Читать онлайн
"Кесарю-кесарево"
Семён Петрович работал анестезиологом в городской больнице. За десять лет стажа – огромное количество благодарностей от пациентов и руководства. Всегда аккуратный, в накрахмаленной рубашке, четко отглаженными стрелками на брюках, он заслужил репутацию лучшего работника.
Перед каждой операцией, несколько минут приятного разговора, он уделял пациенту до того, как отправить его в мир наркоза.
- Людмила Борисовна, вы сегодня очаровательны. Что предпочитаете в данной обстановке? Коньяк или шампанское?
- Ох, Семён Петрович, мне бы сейчас вина красненького.
- Ну что же. Есть у меня для Вас прекрасное Шардене. Сейчас пустим его по вене, а вы посчитайте-ка мне от десяти до одного, - улыбаясь, доктор вводил анестезию и на пяти – шести пациентка отрубалась.
Персонал больницы просто обожал анестезиолога, к нему подходили и с проблемами, и с радостными новостями, для всех он находил добрые слова поддержки или хороший совет.
Но! Всегда есть «НО». Была у Семёна и другая жизнь. Скрытая от посторонних глаз. Тайная. Доктор был импотентом. Его не привлекали ни женщины, ни мужчины, ни даже дети. Его возбуждали мучения человека, такие муки, которые доводят до смерти, сильнейшие эмоции умирающих от боли людей.
Впервые он понял это посмотрев фильм «Пила». Когда на экране литрами лилась кровь и летели куски плоти, а герои на экране умирали в муках – «стояк» в штанах достиг своего апогея сразу, как только Семён прикоснулся к нему рукой.
Через какое-то время, просмотрев все части «Пилы» по нескольку раз, возбуждение перестало приходить и надо было срочно искать новые ощущения. Перерыв весь интернет в поисках максимально сильных ужасов и не найдя ничего подходящего, в голове стали возникать мысли о настоящей жертве.
Купив за городом небольшой домик, на самом краю деревни, своими силами отремонтировал его. Поставил высокий добротный забор, чтобы скрыть от любопытных глаз всё, что может там происходить. Вырыл в огороде огромный погреб со скрытым входом-люком и оборудовал его как бункер. Только бункер был оборудован, как операционная, в белом кафеле, со столом с фиксаторами для конечностей и стоком для слива лишней крови.
Когда всё было готово, дело осталось за главным. Жертва!
Семён долго думал, где взять подопытного, такого, которого бы не искали. И как сделать, чтобы самому не засветиться. Все его размышления сводились к бомжам.
Подъехав к вокзалу, долго наблюдал за тремя бомжами, распивающим водку. Когда двое куда-то отлучились, Семён Петрович решился. Проходя мимо горемыки тихо произнёс: «Заработать хочешь? Давай за мной!»
Всё прошло как по маслу. Бомжара молча дошёл до машины, сел в неё и только когда прилично отъехали, спросил:
- А что делать то надо?
- У меня за городом домик есть. Надо огород в порядок привести, ты как со временем? На вокзал не торопишься?
- Не… Не тороплюсь. А по оплате?
- Хавчик, проживание, каждый вечер поллитра водки и полтинник деньгами. Пойдёт?
- Конечно пойдёт. Согласен.
Чем заманить бомжа на дачу, думать даже не пришлось. У того всё на пропитом лице было написано.
Напоив мужика до беспамятства, спустил его в свою «операционную», раздел, привязал к столу, отмыл как мог и оставил.
Через несколько часов спустился в подвал. Бомж уже проснулся и стонал от боли с похмелюги.
Семён Петрович молча подошёл к шкафчику, одел полиэтиленовый халат, маску, перчатки. Достал коробку инструментов хирурга и приступил к делу, не обращая внимания на мольбы будущего трупа.
Сделав разрез скальпелем, медленно и протяжно стал вытягивать кишки через рану, наблюдая при этом за состоянием и поведением жертвы.
Сначала бедолага орал, на сколько хватало сил, затем глаза его стали закатываться, а дыхание становилось прерывистым. Семён останавливался и давал горемыке возможность прийти в себя. Затем делал новый надрез и запускал в него пальцы, добавляя ещё больше боли и страданий.
