Читать онлайн
"ФАНТАЮМ"

Как обычно, команда Коо Свелки посиживала в засаде, почти в кустах, рядом с оживлённой трассой контрабандистов. Работы хоть отбавляй, но и себя забывать не стоит. Лейтенант накануне объявил выходной, сегодня можно появиться хоть в трусах и не получить за это нагоняй.
Кусты патрульному катеру заменяли нагромождения метеоритов. В удобных местах были установлены стационарные радары, и, стоит захотеть, с их помощью любого путника можно прижать к стенке да призвать к ответу. Дело в том, что некоторым, мягко говоря, представителям разума тех-ника не нужна вовсе; они, как следует из протоколов, перемещаются в пространстве при помощи пс-энергии. Попробуем посвятить слушателя в мудрёный перечень инструкций (меж нами – древних заклинаний, в тональности Ре мажор). По сообщениям задержанных, каждый из них применяет свою систему. Один говорил – достаточно чистоты помыслов и образного представления, другой ссылался на достижение веса тела ниже нормы, третий уповал на громкость, с какой произносишь закли… то есть, зачитываешь инструкцию перед отправкой, четвёртый... Короче, Жюкрет не верил ни одному страннику, как бы прилично он ни был одет. Вот если бы кто путешествовал в скафандре, а ещё лучше на космических лыжах – этот факт можно рассматривать, как уже научно обоснованный, без претензий на сверхъестественное.

Выходной выходным, но службу никто не отменял. Раза два-три надо заглянуть в радары – на случай отказа двигателей кометы, например. Однажды капралу удалось предупредить начальство о комете, сорвавшейся с орбиты. Не вмешайся Жюкрет, она угодила бы в Солнце… Ему так и сказали: «Проделала бы дырку в бублике, а кто погрызенный есть станет?» Одним словом, Жюкрет доказал, что хлеб жуёт не даром, что эта часть Все-ленной защищена, как никакая, что пора организовать семинар по обмену опытом и пригласить Жюкрета, как представителя Галактического патруля с приличным опытом. Бамберу все эти попытки продвинуться по служебной лестнице казались детскими развлечениями, устроенными с единственной целью – досадить ему. Реагировал он по-разному: когда молча, с ухмылкой ядовитой, когда выдавал тираду из одних междометий, скрепляя их парочкой глаголов, без запятых и многоточий. Во всяком случае, они и не стремились к пониманию, как представители разных поколений, школ и жизненных позиций. «Давай, давай!» – подначивал капрал, едва заметит, что режет по живому. Сжаты кулаки, скулы в два раза больше обычного – «Давай, давай, сын кучера и дуэлянта!» Тут бы уточнение пригодилось вновь: поймав на вранье, так просто собеседника линчевать при первом случае, как это делает капрал. Бамбер виноват не меньше. А кто его просил открывать рот после бочки пива? Жюкрет выменял её у проезжего диверсанта на устаревшую карту Подмосковья. Лабораторные анализы подкрепили годность товара, что и стало решающим… Собственно, диверсанта без сопровождения всё равно не отпустили: Бамбер набил ему на каблуки набойки, с какими «только и ходят в Подмосковье»; Жюкрет зарядил шнурки сверхчувствительной антенной,в наконечники шнурков вклеил маячки. Теперь они могли по первому желанию уточнить, где находится лазутчик. Этот простофиля приземлился даже не там: из Владивостока ему пешком – слишком далеко и долго… Вот эта их совместная победа иногда объединяла, до тех пор, пока у кого-нибудь не накапливалась желчь в количестве, достаточном для опрыскивания окружающих.
Что касается пьяных разговоров, то на пиве проговорился Бамбер, что отец у него первый дуэлянт.
– В прошлый раз ты говорил – был кучером, то ли у олигарха, то ли у королевы.
– Врёшь ты всё!
– Лейтенант! Подтверди…
Коо Свелка не вмешивался в разговоры старших, так его учили с детства. В лучшем случае, он мог прильнуть к приборам, спрятаться в наушниках или в животе скафандра, вызвать реакцию желудка в самой тяжёлой форме. Служба с подчинёнными, старшими по возрасту, накладывала отпечаток на поведение; как бы выжить рядом с ними – кажется, другой задачи он перед собой не ставил.
– Клянусь, он только что был здесь!
– Значит, пошёл гадить на лужайку.
