Читать онлайн
"Клетка для мотылька"

Люблю вечерами гулять по городу, когда осенние сумерки опускаются на узкие улочки между домами по маршруту моего следования. Люблю вдыхать влажный воздух, люблю дождь. Я люблю осень и всё, что с ней связано. А ещё люблю детей. Наверное, поэтому засунула свой диплом о высшем профессиональном образовании в далёкие дебри книжного шкафа в доме родителей.

Я сидела и смотрела на косые линии дождя, которые беспорядочно колотили по стеклу кафе, куда всё-таки успела забежать за несколько минут до начала разгула стихии: ветер, гоняющий листья по асфальту, дождь, срывающийся в невероятно красивом танго со свинцовых туч, деревья, гнущиеся под натиском стихии… Главное в такую погоду – сидеть в тепле с кружкой горячего шоколада в руках и думать о хорошем, а не бежать, как те бедные люди за стеклом, прикрываясь чем попало от обжигающих капель, стремительно летящих вниз.

— Наби, у тебя телефон звонит, — кто-то коснулся моей руки, и я повернула голову в сторону побеспокоившего меня молодого человека. Совсем забыла, что недавно просила в сообщении Тао выйти ко мне.

— Прости, засмотрелась, — улыбнувшись, я достала мобильник из сумки и удивилась, кинув взгляд на экран. Странно, что она сама мне звонит. – Да, госпожа Ким. Нет, вы меня не отвлекаете, — нащупала кошелек и, прижав телефонную трубку плечом к уху, отсчитала деньги. – Э, хорошо, как скажете, но не следовало бы сначала сообщить об этом в фирму? Хорошо-хорошо, я поняла вас, да. Через час? Ну, ладно. Да, приеду.

— Кто это был? — Тао внимательно осмотрел меня, принимая деньги и пряча их в карман.

— Женщина, с дочерью которой часто сижу. Ты должен вспомнить её, — подложив под полупустую кружку с горячим шоколадом купюру, я встала, накидывая пальто. — Ты подвозил меня, ну?

— А, вспомнил, — мой друг щёлкнул пальцами через несколько минут, когда память выдала тот день, — но почему-то ты не очень довольна. Что случилось? Она без предупреждения попросила присмотреть за ребенком?

— Если честно, то не совсем поняла, — я пожала плечами, — но сегодня не получится досмотреть фильм, прости. И спасибо за деньги! — уже на выходе из кафе крикнула я и, помахав Тао на прощание, выбежала на улицу, превратившись в того человека, которому всё-таки было необходимо идти в такую непогоду по делам.

Несказанным везением оказалось припаркованное такси практически в двух шагах от кафе, где работал мой друг Тао. Быстро запрыгнув на заднее сидение, после вопроса, свободна ли машина, я ещё раз помахала рукой смотрящему на меня парню и назвала адрес, который госпожа Ким выслала мне в смс. Вообще, сегодня у меня выходной, и я забежала на две секунды к Тао на работу, чтобы отдать деньги, которые он мне занимал в прошлом месяце на оплату съемной квартиры. Да и планы на этот день были совершенно другие, но мне нравилась эта семья, и Ким Ынми часто звонила, когда им с мужем нужно было неожиданно уехать. Естественно, что об этом не всегда узнавала моя начальница Мика — именно она подбирала нянь для семей, обращающихся в нашу фирму, и именно она в своё время не захотела меня принимать на работу. Но я упрямая, поэтому своего добилась.

Пока машина рассекала под проливным дождем, я смотрела в окно, задаваясь вопросом, какой семье госпожа Ким могла меня посоветовать, но от мыслей отвлекла передача на огромном дисплее, закрепленном на стене торгового центра. Прочитав бегущую строку, я поняла, почему в кафе Тао было так мало людей, да и погода, собственно, вполне соответствовала настроению в стране. Хотя не удивлюсь, если дождь специально нагнали по поводу сегодняшнего, ведь разгонять тучи могут, так почему нельзя устроить обратное?

— Говорят, что принц всё ещен скорбит по своей утрате, — до меня донесся хриплый голос таксиста, который увидел в зеркало заднего вида, как я внимательно читала новости, пока мы стояли на светофоре.

