Читать онлайн
"За гранью реального: Дело №4"

Дело № 4

Школьный двор. Седая учительница сидела на скамейке рядом с девочками и что-то увлеченно им рассказывала. Она была так занята беседой с ученицами, что не заметила, как трое мальчиков в метрах ста от нее теснили четвертого. Он пятился, пока не столкнулся с кирпичной стеной школы.

— Ну что, Ромчик, жалуешься на нас? — самый большой из троицы разминал кулаки. — Мы тебя разве обижаем?

— Хватит, Леш, я никому не жаловался. Наверное, девочки рассказали, ты же знаешь их.

— Да он трындит! Все девчонки сказали, что это он! — надменным голосом пробормотал один из подпевал здоровяка Лёши.

Недолго думая, Леша вмазал кулаком по лицу Роме, но тот не упал, он удержался руками за стену и снова выпрямился, схватившись за больное место.

— Смотри, что я нашел, Лех! — воскликнул второй припевала. — Острый камень, может, нацарапаем чего-нибудь на Ромчике, чтоб все знали, что он стукач.

— Есть идея получше. Дай сюда камень! — оскалился Леха. — Держите его.

Рома попытался ускользнуть по стене за угол, но на его пути встал один из верзил. Он схватил Рому за руку, притянул к себе и обернул свою руку вокруг шеи Ромы, чтобы тот никуда не сбежал. Второй мальчик по очереди схватил одну, а за ней и вторую руку.

— Отлично, теперь ты точно забудешь, что такое жаловаться, — ехидно говорил Леша, подходя к Роме.

— Не жаловался я! — кричал Рома. — Это был не я!

— Ну как же, конечно, не ты.

Рома зажмурился в ожидании страшной боли от острого камня, но ее не последовало. Раскрыв глаза, он увидел, что камень торчал перед его глазницей. Замерев в страхе, Рома побоялся даже двинуться. А камень приближался все ближе.

— Эй, козлы! — послышался издалека девчачий голос.

Удар камнем о затылок Леши подтолкнул его вперед, и нехотя он пронзил глаз Ромы. Трое задир испугались хлынувшей крови и быстро отпустили Рому. Он был не в состоянии кричать, лишь выпав из объятий задир, он рухнул на асфальт, прижав ладонь к глазу, пытаясь задержать бесконечно текущую кровь.

— Смотри, что ты наделал, дура! Валим, пацаны!

Сбежав со школьного двора, задиры оставили девочку наедине с истекающим кровью Ромой. Она кричала, призывая на помощь, и на ее крик быстро откликнулись старая учительница и еще несколько детей на школьном дворе.

…

— Потом его забрала скорая помощь, и больше он в школе не появлялся.

— Ясно. — ответил Аврорин. — Мне нужно поговорить с этими тремя и той девочкой, которая кинула камень. Давайте начнем с трех задир.

— Хорошо, но вы так и не сказали, почему ФСБ интересуется детскими преступлениями, а тем более лейтенант специального отдела.

— Мы занимаемся… — Антон сделал небольшую паузу, подумал и вскоре продолжил. — Исследованиями детских расстройств, которые могут в будущем привести к серьезным психическим отклонениям. Пытаемся в зародыше решить проблему.

— Да, правильно. Все эти проблемы из детства идут. По своему многолетнему опыту знаю.

— Только Людмила Юрьевна, можно побыстрее, а то дел сегодня еще очень много.

— Да, конечно, уже бегу за ними.

Быстрым, насколько это возможно для женщины предпенсионного возраста, шагом учительница вышла из класса, оставив Аврорина в одиночестве. Отойдя от стола учителя, он прошелся по классу, отодвинув от парт три стула.

— Только с малышами мне не хватало разбираться… — запрокинув голову, промолвил Аврорин. — А вот и они идут.

Отчетливый топот трех подростков слышался задолго до того, как они подошли к кабинету. Стук в дверь, и, открыв одну из створок, вошла Людмила Юрьевна.

