств. Но задумайтесь: разве можно себе вообразить что-нибудь более невероятное, чем сама жизнь? Разве не удивляет она нас настойчивым повторением сюжетных линий, имен и деталей? И разве порой не действуем мы «по наитию», словно нами руководит кто-то свыше, а мы в его руках - лишь марионетки? Разве временами, по какому-то непостижимому закону, не чувствуем мы того, что на самом деле происходит с кем-то другим за сотни километров от нас, или происходило с кем-то много веков назад?

Я хочу поведать вам историю, произошедшую со мной в одном замечательном Городе Центральной Европы.

Стоило мне ступить на брусчатые мостовые, как пьянящая атмосфера средневековья заворожила меня — почудилось, будто бы я брожу среди сказочных декораций. Фасады многих домов были расписаны фресками, а в центре Города располагалась Ратушная площадь со старинными часами, словно сошедшими из красочных иллюстраций детской книжки.

Не удержавшись, я зашла в одну из кофеен, из которой доносился аромат свежесваренного кофе и выпечки, и вскоре около меня уже стояла чашка с пышной пенкой капучино.

Как в калейдоскопе, пробежала передо мной вереница событий, приведших меня в Город:: отправка резюме на сайт поиска работы, ответ из редакции газеты с просьбой написать пробное задание, томительное ожидание ответа… Потом я разговаривала по скайпу с некой Аделаидой – манерной дамой лет сорока, которая торжественно объявила мне, что моя пробная статья понравилась руководству газеты и меня берут в штат. И вот – я тут, в Городе.

Не скрою: многое в моем пребывании в Городе было удивительным. К примеру, Аделаида так и не сказала мне, когда именно закончится моя «командировка». Она не обозначила конкретные темы статей - ходи, мол, и записывай свои впечатления, а потом пересылай мне. А если учесть еще и то, что я вполне трезво оценивала свои не слишком выдающиеся журналистские таланты, то отправка меня в Город и вовсе выглядела довольно невероятной... Хотя, собственно, почему я не могу относиться к разряду тех самых счастливчиков, которым иногда может просто-напросто немного повезти? Разве это всегда должны быть не мы, а кто-то другой?

Когда в стремлении немного прихвастнуть я упомянула про предстоящую поездку одному своему знакомому — позвольте мне не объяснять, что именно нас с ним связывало в прошлом, - то в ответ он довольно загадочно хмыкнул и пространно намекнул, что в последнее время про Город подозрительно много пишут на конспирологических форумах.

Из окна кофейни я увидела группу людей с транспарантами, которые что-то скандировали, решительно направляясь в сторону городской Ратуши.

Проследив за моим взглядом, один из посетителей кофейни - человек средних лет в очках и с бородкой – неодобрительно пробурчал:

- Что-то они особенно расшумелись в последнее время…

- А что за демонстрация? Чего добиваются? – спросила я.

- Ну, как пани понимает, у нас же свобода слова. В отличие от некоторых, - искоса посмотрел он на меня, словно иронизируя над тем, что в моей собственной стране уже много лет не сменялась власть. - Добиваться они могут всего, чего угодно... Например, некоторым не нравится, когда ставят опыты над лабораторными животными, - осклабился он.

На всякий случай я сфотографировала через окно плакаты в руках у митингующих, чтобы потом приглядеться к ним повнимательней...

При ближайшем рассмотрении оказалось, что на плакате изображен красный мальтийский крест на черном фоне, а под ним... маленькая белая козочка.

Пока заполняла бумаги у стойки портье, увидела двух щебечущих соотечественниц – блондинку и брюнетку. Они попросили меня перевести для них пару фраз, и слово за слово мы познакомились. У этих стильных женщин имелись довольно претенциозные имена: блондинка назвалась Мартой, а брюнетка – Кристиной. Как оказалось, девушки жаждали организованных экскурсий и дискотек.

В номере мне невольно пришло в голову, что на кровати вполне уместились бы двое - помните эту старую песенку: «My bed is too big Too big without you. baby...» Эта мысль заставила меня невольно усмехнуться… Вся моя жизнь была ожиданием какой-то захватывающей любви, которая все никак не приходила... Вместо этого один за другим следовали случайные эпизоды, оставляющие в памяти только неловкость и чувство сожаления. Словно на миг мелькал какой-то бриллиант настоящего сильного чувства, но потом исчезал в рутине обыденности, как исчезает в потоках дождевой воды оловянный солдатик.

По туристической традиции стены номера были украшены репродукциями гравюр. К стыду своему, в спешке сборов я так и не успела заранее прочитать что-нибудь об истории этой страны, но догадалась, что передо мной изображены знаковые события из жизни города: легендарное заложение первого камня тремя братьями, перенос в городской собор мощей святого - покровителя города, героические битвы горожан с полчищами иноземцев… Особенно привлекла мое внимание гравюра, на которой были изображены молодая девушка в богатом наряде, стоящий возле нее музыкант со струнным инструментом в руках и группа танцоров в восточных одеждах.

