Читать онлайн
"Грачи улетели"

Только въехавшие соседи по этажу шумно отмечали новоселье. К тому моменту, когда наступила пора вызывать полицию, музыка резко оборвалась. Но причиной этого стала не совесть хозяев, а возникшая в квартире драка. Теперь из-за стены доносились крики, звуки разбитой посуды, швыряемой мебели и падающих тел. Побоище разрослось, вовлекая в себя всё больше участников, выплеснулось в подъезд, вылилось на улицу, растеклось по двору и начало затихать. Приехавший наряд ППС подобрал тех, кто оказался не в состоянии убежать, и после этого всё стихло.

Задержанные, очевидно, сдали хозяев, потому что через полчаса за стеной забубнили оправдывающиеся голоса и громко зазвучали начальственные окрики. Но никого не забрали. Марина специально выглянула в окно — полицейская машина отъехала только с людьми в погонах. Наконец, стало возможным лечь спать. Завистливо посмотрев на мирно похрапывающего мужа, засыпающего при любом шуме, она залезла под одеяло.

Сон долго не приходил. Мысли прыгали с необходимости помыть окна на перечень покупок, потом на не умеющую готовить слишком молодую невестку, на весеннее пальто, на новых беспокойных соседей. Словно почувствовав, что о них думают, пара за стеной дала о себе знать — оттуда начал доноситься размеренный стук. Характер звуков не оставлял сомнений в своём происхождении.

Досадливо вздохнув, Марина встала и поплелась на кухню. Отказавшись героическим усилием воли от бутерброда и пирожного, она заварила чашку кофе, который её не бодрил, как положено, а, наоборот, усыплял.

Аромат напитка из чуть пережжённых зёрен примирил её с досадливой действительностью и настроил на меланхолический лад. Глядя в окно, она с удовлетворением отметила, что снег почти сошёл. Остались только небольшие кучки на месте, куда его сваливали трактора при чистке. Дворники успели привести замусоренную после зимы территорию в порядок и даже побелили бордюры.

Через пять минут Марина вернулась в спальню. Стук за стеной не прекратился. Более того, теперь к нему присоединились громкие женские стоны. Заснуть в такой обстановке было совершенно невозможно.

Попытка накрыться одеялом с головой ничего не дала. Спать под подушкой тоже не получилось. Пришлось опять вставать и делать себе беруши, но они защитили только от стонов — стуки прорывались через ватные заглушки. Прожив более двадцати лет в браке, на сороковом с хвостиком году, Марина знала, что супружеский долг не всегда трёхминутное сопение и, бывает, доставляет удовольствие. Но это в какой-то другой жизни. Как яхты, курорты на Мальдивах и одежда от-кутюр.

Когда возня у соседей прекратилась, женщина невольно посмотрела на будильник и не поверила своим глазам. Тридцать минут! И это не в кино, а здесь. Вот здесь, рядом. Ещё полночи Марина не могла уснуть. Разные соображения лезли ей в голову, и от многих она краснела даже в мыслях. А перед рассветом, когда сон всё-таки сморил её, любовники за стенкой разбудили соседку не менее продолжительным вторым действием ночного спектакля.

Утром, не выспавшись, она заявила мужу, что заболела и завтрак сегодня готовит он, а сама заперлась в ванной и долго рассматривала себя со всех сторон. Результат её успокоил. Конечно, всё нужно исправлять — на голове чёрт-те что, кожа поблёкла, глаза уставшие. Зато фигура, если расправить плечи, выпрямить спину и втянуть живот, вполне ещё может нравиться; мягкие части тела, хоть и не так упруги, как в молодости, но вполне привлекательны.

Отпросившись с работы и пересчитав деньги, Марина отправилась на процедуры, которые все женщины с видом профессионалок охотно обсуждают, но посещают единицы, да и то по случаю — перед днём рождения или большим праздником. Сумму, потраченную на улучшение фасада, она, пожалуй, смогла бы скрыть от мужа, но удила уже были закушены. Последовавший далее шопинг, пробил в бюджете такую дыру, что отпуск на море повис рядом с большим вопросом.