— Вот, эти балбесы. Заходите быстрее.

Трое парней, склонив голову, зашли в класс, боясь поднять взгляд на стоящего перед ними человека. Антон осмотрел их грозным взглядом, а после перевел его на учительницу.

— Людмила Юрьевна, дайте нам… с глазу на глаз переговорить. — вложив ладони рук в карманы, сказал Антон.

— Да, конечно. Если что-то понадобится, то я буду за дверью.

Дождавшись, когда она уйдет, Аврорин подошел к учительскому столу и, не вытаскивая рук из карманов, присел на край стола.

— Парни… — начал Антон. — Вы идиоты? Зачем надо было это делать?

— Нам… нам сказали, он сдал нас Людмиле Юрьевне, что мы к девочкам пристаем. — сквозь страх промолвил один из парней.

— А мы не приставали! — второй поддержал его.

— Ты что скажешь? — обратив свое внимание на третьего, спросил Антон.

— А я… а я… я, — хлюпая носом, говорил он.

— Что ты? — желая быстрее разобраться с этим делом, поторопил его Аврорин.

— Я… не… виноват. — окончательно разрыдавшись, сказал третий.

— О господи… — закатив глаза, прошептал Антон. — Так, парни, собрались. Что вы знаете про Рому? Может, какие-то особенности или его любимое место?

— Любимое место? Он задрот и всегда им был: сидел дома, играл в видеоигры.

— Может, компьютерный клуб?

— Нет.

— Ладно, вы свободны, но еще придет сотрудник полиции и будет со всем разбираться, поэтому не расслабляйтесь. — Антон поднялся с учительского стола. — Позовите ту девочку, которая в вас камнем кинула.

— Хорошо…

Задиры вышли из класса, а последний из них, заплаканный парень, придержал дверь для девочки. Голубой сарафан немного дернулся от ветра, вызванного захлопнувшейся дверью, и девочка быстро прошла класс, сев на средний из отодвинутых стульев перед Аврориным.

— Здравствуйте. — сложив руки на коленях, поздоровалась девочка.

— Здравствуй. Меня Антон зовут.

— Я Марина. Очень приятно познакомиться.

— Скажи, что ты знаешь о Роме?

— Он идиот. — удивив Антона, сказала девочка. — Но хороший. Я ему несколько раз говорила: «Дай им сдачи, чтобы они отвалили от тебя», но он лишь глупо улыбался и говорил, что всё хорошо.

— Вы с ним близки?

— Мы не близки, мне вообще кажется, что он боится меня. Переписываемся в интернете, но в школе он даже не здоровается. Делает вид, что мы не знакомы.

— Гулять никуда не ходили?

— Ни разу. Пару раз я звала его, но он отмазывался учебой или усталостью.

— Может, он про какие-то места говорил, которые любит посещать.

— К сожалению, он любит посещать только виртуальные миры. Сидит дома и играет целыми днями и ночами.

— После этого инцидента он с тобой не списывался? Может, был более откровенен, чем всегда.

— Нет. — Девочка сжала ткань сарафана в кулаках. — Я писала ему несколько раз, хотела зайти к нему, проведать, а он даже не прочитал мои сообщения.

— Понятно.

— Скажите, с ним всё в порядке или, может, ему помощь нужна? Я готова помочь чем смогу, только скажите.

— Не следует тебе этого рассказывать, но Рома пропал. Улизнул из дома пару ночей назад.

— Хоть бы он глупостей не натворил... — понуро склонив голову, сказала девочка.

— Тоже на это надеюсь... Поеду к его родителям, домой, а ты, если что-то узнаешь, вспомнишь или он с тобой свяжется, обязательно сообщи мне.

Взяв листок и ручку со стола учителя, Антон написал на ней свой номер телефона и аккуратно положил на парту возле опечаленной девочки.

— Не стоит грустить раньше времени. Наверняка ты не можешь знать, что с ним происходит, а опускать голову, когда ты не сделала всё, что могла, — не лучший вариант.

