Читать онлайн
"Человек-Тень выходит на охоту"

Большинство имён, улиц и заведений,
придуманы автором.
Любые совпадения являются случайными.

Торжественный день и первое происшествие.

Аплодисменты. Занавес. Конец. Радостно улыбаясь, я собрала ноты в папку и ушла за кулисы. Ну вот и ещё один концерт прошёл на «ура»! Я, Ольга Хворостовцева, пианист-композитор, играю инструментальные мелодии в стиле Джиджи Д'Агостино*…нет, не так. Пианисткой я числюсь лишь в своём дипломе о музыкальном образовании. Официально же, я — полноценный композитор, сочиняю и играю танцевальную музыку, в стиле вышеназванного артиста, чьё творчество люблю до безумия. Для работы использую не только пианино, но и синтезатор, а также — специальный DJ-контроллёр, для создания «жестоких композиций» наподобии тех, что Джиджи ставит в свои альбомы в качестве второго диска (ну, долго подробности не буду — кто слушал его, тот поймёт). В целом, музыкой занимаюсь ещё с начальной школы, — мама отвела меня в музыкальную школу, которую я успешно закончила по классу фортепиано. Но тупо переигрывать чужие произведения мне не нравилось, и я потихоньку начала импровизировать, бренча на домашнем пианино всё, что приходило в голову. Ну разумеется, шедевром назвать всё это было нельзя — детский мозг выдавал откровенные глупости, к тому же часто проскакивали фальшивые гаммы. Но постепенно начало получаться, и спустя три года, у меня, по словам мамы, стали получаться вполне презентабельные композиции. Ещё через полгода, когда тётя с дядей подарили мне на день рождения синтезатор, прогресс стал ещё заметнее, и в конце концов я, будучи в то время уже пятиклассницей, записала альбом классики собственного сочинения, разослала в качестве подарка всем родным и… забыла о нём, поскольку увлеклась новым жанром — электронно-танцевальной музыкой.

Долгое время, я не могла остановить свой выбор на творчестве кого-либо из музыкантов данного направления, поскольку все подобные композиции казались мне одинаковыми, пока, в девятом классе, мне в руки не попал диск того самого, великолепного Джиджи, в чьё творчество я влюбилась едва ли не с первого услышанного аккорда! И вот, закончив школу и поступив в техникум, я, параллельно с учёбой, начала сочинять мелодии в стилях моего новоиспечённого кумира, слушая и анализируя его произведения почти каждую свободную минуту (к тому времени, мне удалось собрать почти все его альбомы). Будучи студенткой второго курса, я записала собственный альбом с характерным для Д'Агостино звучанием периода 1996-2000 годов, разослав его на несколько лейблов. И удивительно — с одного из них откликнулись!

Успешно распространив множество копий диска, и даже съездив на небольшие гастроли во время летних каникул (под небольшими, имею ввиду — только по России), я приобрела на вырученные деньги специальный контроллер, каким пользуются диджеи, и с помощью специальных программ начала создавать второй альбом, в новом, грубом, агрессивном стиле, Джиджи начал использовать после середины нулевых. Альбом вышел, но не снискал успеха, и разошёлся крошечным тиражом, — русскому слушателю такой стиль был просто непонятен. Зато мне блестяще удалось выступить с ним в нескольких местных клубах, — конечно, это было не то, что я хотела, но всяко лучше, чем полный провал в такой с трудом проделанной работе.

Окончив учёбу, я решила полностью посвятить жизнь созданию музыки, и устроившись преподавателем в местный музыкальный хобби-центр, я приступила к созданию нового, экспериментального музыкального альбома. Семь месяцев спустя, альбом был закончен — все композиции на нём были выполнены в абсолютно разных стилях музыки девяностых, три из них даже были в пародийном ключе. Наконец-то я добилась чего хотела, — диск был более, чем удачно распродан, а я отправилась в полноценные гастроли по стране, и за рубеж. После всего этого, я переехала из родного Волгограда в Питер, где живу уже полтора года, продолжая выступать. А неделю назад, справив своё двадцатидвухлетие, я случайно обнаружила в своих вещевых «архивах» старую нотную тетрадь, которой пользовалась в период обучения в музыкальной школе. В ней оказались мои нотные записи, которые я сочинила в ту детскую пору, для того самого первого, так и не вышедшего классического альбома. «Что ж, — подумала я, — самое время освежить память. А заодно — набраться наглости, и протолкнуть это дело вперёд». Сказано-сделано. Материал из моих детских фантазий, только что был успешно сыгран.

Не успела я переодеться и сложить в сумку свои концертные принадлежности, как в гримёрную вихрем ворвалась моя подруга (и менеджер по совместительству) Василиса.

— Слава богу, успела тебя застать! — воскликнула она, протягивая мне руку, — Прими поздравление, сегодня ты отличилась по полной программе!

— Благодарю, — ответила я, — не зря, видать пол детства над этим билась. — А это и были те самые твои детские творения? — Да, они самые, — я захихикала, — выпущу их теперь, как четвёртый альбом, пусть слушатели развивают вкус вместе со мной.

— Ты — самый натуральный жулик! — засмеялась Василиса, — Ладно, похвастаешься в другой раз. Я тебе тут подарочек небольшой притащила, не знаю, придётся ли тебе по вкусу, или нет, — с этими словами, она протянула мне небольшую подарочную коробку, обёрнутую в блестящую лиловую бумагу. Коробка оказалась весьма тяжёлой. Раскрыв подарок, я так и ахнула: внутри коробки была картина необычайной красоты, на которой была изображена я, стоящей на клавишах рояля, и в окружении серебряных нот. Задний план картины представлял собой цветовую гамму, футуристического образца. Всю эту красоту, как нельзя удачно дополняла объёмная позолоченная рамка, причём настолько объёмная, что там, при желании, можно было сделать целый тайник.

— Боже мой, Вася, где ты взяла такую красоту? — еле выдавила я из себя.

— Понравилась? Это мы с Романом вместе сделали. Я фотошопила, он раму мастерил. Пристально взглянув на моё изображение, она вдруг расхохоталась. — Знаешь, а ты ведь совсем не похожа на музыкального гения, — скорее на мачо из спортзала!

Тут уж расхохоталась и я. Есть такое дело — я часто посещаю качалку, поскольку меня очень привлекает штанга, в связи с чем, моя мускулатура развилась почти как у парня. Да и причёска у меня под стать — русое «каре» с подкрашенными в рыжий цвет прядями, ни дать ни взять — боец с девичьим лицом. — Ладно, — отсмеявшись, произнесла Василиса, — сворачива свои атрибуты и поехали. Рома уже заждался.

Рома, жених Василисы, отвёз нас ко мне домой, по пути выпросив у меня полушутя, автограф. Я пригласила их к себе, на шампанское с тортом по случаю торжества, и мы прекрасно провели время аж до одиннадцати вечера, после чего распрощались. Картину с моим портретом торжественно повесили на стену рядом с моей рабочей «комнатой — кабинетом».