Сколько продолжалась пытка – неизвестно. Но Семён не успел получить той гаммы ощущений на которую надеялся, бомж испустил дух раньше, не дав насладиться своими страданиями в полной мере.
Через пару месяцев следующей жертвой стала одинокая проститутка, стоявшая на обочине дороги. На ней Семён подольше оттачивал своё мастерство и даже, в какой-то мере, ему удалось испытать близкое к оргазму ощущение.
С каждой новой жертвой продлевать страдания давалось всё дольше и дольше, получая при этом то удовлетворение, ради которого в подвале маньяка умирали люди.
В этот раз на его столе оказался парень лет семнадцати, который после вечеринки решил добраться на попутке домой, а очухался в лапах монстра, связанный по рукам и ногам, с кляпом во рту.
Было раннее утро. Загнав машину во двор, Семён закрыл ворота, предварительно посмотрев, видел ли кто-нибудь как он приехал.
Опустился туман, который вонял какой-то прокисшей капустой. Но даже в таком густом тумане маньяк не смог бы заблудиться и потерять тропинку, проходящую по огороду недалеко от люка в любимый подвал.
Спустив очередную жертву и закрыв крышку люка, маньяк вколол пареньку небольшую дозу снотворного, после чего раздел и зафиксировал его на столе.
Поднялся наверх, зайдя в дом, вскипятил чайник и налил крепкий кофе. Разболелась голова, пришлось принять пару таблеток. Боль немного стихла, но не прошла. На улице доносился непонятный шум. Звук двигателей каких-то крупных машин, смех, визг и маты. Немного поколебавшись, всё же решил выяснить, что происходит.
Тихо спустился с крыльца, крадучись, подошёл к калитке и приоткрыл смотровое окошко. На дороге стояло несколько машин монструозного вида, утыканные полуметровыми шипами с мощными отвалами впереди. На кузовах белой краской была нарисована пиковая масть в круге. Что это значило, Семён не знал. Небритые мужики в грязной военной форме, одетой не по Уставу. Сгоняли всех жителей деревни, где пинками, где матами, а где и прикладами. Связывали руки пластиковыми хомутами и грузили в кунги.
Вдруг по его воротам кто-то ударил чем-то тяжелым:
- Открывай! – раздалось с той стороны. Семён зажал рот руками и попятился задом к крыльцу.
Раздалась автоматная очередь и замок с калитки отлетел под ноги испугавшегося мужчины. Калитка резко открылась от пинка, входящего в неё огромного двухметрового гориллоподобного мужика.
- Есть ещё кто в доме? – не дожидаясь ответа, крикнул кому-то через плечо, - Дрищ, глянь здесь своим даром.
Следом за «гориллой» появился худющий, как жердь парень лет двадцати пяти и обвел всё пространство своим взглядом.
- Там у него кто-то прикопан, - показал в направлении огорода. - А может погреб, живой там точно есть.
Не рассусоливая дальше, пинками погнали Семёна в направлении, указанном Дрищем. Быстро найдя люк, дистрофик залез внутрь, через пару минут наверху появилась его удивлённая рожа.
- Гоблин, тебе надо это видеть. Только козла этого сдай нашим сначала.
Упаковав Семёна Петровича, Гоблин вернулся на огород. Кое-как протиснувшись в лаз со своими габаритами, громко матерясь, вдруг резко заткнулся глядя на голого парня, привязанного к операционному столу.
- Гоблин, это ещё не всё. Пока ты ходил, я тут видик нашёл, глянь-ка чем он тут занимался. По-моему, этому маньяку в Стиксе понравится.
- Посмотрим, - как-то тихо произнёс старшой, сильно хмурясь и думая о чём-то своём.
Всю дорогу на ферму Гоблин молчал и был странно задумчив. Прибыв на место, сдал «мясо» и отправился к знахарю. С недавнего времени, Борода и Гоблин стали, не сказать, что друзьями, но нашлись кое-какие общие интересы. Оба попали к «Пиковым» по стечению обстоятельств и обоих тяготила совесть за те дела, которые приходилось творить.