Лужайкой они называли окрестности, прилегающие непосредственно к «кустам», как того требовал закон; в шестой главе так и сказано: «Блюстители порядка не должны прятаться в кустах». Разве кто-то назовёт слипшиеся нагромождения метеоритов кустами? Ни один судья.
– Молодое поколение слабовато на живот. Вот я на сухом пайке могу две жизни продержаться.
– Конечно, ты же лауреат у нас…
Возможно, приятели развивали бы тему дальше, но автоматика на этот раз не подкачала. Тревожное сообщение о попытке провоза контрабанды появилось на дисплеях.
– Ё-моё! Забыли! Надо лейтенанта звать!
– На самом интересном месте? Я один, бывало, выходил против…
Пауза вмешалась вовремя, чтобы не оснастить оппонента сверхсовременными уликами. Патрульные прихватили оружие, портфель с бланками и ступили на трап катера. Три шага с крылечка до трапа – по инструкции, ближе не рекомендуется. Бамбер оглянулся напоследок, рукой махнул: сам поймёт, когда отпустит. Сообщение оставалось на экранах до следующего «ё-моё».
Катер брызнул дежурной кляксой в легальный переход. Скорость не превышала разумных пределов, но и не оставляла шансов злоумышленникам: трезвый расчёт, безудержная виртуозность исполнения трюков – это всё о Бамбере, когда он у рулей. Жюкрет, как в детстве упал с велосипеда, так с тех пор у него сложные отношения с летающим и со стоящим транспортом.
Древняя шхуна готовилась к отражению атаки. На палубу из трюма поднимали сорокаядерную пушку, сейф за борт (кольца, серёжки, браслеты и наличность спасали по старинке, хотя время предлагало новые формы). На палубе пошли выяснения: кто везёт контрабанду? Обычные перевозчики долго проверяют новых членов команды – не купится ли на дешёвку, устойчив ли морально? Нынче этих правил – хоть детектор лжи выноси из каюты…
Одним словом, приближалось время обеда по распорядку дня. На судне стояла лютая ночь, когда все графики с часовыми поясами ушли в свободный измельчитель.
Катер взял на абордаж старинную фелюгу, настолько старинную, что её следовало содержать в музее, как самую ветхую проститутку. Жюкрет поправил крепления бронежилета, основное вооружение спрятал под ним, а для острастки взял гладкоствольную трубу, диаметром в два дюйма. Именно гладкая труба, с заводскими номерами, с клеймом министра обороны, внушала ужас всем, у кого с совестью нелады, этот факт проверен был на практике не однажды, и наука не сподобилась объяснить эффект. Возможно, соотношение диаметра и длины имеет крамольное соотношение, на языке цифр, некоторые учёные как тогда закрыли глаза, так до сих пор не открывают. Представители Галактического патруля заняли очередь в ожидании ответа, пока неизвестный студент получит свой диплом и явится в храм науки со своим объяснением происходящего.
Бамбер ограничился лопатой – довольно примитивное орудие труда, известное поколениям многим, но в нашем случае это был удачного подражания образец. Иными словами, самоходная установка – о двух ногах, со своим вычислительным центром и командным пунктом. Рядовые пальцы могли лишь исполнять приказы да черпать из походного котелка.
Паника на борту повеселила примерных граждан, в проверяющих уверенность вселяла. Пассажиры покидали первый класс и поспешали во второй, к местам, согласно купленных билетов. Создавая неразбериху эту, кто-то надеялся затуманить бдительное око. Бамбер останавливал каждого второго, Жюкрет – остальных. Они дышали ровно, просто знали, чего ждать.
Наконец, в конце главного коридора, появился член команды с пасмурной тележкой. В неё пассажиры швыряли деньги на текущие расходы.
Жюкрет в сомнения погрузился:
– Ты тут разберись с мелочью, а я спущусь в трюм. Что-то мне подсказывает, они этого боятся.
– Ты мне доверяешь? – Бамбер сам был в шоке. Он не мечтал разбогатеть именно так, есть множество способов дешёвых. Опять же: что делать с тем богатством? Нарушится привычный распорядок дня, пойдут мелькать невесты – одна другой краше, так и зрение угробишь, аки сварщик… Сидеть на пляже, потягивая коктейли в ожидании, пока на тебя не упадёт гнев божий – в виде неоплаченной кометы. По новой теории вероятности, в свободном космосе встретиться с кометой куда труднее, чем на пляже. Словно кое-кто на бездельников объявил охоту.