Посреди ночи, я проснулась от странного чувства, что я не одна в квартире. Не знаю как это описать, — интуиция бешено сигнализировала о том, что рядом находится кто-то, или скорее что-то чужое, что-то инородное, чего в данной обстановке быть не должно. Пулей выскочив из кровати и включив повсюду свет, я на отчаянно дрожащих ногах, обошла всё своё жильё вдоль и поперёк. Никого!

«Что же за глупость пришла мне в голову? — недоумевала я про себя. — Чрезмерно реалистичный сон? Или я услыхала сквозь сон шум на улице и решила, что это здесь?» Чтобы успокоиться окончательно, я взяла фонарь и вторично проверила всю квартиру, каждый неосвещённый уголок. Всё было в порядке. Облегчённо вздохнув, я отправилась обратно в спальню, но пройдя мимо новой картины, замерла от ужаса: изображение изменилось. Там по-прежнему была изображена довольная я, но на заднем плане, вместо нот и красивой цветовой гаммы, был изображён дом, в котором я живу, и он был сверху донизу заляпан огромными кровавыми пятнами. В этот момент раздался телефонный звонок, заставивший меня подпрыгнуть чуть ли не до потолка. Кто бы это мог быть в такое время? Номер входящего звонка был скрыт.

— Алло, я слушаю!

— Он скоро придёт, — послышался из трубки какой-то неживой, словно потусторонний голос, — он скоро придёт к тебе, несчастная убийца!

— Во-первых, смените тон, — разозлилась я, — во-вторых, представьтесь пожалуйста. А вы знаете, что…

— Он уже вышел на твой след, — перебил меня голос неизвестного существа, — он придёт, и заставит тебя перенести те же муки, на какие ты однажды обрекла другого. Взгляни на картину ещё раз! — и в трубке послышались гудки отбоя. Что это за чертовщина? И откуда оно про картину знает?

Выйдя из комнаты, я бросила взгляд на картину и заорала от страха: теперь кровью были залиты не только стены дома, но и весь двор, также появившийся на изображении, а вместо меня, в центре картины теперь стояла непонятное человекообразное существо, в длинном чёрном пальто, чёрных сапогах, и чёрном тюрбане на голове. Вернее, на том месте, где должна быть голова, поскольку у этого существа она отсутствовала, и тюрбан ложился на высоко поднятый воротник пальто. Зато у него были непонятно в чём державшиеся, злющие блестящий глаза, смотрящие на меня в упор из-под тюрбана. Телефон зазвонил вновь:

— Теперь к тебе вернётся то, что ты однажды натворила, — произнёс всё тот же, искусственный уродливый голос, — Человек-Тень выходит на охоту…

Второе происшествие

— Ничего не понимаю! — Василиса нервно мерила шагами кухню, — Каким образом изображения меняются? И другой вопрос: откуда они брались? К тебе кто-нибудь приходил после нас? Может, недоброжелатель, который тихо сотворил с картиной что-то?

— Нет, никого не было, — тихо отозвалась я, — да и не знаю я, не о каких недоброжелателях. Может у меня они и есть, но я с ними незнакома.

Дело происходило в квартире Василисы и Романа. Едва не спятив от страха за прошедшую ночь, я чуть свет, вся в слезах, бросилась к ним за моральной помощью, благо они жили недалеко — всего в семи кварталах от моего дома.

У Василисы, к счастью, сегодня был выходной, — она несколько часов подряд отпаивала меня чаем с валерианкой, внимательно слушая мой истеричный рассказ о ночных приключениях.

— Да и не заменишь тот холст незаметно, за несколько секунд, — призадумалась Василиса, — Мы-то с Ромой пока его вставили в эту рамку — до седьмого пота измочалились! Видимо злой дух в ней поселился.

— Знаешь, — пробормотала я, — у меня ведь было ощущение, будто кто-то ко мне заходил. Я потому и проснулась, что спинным мозгом учуяла чужое присутствие. Но посторонних следов вроде не видно.

— Так, — до приятельницы дошло, что дело нешуточное, — а в полицию ты обратилась? — А что я им скажу, Вась? Мне приснилось, что призрак в гости приходил, а потом ушёл и позвонил по телефону, да? — А звонивший был мужчиной или женщиной? — Голос был изуродован какой-то обработкой, из-за чего звучал, как бесполое кваканье.

— Вот что, — Василиса решительно встала, — сегодня я ночую у тебя. Сейчас оставлю Роману записку…

— А какую роль сыграет твоё присутствие? — кисло усмехнулась я, — Думаешь, две девушки отобьются от, не дай бог, появившегося злоумышленника?

— Отобьёмся! — бросила она. — Я ведь фехтованием когда-то занималась, я никого не боюсь. А если учесть, что я выгляжу как ведьма, то бояться должны меня!

Я так и прыснула от смеху: действительно, Василиса, жгучая брюнетка с тёмными раскосыми глазами, носящая только чёрную или синюю одежду, напоминала колдунью-чернокнижницу.

— И потом, — добавила она, — тебе ли, здоровячке, кого-либо пугаться?

Картина была абсолютно нормальна. Никакого чёрного существа без головы, никакого окровавленного дома, — только я и красивая комбинация цветов, как и сутки назад.

— Опередили нас уже, — задумчиво произнесла Василиса.

— Ты не считаешь меня вруньей? — с отчаяние в голосе поинтересовалась я.

— Не считаю, — она внимательно разглядывала портрет. — Испуг, какой был сегодня у тебя, не подделаешь при всём желании. И потом — обрати внимание, что изображение слегка примято у левого края рамки — его явно меняли. Но как это можно было так быстро провернуть?

— Работа призрака, да? — нервно хохотнула я.

— Какого призрака, Оль? Просто у кого-то из твоих конкурентов очень нехорошее чувство юмора!

— Конкуренты не лазают по чужим квартирам из личной неприязни — это откровенная уголовщина!

— Ну откуда ты знаешь! — Василиса была вне себя от ярости. — Где гарантия, что кто-либо из твоих собратьев-артистов не является психически больным? Психи, как известно, отлично прячутся!

Тут она была права. Мысль о том, что мои «коллеги» могут быть смертельно опасны, даже не приходила мне в голову. Безусловно, замкнутые ситуации у нас возникали, но до таких отвратительных угроз дело не доходило никогда.

Весь оставшийся день мы посветили различным бытовым делам, вроде уборки, покупок, и приготовления пищи. Василиса отзвонилась Роману, вкратце введя его в курс последних известий, и сообщив, что сегодня остаётся у меня. Он, конечно же, порывался приехать для пущей страховки, но Василиса, пустив в ход аргумент о том, что в случае стихийных обстоятельств нам может понадобиться «человек снаружи», отговорила его. Он, скрепя сердце, согласился, пообещав, что будет «висеть на телефоне», на всякий пожарный случай. К тому времени, как раз сгустились сумерки. Поужинав, побренчав музыку на моих инструментах, и просто поболтав ни о чём, мы приготовились ждать дальнейшего развития событий.