— Да, слышала. Сколько лет прошло?

— Третья годовщина уже, — мужчина плавно вёл машину, и мне казалось, что мы плывем по воде, хотя огромные лужи и так походили на море. Не меньше. — А я ещё помню их свадьбу, столько людей в тот день стремилось попасть к королевскому дворцу, чтобы посмотреть на бракосочетание принца Ифаня. Говорят, что невесту выбирал сам король Джиён. Жаль принцессу — покинула наш мир такой молодой, но она успела подарить сына королевской семье.

Я вполуха слушала рассказ о пышном праздновании бракосочетания новой четы «голубых кровей» и рассматривала однообразные картинки на всех экранах телевизоров, что светились яркими красками в столь хмурую и серую погоду в витринах магазинов, на которых показывали одно и то же: возложение цветов на могилу погибшей принцессы её мужем. Да, что уж говорить, сохранить в наше время монархию было большим делом, на которое множество веков работали целые династии и вот сейчас, когда королевская семья, казалось бы, встала твердо на ноги, обеспечив жителей Южной Кореи стабильным настоящим и перспективным будущим, случилась такая трагедия: молодая супруга наследного принца Ифаня была убита противниками монархии.

Это происшествие оказалось потрясением для всего мира, наблюдавшего в лице глав других стран становление подкошенной королевской власти. Я была всегда далека от политики, да и все эти дворцовые тайны, заговоры и интриги не касались жителей страны, ведь всё решалось в стенах дворца, а людям разрешали узнать только то, что можно было показать, не опасаясь беспорядков и паники.

Помню, тогда мне было девятнадцать лет, и мои сверстницы дико завидовали Мин, которую выбрал король для своего брата. Никто и подумать не мог, что вскоре после рождения их сына, в первый его день рождения, случится непоправимое и принц Ифань станет вдовцом в свои неполные двадцать два года.

— Приехали, мисс, — таксист отвлёк меня от размышлений.

— Спасибо вам, — я протянула деньги и выскочила из теплого салона автомобиля.

Прикрываясь на бегу своей сумкой, чтобы не вымокнуть ещё сильнее, я всё-таки наступила в лужу, которая казалась мне не очень большой, но кто ж знал, что она скрывает забившийся водосток? Поэтому, честно набрав полный кроссовок воды, оставалось только выругаться.

— Ай, чёрт, мокро, — переступая с ноги на ногу, я оглянулась на лужу, а потом почувствовала вибрацию в кармане пальто. — Алло, да уже на месте, — я осмотрелась, — стою возле ворот. Вроде бы. Хорошо.

Долго ждать не пришлось: кованая калитка, произведение искусства, открылась с еле слышным скрипом, и молодой мужчина в строгом, явно дорогом костюме, скривил губы.

— Мисс Хван Наби? — он вышел на тротуар и подошёл ко мне, подняв зонт так, что я оказалась под защитой туго натянутой непромокаемой ткани.

— Д-да.

— Госпожа Ким порекомендовала вас, как отличного специалиста в своем деле. Прошу, следуйте за мной, — мужчина практически незаметно поклонился и, сделав жест рукой, пригласил войти в небольшой дворик. — Меня зовут Ю Минхи. Я — дворецкий.

Мы подошли к двери, которая на вид весила не меньше тонны, но она легко поддалась лёгкому толчку рукой Минхи, открывая моему взору совсем не то, что я ожидала увидеть.

Лестница, застеленная ярко-алым ковром уходила винтом вверх, обещая обнаружить там ещё, как минимум, один этаж; начищенные до блеска перила отражали свет огромной люстры, висящей под самым потолком, но она больше походила на тонкую паутинку, усыпанную россыпью утренней летней росы и светящуюся солнечными лучами, запутавшимися в ней. Я шагнула дальше, увлекаемая молчаливым дворецким вглубь комнат, количество которых просто не могла представить. Роскошь в минимализме, — вот что предстало предо мной, стоило только двери этого дома захлопнуться за спиной, однако, я вспомнила наш недавний разговор с госпожой Ким: она просила не спрашивать ничего и просто занять ребенка, пока его отец не вернётся из деловой командировки.