Едва вновь выйдя на улицу, в первой же сувенирной лавке я натолкнулась на Марту и Кристину. Подружки собирались пойти поужинать в кабачок, где можно задешево отведать свиной ноги — они заранее вычитали об этом проверенном туристическом месте в каком-то путеводителе. Я не нашла ничего лучшего, как пойти вместе с ними.

На нас подействовала романтическая атмосфера Города. А если добавить к этому еще и пиво…Словом, лица наши раскраснелись, и мы немедленно сделались красноречивы и неотразимы и уступили этому вечному женскому желанию начать подзадоривать друг друга в отношении мужчин.

...Едва выйдя из кабачка на улицу, я ощутила неотступное желание побыть одной. Распрощавшись с подругами, я пообещала им отыскать потом нашу гостиницу самостоятельно.

Для начала я остановилась возле лавки с марионетками, намеренно позволив девушкам существенно опередить меня. Потом побрела в нужном направлении. Дойдя до протестантской часовни, я повернула в сторону здания с огромной лошадиной головой, торчащей прямо из стены, а потом двинулась вдоль азиатских едален, источавших пряные запахи… Но не тут-то было! Мой извечный топографический кретинизм сыграл-таки со мной злую шутку: я заблудилась!

Вскоре я уже в тревоге бегала от одного здания к другому, пытаясь найти подсказку, как попасть к отелю. Обнаружив, что все окрестные тупики мною уже исследованы, на одной из развилок возле Ратушной площади я повернула не налево, как делала раньше, а направо.

В это самое время пробили куранты. Я изумилась: стрелки показывали ровно два часа дня, между тем я была твердо уверена, что было уже не меньше пяти часов пополудни.

Здания, мимо которых я шла, казались мне смутно знакомы. На некотором отдалении от основной дороги виднелись очертания особняка, и какая-то сила заставила меня повнимательней к нему приглядеться. Насколько я могла судить, здание было построено в псевдоготическом стиле. Из окон лилась чарующая музыка, словно приглашавшая подойти к поближе. Вокруг дома был разбит чудесный садик, а по воротам пустил свои стебли плющ.

Я решила при случае разузнать про это строение побольше.

Утром в гостиничном зале для завтраков, я, к своему неудовольствию, вновь столкнулась с Мартой и Кристиной. Честно говоря, мне не улыбалось проводить слишком много времени в чисто женском обществе. Подружки жестами позвали меня к себе за столик. Скрепя сердце, я уселась рядом.

Девушки наперебой рассказывали о своих планах по поводу предстоящего шоппинга, с удовольствием поигрывая туристическими буклетами, на полях которых размещались купоны на скидки в разнообразные бутики, рестораны и салоны красоты..

Я всегда внутренне упрекала себя за то, что непростительно мало интересуюсь подобными вещами. Чтобы как-то компенсировать этот «пробел», я попросила Марту дать мне один из буклетов – «вдруг я тоже присмотрю для себя что-то полезное».

Покрутив в руках сей образчик печатной продукции, я уже было собиралась отдавать буклет обратно и подбирала подходящие случаю приличествующие слова, чтобы скрасить свою незаинтересованность, как вдруг мой взгляд наткнулся на стилизованное под старину изображение того самого особняка, на который я столь неожиданно давеча набрела. Ниже значилось, что эта картина выставлена в Городском музее.

- А я вчера дошла как раз до этого знания, - произнесла я, чтобы хоть что-то сказать.

Марта вгляделась в изображение, и в глазах у нее мелькнули лукавые искорки.

- Странно…Потому что нам вчера на экскурсии сказали, что этого дома уже давно нет… Это так называемый Дом Магистра. Ну, того самого, которого торжественно казнили в четырнадцатом веке.

- Что-что? – переспросила Кристина, как раз вернувшаяся к нашему столику с тарелкой фруктового салата. – А, ну точно: это Дом Магистра. И сгорел он во время пожара сколько-то там лет назад.

- Я совершенно точно видела именно этот дом! – твердила я, недоумевая, как такое могло произойти.

К моему удивлению, в памяти моего планшета изображения особняка не оказалось.

Поднявшись в номер, я отыскала во всемогущем интернете адрес Городского музея. Решив наведаться туда в самые ближайшие дни, я засела за написание очередной заметки для Аделаиды… Написав было несколько вступительных фраз, я вскоре совершенно неожиданно для себя самой решила, что для пользы дела лучше вдохновляться реальными видами города, а не довольствоваться фотографиями на своем планшете.

Я наскоро оделась и выскочила на улицу, успев подумать с иронией, что подобные непреодолимые порывы всегда обнаруживаются у меня именно тогда, когда поджимает очередной дедлайн.