Час, другой, третий… Уже давным-давно стемнело, и нормальные люди наслаждались третьим сном, и лишь мы, как две дурочки, сидели в кромешной тьме и ждали не пойми чего, вздрагивая от каждого постороннего скрипа.

— Может, оно не позвонит сегодня? — подала голос Василиса. — Не помнишь, в котором часу это началось той ночью?

— Да до часов ли мне было?! — возмутилась я, — я думала лишь о том, как бы не помереть со страху!

— Да уж, извини, глупость сморозила, — она тяжело вздохнула, — ладно, давай подремлем хоть чуть-чуть. Может ничего и не случиться сегодня.

Но не успели мы погрузиться в сон, как с лестничной площадки раздались чьи-то пронзительные, жалобные вопли. Подскочив, словно по армейской команде, мы стремглав бросились к входной двери и прислушались:

— Он жив? Скажите, он хоть жив? — то и дело повторял плаксивый женский голос.

— Непонятно, пульс едва пробивается, — ответил другой голос, мужской.

— Да вряд ли он мог выжить после такого! — произнёс кто-то третий.

Василиса перевела дух.

— Кажется, к нашему случаю это не относится.

— Вероятно, — согласилась я. — Но давай выглянем, посмотрим, что там случилось? Может, сможем помочь чем-либо!

— Давай!

Наскоро одевшись, мы вышли на лестничную площадку. Голоса доносились с третьего этажа, прямо под нами. Спустившись, мы увидели поистине кошмарное зрелище: у стены, расположенной перпендикулярно крайней квартиры справа, полусидел-полулежал бледный человек в окровавленной одежде, в котором я с трудом узнала своего соседа снизу, — так сильно его изменило заострившееся, искажённое мукой лицо. Рядом стояла его заплаканная жена и трое других соседей, с коими я не была знакома.

— Что с ним случилось? — спросила я у женщины.

— Знать бы самой, — всхлипывая, проговорила она, — просто раздался звонок в дверь, я открыла, а он… — и она горько зарыдала.

Минут через пятнадцать, приехали «Скорая помощь» и полиция. Сосед всё же оказался мёртв — эксперты насчитали на его теле сорок ножевых ранений.

Полиция долго опрашивала всех присутствующих (в том числе и нас с Василисой), после чего, записав наши контактные номера, велела расходиться. Шёл уже третий час ночи.

Но не успели мы вернуться в квартиру, как затрезвонил телефон. Попросив Василису снять трубку, я на несколько минут удалилась в ванную комнату. Когда я вернулась в прихожую, у неё был крайне испуганный вид.

— Кажется, это тебя… тот самый незнакомец, — выдавила из себя она.

Крупная дрожь пробрала меня по всему телу.

— Голос! Какой был голос?

— Непонятный, полуанимационный, а-ля Маслаков**. Говорил: «Человек-Тень не потерпит никаких препятствий на своём пути. Горе любому, кто попытается сопротивляться ему. Жди, он уже совсем рядом» и повесил трубку.

— Человек-Тень, — помертвевшим голосом прохрипела я, — картина…

Не сговариваясь, мы зажгли свет и бросились к картине. Изображение вновь изменилось — вчерашняя страшная фигура стояла уже не во дворе, а внутри подъезда. За его спиной, у стены, валялось чьё-то окровавленное, явно бездыханное тело. Картина точь-в-точь повторяла эпизод с третьего этажа, увиденный нами полчаса назад. Через всё изображение проходила кислотно-красная надпись «TU DEINDE».

— Tu deinde , — это латынь, — прошептала Василиса, — переводится «ты — следующая».

Третье происшествие

— Значит, кто-то изменённым голосом, с засекреченного номера, угрожал вам по телефону убийством, а ваш сосед — Тихонов Павел Сергеевич, убитый нынешней ночью у собственной квартиры, предположительно погиб от рук того самого злоумышленника, пытаясь его задержать? — следователь средних лет с печальным лицом, явно не воспринимал всерьёз мои россказни. — Более того — эпизод убийства непонятным образом оказался запечатлён на картине, висевшей у вас дома?

— Да, это так, — вынув из сумки проклятую картину, я протянула её следователю, — вот, взгляните!

— Очень любопытно! — присвистнул он. — И впрямь, очень похоже на вчерашнее место происшествия. Но кто же шутит над вами подобным образом?

— Для этого я и обратилась к вам!

— Мда… с этим будет непросто разобраться, — задумчиво произнёс он, покусывая кончик ручки, — ведь связи совершённого преступления с вашей «волшебной» картиной может и не быть, — это может оказаться лишь происком ваших конкурентов.

— Вот и моя подруга считает точно так же, — тяжело вздохнула я. — Она вчера весь день пыталась убедить меня в этом, но после всего увиденного и сама поверила, что дело тут нечисто.

— Ладно. Где же сейчас ваша подруга?

— Убежала на работу. Она весь остаток ночи приводила меня в чувство, после того как я упала в обморок, увидев послание на картине. Хотела и в полицию со мной идти, но времени на это у неё просто-напросто не оказалось.

— Хорошо, Ольга Андреевна, — следователь достал чистый лист бумаги, — продиктуйте мне, пожалуйста, точные координаты подруги.

— Вы её подозреваете?

— Ну что вы такое говорите?! — сердито вздёрнул он брови. — Никто её не подозревает, просто она могла заметить некоторые детали, которые не заметили вы. Расследование мы конечно проведём, сейчас наши сотрудники отвезут вас домой и всё осмотрят, я даже выделю вам охрану на ближайшие сутки, но быстрого раскрытия дела, увы, не гарантирую.

— Ладно, спасибо и на этом — поблагодарила я.

— А, кстати! — следователь улыбнулся, — можно ваш автограф? Для племянника? Он обожает ваше творчество!

…После ухода сотрудников полиции, я решилась на вылазку в магазин, для пополнения запасов на следующие две недели: холодильник напрочь опустел, да и продолжительная готовка — отличный повод отвлечься хоть на время от нынешней, сильно затянувшейся проблемы. Полиция обшарила квартиру вдоль и поперёк, сняла отпечатки пальцев, но ничего подозрительного не обнаружила. Также ничего странного не было обнаружено и в картине (эксперт внимательно её осмотрел), для следствия она уже не представляла никакого интереса, и я со спокойной душой выбросила её в ближайший мусорный бак.

Патрульная машина с охраной, как и было обещано, стояла около моего подъезда. Двое брутальных ребят внутри неё, мужественно «сидели на карауле» весь день. Я несколько раз спускалась к ним, предлагая хоть ненадолго подняться ко мне, выпить чаю, но каждый раз они мужественно отказывались. К вечеру, я неожиданно пришла в хорошее расположение духа. В конце-концов, сейчас я под охраной, что может случиться? В случае чего, зловещий незнакомец не проскользнёт незамеченным. Успокаивая себя таким образом, я села за синтезатор и погрузилась в царство музыкального рая, забыв обо всём на свете. Наконец, когда часы показали без пяти минут полночь, я, собираясь лечь спать, в последний раз подошла к окну и выглянула во двор: машина с охраной стояла на месте, внутри горел свет. Всё хорошо, слава богу. По пути в ванную комнату, я кинула привычный взгляд на картину. СТОП! На какую картину?!