- Привет Борода. Есть минутка?
- Да, проходи. Кофе будешь? Только, что сварил.
- Давай. Только твоего фирменного, с ложечкой коньяка.
Когда кофе был налит, расселись на диване, маленькими глотками поглощая ароматный напиток.
- Давай, Гоблин. Колись, что тебя так гложет, что ты прямо с рейда ко мне примчался.
Собравшись с мыслями, мур не спеша начал рассказывать:
- Сегодня в рейде, когда народ по деревне собирали, зашли в один двор. Хозяин на вид интеллигентный, прилизанный, одет с иголочки. Но ты же знаешь мой дар. Я в каждом человеке могу увидеть всё его нутро, всю шнягу в его душе. Так вот, когда я глянул на него, у меня вся спина мурашками покрылась. Такой бездны черноты я ещё никогда не видел.
- И что же тебя в этой черноте так напугало?
- Меня не это напугало, а то, что мы дальше нашли. У него в огороде подвал выкопан. Оборудован под операционную. Этот интеллигент своих жертв там разделывал живьём.
- Так мы тут тем же самым занимаемся.
- Ты опять не понял. Мы это делаем по принуждению. А он кайфует от страданий человеческих, жуткий маньяк.
- Нам завтра партию органов сдавать, а людей насобирали мало. Недобор получается. Я его обязательно в разделку пущу, не переживай. Не дам ублюдку выжить.
- Спасибо, Борода. Теперь мне как-то спокойнее стало.
- А что там с его последней жертвой?
- Студентик? Жив, иммунный. А что?
- Кассеты из подвала догадался прихватить?
- Да, захватил парочку, ты чё задумал?
- Задумал Кесарю кесарево сделать. Пусть студентик неопытный над ним по издевается, как он хотел над парнем поработать. Да и мне помощник уже давно требуется.
Студент, посмотрев видео из подвала, был вне себя от праведного гнева и порывался сию же минуту пойти и разобраться с ублюдком, но получив наставления от Бороды, поумерил свой пыл.
Через пару часов заработал «конвейер» по разделке «мяса». Когда очередь дошла до Семёна, над ним склонился Борода и произнёс:
- Ну что, дружок. Сейчас ты испытаешь то, что чувствовали твои жертвы.
Семён Петрович пытался кричать, но во рту был кляп, пытался мотать зафиксированной головой, вырвать привязанные руки. Но ничего у него не получалось, глаза от страха вылезали из орбит.
- Не надо так напрягаться, Ваши глазные яблоки нам тоже пригодятся. Приступай Студент.
Дрожащей рукой Студент провел скальпелем по животу Семёна Петровича, проступила кровь, которая стала заливать место разреза. Ватными тампонами Борода убрал лишнее.
- Теперь раздвинь края раны и поставь расширители. Вдохни глубже. Держись. Старайся вспоминать видео, которое смотрел час назад.
Студент, готовый только что блевануть, собрался, нахмурился и молча продолжил выполнять наставления знахаря.
Мозг человека очень странная штука. За годы тайной жизни организм Семёна привык возбуждаться от запаха свежей крови и чьей-то боли. В данной ситуации его мозг сработал как обычно, член набух и торчал вверх, вводя в шок знахаря и Студента.
Таким образом, под чутким руководством бороды, были изъяты несколько органов, почки, селезёнка, часть кишечника. Сердце всё еще билось. Знахарь взял инструмент, похожий на ложку:
- Сейчас нужно будет достать глазные яблоки, смотри как это делать, чтобы их не повредить. В следующий раз попробуешь сам.
Когда знахарь запустил ложку в глазницу Семёна, набухший член не выдержал и излил поток спермы прямо в раскрытую полость живота, после чего сердце маньяка остановилось.
- Ладно, Студент, беги блюй, а то уже весь зелёный. Хватит с тебя на сегодня. Сам всё доделаю, - парень убежал, зажав рот обеими руками, а Борода, повернувшись к трупу, произнес, - Рано же ты сдох, тварина. Хотелось бы чтоб дольше мучился, но видно не судьба.
.
ЛитСовет
Только что