«Что ж, ещё одно бедное дитя, страдающее из-за работы своих родителей», — подумала я, пока Минхи продолжал идти вперёд и молчать.

Хотя бедным детство малыша точно не назовешь, ведь он в любом случае родился с золотой ложкой во рту и ему просто обеспеченно шикарное будущее, требующее от него только немыслимых сил, чтобы тратить родительские деньги.

— Мы пришли, — мужчина остановился и потянул на себя моё пальто, помогая вынырнуть из мокрой верхней одежды. Он критично оглядел меня и покачал головой. — Располагайтесь, маленький господин ждёт вас за этой дверью, я принесу горячий чай, чтобы вы согрелись.

Немного удивленная, я проводила взглядом Минхи и позавидовала его осанке: всё то время, пока училась, я уверенно пропускала мимо ушей нотации матери о том, как важно прямо сидеть. Как итог к концу выпускного класса я, как и большинство моих одноклассников, уже просто и не мечтала сидеть прямо и сутулилась постоянно. Привычка, чего уж.

Неуверенно толкнув дверь, которая поддалась мне так же легко, как и входная дворецкому, я заглянула в просторную комнату. Все мои мысли об избалованном деньгами чаде всплыли вновь, стоило заприметить в углу сидящего мальчика в кресле. Он увлечённо что-то разглядывал на планшете, издающем достаточно страшные звуки, и даже не обратил внимания на меня.

— Привет, — доброжелательно улыбнувшись, я поздоровалась с мальчиком, но реакции не последовало. — Меня зовут Наби, а тебя?

— Маленький господин не любит разговаривать, — я вздрогнула от голоса Минхи и приложила руку к груди. Сердце и так выдавало бешеные биты, а если этот дворецкий будет подкрадываться, то точно можно умереть от остановки главной мышцы организма.

— И как зовут маленького господина? — поинтересовалась я, присаживаясь в другое кресло, на столик рядом с которым мужчина поставил серебряный поднос.

— Гун, — ответил дворецкий, переворачивая красиво расписанную фарфоровую кружечку и наливая в неё горячий ароматный чай. — Четыре года, — добавил он. — Если что-то понадобится — позвоните.

Положенный на край стола мобильный телефон и поклон, достаточно глубокий перед мальчиком, чтобы я смогла понять, насколько высоко положение этой семьи в обществе, – все, что оставил Минхи, прежде чем удалиться.

Продолжая думать о своём, я приложила край кружечки к губам и потянула в себя горячий напиток, который приятно обжег горло, опускаясь всё ниже и согревая меня теплом, разгоняя его по крови к замерзшим конечностям. Я вздрогнула от неожиданности, когда на пол рядом со мной приземлился планшет. Гун с раздражением посмотрел на свою игрушку и, надув губы, сложил руки на груди. Честно, даже представить сложно, как можно расположить этого ребенка к себе, но опыт у меня был и похуже, поэтому отставив кружку обратно на поднос, я подняла планшетный компьютер и посмотрела, что же так разозлило мальчика.

— О, Angry Birds.

Игра, знакомая мне не понаслышке, была запущена, а уровень, на котором застрял Гун, я проходила месяца два, мучая несчастных птиц, пока пыталась помочь дочери все той же госпожи Ким. Итогом моих многочасовых противостояний зеленым свиньям стал виртуозный финт, который я выработала попытки с восьмидесятой, но который оказался действенным и стоящим всех приложенных усилий. Посмотрев на мальчика, что сидел и всё так же не проявлял ко мне никакого интереса, я двумя ударами под правильным углом повалила достаточно шаткую конструкцию и протянула планшет обратно хозяину.

— Держи, если хочешь, я научу тебя парочке приемов, которые тебе помогут.

Но ответом мне послужил мимолетный взгляд и тишина. Да, будет сложнее, чем казалось на первый взгляд.

Мне оставалось только проводить мальчика взглядом, когда он встал с места и направился к внушительной стеклянной полке, заставленной различными моделями самолётов, вертолётов и машин. И я могла лишь догадываться, сколько стоит вся эта коллекция и можно ли её вообще трогать, но возражать не стала, ведь его грустные глаза на секунду повеселели.