Она по-прежнему висела на своём месте. Как будто, её и не выбрасывали. Изображение в очередной раз было новым: Человек-Тень стоял уже не в подъезде, а в прихожей. В моей прихожей! Входная дверь, изображённая на заднем плане, была гостеприимно распахнута.

Затаив дыхание, я на цыпочках подкралась к входной двери и прислушалась: всё было тихо. Накинув цепочку на замок, приоткрыла дверь и выглянула на лестничную площадку: там не было ни души. Что же делать? Бежать вниз, предупредить полицейских? А вдруг убийца прячется где-то внизу?

Заперев дверь, я бросилась к телефону, чтобы по специальному номеру вызвать их к себе. Мобильник оказался разряжен. Чёрт, я же совсем про него забыла!

В эту самую минуту, во всей квартире резко погас свет. Ещё минуту спустя, я услыхала какое-то странное царапанье со стороны входной двери. Полторы секунды хватило, чтобы чётко осознать происходящее: кто-то пытается влезть в моё жильё!

Страх, неожиданно сменился гневом: да какое, чёрт возьми, он имеет право лезть на мою территорию? И потом, — я не какая-нибудь хрупкая принцесса, я — штангистка с хорошо развитым телом, вполне сумею дать отпор. Так что, посмотрим кто кого. Переполненная решимости, я вновь вышла в прихожую. Мой недруг уже благополучно справился с замком, и его тёмный силуэт в длинном пальто, освещённый неверным светом лампочки с площадки, возвышался в дверном проёме, словно чёрный призрак. Но я больше не позволила себе испугаться: разбежавшись, я со всей силы ударила его кулаком в живот. Тихо охнув, незнакомец грохнулся на ступеньки. Я занесла руку для нового удара, но внезапная яркая вспышка ослепила меня, и пока я тёрла глаза, неизвестный сам нанёс мне удар по голове, да такой сильный, что я мигом потеряла сознание…

Очнулась я от непонятного, резкого запаха. Открыв глаза, увидела врачей, совавших мне под нос вату, пропитанную нашатырём. За всё это надо было поблагодарить мою соседку: задержавшись допоздна на работе, она, поднимаясь к себе, заметила меня, неподвижно лежащую около настежь открытой двери в квартиру, и вызвала скорую. Тут же прибежали и охраняющие меня полицейские, утверждающие, что ни один подозрительный объект не входил внутрь и не выходил из него, а на мой вопрос о «чёрном незнакомце», отрицательно качали головой. Картина, тем временем, вновь изменила пейзаж: теперь на холсте была палата сумасшедшего дома, с зарешёченным окном и двумя кроватями, к одной из которых был прикован цепями буйный пациент. Пациент с моим лицом.

— Что-то я уже запуталась, — Василиса нервно мерила шагами комнату, — он хочет тебя убить, или только довести до психушки?

— Кабы знать, — мрачно усмехнулась я, — по-моему, он не хочет ни того, ни другого, а лишь старается морально меня опустошить.

Данный разговор происходил спустя два дня, после вышеописанных событий. Василиса настояла, чтобы я временно перебралась пожить к ним с Романом, пока не прояснится ситуация с моим призрачным недоброжелателем. Охрану, разумеется, сняли, следователь долго толковал мне о новых всплывших фактах дела, требующих длительной проверки, тонко намекнув на потенциальный «висяк».

— Обрати внимание, — продолжила я, — он слишком долго тянет резину. Одни угрозы у него растянуты на несколько суток, причём в никакой конкретики в них не было — просто трёп ни о чём, но со страшным подтекстом, чтобы вызвать паранойю у собеседника. А после того, как ему удалось ко мне проникнуть, он резко сбежал, получив нежданный отпор. Хотя всего этого могло не быть, он мог расправиться со мной за четверть минуты, без всяких угроз, фокусов с картинами, и прочих «вступлений». Поэтому, два варианта: либо он просто больной идиот…

— Либо, просто не может тебя убить, — подхватила мысль подружка, — потому что не живой. Потому что — привидение!

— Ну, я как бы не об этом…

— Но всё на это указывает! Что с того, что ты смогла его ударить? Есть плоть — не значит живой. Безвольные зомби к примеру, тоже «твёрдые»!

— Спасибо, успокоила! — усмехнулась я.

— Подожди, дай озвучить свою идею. Мы обе — дуры, так как не додумались до такого решения сразу. Полиция тут не поможет, — раз в деле фигурирует чертовшина, то там требуются услуги совсем другого характера, — она загадочно понизила голос. — Нам нужен специалист по паранормальным явлениям!

Четвёртое происшествие

— Поздравляю подружка, ты уже сбрендила! — присвистнула я. — Очередь за мной.

— А вот и не смешно! — слегка обиделась она. — Между прочим, одно бюро паранормальных исследований находится прямо в этом городе! У них имеется и доброкачественный сайт, и прекрасные отзывы.

— Да, прекрасные отзывы — это, несомненно, самый веский аргумент качества работы, — усмехнулась я, — ты что, уже пользовалась их услугами?

— Нет, не пользовалась, — отозвалась Василиса, открыв свой ноутбук и вводя в адресной строке нужный запрос, — просто полгода назад случайно наткнулась на их сайт, заинтересовалась, и с тех пор думаю, как бы их проверить. Вот сейчас и проверим.

Найдя и открыв необходимый нам сайт, она от моего имени бойко начала строчить им сообщение, вкратце описав события трёх последних ночей, и просьбу взяться за расследование как можно раньше, после чего, оставив для обратной связи адрес своей почты, щёлкнула по иконке «отправить заявление», она выключила ноутбук и мы отправились пить чай.

Минут через сорок, войдя для проверки в почту, мы обнаружили там новое письмо, следующего содержания:

«Добрый день, Ольга Андреевна!

Ваше заявление рассмотрено, и, поскольку ситуация, случившаяся с вами, очень серьёзна, мы готовы взяться за расследование немедленно. Пожалуйста, отпишитесь, как скоро мы можем с вами встретиться и обговорить всё более детально.

С уважением, Гринёв Виталий Игоревич, Бюро по расследованиям паранормальных явлений «Фактор-Z».

— Ну что же, ответишь, или как? — Василиса победоносно глядела на меня.

— А вдруг, всё же шарлатаны?

— Шарлатанам никогда не поздно дать отбой. К тому же, их не так то сложно вычислить. И вообще, сначала встреться — потом всё решишь по ситуации. Не надейся заранее на плохое.

