К сожалению, по вашему запросу ничего не найдено.
Описание: Мазманян Валерий Григорьевич
родился 9 июля 1953 года в семье военнослужащего.
В 1975 году закончил
Пятигорский государственный педагогический институт иностранных языков.
Живёт в Москве. Работает в системе образования. Автор книги «Не спросишь серых журавлей».
И в снах остаются не зимы, а вёсны
Настольную лампу включи - и два кресла,
шкафы, и их тени из мрака воскреснут,
надеждой пустой, оправданием, ложью
бессонная ночь мою душу тревожит.
Приляжешь - комками в ногах одеяло,
одних покаяний для прошлого мало,
холодная мгла за окном тяжелеет,
напрасные вздохи - цена сожалений.
А в памяти шум, как на людном вокзале...
расстались и главное мы не сказали,
что в море житейском ты - парус, я - вёсла,
и в снах остаются не зимы, а вёсны.
Но я ещё не ведаю, что вы - моя бессонница
Сугробы дремлют тучные,
под снегом ветка хрустнула,
припомнитесь по случаю
в мою минуту грустную.
Ещё декада минула,
луна уже в три четверти,
зима - пора унылая
холодным длинным вечером.
Глаза закроешь - прошлое
шумит в душе вокзалами,
осталось - всё хорошее
и слово запоздалое.
С печалью справлюсь, с бедами,
и лёд на речке тронется...
но я ещё не ведаю,
что вы - моя бессонница.
Снежинкой мотылёк воскрес
Штрихует ветками калина
оконный сумрак по косой,
а если бы ты позвонила,
я в ночь бы кинулся босой.
Сугроб разлёгся тушей гладкой
и спит себе спокойным сном,
с бессонницей играю в прятки
и прячусь от тебя в былом.
А припозднившийся прохожий
за тенью собственной спешит,
весь путь - от истины расхожей
до мудрости своей души.
Влюблённый верит, знают дети,
что наша жизнь полна чудес...
снежинкой - вдруг в фонарном свете -
сгоревший мотылёк воскрес.
А тени зимние скрижали напишут вязью на снегу
Кленовый лист в зеркальной луже
застыл кусочком янтаря,
а ветер рой снежинок кружит
вокруг ночного фонаря.
Твой силуэт в оконной раме
и чёрных веток кружева,
немало было между нами,
но главное - любовь жива.
Во взглядах больше откровений,
и ночь такая, как хотел,
сугробы встали на колени
в надежде вымолить метель.
Забудь, что мы не удержали
и что теряли на бегу...
а тени зимние скрижали
напишут вязью на снегу.
А голубь бьёт поклоны у крыльца
Светает в восемь, сумрак - к четырём,
уже привычна канитель,
алмазной крошкой снег под фонарём
вчера украсила метель.
Белить дома и рощицу устал,
исчез в проулке снегопад,
сугроб пугают тени от куста
и звуки дворницких лопат.
Не хочешь, а поверишь - постарел,
тряхнуть бы сединой разок,
берёза, чтобы не забыть апрель,
на ветке вяжет узелок.
Сотрутся с памяти черты лица,
в былое ночью убегу...
а голубь бьёт поклоны у крыльца
за крошки хлеба на снегу.
И месяц в золочёный рог для облака трубит
Начнём судить, где чья вина,
никак без горьких слёз,
сугроба белая спина
у белых ног берёз.
Длиннее вечер стал на треть,
есть время - говори,
у окон тянут теней сеть
худые фонари.
И месяц в золочёный рог
для облака трубит,
мы после пройденных дорог
простой оценим быт.
Что всё - судьба, житейский круг,
как хочешь, назови...
а два кольца сомкнутых рук -
символика любви.
И солнце на груди синиц оставит поцелуев след
Осенних клёнов медный звон
ненастный вечер призовёт,
прощаний и разлук сезон
откроет журавлей отлёт.
И звёздочки последних астр
дожди поспешно расклюют,
берёза золото отдаст
за неба голубой лоскут.
И капли крови у рябин
с прикушенных сорвутся уст,
и только те, кого любил,
ночную присылают грусть.
В круговороте дней и лиц
не растеряем память лет...
и солнце на груди синиц
оставит поцелуев след.
Трепещет рыбкой золотой листочек в неводе ветвей
Дожди с собой октябрь принёс,
распутал серые мотки,
а из одежды у берёз -
одни ажурные платки.