Удивляясь своей неожиданной «охоте к перемене мест» —хотя, что уж тут скрывать, я вообще - женщина необычная, и в этом непременно убедится тот мужчина, который полюбит меня по-настоящему. - я принялась носиться по городу по какому-то хаотичному маршруту, - впрочем, как прилежная девочка, первое время одновременно бормоча про себя будущие формулировки своей статьи. Исследуя окрестности, я наскоро пробовала все возможные пирожки уличных торговцев, запивая их тут же продаваемым горячим вином, а также забегала во всевозможные лавки, чтобы порой тут же из них разочарованно выбежать, словно я упорно ищу нечто определенное, но не могу найти...

Наконец я остановилась перед зданием, на котором красовалась вывеска: «Городской музей». Мое беспокойство разом утихло.

Миновав выполненный из дерева макет Города в средние века и статуи рыцарей в доспехах, а также коллекции фарфора, я остановилась перед оригиналом той самой гравюры с изображением девушки и музыканта, которая висела у меня в номере.

Надпись гласила, что эта гравюра иллюстрировала средневековую легенду о Петере и Хильде. Дальше следовал пересказ самой легенды. Как всегда бывает в таких сюжетах, влюбленные Петер и Хильда ни дня не могли прожить друг без друга, но бессердечные родители не разрешали им пожениться из-за высокого положения Хильды. От расстройства влюбленные чахли день ото дня.

На гравюре помимо самой Хильды были изображены танцоры, которых приглашал отец Хильды, чтобы развеселись ее. Как вы понимаете, совершенно безуспешно: Хильда думала только о Петере.

Тут же был приведен и отрывок из знаменитой поэмы «Петер и Хильда»:

«Танцоры пред Хильдой

В движениях ловких кружат,

Прекрасные звуки

Усладу для уха сулят.

Но Хильда не взглянет

На празднество это ничуть -

О Петере грезит,

В волненье вздымается грудь».

Кругом стояло несколько скульптур таких танцоров. К чулкам у них были привязаны колокольчики, а в руках они держали ветки, увитые цветами. Эти фигурки когда-то были выточены из дерева для Танцевального зала Ратуши. Ходили слухи, что при работе скульптор был вдохновлен самим дьяволом.

Тут же висела картина давешнего особняка. Этот особняк оказался перестроенным Домом Магистра.

На стенах музея висели многочисленные портреты магистра и даже имелось одно изображение его злопыхателя Яна Флоранека – это был тот самый человек, который в сложной череде интриг написал королю донос, в результате которого Магистра казнили по обвинению в ереси.

Я обратила внимание, что на картине с изображением казни Магистра Ратушные часы показывали как раз два часа… У меня возникло одно смутное подозрение… Но для начала я решила кое-что выяснить.

В музее никого не было кроме нескольких парочек, любовавшихся изображениями Хильды и Петера и с удовольствием позировавших на их фоне.

Мне всегда неловко подходить с вопросами к парам, вторгаясь в их замкнутый мирок. Поэтому в попытке разобраться мне пришлось обратиться к мужчине лет пятидесяти, резво шагавшему через залы музея. Я одобрительно отметила про себя, что, несмотря на следы возраста, мужчина довольно статен и вообще держится молодцом, и где-то внутри него прячется торжествующая улыбка - в общем, я была бы не прочь заиметь такого папу, а ведь это высшая похвала для меня... Но потом я, спохватившись, подумала, что, возможно, он мне давно уже не в папы, а в женихи годится.

- Извините… Можно задать вам один вопрос? Я не могу разобраться вот с этой картиной…

Нельзя сказать, что мужчина был особенно рад, что я с ним заговорила:

- Вообще-то я направляюсь в сувенирную лавку, а попасть туда можно только через музей. А здесь, в музее я, конечно, все давно знаю, - усмехнулся он.

Но я проявила настойчивость.

- Скажите, это случайность или нет? – я указала на изображение часов Ратушной башни.

Лицо мужчины исказилось недовольной гримасой, что меня немало удивило. Но он сделал над собой видимое усилие, а затем с досадой произнес:

- Ну да, как раз в это время его казнили, про это написано во всех школьных учебниках… Но это история давняя и вовсе не такая уж интересная. А самое страшное, что пару веков назад у нас появилось политическое движение, которое объявило себя продолжателями дела этого ордена. Представляете? Они даже претендуют на собственность Ордена, которой осталось немало — ну, ведь хорошо известно, что все самые красивые рассуждения всегда вдохновляются чисто материальными интересами.

Однако господин очень спешил в сувенирную лавку. По инерции я увязалась вслед за ним.

Каково же было мое удивление, когда я увидела, что в лавке он собирается купить старинного вида ключ. Я стала ломать голову – что же может открывать такой ключ?

- Ой, какая интересная вещица…- попыталась я вызвать его на откровенность.