— Что ты делаешь? — решив идти привычной дорогой, я последовала за Гуном и села на очень мягкий ковер. Его короткий ворс был приятен на ощупь и пах, как цветущая яблоня весной. — Можешь научить меня? Всегда было интересно, как мальчишки управляются с этими штуками.

Естественно, мне в очередной раз не ответили, да и я к исходу седьмого часа уже смирилась со своей участью тени. Именно так. Казалось, ходить везде за Гуном, следить, чтобы он не покалечился и в случае чего звать Минхи, - все, что ждёт меня до окончания «рабочего дня» в выходной. Однако что-то пошло не так. Я поняла это, когда в длинном коридоре, застеленном такой же ярко-алой ковровой дорожкой, как и винтовая лестница при входе, стало слишком тихо. Настолько, что огромные напольные часы, стоящие где-то в столовой, расположенной чуть ли не в противоположном конце этого здания, тикали, отдаваясь эхом внутри меня. Как камертон. Мои внутренности вибрировали от каждого нового «тик» и падали нескончаемо долго, продолжая дрожать, в пропасть на следующем «так». Жутко.

— Гун? Гун, ты здесь? И куда Минхи запропастился?

Шагая и заглядывая во все открытые комнаты, я откровенно дрожала, но не могла, правда, понять — почему? То ли от страха, накатывающего на меня с приближением к комнате мальчика, то ли от холода, ведь моя мокрая одежда всё ещё была на мне. Пускай Минхи и предложил потом переодеться, но не буду же я присматривать за ребёнком в белом махровом халате.

Толкнув массивную дверь, ведущую в детскую, я поняла, что и тут нет мальчика. А потом страх ещё раз постучался в сердце. На моей памяти у нас в фирме случалось разное: няни с детьми болели, няни с детьми тонули, няни с детьми объедались, а потом вместе лежали в больнице с отравлением, но всё это происходило вместе с детьми. Да и Гун, хоть и был необщительным, но вёл себя спокойно, как так получилось, что стоило мне отвлечься на гобелен в коридоре, как мальчуган куда-то пропал?

Решив пойти обратным путем в сторону столовой, где мы сегодня обедали под чутким руководством того же самого Минхи, я в полумраке наступила на что-то и взвизгнула.

— Что это? — взяв в руки нечто, лежавшее на полу, я доковыляла до ярко-освещенной комнаты и присмотрелась: это оказался пульт от какой-то из моделей, что уже были разбросаны по детской. И этот пульт Гун носил с собой последние часа три, значит, это правильный путь.

Пришлось изрядно попотеть, прежде чем у меня получилось найти следующую подсказку, но она меня не очень обрадовала. Я долго проверяла огромное количество ящиков, в которых мог поместиться маленький мальчик, поэтому, смотря в приоткрытое окно в подсобном помещении, прекрасно понимала, что упустила достаточное количество времени и теперь, можно было только догадываться, как далеко смог удрать сбежавший Гун.

Наплевав на проливной дождь, продолжающийся до сих пор, я выскочила на улицу через дверь на кухне, вот только незадача: уже стемнело, а еще в школе мне поставили один досадный диагноз — «куриная слепота». Ветер с остервенением начал бить моими же волосами в лицо, а дождь щедро сдабривал влагой асфальт под ногами, словно от этого был какой-то прок. И неизвестно, сколько бы кругов по окрестным улочкам мне бы ещё предстояло накрутить в одиночку, ведь телефон, оставленный Минхи, так же лежал на краю стола, а мой валялся где-то в груде хлама, что хранился в дебрях сумки, если бы я не услышала отчаянный писк ребёнка.

Внутри что-то оборвалось. Моя любовь к «цветам жизни» всегда походила больше на одержимость, как шутили подруги, и я не могла пройти мимо плачущего ребенка на улице, даже если его родители были рядом. А услышать подобный плач в темноте, не зная, где толком нахожусь — подобно смерти.