Вечером муж принимал парад. Новый облик жены ему так понравился, что он даже забыл спросить, сколько всё это стоит. А когда дело дошло до демонстрации белья, угасающий последние годы инстинкт вернулся к нему. Правда, как оказалось, всего на шесть минут. Марина, так и не достигнув пика, пережить который ей удалось всего несколько раз за всю жизнь, расстроенно думала, что не перенесёт нового ночного представления за стеной.

***

Триумф ждал женщину на следующий день. На работе её не узнали. Золотистые локоны, мягко ниспадающие на плечи вместо соломенного хвостика, ввели в заблуждение даже вахтёра, отказавшегося признавать её сходство с фотографией на пропуске. Прямая осанка и классически женские каблучки вместе добавили около десяти сантиметров роста, сделав её выше даже некоторых мужчин. Продуманный, аккуратный макияж вместо накрашенных на ходу ресниц. И, наконец, безупречное бельё в сочетании со строгим деловым костюмом.

Всё это вместе остановило работу офиса на половину дня. Подруги искренне восхищались, записные модницы снисходительно хмыкали, не желая признавать поражение, мужчины наперебой предлагали свою помощь по любому поводу. Домой её подвозил лично начальник отдела на крутейшем джипе.

Даже старушки у подъезда оценили преображение: «Мариночка, у тебя сегодня день рождения? Ты помолодела лет на десять. Очень хорошо выглядишь».

Насытившись очередной порцией фимиама, Марина привычно выдала сплетницам материал для пересудов: у мужа на работе интриги, у сына новая машина, у невестки руки не из того места. Взамен она получила подробный отчёт обо всех домовых новостях.

На первом месте, конечно, новые соседи. Оказывается, переехал только один мужик. Ему уже под пятьдесят, работает грузчиком, инвалид — эпилептик, при этом силён как ломовая лошадь. Живёт один, но водит женщин. Два раза в неделю к нему приходит сестра — убраться, постирать, приготовить. Не пьёт, но друзья часто используют его площадь для гулянок. Отказать им он не может, потому как добродушен и безотказен.

«Тронутый он, — заявила главная сплетница и покрутила пальцем у виска, — у него и справка есть. Говорят — никого не тронет, смирный. Какой бы ни был, а разве можно таких с нормальными людьми селить. Сегодня смирный, а завтра убьёт кого, и ничего ему за это не будет».

«Муж скоро придёт, пойду готовить» — остановила поток новостей Марина. От необходимости держаться прямо ныла спина. Очень хотелось расслабиться, вернуться в привычный образ обычной домохозяйки. Едва переступив порог квартиры, она выдохнула и упала на диван. Пролежав не двигаясь несколько минут, с наслаждением стянула с себя всю тесную одежду и надела любимый халатик прямо на голое тело. Но для того чтобы ноги отдохнули от высоких каблуков, пришлось лежать ещё полчаса.

Ужин тем не менее к приходу мужа был готов. Они сидели вдвоём на кухне, глава семьи рассказывал о новых подкопах под его авторитет, а Марина, лениво ковыряя вилкой магазинную котлету, смотрела в окно.

Стая грачей обследовала деревья парка, примыкающего ко двору. Затем, решив обосноваться здесь, они отогнали ворон от места постоянной кормёжки возле мусорных баков и принялись деловито проверять, что им приготовили на новоселье.

На детской площадке сидел незнакомый мужик, одетый небрежно и в сильно поношенную одежду, но чистый и ухоженный. Он что-то увлечённо обсуждал с мальчишками, размахивая огромными ручищами. Очевидно, рассказывал он необычно смешное, потому что пацаны гоготали от души. Неожиданно мужик встал, запахнул поглубже куртку, и, обняв себя за локти, опустив голову, пошёл к дому. Вся компания, продолжая хохотать, бежала следом, что-то выкрикивая ему в спину.