Он казался смущенным:

- Да, вы правы… Ко мне поступила информация, что в этой лавке появилась давно интересующая меня вещь… Знаете, у нас есть такая поговорка: был бы ключ, а замок от него всегда найдется, - пошутил он.

Он достал портмоне, чтобы расплатиться кредиткой. Я заметила вензель из двух букв: «Т» и «F».

Тут моего нового знакомца осенила мысль:

- Кстати… Вы мне не поможете? Знакомая попросила купить ей здесь что-нибудь из граната… На ваш женский вкус, так сказать… Что может подойти по стилю вот такой даме? Она просила, чтобы украшение сочеталось с ее кулоном, – с этими словами он вынул из портмоне фото той самой дамы, о которой говорил. У меня кровь бросилась к вискам: с фото на меня глядела Аделаида.

Я оказалась в несколько неловкой ситуации. На самом деле, у меня никогда не было таких дорогих вещей, и я в них совсем не разбиралась.

Возможно, он почувствовал мое смущение, так как, немедленно бросив озабоченный взгляд на часы, произнес:

- О, да у меня уже совсем нет времени… Дела, знаете ли… Ну, всего доброго. Надеюсь, что еще свидимся… - и он выскользнул на улицу.

Едва выйдя из музея, я заметила в толпе, среди шедших мне навстречу людей, еще давеча заинтересовавший меня символ - красный мальтийский крест на черном фоне и козочку под ним. Символ красовался на одной из маек. Напустив на себя подобающий вид и заготовив подходящую случаю фразу, я направилась было к молодому человеку, нацепившему на себя такую майку... Однако, едва завидев меня, тот с выражением неудовольствия на лице неожиданно исчез в ближайшей же подворотне.

...Город оказался не настолько большим, чтобы укрыться от очередной случайной встречи с Мартой и Кристиной. Для меня стало не слишком приятным сюрприом, что девушки уже обзавелись кавалерами в виде пары соотечественников. Всей честной компанией мы завернули в ближайшее кафе.

Подключившись к вайфаю, я выяснила, что крест и козочка – это как раз символ движения ВНМ - «Вернём Наследие Магистра».

Кроме того, из головы у меня никак не выходил кулон, висевший у Аделаиды на шее на той фотографии. На кулоне красовалась пятиконечная звезда. Я обратила на него внимание еще во время беседы с Аделаидой по скайпу. Но теперь, после того как я вновь увидела этот кулон еще и на портрете Аделаиды у моего недавнего знакомца в музее, мое любопытство особенно разыгралось.

Я была вовсе не так наивна, чтобы полагать, что звезда на таком кулоне - это дань недавнему политическому наследию моей страны.

Попытавшись выяснить, что же это означает, я мигом отыскала в Интернете такое понятие, как «пентаграмма».

Не прошло и пяти минут, как ко мне в планшет заглянула любопытная Марта:

- Что ты там ищешь?

А еще через минуту она прибавила капризным голоском:

- О, какой симпатичный кулончик! Хочу такой же!

Я мельком взглянула на нее с показным неодобрением:

- Ничего себе кулончик… Оказывается, такие кулончики носят приверженцы определенного направления в магии, - пробормотала я. - Они пытаются подчинить волю человека магической силе…

Мысли путались у меня в голове.

- Очень странно…. Зачем, интересно, я ей тут – в Городе - понадобилась… - в прострации рассуждала я вслух.

- Это ты о ком? – подключилась к разговору Кристина.

- Об одной тетке, скорее всего, помешанной на магии, которая меня сюда направила, - с беспокойством размышляла я.

- А как ты вообще попала в Город? – вставил свои пять копеек ухажер Кристины – Владислав, словно предчувствуя интересный поворот в разговоре.

- Ой, ну это длинная история… Меня пригласили сюда в качестве корреспондента, - засмущалась я, втайне гордясь собой.

- Да? Ты хорошо пишешь? - продолжал Владислав, с интересом вглядываясь в меня.

- Ну, не то чтобы хорошо… Но я успешно выполнила тестовое задание… Да я и сама удивилась, что меня выбрали из всех кандидатов, если честно! – продолжала оправдываться я.

- О, интересно… Кстати, ты вроде говорила сейчас что-то насчет магии и насчет тестового задания. Так вот, друзья мои, - оглядел он всю компанию с довольным видом, радуясь, что становится центром всеобщего внимания, - я слышал об одной модной штуке среди тех, кто использует магию. Это есть сейчас такая прога. Тексты, написанные разными людьми, они прогоняют через эту прогу. Вот. А потом типа смотрят, в каком случае на выходе получится нужный им код. Например, в каком случае получится…ну… какое-то магическое слово, которое для них означает нечто особенное. И вот таким макаром они и выбирают для себя подходящего человека.

- Ого! Это, действительно, очень любопытно! – Кристина жеманно закатила глаза и придвинулась ко Владиславу поближе.