Аврорин убрал руку с бумажки и, еще раз взглянув на нее, вышел из класса. Марина подняла голову, протерла мокрые от слез глаза и устремила свой взгляд на нежно планирующие снежинки за окном.

…

Дети радостно скатывались со снежной горки, поправляли заехавшую на глаза шапку и бежали в очередь, чтобы еще раз прокатиться с ветерком. Бегающие дворняги возле ребятни лаяли, покусывая друг друга за бока, как только один догонял другого. Суровый курящий мужчина в одной белой майке и нижнем белье, несмотря на морозную погоду, высунулся из окна непримечательной кирпичной пятиэтажки, осматривая двор и изредка потирая густые усы. Этажом выше, сняв пальто, Аврорин прошел внутрь двухкомнатной квартиры, остановившись перед одной из закрытых дверей.

— Ушел он вчера ночью? — спросил Антон, повернувшись к родителям Ромы.

— Да, товарищ лейтенант.

— Не надо этих званий и остального... Просто Антон. — Выдержав небольшую паузу, он продолжил: — Давайте перейдем к делу. Он записок не оставлял? Доступ к его компьютеру есть? И знаете ли вы его любимые места?

— Мы бы передали все записки и данные с компьютера полиции.

— У нас ничего нет... — всхлипывая, говорила мать Ромы.

— Тоня, пройди в комнату, выпей успокоительного. Не хочу, чтобы тебе опять плохо стало.

Антонина вышла из объятий мужа и ушла в другую комнату, вытирая слезы легким пледом, накинутым на плечи женщины.

— Послушайте, Антон. Мы совсем ничего не понимаем. Рома был тихий, спокойный, но после того, как потерял глаз, с ними начало происходить что-то странное.

— А именно?

— Спустя несколько дней после того, как он вернулся из больницы, мы ночью слышали странный шум из его комнаты. Он что-то бормотал, но за стеной было невозможно разобрать, что именно он говорил.

— Что-то еще заметили?

— Один раз за завтраком он постоянно косился в один и тот же угол, а когда я поинтересовался, что там интересного, то он отмахнулся и ушел в свою комнату.

— Смотрел в пустой угол... — задумался Антон. — А глаз его как?

—«Восстановлению не подлежит». Так нам сказали в больнице. Все время с пластырем ходил, чтобы заразу не занести, и промывал сам, поэтому я не знаю, как его рана заживает.

— Хорошо, я осмотрюсь в его комнате, а вы пока можете проведать жену. Спасибо вам... — замешкался Антон.

— Родион. Нет, это вам спасибо, что ищете нашего мальчика.

Кивнув отцу Ромы, Аврорин опустил ручку и открыл дверь, уперевшись во что-то. Протиснувшись в щель, Антон отодвинул ногой коробку, мешавшую двери открыться полностью, и начал осматривать комнату. Мелкая, три на четыре метра комнатушка. Справа возвышался шкаф для одежды, рядом с ним пылились стеллажи с фигурками и книгами, а с другой стороны скрипящая от любого прикосновения кровать. Рядом с окном стоял, заросший чайными кружками и фантиками от сладкого, стол, а на нем компьютер.

— Здесь он и проводил большую часть времени... — подумал Антон. — Попробую включить. Может, там найдутся ответы.

Нажав кнопку с иконкой питания, Аврорин выждал несколько секунд, смотря на экран загрузки, и вскоре повернулся к стеллажу. Не обращая внимания на рыцарей, космодесантников и солдат, выставленных на полках, Антон начал смотреть на книги за фигурками.

«Стихи Есенина, «Судьба человека»... — проводя пальцем по книгам, произносил Аврорин. — Энциклопедия темных обрядов. Интересно».

Опрокинув энциклопедию на себя, Антон схватился за нее двумя пальцами и вытащил из тесного ряда книг. Его внимание сразу привлекла закладка, торчащая между страницами. На отмеченных закладкой листах описан древний обряд поклонения демонице для восстановления конечностей.