Снова сев за компьютер, я написала ответ, что готова встретиться хоть сегодня. Ответ пришёл через пять минут:

«Отлично! Тогда предлагаю встретиться в 17:00 по адресу Дубовая ул., 21, возле торгового центра. У меня сегодня вызов в тот район от другого клиента, но к указанному времени я освобожусь, и вы расскажете мне обо всём начистоту.

С уважением, Виталий Гринёв».

Напечатав благодарный ответ собеседнику, и указав, что узнать меня можно будет по серому пальто, я принялась собираться, — хоть до назначенной встречи было ещё целых три часа, Дубовая улица находилась довольно далеко отсюда, так что лучше подготовиться заранее.

Василиса порывалась пойти со мной, но я жёстко отговорила её, поскольку это всё было моей личной проблемой, но пообещала всё время держать её в курсе событий. Прибыв в назначенное место за полчаса до установленного времени, я в нервном напряжении начала бродить взад-вперёд перед входом в торговый центр. С каждой минутой тревога всё нарастала.

«А ну, как он примет меня за шизофреничку и сбежит? — горько размышляла я. — Или, не дай бог, и впрямь окажется мошенником!»

— Здравствуйте, вы — Ольга?

Я резко обернулась. В шаге от меня стоял молодой светловолосый парень, на вид — мой ровесник, в синей куртке и стильных дымчатых очках.

— Здравствуйте, да, это я. А вы — Виталий Игоревич Гринёв?

— Зовите меня просто Виталием, — усмехнулся он, — Виталий Игоревич я только в документах.

— И вы — директор того паранормального бюро? — недоверчиво оглядела его я.

— Директор, директор, — даже не сомневайтесь, — без тени смущения ответил он, — несмотря на то, что я молод, вижу, вас смущает именно это, я не раз за свою недолгую жизнь сталкивался с антинаучными проявлениями природы, к студенческим годам даже научился их изгонять, с помощью некоторых секретных фраз, амулетов и приборов, которые сам изобрёл. Впоследствии, я основал компанию по оказанию такого рода услуг, и мы уже успешно помогли немалому количеству людей!

— Сколько вас всего работает?

— Трое. Я, мой напарник и секретарша. Но напарник в настоящий момент болен, и на заказы выезжаю только я.

— Хорошо, а оплата?

— Об этом поговорим после, — строго ответил он, — как будет результат. Но за ваш случай много не возьму. А сейчас, — вытащил он из кармана брелок от сигнализации, и подошёл к сиреневому «Форду», — едем к вам. Чем раньше начнём — тем лучше. По дороге мне всё расскажете. Где вы живёте?

— Холмский переулок, 19.

Пока мы ехали, я в мельчайших подробностях рассказала ему обо всём произошедшем за последние трое суток. Он слушал внимательно, ни разу не перебив, лишь удивлённо приподнимая брови на некоторых подробностях.

— Странно, очень-очень странно всё это, — тихо произнёс он, когда я закончила, — Человек-Тень ведь не совсем злодей! Что мне точно известно об этом персонаже — он приходит лишь к тем, кто серьёзно согрешил. Что же вы натворили?

— Да не было ничего такого! — клятвенно заверила я. — Конфликты у меня, при моей профессии, конечно, были, но ни до серьёзного греха, ни до преступления, дело никогда не доходило.

— Допустим, что всё именно так, — продолжал Виталий, — но тогда получается, вас кто-то умело дурит! Да ни абы-кто, а профессионал моего уровня!

— Кто же по-вашему это может быть?

— Ну, будь я суеверным, я бы сказал — гадалка, — хихикнул он, — но а поскольку в гадалок я не верю, то с полной уверенностью скажу, — великий мастер спецэффектов! Либо — Человек-Тень настоящий, в чём я сомневаюсь, из-за упоминания о таинственных звонках. Данному персонажу это не свойственно.

— А вы сталкивались с ним раньше? — полюбопытствовала я.

— Лично — нет. Ноя долгое время его изучал, так что буду совсем не против с ним познакомиться.

И вот, наконец, мы приехали. Я уже не входила в свой подъезд с опаской, поскольку теперь рядом со мной был тот, кто точно поможет отбиться от преследующего меня, злобного существа (удивительно, но за время короткой поездки, я полностью начала доверять этому незнакомцу). Дома, я предложила гостю чаю, но он отказался, попросив сразу показать ему ту самую картину. Она, разумеется, вновь висела на прежнем месте (перед уходом я, с целью эксперимента, специально её перевесила), и показывала «оригинальное» изображение. Открыв свой рабочий чемодан, Виталий выставил его содержимое (разнообразные амулеты, незнакомые мне приборчики с тумблерами, разнообразные проводки, электронные свечи) на мой, любезно предоставленный ему, письменный стол, подключил в сеть два каких-то крошечных микрофончика, и принялся с их помощью внимательно «сканировать» картину.

— Она чиста, — заявил он, спустя некоторое время.

— То есть? — не поняла я.

— То есть — в самой картине не обнаружено никаких инфернальных следов, — пояснил экзорцист, — предмет абсолютно безопасен. Но возможно, она каким— то образом улавливала и прогоняла через себя невидимые глазу импульсы, сопровождающие Тень, при его появлении где-либо. Смена изображений, привязка к одному и тому же месту, — всё это, скорее всего, даже не входит в его план, а те самые страшные образы, что вы видели — не что иное, как воспроизведение его мыслей.

— Хорошо, а как же звонки? Это тоже его мысли?

— Хотите верьте, хотите нет — но ваши звонки не имеют к проделкам Тени абсолютно никакого отношения! У меня есть два варианта, на этот счёт: Либо это проделки вашего тайного врага, тщательно следящего за вами и знающего о существовании Тени, либо, к чему я больше склоняюсь, — вам названивает тот, кому подчиняется Тень, благодаря вызову спиритическим сеансом. Об этом мы и узнаем нынешней ночью. А сейчас — надо подготовиться.

Виталий поставил в центр стола две электронные свечи, соединил их каким-то серебряным проводком, положил между ними два амулета и крошечный кожаный мешочек, предварительно встряхнув его, после чего, взяв пригоршню разноцветных проводков, принялся соединять их между собой хитрым образом.

Постепенно, слово за слово, мы разговорились, будто старинные знакомые.

Виталий расспрашивал меня о творчестве, о концертах, о гастролях. параллельно, он рассказывал о себе, о первой встрече с приведением в глубоком детстве, о том, как благодаря своей находчивости справился с ним, как посвятил всю дальнейшую жизнь изучению нечисти…

«Вот ведь жизнь у человека! — восхищённо размышляла я, — ни на минуту не соскучаешься!»

Но вот, раздался долгожданный звонок. Я взглянула на экран: всё тот же засекреченный номер.

— Включите громкую связь, — велел Виталий.

— Он уже внутри! — услыхали мы всё тот же противный, квакающий голос, — на это раз не выкрутишься, несчастная убийца!

В это же момент свет резко погас, свечи, соединённые проводком, замигали зелёным светом, а из мешочка, что был под ними, начали вырываться фиолетовые искры.