- Что значит «подходящего человека»? – в волнении перебила я.

- Подходящего?.. Ну, скажем, для осуществления какой-то определенной миссии. Сам по себе человек этот может ничего особенного из себя не представлять, - невольно усмехнулся Владислав. – Его как бы используют втемную. Они даже могут, например, прикрепить такому «избранному» жучок и следить за его перемещениями… Вот… А в итоге этот человек должен привести их именно к тому, что ищет заказчик.

Я всегда не одобряла в мужчинах излишнее увлечение голливудскими триллерами на тему магии, но, тем не менее, я немедленно инстинктивно поежилась — мне почудилось, что по мне ползают жуки.

- А что может искать этот… ну… заказчик?

- А вот тут как раз диапазон очень широк, - заключил Владислав, неопределенно пожав плечами, и занялся, наконец, своим совсем остывшим гамбургером.

Когда время подошло к двум часам, я наскоро распрощалась с веселой компанией и направилась к Ратушной площади. Мне неожиданно пришло в голову, что Дом Магистра всякий раз возникает из небытия именно в это время – в два часа дня.

Теперь, проходя мимо лотков с марионетками, я невольно вспоминала о словах Владислава и ощущала себя подобной марионеткой в руках Аделаиды.

Поплутав немного в окрестностях и не найдя ничего похожего на Дом Магистра, я сделала для себя следующее умозаключение: видимо, Дом Магистра относился к тем самым вещам, которые нам попадаются, когда мы сами того не желаем, но при этом упорно скрываются от нас, когда мы с настойчивостью пытаемся отыскать их.

Вечером по гостиничному телевизору я случайно наткнулась на политические дебаты. Одним из участников этих дебатов был… Мой недавний знакомый из Городского музея! Его оппонентом выступал человек в камуфляже, заросший бородой.

Успев прочитать бегущую строку на телеэкране, я узнала имя моего недавнего знакомца – Томас Флоранек. Инициалы совпадали с вензелем на его портмоне – «T» и «F». Получается, что он носил тут же самую фамилию, что и злейший враг Магистра, написавший на него донос, приведший к казни! Возможно, сей господин, встреченный мною в музее, даже приходился потомком тому самому знаменитому интригану.

Оппонентом Томаса Флоранека оказался лидер движения ВНМ - «Вернём Наследие Магистра».

Из дебатов я заключила, что в последнее время движение ВНМ активизировалось. Все объяснялось тем, что в одном из старинных документов Ордена Магистра было предсказано, что именно на нынешней неделе будет найден некий важный документ, дающий Ордену право на территорию Города. Документ этот для краткости называли просто «Грамотой».

Утром следующего дня, выглянув по своему обыкновению из окна номера, я заметила, что садовник о чем – то беседует с щеголеватым человеком в котелке и клетчатом пиджаке. Мне даже почудилось, что садовник показал тому на окно моего номера… Я инстинктивно отпрянула вглубь комнаты.

Вообще мне всегда свойственна повышенная мнительность – то есть ощущение, что все вокруг только и думают и говорят, что о мне, будто бы у них нет никаких других дел. Так что мне пришлось на всякий случай отогнать от себя это смутное подозрение.

Тем не менее, вскоре я услышала, как на нашем этаже остановился лифт, а затем под мою дверь что-то подсунули… В волнении я подбежала к двери и распахнула ее, но в коридоре уже никого не было.

Послание под дверью оказалось... адресованным мне приглашением на некую закрытую вечеринку. Наверняка, там и дресс-код имеется, подумалось мне, но я тут же обнаружила, что к приглашению приколот купон на услугу проката костюмов.

Мои подружки были уже на завтраке. Я задала им несколько хитрых наводящих вопросов, и по их ответам сделала вывод, что они подобных приглашений не получали. Я все больше ощущала себя «избранной».

В лавку с прокатом костюмов я осмелилась зайти, только предварительно осушив за углом стаканчик горячего вина и придя в расслабленное расположение духа.

- Что угодно моей принцессе? – спросил немолодой торговец, одобрительно заглядывая мне в самые глаза.

- Я пока просто хочу посмотреть, - отвечала я.

Нужно ли говорить, что я остановилась на костюме Хильды из легенды о Петере и Хильде.

Чем меньше времени оставалось до начала вечеринки, тем большее волнение и душевный подъем я ощущала. К тому же, я уже предвкушала, как удивятся мои подруги, если я соблаговолю рассказать им о моих приключениях.

… Впрочем, вечеринка оказалась обычным балом. Ее даже можно было принять за некую претенциозную дискотеку. Я не знала, чем себя занять, и стояла, что называется, подпирая стену. Самые грустные мысли являлись ко мне в голову. Например, подумалось, что это именно мой внезапный порыв облачиться в костюм Хильды привел к столь печальным последствиям, потому что средневековый наряд только отталкивает продвинутую молодежь, упакованную в современные «прикиды»… Поразмыслив обо всем этом, я твердо решила, что подожду еще пять минут и покину мероприятие.

