Читать онлайн
"Две судьбы"
Семья Лыковых не могла причислить себя ни к бедным, ни к богатым. Дворянский род Лыковых всегда занимал среднее положение в обществе, однако, родители, Александра Витальевна и Михаил Павлович, изо всех сил пытались дать детям достойное образование.
К 1878 году у Лыковых было двое детей: девятнадцатилетний Севастьян и четырнадцатилетняя Зоя. Брат с сестрой получили достойное домашнее образование: сначала их обучением занималась Александра Витальевна, потом начали приходить приглашенные учителя. В дальнейшем Севастьян поступил в военную гимназию, а образование Зои было окончено. В будущем перед Севастьяном открывались возможности службы в жандармерии, у Зои была одна перспектива — удачное замужество.
Конечно, Зое было обидно, что родители посчитали ее человеком второго сорта, но что–либо предпринять девушка не могла. Вложенные с детства понятия о том, что честь превыше всего, что к родителям нужно относиться уважительно, резко контрастировали с тем, что Зоя видела в реальной жизни. Уважать родителей за то, что они перестали ее обучать ввиду нехватки денег, а потом выдать ее замуж, девушка не могла, однако, идти поперек родительской воли не хотела тоже.
— Скоро ты выйдешь замуж, — сказала дочери Александра Витальевна.
— И кто мой будущий жених? — малоинициативно спросила Зоя.
— Сергей Степанович Увыктин, — ответила Александра Витальевна.
От этого известия по спине Зои пополз холодок: родители собрались ее выдавать замуж, не просто не спросив ее мнения, но и за старика. Пятидесятисемилетний мужчина казался Зое самым ужасным вариантом из возможных: это не дышащий на ладан престарелый человек, который вот-вот вскоре покинет наш бренный мир, а старик, с которым так глупо пройдет ее молодость, однако, став вдовой, она тоже уже никому не будет нужна — кому нужны женщины лет тридцати пяти? Да и ребенка, скорее всего, этот брак не принесет — одни минусы.
— Я не пойду замуж за старика, — наверное, впервые в жизни Зоя сказала слово против решения родителей.
— Браки, заключенные по расчету, обычно самые крепкие, — ответила Александра Витальевна.
— Я готова выйти по расчету, но не за старика же! — снова возразила Зоя.
— Зоя, тебе просто нужно время, чтобы обдумать и принять эту мысль, — ответила Александра Витальевна.
Зоя не стала спорить с матерью и ушла к себе. Девушка от всей души надеялась, что решение о ее замужестве будет отменено, однако, вечером Михаил Павлович обратился к дочери:
— Зоя, ты же уже знаешь, что скоро выходишь замуж?
— Папенька, пожалуйста, не надо губить мою жизнь, — взмолилась Зоя. — Я не пойду замуж за Сергея Степановича!
— Все не хотят замуж, а потом живут долго и счастливо, — ответил мужчина.
— Я очень прошу вас с мамой, пожалуйста, не отправляйте меня замуж за старика! — воскликнула Зоя.
— Зоя, если ты считаешь себя умнее нас с мамой, можешь идти, куда хочется, и жить, как считаешь нужным, — бросил Михаил Павлович. — Иди к себе.
Девушка ничего не сказала, после чего пошла в свою комнату. Душа Зои разрывалась от боли: выходить замуж за старика Зоя не планировала, идти против воли родителей не хотелось тоже, а других выходов не виделось в принципе. Каких–то близких подруг у Зои не было, а надеяться на старшего брата тоже казалось странной идеей.
«Папа сказал, что я могу идти, куда хочется, и жить, как считаю нужным», — подумала Зоя.
Эта мысль не принесла девушке никакого облегчения, так как идти ей было некуда и родители это прекрасно осознавали.