Мужик зашёл в соседний подъезд. Марина, зная всех, кто там живёт, поняла, что это их новый сосед. Ей стало жалко беднягу. Мальчишки — народ жестокий. Они наверняка почувствовали в слабоумном ровню и принялись гнобить новичка. Таковы суровые законы улицы.

Наконец, запас желчи, которым муж поливал своих сотрудников, закончился. Гордый хозяин дома пошёл смотреть телевизор, а Марина, помыв посуду, принялась перебирать его старые вещи, подыскивая из ненужных те, что можно отдать новому соседу. Сложность заключалась в величине — габариты мужчины превосходили размеры супруга.

Отложив пару вполне приличных свитеров и ни разу не надетую кожаную куртку, которая была мужу неимоверно велика — подарок от живущей за границей сестры — Марина пошла спать. Уже в постели она твёрдо решила не снижать планку и продолжать следить за собой, даже если для этого придётся отказаться от поездки к морю. Изменять она никому не собиралась, но внимание мужчин ей сейчас оказалось необходимым как никогда.

***

Призрак адюльтера встал за спиной у Марины и никак не хотел уходить. Ему нравилась собравшаяся здесь компания, возглавлял которую с наибольшими шансами на успех начальник отдела. Если, конечно, эти шансы существовали в природе. Никого из поклонников Марина не подпускала ближе фривольных шуток и случайных прикосновений. Правда, игрокам «ва-банк», решившимся на дорогие подарки, позволялось чуть больше, но белый флаг крепость не выбрасывала.

Офисные богини не могли понять — каким образом серая мышка, затюканная домохозяйка превратилась в сексуальную бомбу местного значения всего за один день. Марина и сама не понимала, что с ней произошло. Она чувствовала себя так, как будто разбился колпак из бронестекла, защищающий её от тягот жизни, но и не дававший ей дышать. Теперь она вдыхала свежий воздух полной грудью. Воздух, который её пьянил, бодрил и толкал на сумасбродства. Правда, в нём она иногда замечала лёгкую горчинку яда, способного её погубить, но старалась не думать об этом.

Мужчин же привлекали не только изменившаяся внешность и подчёркиваемые достоинства, которые Марина раньше, наоборот, старалась не выпячивать. Не только всё более дорогие и вызывающие наряды. От женщины исходил запах желания, запах греха. Взгляд, походка, движения рук, одежда, голос — всё говорило: «Я ищу достойного меня мужчину. Приз сможет получить только лучший из лучших».

Дошло до того, что даже муж почувствовал этот призыв. Участившиеся поздние возвращения и краткосрочные командировки насторожили его. Заподозрив неладное, он решил проверить «дешёвую бижутерию», которую стала носить жена. Обнаружив на ней клейма пробирной палаты, обманутый супруг устроил скандал. Впервые в жизни Марине пришлось оправдываться, лгать и выкручиваться. Яркость образа пришлось приглушить, но запах-то, никуда не делся. Её окружению даже понравился новый, строгий или «деловой», как они его называли, стиль.

Впрочем, количество её поклонников сильно уменьшилось. Не достигнув быстрой победы, охотники сходили с дистанции один за другим. В конце концов, остался только непосредственный начальник. Но и он поставил недвусмысленное условие: либо Марина под предлогом инспекции их среднеазиатского филиала летит с ним на неделю в Испанию, где она отработает все выданные ранее авансы, либо у неё будут крупные неприятности.

Как хорошо и спокойно было под стеклянным колпаком. Как высока оказалась цена красивой жизни, попробовать которую ей удалось лишь самый краешек.

Лихорадочно ища выход и не находя его, готовая разрыдаться, Марина брела домой, когда услышала хохот оравы пацанов и увидела мужика, поселившегося за стенкой. Маленькие хулиганы смеялись над ним, дразнили, толкали, а он только отмахивался от них и пытался убежать. В первый момент она испугалась за мальчишек. Сосед с его медвежьей силой мог случайно прибить кого-нибудь. Но обидчики оказались гораздо проворнее.