Чернеют клёны - не беда
и не предчувствие конца,
и у рябин не от стыда
горит румянец в пол-лица.
И выпал жребий голубям -
в ненастье мерить окоём,
любить без памяти тебя -
одно желание моё.
Нам год оставил непростой
по две морщинки у бровей...
трепещет рыбкой золотой
листочек в неводе ветвей.
Сугробы падают ничком и молятся на снегопад
Вчерашний разговор начнём -
на всё у каждого свой взгляд,
сугробы падают ничком
и молятся на снегопад.
А снег в четыре дочерна
заштриховал окна проём,
зимой длиннее вечера,
чтобы понять с кем мы вдвоём.
Молчим, вздыхаем, говорим,
что жаль, года своё берут,
наносят ветки белый грим,
всего за несколько минут.
Зрачок тускнеет фонаря,
уснула, погашу торшер...
что серый сумрак декабря,
когда светлеет на душе.
Сугроб прижался грудью
Темно - и спать не ляжешь,
и длинный вечер - мука,
метель из белой пряжи
соткала серый сумрак.
Седые эти ночи
морщин оставят метки,
беременности почек
весной дождутся ветки.
И мы судьбу осилим,
плохое всё забудем,
к ногам худой осины
сугроб прижался грудью.
Поверь избитой фразе:
года для чувств - не вето...
сдвинь шторы - и алмазы
найдёшь в полоске света.
Допоздна в метель не спится
На дома, на тополь голый
снегопад обрушил небо,
воробьи и сизый голубь
не дождались крошек хлеба.
За судьбой не доглядели,
допоздна в метель не спится,
за петлёй петля - недели
на твои ложатся спицы.
Никого с тобой не судим,
что в душе печали кокон,
и берёза с белой грудью
зазвенит серьгой у окон.
И ручья подхватят голос
поутру хоры капели...
и простишь за белый волос,
и за то, что не допели.
Рябины горькие уста - медовые к зиме
Ругнём - веками повелось -
дожди и суету,
берёза золотом волос
прикрыла наготу.
И пусть у нас настрой плохой,
и пусть пейзаж уныл,
в ночи над худенькой ольхой
сияет нимб луны.
Извечный осени обряд -
былое ворошить,
забрали ветры октября
у тополя гроши.
Шепнёшь, что просто подустал,
не всё держи в уме...
рябины горькие уста -
медовые к зиме.
И осень не зря привечают берёзы в парчовых одеждах
Уже не простишь, что домыслил
за нас судьбоносные роли,
как бабочек, палые листья
иголки дождей прокололи.
Что будет и как обернётся,
не думает только влюблённый,
бросаются золотом солнца
в прохожих осенние клёны.
Прощальная сцена романа
под крик журавлиного клина,
у зеркала лужи румяна
подправила утром калина.
Кусты, бронзовея плечами,
на жизнь не теряют надежды...
и осень не зря привечают
берёзы в парчовых одеждах.
А у рябин припухли губы от долгих поцелуев ветра
Позолотило тротуары
к прощальной встрече бабье лето,
сентябрь сжигает мемуары,
бросая в пламя бересклета.
Осенней грустью занедужит
сегодня бесконечный вечер,
боярышник считает лужи,
накинув красный плащ на плечи.
И что в душе пошло на убыль,
никто из нас не даст ответа,
а у рябин припухли губы
от долгих поцелуев ветра.
И не вернуть того, кто ближе
ни плачем, ни мольбой у свечки...
в безлюдном сквере клёнам рыжим
берёзы отдают сердечки.
Валерий Мазманян
Оставлять комментарии могут только авторизованные пользователи
Оставлять рецензии могут только авторизованные пользователи
Пока ещё никто не написал рецензию на книгу.
Будьте первым!
Регистрация через
Регистрируясь, вы соглашаетесь с правилами пользования сайтом и даёте согласие на обработку персональных данных.
Похоже, что было сделано несколько неудачных попыток входа в ваш аккаунт.
В целях безопасности, мы временно заблокировали возможность входа.
Пожалуйста, попробуйте снова через 10 минут.
Действие было успешно выполнено!
ЛитСовет
Только что
Скачивайте наше мобильное приложение, в котором читать и слушать книги ещё удобнее! А ещё вас ждет промокод на скидку в 50% при покупке первой книги!
К сожалению, пока ещё никто не написал ни одного комментария. Будьте первым!