— Всплеск энергии! — встрепенулся экзорцист, — У нас тут призрачный гость!

Схватив первый попавшийся под руку предмет (в темноте было не разобрать, что именно), я выскочила в прихожую: от самого дальнего угла, медленно отделился чёрный силуэт и направился в мою сторону. До боли знакомый силуэт, преследующий меня все предыдущие сутки. Я со всего размаху швырнула в него то, что держала в руке. Но предмет пролетел сквозь него, не причинив ему ни малейшего вреда, и с грохотом приземлился где-то у входной двери. Человек-Тень был уже совсем близко. Взгляд его злющих, блестящих глаз, смотрящих на меня прямо из воротника (ибо головы не было и в помине) напрочь пригвоздил меня к одному месту, не давая возможности даже дёрнуть пальцем.

— Evanescunt maligni spiritus! — раздался внезапный выкрик сбоку от меня. Я медленно повернула голову: Виталий, выставив вперёд светящийся голубым светом амулет, подступал к демону.

— Evanescunt maligni spiritus!! — выкрикивал он всё громче, — Evanescunt maligni spiritus!Evanescunt maligni spiritus!!!

Чем громче он произносил эту фразу, тем дальше отступал Тень. Было видно, что его сильно пугали эти слова. Внезапно, во всей квартире вновь зажёгся свет. Тело демона задрожало, словно раскалённый воздух над печной трубой. Виталий вытащил из кармана небольшой предмет, похожий на наконечник душа, направил его на Тень. Из «душа» вырвался тонкий синий луч, под действием которого, его тело из чёрного стало молочно-белым и быстро замигало, как неисправная новогодняя гирлянда. Оно мигало всё быстрей и быстрей, и наконец, издав полароидоподобную вспышку, исчезло совсем.

— Ух, удачно отбились, — выдохнул вспотевший Виталий, выключив прибор.

Странно. Только сейчас, увидев его без очков, я уловила что-то смутно знакомое в его чёрных глазах, будто я и впрямь знаю его давным-давно. Но в следующую минуту я одёрнула себя: в конце-концов, мало ли где мы могли встречаться раньше? Живём в одном городе, наверняка и пересекались не раз. «Это у тебя уже крыша едет, подруга», — подумала я про себя.

— Теперь самое время свериться с картиной, — оторвал меня от размышлений его голос.

Новое изображение на картине было более чем пугающим: чёрный силуэт, объятый голубым пламенем, притрагивается ладонью ко лбу отчаянно орущей жертвы, очень похожей на меня.

— Мммдаа… — протянул Виталий, — повезло вам, что сегодня я рядом оказался. Сразу видно — моего присутствия он не учёл, так как не почувствовал меня.

— Вы его убили?

— Ну, убить его, допустим, невозможно, — усмехнулся экзорцист, — он и так мёртвый. Я его просто расщепил, — отныне он просто безобидная часть воздуха, не способная причинить никому не вреда, не беспокойства.

— А зачем же он всё это время приходил?

— А вот это мы сейчас и выясним, — Виталий уселся обратно за стол к своим приборам. — Я сейчас войду с ним в прямой контакт.

— Что, простите? — я не поверила ушам.

— Я войду с ним в контакт, — медленно повторил он. — И спрошу, для чего он охотился на вас. В эту ночь, нужно навсегда поставить точку в этой истории.

Теперь попрошу вас вновь выключить свет, — подобная процедура должна проходить в полной темноте. И ради бога, — как бы вам не было любопытно, не произносите ни звука, пока я первым к вам не обращусь!

Выполнив его просьбу, я присела на край кровати и приготовилась наблюдать за его дальнейшими действиями. Виталий снова начал настраивать свои приборы, и как только они начали испускать мягкий зеленоватый свет, он приложил к ним ладони, закрыл глаза и неподвижно замер, словно сидячий экспонат в музее. И вот, потянулись длинные, томительные минуты ожидания. Боясь шелохнуться или открыть рот, я пристально смотрела на экзорциста: не меняя позы, не открывая глаз, он сидел и периодически бесшумно шевелил губами, как будто разговаривал с кем то. По-видимому, «разговор» был очень неприятный, так как в слабом свете приборов было хорошо заметно, как постепенно мрачнеет его лицо. Но наконец, спустя неопределённое количество времени, Виталий выключил своё оборудование и повернулся ко мне.

— Вот что, Ольга, — проговорил он строгим голосом, — расскажите-ка мне без утайки о преступлении, которое совершили в детстве.

— О к-к-каком таком п-реступлении? — перепугано прозаикалась я, — Я в жизни ничего противозаконного не совершала!

— Значит убийство друга детства, по-вашему, тоже не противозаконно? — скептически хмыкнул Виталий. — Вы отлично замаскировали тот случай, но у убитого имелись родственники, которые горевали о нём, а один из них даже провёл спиритический сеанс, что серьёзно наказать вас. Да, моя крайняя теория подтверждается — Человек-Тень действительно вызван при помощи ритуала, проведённым близким родственником покойника, и тот же родственник, всё это время, предупреждал вас по телефону, о приближении расплаты.

А Тень не преследует ни в чём не повинных людей, он приходит лишь к настоящим грешникам и морально их опустошает: одно его прикосновение, и жертва навсегда утрачивает радость бытия и вкус к жизни, постепенно сходит с ума, и зачастую кончает с собой самым жестоким образом. И он не может исчезнуть, не закончив этого дела. Поэтому, если вам всё ещё нужна моя помощь — расскажите мне всё как есть, и пожалуйста, без вранья — разговор останется только между нами.

Я обречённо вздохнула. Что ж, история каким-то образом всплыла наружу, несмотря на то, что я в своё время благополучно «спрятала» её ото всех, включая собственную память. Но ведь я же не хотела совершать того, что получилось! И сделала это не со зла. Хотя… кого я обманываю?

Я внезапно разревелась и выложила всю правду.

Последнее происшествие: откровение

Крым, 2005 г.

Последние летние деньки. Отдыхающих на пляже осталось совсем мало — сезон отпусков закончился, и большинство приезжих благополучно отбыли по своим делам. Здесь уже не резвились малыши, не прогуливались влюблённые парочки, не было даже «художников-экстремалов», лазающих на скалы исключительно для того, чтобы намалевать там краской своё имя, — последними посетителями этого места были готовящиеся к отъезду одинокие путешественники средних лет, приходящие сюда сфотографировать на прощанье местные виды и искупаться по последнему разу.

Впрочем, двое маленьких ребят тут всё же было, — мальчик и девочка (обоим по шесть лет) уединились на Горе Медведя и вели прощальный разговор.

— Как жаль, что вы уже уезжаете, — печально вздохнул Гришка, черноглазый мальчик с длинными каштановыми волосами, — ты, считай, ещё ничего здесь не видела! Хорошо, я хоть в это прекрасное место успел тебя сводить, специально выкроил последний час до твоего отъезда.