«Да поклонись ты Могоуке, демонице с множеством рук, и коли обратит она внимание на мольбы твои о помощи, то снизойдет до раба своего человеческого».

— Рома, что же ты наделал...

Бегло читая главу о демонице, Аврорин искал способ противостоять ей, но на страницах энциклопедии описывались лишь истории людей, возжелавших исправить свой недуг с помощью обряда поклонения демонессе. Людям восстанавливали конечности, органы, уши, глаза, но ни в одной из историй не описаны последствия даров.

— Слишком это хорошо, чтобы быть правдой. — Подумал Антон.

Внезапный звонок отвлек Аврорина от книги. На экране высветился скрытый номер, и Антон сразу понял, что звонят с работы.

— Нашли парня? — приняв вызов, спросил Антон.

— Нашли его телефон по триангуляции, а вот с ним ли парень — это вопрос.

— Сбрось сообщением адрес, я проверю.

Захлопнув книжку, Антон закончил разговор и быстро развернувшись, вышел из комнаты. Сняв цепь, он раскрыл дверь, но остановился, увидев вышедших из комнаты родителей мальчика.

— Вы нашли его? -спросил Родион, отец мальчика.

— Обнаружили телефон. Ничего не буду обещать, но постараюсь притащить парня в целости и сохранности. — Антон посмотрел сначала на Родиона, а потом перебросил взгляд на Антонину и обратно. — И книгу я заберу.

Родители крепче схватились друг за друга. В их глазах воспылала искра надежды. Надежды на то, что их мальчик вернется домой к любящим его родителям.

…

Заброшенная, пустая стройка. Ветер поднимал песок вперемешку со снегом в воздух, ударяя его об колонны пятиэтажной бетонной конструкции среди пустыря. Отогнув металлический лист от забора, Антон проник на территорию стройки. Подняв голову, он сразу увидел мальчика, сидящего на краю последнего этажа конструкции. Рванув внутрь, Аврорин перепрыгивал ступеньки лестницы, пытаясь как можно быстрее добраться до верхушки недостроенного здания. Преодолев все этажи и пролеты, Антон вышел на открытое пространство. Мальчик заметил его, но не подал виду, лишь промолвил вопрос.

— Кто ты?

— Лейтенант ФСБ. Отдел по паранормальным явлениям. — Тяжело глотая сухой, холодный воздух, произнес Антон.

— И такой есть?

— Надо же бороться с тем, что обычным людям не по силе. — Отдышавшись, сказал Аврорин. — Рома, может, я сяду рядом с тобой, там не скользко?

— Присаживайся, но не трогай меня.

— Хорошо.

Аврорин аккуратно подошел к краю бетонной платформы и, спустив сначала одну ногу, а потом вторую, сел на край.

— Расскажи, Рома, свою историю. Как ты понимаешь, я поверю во все странности, которые ты мне поведаешь. И попытаюсь все же помочь.

— То, что у меня нет глаза, вы и так знаете...

Рома повернулся к Антону, показав наклеенный пластырь поверх глаза.

— Дальше больница, возвращение домой. Я пытался принять это, но, лежа на своей кровати, никак не мог понять: «Почему это произошло со мной?». Я никому ничего плохого не делал. От чего меня лишили глаза? — Подержав небольшую паузу, он продолжил. — Не став с этим мириться, я взялся за древние легенды, которыми давно интересовался, и в этих легендах я нашел одну, где описывали демоницу с множеством рук. Якобы она восстанавливала поверженным войнам их утерянные конечности и органы...

— Но что она брала взамен? — Перебил его Антон.

— Этого я не нашел. Да и мне было все равно. Я твердо решил призвать ее, хоть и верилось в ее возможности с трудом.

— И она дала тебе то, что ты хотел?

— Дала, но не так, как я хотел. После обряда ничего не произошло. Расстроенный, я решил лечь спать, чтобы не думать ни о чем. А с утра, как обычно, я пошел в ванную, промывать глаз. Взял препарат для обеззараживания, содрал пластырь и, подняв веко, я обнаружил вот это.