Стоило мне так подумать, как во вспышках светомузыки я увидела невесть откуда взявшуюся мужскую фигуру, двигавшуюся в мою сторону. Сжав зубы, я скомандовала себе, что, после того, как он пригласит какую-то другую девушку, я немедленно удалюсь, даже не дожидаясь, пока пройдут запланированные пять минут.

Каково же было мое удивление, когда мои тайные надежды сбылись: подошедший юноша пригласил на танец именно меня! Приглядевшись, я обнаружила, что молодой человек был облачен в костюм Петера.

Мой визави назвался Мареком. Он объяснил происшедшее так:

- Мы это называем – «сложить паззлы». Когда я пригласил на танец вас, то Петер встретил Хильду, то есть паззл сложился.

Как мне описать вам внешность Марека? Замечу, что он представлял собой идеал любой девушки: высокий, спортивный и длинноволосый. Немного раздолбай, немного тугодум… И помоложе меня… А надо вам сказать, что в ту пору я уже приближалась к той возрастной черте, когда мне начинали нравится мужчины моложе меня.

- Давай выйдем на минутку! – вскоре предложил мой кавалер.

Конечно же, я была вовсе не прочь с ним уединиться. И вот мы сначала поднялись с ним по извилистой каменной лестнице и оказались на крепостной стене, а потом пошли вдоль стены. При этом Марек по-рыцарски поддерживал меня, чтобы я не оступилась на дощатых лесах. Мы оказались в монастырском помещении. Тут и там стояли старинные печатные станки. Я увидела стопку бумаги с красной узорчатой каемкой. Я уже видела раньше, что в Городе распространялись листовки, напечатанные именно на такой бумаге.

- Что это за чудесный узор? - я интуитивно почувствовала, что ему будет приятно ответить на такой вопрос, а ведь в общении с мужчинами мы всегда следуем своей интуиции, словно вспоминая, что все это с нами уже когда-то было.

- Наш национальный, - зарделся он улыбкой. – Только он позабыт уже сейчас немного, как забыто и многое другое….

- Потрясающе! – только и могла вымолвить я.

- Это типография эпохи возрождения… заброшенная. Мы ее немного усовершенствовали, и теперь...- на этих словах он осекся.

- А что же на ней печатают? – спросила я.

- У нас в таких случаях обычно отвечают так: «много будешь знать…»

- «Скоро состаришься!» Точно-точно, у нас тоже есть такая поговорка! - вырвалось у меня.

Когда мы шли обратно, то Марек остановился на крепостной стене и спросил меня:

- Не хочешь полетать? По легенде Марек и Хильда часто превращались в птиц, чтобы улетать туда, где бы им никто не мешал.

Только тут я заметила, что на обоих наших костюмах рукава были сделаны на манер летучей мыши с имитацией крыльев.

Это было чудесное ощущение – стоять ночью на крепостной стене!

- Я не удивлюсь, если ты владеешь магией, - усмехнулась я в стремлении ему подыграть. – Не сомневаюсь, что мы сможем превратиться в птиц!… Но я такая трусиха! Так что не стоит…

Мы с Мареком договорились обязательно встретиться снова.

После общения с Мареком я сделалась в некотором смысле пьяна от своих романтических грез.

Ночью я проснулась и долго не могла заснуть. Вскоре мне открылось, что именно послужило причиной моего пробуждения: из соседнего номера доносились какие-то странные звуки. Казалось, их издает запертое в комнате животное.

В поисках успокоения я позвонила на ресепшен. Заспанный и не слишком довольный портье уверил меня, что в соседнем номере никто не живет. Но для моего успокоения пообещал прислать служащего. Едва служащий поднялся на лифте на наш этаж, как тревожные звуки прекратились. Стоит ли говорить, что в номере тоже никого не оказалось. Недоуменно пожав плечами, служащий удалился.

Беспокойно поворочавшись еще некоторое время, я забылась сном до утра.

После завтрака я собралась было поработать, наконец, на своем ноутбуке, как вдруг странные звуки послышались вновь. Не полагаясь уже на помощь работников отеля, я вышла в коридор и подошла к двери соседнего номера. К моему удивлению, дверь оказалась не заперта.

Из дверей выскользнула белая козочка и ласково потерлась о мои колени. Поначалу инстинктивно отшатнувшись, я вскоре почувствовала некую необъяснимую симпатию к этому животному.

На шее у козочки виднелся белый ошейник, инкрустированный золотом, а к ошейнику был пристегнут поводок. По какому-то наитию я взяла этот поводок, и козочка повела меня к лифту.

Я успела заметить, что все происходящее нисколько не удивляло ни меня саму, ни окружающих.

Мы вышли из отеля, и козочка вела меня все дальше. Прохожие расступались перед нами.