«Но ведь люди как-то живут, — подумала Зоя. — Сироты те же. Они же находят свое место в жизни…»
Зоя тихо оделась и вышла из дома. Девушка не взяла с собой ни денег, ни вещей, а просто долго слонялась по улицам, после чего, устав, уснула на лавочке.
Городовой увидел прилично одетую барышню, которая спала на улице. Апрельская ночь была довольно теплая, поэтому Зоя не переживала из–за возможного холода.
— Эй, ты, — сказал городовой. — Вставай.
Девушка недоуменно открыла глаза и увидела перед собой человека в форме.
— Почему бродяжничаешь? — спросил мужчина.
Зоя ничего не ответила. Во-первых, девушка была спросонья, а, во-вторых, что-либо говорить о ссоре с родителями и замужестве не хотелось.
— Пойдем со мной, — потерял терпение мужчина и взял Зою выше локтя.
— Куда? — изумилась девушка.
— В участок, разбираться, — ответил городовой.
От подобной перспективы Зое стало жутко. В памяти всплыли воспоминания о том, как в далеком детстве гувернантка рассказывала, что за бродяжничество ссылают в арестантские роты. Пару раз Зоя попыталась вырваться, но городовой крепко держал девушку за руку.
Уже в полиции, сидя перед каким–то человеком в форме, Зоя услышала вопрос, обращенный к себе:
— Фамилия, имя, отчество, сословие. Почему бродяжничаешь? Где паспорт?
— Зоя Михайловна Лыкова, — ответила девушка. — Дворянка. Родители разрешили идти, куда хочу.
— И ты, дворянка, пошла, куда хочешь, — усмехнулся полицейский. — Самой не смешно от такого объяснения? А если я тебе сейчас напомню, что за ложное показание о своем состоянии, звании и месте жительства тридцать горячих положены? Так теперь ответь снова на вопрос: какого сословия, почему бродяжничаешь и где твой паспорт?
— Дворянского сословия, бродяжничаю, потому что родители разрешили, а своего паспорта пока что нет — вписана в отцовский, — ответила Зоя.
— Сейчас же говори адрес своих якобы родителей, туда прямо сейчас сходит человек и, узнав, что такая там не проживает, ты немедленно получишь свое, — потерял терпение полицейский. — Раз не хочешь по-хорошему, будем поступать по закону.
Испугавшись, Зоя назвала свой домашний адрес.
— Вместо того, чтобы бродяжничать, шла бы на фабрику, — выговаривал девушке полицейский. — Больше пользы было бы. Вот куда твои воспитатели из приюта смотрели, драть чаще надо было! Хотя у твоей воспитательницы еще таких же двадцать воспитанниц было, не разорваться же ей! Сколько еще воспитанниц было у твоей матери?
— У моей мамы нас с братом двое, — ответила Зоя. — Я не приютская.
— И чего же ты, не приютская, бродяжничать пошла? — спросил полицейский.
— Родители разрешили идти, куда хочется, — снова сказала Зоя.
— На своем стоишь, на лучшее надеешься? — усмехнулся полицейский. — Не стоит. Сначала горячих получишь за ложные свидетельства, потом решим, что дальше делать.
Через полчаса в кабинет, где сидела Зоя, вошел Михаил Павлович.
— Ваша дочь, Михаил Павлович? — спросил полицейский.
— Моя, — ответил мужчина.
— Надеюсь, вы примерно накажете свою дочь за непослушание, — изумленно сказал полицейский.
— Непременно, — ответил мужчина.
Михаил Павлович молча довел Зою до дома, после чего велел ей идти в свою комнату.
— Когда я говорил идти, куда хочется, и жить, как считаешь нужным, то не имел в виду нарушение законов, — сказал мужчина. — Ты наказана.
Михаил Павлович закрыл дверь в комнату дочери и, на всякий случай, подпер ее стулом. Не понимая, что ей теперь делать и как быть, Зоя растерянно села на кровать, а потом, не раздеваясь, уснула.
.
ЛитСовет
Только что