Снова повернувшись к Антону лицом, Рома сдернул пластырь. Ярко-синее свечение из глаза и ободок вокруг зрачка указывали на его инородную природу. Он моргнул им несколько раз и снова устремил свой взгляд на город.

— Видите вон ту пятиэтажку напротив?

— Вижу.

— На четвертом этаже в крайней квартире у самого угла дома умерло минимум два человека. А третий был ребенок или мелкое животное.

— Ты видишь духов? — Удивленно спросил Антон.

— Это звучит лучше, чем есть на самом деле. Страшно есть, когда на тебя пялится старик или засыпать, видя его ходящим по моей комнате от двери до окна и обратно.

— Мы попытаемся исправить это, но пойми: глаз тебе никто не вернет просто так. И этому глазу и тем конечностям, что восстанавливала многорукая демоница, будет плата, и не сомневайся в этом.

— Но даже если получится избавиться от проклятья, то я на всю жизнь останусь неполноценным человеком.

— Ты напомнил мою покойную бабулю. — Улыбнулся Антон. — Она вечно твердила: «Пара ног и пара рук не делают тебя полноценным человеком. Понятие и принятие себя способно создать что-то целое». Мудрая была женщина, но и такая же загадочная, поэтому я ее не сильно понимал.

— Но как найти себя? Даже твоя бабушка не знает.

— Придет со временем. Сложно поверить, но в школе я вообще не думал о службе. Плыл по течению, хотел идти в гражданский университет на экономиста, но однажды что-то стукнуло у меня в голове, и мне показалось, что это круто. Представь, ты сотрудник Федеральной службы безопасности. Говорил я тогда себе, но спустя столько лет, конечно, приходит понимание, что работа эта ничем не отличается от других. И никакой романтикой здесь даже и не пахнет. Вот так целых два раза круто поменялась моя жизнь.

— Хотел бы и я найти призвание, чтобы идти к какой-то цели, а не просто ждать, когда кто-то свыше решит за меня.

— Найдешь, не сомневайся. Ты молодой, у тебя столько впереди: вечеринки, друзья, девушка.

— Ни одного, ни другого, ни третьего у меня, к сожалению, нет.

— Да брось ты. Всё цепляется друг за друга. Найдешь друзей, будут и тусовки, а там и знакомства с девушками. Тем более что ты выкабениваешься? Та девчонка, Марина, она же втрескалась в тебя!

— Нет... Не говорите ерунды.

— И вижу, что тебе тоже есть что ей сказать. — улыбнулся Антон. — Ладно, Ромчик, позовешь ее гулять, когда разберемся с твоим глазом, а сейчас нам нужно идти.

— И вправду. Надеюсь, что это закончится быстро и безболезненно.

— Кстати, так у тебя и не спросил. — Антон поднялся с края. — Откуда ты взял ту книгу?

— Я дала. — внезапный голос позади ответил на вопрос.

Вблизи лестницы, испуская теплый воздух, испаряющийся, как только он попадал на улицу, преграждала путь для Антона и Ромы старая, школьная учительница мальчика. Ее сверкающие оранжевым светом глаза выделялись на фоне легкого полумрака, а длинный пуховик, уходящий в пол, создавал нечеловеческий силуэт.

— Людмила Юрьевна? — вглядывался Рома.

— Нет, мальчик, обращайся ко мне Мокоука, как и нарек меня отец мой.

— Ты и есть та демонесса? — спросил Антон.

— Тебя это волновать не должно. Зря ты пытаешься отобрать глаз у мальчика, который достался ему за такую цену.

— И какова стоимость за такой глаз?

— Его сладостный рассудок!

С пронзительным криком демонесса вытянула свое тело вверх, щелкая суставами. Сквозь тонкий пуховик прорвались несколько рук, и тело упало на бетон, встав на отращенные конечности. Голова медленно поднялась, рассматривая жертву сквозь нависшие на лицо локоны волос, и с грубым криком демоница, быстро перебирая лапами, побежала к Аврорину.