Мы двигадись по переулкам, проходили через арки, пересекали внутренние дворики… Наконец козочка остановилась перед Домом Магистра. Тут она сделала легкое движение – поводок натянулся, и козочка вырвалась, скрывшись в саду перед домом.

Я услышала, как с ней кто-то разговаривает:

- Ах, ты, негодница! Куда же ты запропастилась? Я уже начал за тебя волноваться…

Козочка что-то отвечала на своем языке.

Немного погодя из ворот показался привратник:

- Представляете, эта негодница Жозефина давеча убежала, и никак я ее найти не мог. А теперь вот явилась…

Я решила использовать свой шанс проникнуть в Дом Магистра:

- Я ужасно извиняюсь… А можно мне на минутку зайти полюбоваться интерьером Дома?

- Вы думаете, я имею право вас пустить? - строго отвечал мне привратник. Тут из сада послышался голос козочки, она что-то произнесла на своем языке, и привратник видимо смягчился. - Ну, ладно, только побыстрее. Исключительно в благодарность за то, что вы привели обратно Жозефину.

Поднявшись на второй этаж особняка, я ощутила нечто вроде «дежавю»… На меня навалилось чувство, что я здесь уже когда-то была. Это казалось невероятным. Тем не менее, расстановка мебели – все эти стулья и столики с витыми ножками, зеркала в золоченых рамах, все изгибы интерьера – дверные проемы, колонны, стрельчатые окна - были мною уже когда-то видены.

Я не нашла лучшего объяснения, чем то, что я могла все это видеть в одном из компьютерных квестов, где требуется отыскать артефакт.

Время от времени до меня доносились крики привратника с улицы. Тот с завидным упорством повторял приблизительно одно и то же:

- Ну, скоро вы там? Мне сейчас попадет за то, что я вас пустил!

Тем временем дом ходил ходуном. По нему расхаживали огромные скрипучие куклы-марионетки, не слишком дружелюбным тоном твердящие какие-то заклинания на непонятном мне языке.

Всякий раз, когда я подносила руку к какому-нибудь комоду или сундуку или пыталась выдвинуть потайной ящик какого-то столика, в ответ немедленно раздавался сатанинский хохот.

В недоумении я не знала, что делать.

Иногда у меня перед глазами возникало изображение того старинного ключа из сувенирной лавки музея. Без сомнения, таким ключом можно открыть любые ящики в этом доме.

Но в какой-то момент произошло следующее: едва я поднесла руку к очередному ящику, как раздалась приятная мелодия, и ящик сам собой выдвинулся мне навстречу. Недолго думая, я запустила туда руку и нащупала какой-то свиток...

Game is over, подумала я.

Ноги сами вынесли меня из особняка. Заветный свиток лежал у меня в сумочке. Я бросила прощальный взгляд на дом, но он уже скрылся в туманной дымке. А я обнаружила себя стоящей в центре пешеходной улицы.

В этот самый момент я услышала, что по скайпу мне звонит Аделаида.

И хотя это было совершенно невероятно, но одновременно я заметила где-то впереди в вязкой толпе туристов долговязую фигуру Марека, который тоже уже заметил меня и издали махал мне рукой.

Мои кокетливые взгляды, непрерывно бросаемые на Марека, а также резко нахлынувшая на меня застенчивость сделали свое дело.

- Ну, что? Забежишь ко мне на минутку? Посмотришь, как я тут живу. Квартира у меня, правда, совсем холостяцкая…

- Обожаю холостяцкие квартиры, – многозначительно подмигнула ему я.

Его убежище оказалось скопищем различной рухляди в стиле ретро - патефонов, настольных ламп, печатных машинок…Я обводила взглядом предметы в его комнате в стремлении найти что-то определенное. Но что именно – я не знала. Вдруг я заметила совсем маленький телевизор.

- О, у тебя даже телевизор есть…А у нас в стране его молодежь уже почти не смотрит – называют «зомбоящиком»… Ну, то есть они считают, что правительство через него людям мозги промывает.

- И правильно считают, - помрачнел Марек. – Так оно и есть. Телевизор у меня тут в качестве ретро - безделушки. Я его сто лет уже не включал.

Я не могла объяснить, что на меня нашло, но мне вдруг очень захотелось, чтобы Марек включил телевизор. Возможно, еще с юности в голове моей сложился стереотип, что обниматься с молодым человеком полагается именно на фоне включенного телевизора.

Нужно было как-то донести это мое экстравагантное желание до Марека.

- Да? Жалко… - помрачнела я. Настроение у меня явно испортилось.

- Ну, что с тобой произошло? Почему такая грустная вдруг стала? – подсел ко мне Марек и взял свои руки в мои, что не на шутку меня взволновало.

- Ты знаешь, я ведь такая капризная… Мне вдруг резко захотелось телевизор посмотреть, и ничего не могу с собой поделать, - оправдывалась я.