Он хихикнул:

— Славно, что наши предки не знают, где мы сейчас гуляем, а то бы всыпали по первое число!

— Ну мы же приедем ещё, — отозвалась Оля, русоволосая девочка с длинной косой за спиной, — с маминой работой мы нигде надолго задержаться не можем — всё у неё какие-то встречи, переговоры, переговоры…

— До этого ещё не скоро, — пробурчал он, — почти год. А на ближайшее время — тупая, бесконечная школа.

— Но ты же любишь учиться! — удивлённо захлопала глазами Оля. — Ты мечтал выучиться на изобретателя…

— Учёба на изобретателя начнётся только в институте, — отозвался Гриша, — до этого, только куча бесполезных школьных лет.

— А я хочу стать эстрадной артисткой, — мечтательно подняла глаза к небу Оля, — попробую уговорить маму отдать меня в музыкальную школу.

Гришка так и присвистнул.

— Пусть не в обиду будет сказано, но для профессии эстрадной артистки нужна внимательность, а у тебя её нет! Ты никогда не замечаешь важных мелочей.

— Дурак! — обиделась Оля, — я замечаю всё необходимое.

— Да ты же из дома не можешь выйти так, чтобы не потерять какую-нибудь мелочь! — засмеялся Гришка, — А на эстраде что будешь делать? Терять ноты? Забывать текст? Такая растеряша там не нужна!

У девочки потемнело в глазах от злости. Да, она была довольно рассеянной, но какое право имеет этот грубиян насмехаться над её мечтой?

— Растеряша, растеряша, растеряша, — поддразнивал её Гриша.

Схватив лежащий рядом булыжник, Оля швырнула его в насмешника. Она хотела лишь припугнуть его этим, но камень, неожиданно, попал в цель: моментально перестав улыбаться, мальчик с гримасой боли схватился за левую сторону головы. Между его пальцев сочилась кровь.

А дальше… Может быть, всё бы и кончилось благополучно, не стой он так близко к обрыву. Но из-за болегого шока, Гришка начал бестолкова топтаться на месте, и его нога угодила в пустоту. В следующую секунду мальчик исчез из вида, лишь было слышно звук маленьких, катящихся с обрыва камешков.

— Нет, нет, — зашептала Оля, — я не хотела этого!

С чешущемся от страха животом, она подползла к обрыву и осторожно заглянула в пропасть: внизу, в нескольких метрах от неё, на уступе, лицом вниз, лежал Гришка. Тело его было неподвижно.

— НЕЕЕЕТ!!!

— Я ничего никому не рассказала тогда, — закончила рассказ я, — когда мы приехали туда в следущий раз его семья больше не жила в тех краях, а о происшествии никто не говорил и не вспоминал. Постепенно, этот эпизод стёрся и из моей памяти.

Виталий тяжело вздохнул.

— Единственный способ заставить Тень уйти, — промолвил он, — искренне покаяться перед ним в том, что натворили. При этом, обращаться к нему вы должны по имени покойника, — Тень хранит отражения многих душ. При положительном результате он покажет вам своё лицо.

— Хорошо, — ответила я, — но как это сделать?

— Я сейчас верну его назад, — пояснил Виталий, — а вы постарайтесь убедить его в том, что вам действительно жаль того поступка, и оно навсегда уйдёт. Но помните — если он до вас дотронется, всё пропало.

Виталий взял со стола один из своих амулетов, и мы вышли в прихожую.

Там он сжал его между ладонями и вновь что-то беззвучно зашептал.

Из темноты вынырнул до боли знакомый, мрачный силуэт: в длинном пальто, в сапогах, в тюрбане, без головы, но с блестящими глазами. Человек-Тень.

— Давайте, — шепнул Виталий.

Я встала на колени.

— Гриша, — начала я, — Гришенька, прости меня, пожалуйста! Прости дуру!

Да, я растеряша, как ты и говорил, но я не собиралась тебя убивать, — я просто здорово тогда обиделась! Ну хочешь, — съезжу туда и расскажу всё публично? Хочешь — в тюрьму добровольно сяду? Сама прыгну с той горы — хочешь?!

Внезапно Тень снял тюрбан, и я увидела, что у него всё таки есть голова. Голова с известным мне лицом: каштановые волосы, чёрные глаза — Гриша Панков, собственной персоной. Только гораздо старше. И безобразнее: левая часть лица была изорвана и перекошена, как у зомби из американских фильмов.

— Прощаю, — ответил он низким голосом. — Я уже не злюсь, так что не надо никуда ездить и устраивать демонстрации. Но, — добавил он, — прошло слишком много времени, и твоё прощение меня уже не вернёт, — он резко выбросил вперёд руку, и его ладонь встретилась с моим лбом…

Эпилог

Так прошло около двух недель. А может больше — я давно потеряла счёт времени. Уже третий день я слонялась по холодной бездушной квартире, не зная, чем себя занять. После той ночи я сходила в полицию, и подробно рассказала о том событии многолетней давности. Сотрудники влезли в глубину архивов, но не обнаружили там никаких материалов по тому делу, — его просто не существовало! Бешено крича, я просила арестовать меня и дать пожизненное, но полицейские просто вытолкали меня из участка, приняв за сумасшедшую. Посещала я и психиатра, но и доктор всё списала на нервный стресс и как следствие, плохое воображение, и прописала специальные успокоительные. Да, после их приёма становится легче, но потом всё возвращалось. «Чем же займёшься теперь, убийца? — думала я, — как будешь двигаться дальше?»

Для начала — избавимся от старого. Открыв кладовку и вытащив из неё длинный, увесистый лом (осталось от прошлого жильца), я направилась в рабочую комнату. Подойдя к синтезатору, я со всего размаху хватила его ломом. Потом ещё раз. И ещё. И так, пока от инструмента не остались одни ошмётки. Для уничтожения DJ-контроллера, понадобилось куда меньше энергии — он скончался от одного удара. Та же судьба постигла и музыкальные альбомы. Затем, взяв нотную тетрадь, я безжалостно порвала её на мелкие клочочки. Вернув лом в кладовку, и вытащив теперь огромный брезент, я сложила туда остатки того, что ещё недавно было важными атрибутами моей жизни, я крепко завязала брезент и оттащила на свалку. Всё было кончено.

Вернувшись в дом, я набрала номер кассы местного вокзала.

— Добрый день, — проговорила я, как только на другом конце сняли трубку, — на какое время есть ближайший билет до Волгограда?

— Балбес! — отвесила мне подзатыльник Василиса. — Она была хорошей девчонкой! Зачем ты её так извёл?