— В сторону, Рома! — крикнул Антон, рисуя руну «Ветер».

Мощный порыв смел снег, несколько мешков с цементом и почти снес монстра с бетонной конструкции, но, вцепившись когтями на всех своих лапах, демоница смогла выстоять. Не дожидаясь следующего шага от нее, Аврорин начертил руну «Перун» и пустил молнию прямо по ее лапам.

— Нежный вкус горелой плоти. — твердила она. — Но ничего, ты почувствуешь боль сильнее моей.

Огибая колонну, Мокоука попыталась напасть сбоку, но Антон отпрыгнул. Она злилась, истекая слюной из длинной пасти, тихо рычала и медленно шагала в сторону, осматривая Аврорина, как хищник осматривает добычу. Антон попытался снова начертить руну, но демоница, обогнув собственное тело, уползла вниз по колонне. Звуки ее лап, врезающихся в бетон, были отчетливо слышны, она перебегала с одной стороны на другую, но внезапно остановилась. Аврорин ждал нападения со всех сторон, но забыл про низ. Пробив бетонную перегородку, демоница схватила Аврорина за ноги и обрушила вместе с ним часть пола.

— Попался!

Приблизившись к лицу Аврорина, Мокоука, нежно стрекоча, облизала длинным и тонким языком его щеку.

— Ты отвратительна!

Поморщившись, Антон быстро начертил руну «Крада», высвободив поток пламени в лицо. Визжа от боли, она поднялась на задние лапы, воздымая свое тело вверх. Пламя ослабло, и новой руной «Ветер» Антон пригвоздил демоницу к арматуре, оставленной от проломленной перегородки. Кровь потекла по железным прутьям, собираясь на краю и падая редкими каплями на серый бетонный пол.

— Думаешь, что убил меня, человек?

— Что ж ты никак не заткнешься!?

Руна «Перун» начерчена, а за ней «Опора». Выпустив мощный разряд молнии, Аврорин провел им от торчащих снизу человеческих ног до груди. Внутренности начали выпадать, но она подхватывала их руками и засовывала обратно, удерживая внутри, пока глубокий порез не сросся окончательно, не оставив и шва на теле монстра.

— Я могу передвигать органы куда угодно по всему телу. Ты ни за что меня не убьешь! Хи-хи-хи. — мерзко выплевывая из себя каждое слово, говорила она.

— Тогда нужно полностью уничтожить тело! — вставая в полный рост, сказал Антон.

— Ты не сможешь, человечишка, силенок не хватит.

Вывернув лапы в обратную сторону, скрипя суставами, Мокоука оттолкнулась от бетона, сняв себя с железных кольев, и обрушилась на валуны, оставленные от проломленного потолка, сломав их на несколько частей. Примкнув к полу, демоница пристально смотрела на человека перед собой, подкрадываясь все ближе и шипя, высунув язык.

Аврорин отступил к краю обрыва. Дальше идти было некуда, только вниз. Начертив руну «Ветер», Антон пустил поток в монстра. Ей он был нипочем. Вцепившись в бетон, она, медленно перебирая лапами, двигалась в сторону Аврорина. За первым потоком последовал следующий, но мощи у демоницы было еще много, а силы человека не столь велики. Мокоука пробиралась все ближе, она была почти у самых ног своей цели и хотела занести одну из лап для удара, но внезапно поток прекратился, а Аврорин ушел в сторону, и со всей силой, которой демонесса пыталась преодолеть сопротивление ветра, вылетела за пределы недостроенного здания. Приземлившись на пустырь, Мокоука не смогла сразу подняться, она сопела и кряхтела от боли, постепенно восстанавливая поврежденные от падения внутренние органы.