- Ну, чего только не сделаешь для любимой девушки, – вздохнул Марек и, вытащив телевизор и смахнув с него пыль, стал разбираться, а можно ли его вообще включить в сеть.

«Любимой! Он назвал меня любимой девушкой!» - пронеслось у меня в мозгу.

На первом же канале мы наткнулись на «внеочередное включение с места событий». Группа повстанцев движения «ВНМ», обосновавшаяся в ста километрах от столицы, переходила в наступление. В кадре плачущие женщины показывали корреспонденту на выбитые окна своих жилищ.

Я услышала слова диктора:

«Напомним, что обстановка в регионе резко обострилась после неожиданного появления в Сети данных о нахождении пресловутой Грамоты».

И тут... Боже мой! На экране возник тот самый свиток, который сейчас лежал у меня в сумочке.

В голове у меня стало что-то проясняться.

- Марек, погоди… О чем они говорят? – вырвалось у меня.

Он изменился в лице, губы его сжались:

- Говорят… Ну, о том, что давно было предсказано. Настал час, и это произошло. Я не хотел, чтобы ты это все видела, но раз уж это случилось…

- Это как-то связано с тем, что происходило со мной… Ну… В том доме?

Он молчал.

Я горестно обхватила голову руками:

- Получается, я тоже приложила руку к тому, что будет литься кровь?

- Она будет литься за благое дело. За землю наших предков. Пришло время освободиться от оккупантов.

Слезы катились у меня из глаз.

- Марек, я понимаю, эти слова звучат глупо… Как бы тебе объяснить… Если бы можно было бы это сделать, а нажала бы кнопку «рестарт»… Перезагрузка…

Марек принялся монотонно объяснять:

- Ты ничего не знаешь про нас. Ты из другой страны. Ты не знаешь, как мы жили все эти годы, как боролись почти безо всякой надежды на то, что наши мечты осуществятся. Как почитали кровь предков, пролитую за нас, и как клялись продолжить их дело…

- Но разве ты не согласен, что кровопролитие - это ужасно? Мы ведь уже живем в другой эпохе. Сейчас другие ценности – не такие, как тогда, прежде, во времена Петера и Хильды. Жизнь человеческая – она выше… Ну, она выше споров за территорию. Выше… Не знаю, поймешь ли ты меня, но она как бы выше притязаний ваших лидеров на власть. И потом…Как я буду жить с этим? Ты понимаешь, что я буду винить во всем себя? Понимаешь, какая на мне ответственность? Вынесу ли я груз такой ответственности?

Я даже удивилась собственному красноречию в этот момент.

Марек покачал головой:

- Не было бы тебя, был бы кто-то другой. Не обижайся, но это так. Потому что было предзнаменование.

- Боже мой, боже мой…

События последних дней пробегали передо мной, разом становясь на свои места.

Я была лишь пешкой, марионеткой, подопытным кроликом. С моей помощью Аделаида хотела получить Грамоту. Аделаида дружна с Флоранеком. А вот Марек, скорее всего, относится к противоположному лагерю – он за «ВНМ» А это означает, что он – за повстанцев и... за кровопролитие.

Рядом со мной сидел Марек – человек, который меня притягивал со страшной силой, но он вдруг стал для меня чужим и враждебным.

Неожиданно он произнес:

- Хорошо… Я расскажу тебе… Это не телевизор, а реализатор возможностей. Это современный магический кристалл, его еще называют «глазок». Этих событий еще нет, но скоро это все будет.

- Но ведь Грамота… Она пока у меня! Я пока никому ее не отдала…

Марек молчал. Я слышала, как кровь громко стучит у меня в висках. Потом Марек произнес изменившимся голосом:

- Вот тебе деньги на такси и езжай прямо отсюда в аэропорт. Я думаю, тебя пока еще выпустят из страны.

- Марек, спасибо! - я бросилась к нему, но он отстранился от меня.

Как во сне, на пошатывающихся ногах я пыталась найти свою сумочку и туфли.

Марек стоял и смотрел в окно, не оглядываясь.

И тут страшная мысль пронзила меня: если на карту поставлено так много, то может ли он отпустить меня — вправе ли отпустить?

- А с тобой ничего не будет? Тебя не убьют? – произнесла я, чувствуя, что язык у меня заплетается.

- Забудь про меня… Забудь про Петера и Хильду.

- Но Марек!

- И если тебе будет так легче пережить все, то… Отвернись на минутку, а потом опять посмотри сюда.

Я закрыла глаза, а когда открыла, то Марека у окна уже не было.

Я не слишком удивилась, потому что поняла: Марека никогда не было. Это был только призрак, воплощение мятежных чаяний народа. И вот призрак растворился, и потому я перестала его видеть.

Вот видите, какие невероятные истории случаются порой в нашей жизни!