Почивавшие дамы выскакивали на коридор, – их каюты капрал безошибочно находил вопросом: «Не здесь ли спуск в трюм?» Поравнявшись с тележкой, капрал оценил содержимое другим вопросом: «Здесь около четырёх миллионов?» – «Если по весу, то около пяти», – отвечал стюард, опустошая свои карманы для общей пользы. – «Я запомнил номера купюр. Постарайся довезти в сохранности вон до того парня. Я позже подойду». – Жюкрет потревожил спящих очередной каюты. Здесь он и нашёл то, что искал: ступеньки были завалены разноцветными полосатыми шарами, напоминающим крыжовник, два отверстия для надувания – как документ, сообщающий, где произведён товар. Живут неподалёку двухголовые люди – одна голова над другой потешается, и каждая считает себя умнее.
С трудом пробившись через искусственное препятствие, капрал снова нашёл то, что искал. В аквариумах ползали жабы с хвостом угря, золотые рыбки линяли до серебряных значений, а вот порода тварей, напоминающих собак и кошек. Ложится спать, скажем, кошкой, просыпается собакой… Пока ничего серьёзного, но капрал знал: открытия за полчаса не сделаешь, надо найти ещё чуть-чуть. В самом конце его дождались контейнеры с лечебными замками. На лобке для данных – ни адресата, ни отправителя.
Приловчилась труба, приложилась для храбрости – тут и капитан попался под руку, с прошением о помиловании: «Ошибка закралась, не в тот трюм запихнули». – «На судне имеется второй трюм?» – «Как без второго? Налоги не щадят тех, кто ходит с одним трюмом». – «Хорошо, я поверю на слово. Что там?» – «Мячи». – «Так я и поверил». – «Мячи для поднятия общественного мнения». – «Вот теперь не спорю. Как используются они?» – «Собирается на площади толпа, люди требуют выйти чиновников из кабинетов. Выносят эти мячи и бросают в воздух. Тысячи людей должны в течении трёх суток ударами загонять мячи в небо. Если людям это удалось, чиновники пересматривают цены и тарифы в одну из сторон…» – «Так в сторону увеличения или уменьшения?» – «По замыслу разработчиков, должно быть так: раз – туда, раз – сюда». – «А если не получается туда и сюда?» – «Значит, не те мячи. Подделка. Мы же с вами знаем, какую ерунду шьют в сараях в Антарктиде. Китай завалил жалобами ООН на недобросовестных конкурентов».
Жюкрет сунул руки в карманы. По идее, можно уходить. По дороге можно придумать что-нибудь для лейтенанта…
– В конце второго трюма есть похожие контейнеры?
– В них игрушки для школьников. Самолётики из бумаги.
– В чём их достоинство?
– Они не падают, если мысленно поддерживать их полёт.
– Хорошо, а за теми контейнерами вход в третий трюм?
– Мы им не пользуемся. Прежний хозяин тоже не советовал туда нос совать, – я же себе не враг.
Жюкрет сунул руки в карманы. По идее, можно уходить. По дороге можно придумать что-нибудь для лейтенанта…
Он коснулся головы, стал массировать виски – и изображение поплыло. Капитан исчез, исчез трюм и коридор, каким следовало вернуться… Превозмогая собственную лень, капрал восстановил по памяти обстановку шхуны, как можно быстрее поднялся по ступенькам и выскочил в коридор, прибавил шагу. Бамбер рылся в содержимом тележки, стюард настаивал на первом предложении, вгоняя сержанта в краску.
Поравнявшись с ними, Жюкрет выдохнул: «Ничего не бери! Уходим!»
– Как? Почему я должен… не должен? – Но опыт подсказывал ему: капрал даром не бегает наперегонки со своей тенью.
Едва они вернулись на катер, корабль-призрак пропал из виду. Переведя дух, они подружились на ближайший квартал, как минимум.
– Что скажем лейтенанту?
– Сейчас что-нибудь придумаем.

В ту самую минуту, в «Кустах» случилось вот что. Коо Свелка шваркнул о камень игровую приставку «Визуальные игры. Система наваждений». В сердцах пнул обломки и обратил взор в сторону планеты Земля.
– А продавец говорил, не пингвины делают, им далеко. Я ведь с ним поспорил – написано: «Антарктида». Когда уже дадут отпор подпольным корпорациям, кто гонит брак, прикрываясь логотипами мировых брендов?