Я побежала на звук, спотыкаясь о камни и бордюры, проклиная себя за невнимательность и прощаясь с любимой работой, однако, на мое счастье, Гун сидел под фонарём в тупичке безлюдной улочки и, спрятав голову в согнутые коленки, что-то говорил. Мне сложно было понять его речь из-за дождя, колотящего по крышам окружающих домов. Только сделав несколько шагов по направлению к нему, я смогла разглядеть причину таких горьких слёз мальчика: совсем близко, в паре метров от него, посматривая то на меня, то на Гуна, сидела большая чёрная собака. Любовь к животным, впрочем, была у меня в крови так же, как и к детям, но это экземпляр немного пугал, поэтому я остановилась, пытаясь рассмотреть пса, но выходило не очень. Он, как специально, сидел в тени мусорного бака и просто наблюдал за любым моим движением.

— Гун? — решившись, я позвала мальчика, и он моментально вскинул голову. — Тише, не шевелись, хорошо? Я буду медленно к тебе подходить, только сиди спокойно. Вот так, — после нескольких шагов, пришлось остановиться, потому что собака последовала моему примеру и вышла из тени. Удар сердца тут же болезненно отдался в горле. — Не плачь, успокойся, Гун-а, — не знаю, кого больше успокаивала себя или застывшего мальчугана, который немигающим взглядом наблюдал за моими перемещениями под косыми струями дождя. — Видишь, я почти дошла.

Когда я оказалась под фонарём, в тусклом ореоле света, Гун, почему-то не раздумывая, подорвался на ноги и вцепился в мою мокрую кофту своими маленькими пальчиками. Он выглядел старше своего возраста, но весом не тянул даже на четырехлетнего малыша, поэтому обняв его крепче, мне не составило труда взять озябшего ребёнка на руки и прижать ещё сильнее к себе.

— Не плачь, малыш, нуна с тобой. Сейчас только придумаю, как нам избавиться от пса и пойдём домой, там Минхи, наверное, уже потерял нас.

Мысль стоять и ждать, пока кто-нибудь действительно кинется на поиски пропавшего маленького господина, была отметена практически сразу, ведь уже зуб на зуб не попадал от дрожи, а ветер становился всё злее и усиливался, казалось, с каждой минутой. Я осмотрелась, заприметив палку недалеко от пса, что я вряд ли смогу взять, и россыпь камешков рядом с моей ногой. Но тут тоже был подвох: пока я подниму камень, пёс, скорее всего, уже нападёт, да и провоцировать такую громадину, которая с лёгкостью может «слизать» ногу — та еще радужная перспектива.

— Только не это, — простонала я, услышав мяуканье где-то над головой. Что за дурная кошка гуляет в такую погоду?

Собака, естественно, оживилась, приметив пушистый комок, мелкими перебежками передвигающийся по верху бетонного забора и издающий звуки недовольной мокрой кошки. Я ничего не успела предпринять, ведь в считанные секунды весь живой вес пса уже был устремлен в нашу с Гуном сторону, только лишь отвернуться, прикрыв собой ребенка и зажмурить, как следует, глаза, но ничего не последовало. Это удивило. Осторожно приоткрыв один глаз, я глянула в сторону, где буквально только что сидело черное нечто, но рядом с нами никого не было. Ни кошки, ни собаки.

Воспользовавшись этим, мы уже минут пятнадцать шли в темноте на ощупь, ведь я помнила только с какой стороны выбежала, а пути назад, увы, нет. Гун все ещё сидел на моих руках, крепко обнимая за шею и пряча нос в её изгиб, но когда я в очередной раз споткнулась и тихо чертыхнулась, подумав, что точно сбила пальцы в кровь, он поднял голову и нервно заёрзал. Опустив мальчика на землю, я не сразу поняла, что произошло: он осмотрелся, шмыгнул носом, и взял меня за руку, проговорив:

— Нуна, давай, я покажу дорогу домой.

Сказать, что я опешила — ничего не сказать. Мне оставалось только кивнуть и слепо следовать за мальчуганом, который всё-таки лучше меня видел в темноте, да и знал окрестности, словно не раз и не два бывал здесь. Это насторожило, но я не стала ничего спрашивать, а покорно шла и улыбалась, когда Гун останавливался и говорил, что здесь бордюр, а там ямка.