— Хорошая, но недалёкая, — отозвался я, — да ещё и трусливое ничтожество. После того случая в детстве, она сбежала, а я лежал на уступе горы и плакал. Выжил ведь случайно! Не знаю, каким образом я умудрился тогда самостоятельно вскарабкаться наружу, видимо выброс адреналина сделал своё дело, — я здорово на неё разозлился. Моё лицо оказалось изуродовано, родителям пришлось оплачивать мне пластическую операцию. Они так и не узнали правды — я им соврал тогда, что неудачно нырнул в опасном месте, — они даже не ругались, испугавшись моего вида. А этой твари всё нипочём — убежали они со своей мамашей, только их и видели! Нам тоже пришлось переезжать после этого, чтобы перед глазами мамы с папой не было ничего, напоминавшего им о кошмаре, произошедшим с младшим сыном.

— Да уж, братишка, — напугал ты нас тогда изрядно — усмехнулся Роман, — но нас с Василисой-то, зачем в свою месть втянул?

— Так вы же сами её недолюбливали! — воскликнул я, — Вспомни, Вась, — она вначале не в грош тебя ни ставила.

— Да уж, — ухмыльнулась Василиса, — долго относилась ко мне как к попрощайке, лишь когда благодаря моим усилиям у неё пошли в гору дела, она наконец углядела во мне товарища.

— Увидев и узнав её на афишах, — мрачно усмехнулся я, — решил, что теперь самое время отыграться за то, что она со мной сделала. Месть, как известно, — холодное блюдо. Я стал изобретателем, как и мечтал, да не просто — а изобретателем-экзорцистом! Мой опыт в делах с паранормальными явлениями, оказался как нельзя на руку.

— Везучий ты Гришка, как никто, — польстил мне Роман, — родители наши чуть не рехнулись, узнав, что ты видишь призраков.

— Зато порадовались, когда я разбогател на этом деле, — напомнил я подзабытый факт, — ведь изгонять их я тоже каким-то образом умел! А с приборами куда веселее дело пошло.

— Но самое весёлое в этом деле — задумка с картинной, — усмехнулась Василиса. — Эта дурочка так и не догадалась, что в одну толстую рамку может быть вставлено несколько разных слайдов, меняющихся кнопкой дистанционного управления. Когда мы уходили от неё в тот вечер, я незаметно перещёлкнула первое изображение.

— Жаль, никто из нас не увидел её первой истерики, когда я позвонил её в тот вечер, изменённым голосом, — захохотал я, — небось о том, что такой эффект достигается при помощи обыкновенного преобразователя голоса, до неё тоже не дошло.

— Невелика потеря — подала голос Василиса, — я на её истерику весь следующий день смотрела. И полночи. Удивляюсь, каким чудом я сумела сдержать смех при виде её лица, когда она видела новые слайды на картине, переключаемые мной, стоя за её спиной.

— И тогда я придумал собственное приведение — Человека-Тень, — продолжил я. — Персонаж, якобы приходящий к грешникам и высасывающий из них все радости жизни. После третьего запугивания, Василиса очень удачно вывела её на меня, — действовать, видя в поле зрения Ольгу, было гораздо удобнее. Мне крупно повезло то, что я работаю под псевдонимом, — несмотря на то, что она узнала меня в момент, когда я снял очки, ей и в голову не пришло, что коротко стриженный блондин Виталий Гринёв — это бывший друг её детства, некогда длинноволосый Григорий Панков. После того, как дежуривший на её площадке Рома позвонил ей и вырубил электропитание в квартире, я с помощью своих приборов создал голограмму Тени в прихожей, а после моих сигнальных воплей на латыни «Исчезни, нечисть», братец вернул свет, я просто выключил «призрака» другим прибором. И кстати, тупая Оленька также не обратила внимания на то, что в первый раз, Тень — то есть переодетый я, вскрывал замок, чтобы проникнуть к ней, а в это раз появился внутри квартиры прямо из воздуха! Здорово же она меня звезданула в третью ночь, — железная женщина! Мне пришлось немного оглушить её при помощи тяжёлого фонаря, и в спешке уносить ноги, попутно переключив картину ещё раз.

— Слушай, а как же тебе удалось незаметно пробраться в подъезд, когда там была охрана? — Поинтересовался Рома. — И откуда взялся мертвец в подъезде, как на одном изображении? А трюк с «возвращающейся картиной»?

— Тут всё просто, — пояснил я, — воспользовавшись Олиными запасными ключами, доверенными «лучшей подруге Василисе», я улучшил момент, когда она вышла за покупками, и вернул вынутую из мусора (какой был унизительный момент) картину, назад. Насчёт подъезда: обратите внимание, тот дом был очень старого типа, где подъезды соединялись общим выходом на чердак. Я просто вошёл через другой подъезд и немножко полазил в пыли.

А с убитым вообще случайно повезло: сначала хотел сымитировать его сам, но увидев во дворе кем-то заколотого местного наркомана, оказавшегося её соседом, я, узнав от местных зевак, из какой он квартиры, просто перетащил его туда, позвонил в дверь и скрылся, вот и вся недолга!

— Ну братец, я никогда тебе не прощу, того идиотского грима, при помощи которого ты заставил меня тебя изобразить! — в шутку пригрозил Роман. — Сначала я должен был нацепить этот дурацкий волосатый парик, и прилепить к своей роже свинину, типа-изуродован, а потом ещё напялить костюм Тени, и незаметно войти в квартиру, пока ты там забалтывал её своей ерундой!

— Ну и не прощай! — пожал плечами я, — это надо было лишь для конспирации. Зато как всё прошло! После твоего прикосновения, она словно состарилась за миг. — Я усмехнулся. — Что ж, плацебо никто не отменял. Может Оленька теперь сойдёт с ума, может — сопьётся, может — оклемается таки, но вряд ли уже будет счастливой.

— Ладно, — встряла Василиса, — давайте закроем эту тему. Слышать о ней больше не могу…

Разговор происходил в начале июня, спустя две недели после той ночи.

Впавшая в депрессию Оля, в спешке уехала из города обратно к маме, в Волгоград. Её дальнейшая судьба нам неизвестна, да и не интересна. В конце-концов она уже получила своё.

Поговорив ещё немного, мы отправились по домам. Смеркалось. Прохладный ветерок приятно обдувал моё тело, на душе у меня было легко и радостно.

Но что за тип неотрывно топает за мной уже два квартала? Мрачная сутулая фигура, передвигается со скоростью черепахи. Может быть инвалид? Надо бы подойти помочь.

Господи, а вырядился-то! Длиннющее чёрное пальто, чёрные сапоги, да ещё и чёрная шапка в придачу! Кто же летом так одевается? Но странное дело: почему незнакомец смотрит на меня таким озлобленным взглядом? И его глаза… Глаза находились так низко, как будто…

КАК БУДТО У НЕГО НЕТ ГОЛОВЫ!!!

** Владимир Маслаков — российский актёр дубляжа, прославившийся благодаря нелепому мультяшному тембру голоса

* Gigi D'Agostino — популярный в 90-х и 00-х г. итальянский музыкант, сочиняющий расслабляющую электронно-танцевальную музыку с латиноамериканскими мотивами, а также жёсткие, агрессивные композиции с «рубленным» звучанием, непонятным широким массам.