Аврорин снова подошел к краю, осмотрев всю территорию и лежащую на ней Мокоуку. Глубоко вдохнув сухого холодного воздуха, вставшего у него поперек горла, он сосредоточенно начертил руну «Крад», а второй рукой — «Опору». Бушующее пламя, вырвавшееся из руки Аврорина, пронеслось до лежащей внизу демоницы. Огонь обхватил ее, залив ярым пламенем всю округу. Строительная техника на пустыре начала плавиться, через забор на несколько метров вырывались частицы, объятые пламенем, а в воздух поднимался столб чернейшего дыма вместе с диким визгом, вырывающегося из глотки Мокоуки.

Пламя ослабло, а вскоре и вовсе перестало высвобождаться из рук Антона. От демоницы внизу осталось только обугленное тело, которое частицами разнес ветер по округе. Взглянув вниз, Антон моргнул, почувствовав недомогание, и, собрав последние силы, отдернул свое тело назад. Попятившись, он валился на холодный заснеженный бетон, но в последний момент его подхватили руки, подтащив к валунам бетона, оставленным от разрушенного потолка.

— Глаз пропал. — Улыбаясь, говорил Рома.

— З… значит дело… сделано? — борясь, пытаясь не закрыть глаза, сказал Антон.

— Да, мы справились… Вы справились!

Мальчик смотрел на лицо Аврорина, поздравляя его с выполненной работой, но он уже ничего не слышал, лишь выпускал небольшую струйку пара из рта, лежа на коленях мальчика. Рома, пытаясь держать слезы радости в себе, поднял голову вверх, где через разлом на них падали черные частицы пепла вперемешку со снегом.

…

— Как твое самочувствие? Взяв бутерброд из ланч-бокса, спросил Егор.

— Хорошо, два дня отдыха сняли всю усталость.

— Читал отчеты у Галины Ивановны. — Егор откусил кусок бутерброда и, прожевав, заглотил его. — Ты испепелил всю стройку! Фотки невероятные: забор словно маслом расплавился, вся техника такая же, а песок на пустыре в стекло превратился.

— Да, дал я жару, конечно... Осталось только как-то усмирить эту всю мощь.

— Вячеслав Владимирович сказал, что дел сейчас нет. Поэтому, если хочешь, то я могу помочь с тренировками.

— Мы всю нечисть распугали? Странно это...

— Думаю, что мы довольно много работали и заслужили небольшую передышку, но да, ты прав, ощущение затишья перед бурей.

— Работы и впрямь много. Когда мы последний раз так сидели в столовой, поедая бутерброды с морсом?

— Когда я только пришел в отдел.

— Но теперь у нас есть время и для нормального обеда, и для тренировок. Если ты все же окажешься прав, то мы будем готовы к новым нападкам, а если нет, то просто станем сильнее. — Улыбаясь, сказал Антон.

— Согласен. Тебе нужно научиться лучше контролировать силу рун. Я бы отдал тебе меч, но с другими людьми он отказывается работать.

— Тот меч из Карелии?

— Да, мы с Яром пытались изучить его, поэтому я и не пользовался им столько времени.

— Кто-то другой пробовал использовать его?

— Пробовали, но руны на нем даже не активировались, не говоря о том, чтобы высвободить какую-то силу.

— Значит, он выбрал тебя. Забавное у него название, кстати.

— Это Анна Аркадьевна придумала, когда я рассказывал про его свойства. Галина Ивановна назвала его настоящим кладом, а Анна совместила в «Меч-кладенец».

— Вижу, ты и ножны к нему подобрал.

— Сделал на заказ. Дорого, но удобно. Надеюсь, что он сослужит мне хорошую службу. Ты доел?

— Да, можем начинать наши тренировки.

Корки от хлеба упали в ланч-бокс. Аврорин закрыл крышку и положил его в сумку. Размяв шею, вставая в полный рост, он последовал за Егором, ушедшим к выходу. Морщась от падающего на лицо ярких лучей солнца, Беляев пропустил напарника вперед, вышел за ним и захлопнул за собой дверь.