Когда мы вышли на освещённую улицу, и дом можно было легко разглядеть, Гун снова забрался на руки и уже более расслабленно обнял меня. Дождь, как назло, начал утихать, да и ветер прекратил завывать, путаясь в проводах, но волновало меня сейчас не это. Минхи, увидевший нас в окно, выскочил так неожиданно и попытался забрать Гуна к себе, укоризненно глянув на меня, но тот даже не пошевелился, сильнее вцепившись в мою кофту и спутав пальцами растрепанны волосы.

— Маленький господин опять убежал, — вытирая волосы мальчика махровым полотенцем, Минхи выглядел очень мило, но всё равно проявлял странное почтение перед ребенком. — Ваш отец сильно расстроится, когда узнает.

— Я хотел к нему.

— Он уже скоро вернётся, а сейчас вы выпьете горячего молока с мёдом и отправитесь спать, — тон хоть и был уважительным, но не давал надежду на возможность оспорить эту «просьбу».

— А нуна? Она тоже замёрзла. Принеси ей молока и одежду.

Я вздрогнула от удивлённо взгляда дворецкого, который, судя по всему, был кем-то большим, но он ничего не ответил и, поклонившись, удалился.

Спустя двадцать минут я сидела в странной одежде, наверное, принадлежащей хозяйке всего этого и матери Гуна, и пила горячее молоко с мнедом. Если честно, то я готова была вызвать такси или позвонить Тао, чтобы добраться до дома, но всё тело сковал холод, а в этих штанах и кофте было так тепло, что шевелиться не было никакого желания. Какой-то еле уловимый аромат жасмина и чайного дерева окутывал с головой, помогая расслабиться, но мне было не совсем уютно сидеть под пристальным взглядом дворецкого.

— Гун уснёт, и я уеду домой, — шепнула я Минхи, когда мы шли в спальню малыша. Он изъявил желание оставить меня на ночь, а мужчина только и мог скривить губы и, поклонившись в тысячный раз, согласиться. — Не переживайте.

— Маленький господин хочет, чтобы вы остались, поэтому можете не волноваться, — дворецкий остановился у двери в комнату Гуна и открыл её перед нами. — Вам постелили здесь же, поэтому доброй ночи. Вы хорошо поработали сегодня.

Проводив взглядом странного мужчину, я повернулась к мальчугану, быстро запрыгнувшему на свою кровать: он схватил со стола планшет и пульт от модели вертолета.

— Нуна, научи меня играть, как ты.

Я улыбнулась и, подойдя к кровати, присела на её край, однако практически сразу же была затянута тонкими пальчиками под одеяло. Гун уже по-хозяйски подлез в объятья и вручил мне в руки свою игрушку, внимательно наблюдая, как я вожу пальцем по экрану и прохожу уровень.

— Вау, нуна, ты просто монстр, — все ещё было непривычно слышать голос мальчика после целого дня игнорирования и тишины.

— Гун-а, не переживай, вот будешь тренироваться и у тебя всё получится, — я потрепала малыша по волосам и всё-таки задала давно мучающий меня вопрос: — Почему ты не выпускаешь из рук этот пульт управления? Кто-то подарил?

— Ага, — Гун кивнул и посмотрел на вещицу, лежащую на его коленках, — папа. Хочешь, научу? Ты просила днём.

— Хочу, но уже поздно, надо спать, — приложив палец к губам, я немного помолчала. — Давай, в следующий раз?

— Давай, — мальчик улыбнулся, стоило коснуться его носика, и удобно пристроился возле меня, обняв, словно боялся потерять, как свою любимую игрушку. — Папа, наверное, забыл про мой день рождения, — уже зевая, сообщил Гун, но я смутно слышала его, проваливаясь в дрёму, ожидая, когда малыш заснёт, чтобы всё-таки уехать домой.

Утро всегда внезапно. Особенно, когда ты всего лишь моргнул, задумавшись о завтрашнем дне. Наверное, из-за этого я, не совсем понимая, где нахожусь, что происходит, почему так болит шея, уставилась на мужчину, сидящего рядом со мной и смотрящего таким заботливым взглядом. Я встрепенулась, потревожив спящего чуть ли не на мне Гуна, и поняла, что это взгляд адресован целиком и полностью маленькому мальчику, что перевернулся и продолжил сопеть, обнимая пульт от вертолёта. Единственное, что я не могла понять, почему этим мужчиной оказался Ифань… Принц моей страны.