Больше чем полгода прошло с того памятного новоселья. Время от времени сосед напоминал о своём существовании тем же способом, что и в первый раз, но Марина постепенно привыкла к этому и перестала замечать. Её собственные похождения, хоть и не заходили дальше невинных прелюдий, всё же волновали её больше — о соседе она забыла. Причём настолько, что сейчас узнала его только по импортной кожаной куртке, которую передала для него через сестру.

Как и при первой встрече, она вновь испытала к нему жалость. Издеваться мальчишки перестали, как только Марина прикрикнула на них. Но расходиться они не собирались. Когда же она назвала некоторых по имени и пригрозила передать всё родителям, пацаны умчались искать себе новое развлечение.

— Иди домой, — сказала она соседу, как маленькому, хотя он был старше её, — они тебя больше не тронут.

Мужик продолжал стоять, опасливо озираясь по сторонам.

— Как тебя зовут?

Она прекрасно знала его имя, но надо же как-то знакомиться.

— Серёжа.

Женщина с трудом сдержала смех. Слишком нелепо это прозвучало из уст пятидесятилетнего мужика размером с трёхстворчатый шкаф.

— Очень хорошо. А меня — Марина, — она взяла его за руку, — не бойся, пойдём, я отведу тебя домой.

«Что, Мариночка, опять его мальчишки обижали»? — спросили соседки у подъезда, когда она провела его мимо, как бычка на верёвочке. «Да, отведу его домой, а то он что-то совсем сник», — ответила она. «Скучает, сердешный, сестра-то его заболела, уж две недели, как не приходила».

***

Отсутствие хозяйки сказалось на холостяцкой берлоге так сильно, что у Марины взлетели брови. Оставлять живого человека в таком бардаке было никак нельзя.

— Ты ел что-нибудь?

— Да.

— Когда?

— Не помню.

Краткая инвентаризация запасов показала, что на аварийный ужин продуктов наберётся. Но для приготовления даже банальной жареной картошки пришлось сначала скоблить и сковороду, и тарелку, и вилку, и нож. Решив, что фартука, пожалуй, будет недостаточно, Марина нашла халат, которым очевидно, пользовалась сестра хозяина и быстро переоделась. Перчаток не нашлось, ухоженными руками пришлось пожертвовать.

Странно, но женщине стало совершенно не жалко дорогого маникюра. Крутясь на захламлённой кухне, она ощутила себя в своей стихии. Серёжа пошёл выносить мусор; картошка постреливала на сковороде; посуда разлеталась по местам, сверкая чистотой; чайник удовлетворённо урчал на плите, а она дирижировала этим оркестром, и все инструменты с удовольствием ей подчинялись.

Усадив хозяина ужинать на вычищенной кухне, Марина не смогла остановиться и принялась за комнату. Даже оттирая пятна сомнительного происхождения, она улыбалась. Руки сами делали привычную работу, а она смотрела на то, что ещё нужно почистить, помыть, поскоблить. Когда комната засияла, она даже расстроилась: «Как, это всё»? но потом всплеснула руками и побежала в ванную.

Наконец, пал последний бастион. Марина устало плюхнулась в продавленное кресло.

— Ну вот, Серёжа, теперь можно жить. Ух ты, времени то сколько, — взглянула она на часы, — мне пора.

Хозяин не отреагировал. Он пристально, не отрываясь, смотрел на гостью.

— Ты чего?

— Ты красивая, — наконец, произнёс он.

— Спасибо, — улыбнулась Марина.

Женщина и не думала кокетничать, но хозяин квартиры расценил это иначе. Он неторопливо встал, подошёл к креслу и, взяв гостью подмышки, легко поднял над собой. У женщины захватило дух. От неожиданности она не могла произнести ни звука. Сергей стал медленно опускать её и, когда её губы оказались на уровне его лица, впился в них поцелуем.

Голова Марины закружилась, всё поплыло перед глазами, но, ещё владея собой, она упёрлась мужчине в плечи и попыталась оттолкнуть его. Сделать это в подвешенном состоянии оказалось невозможным.

— Не надо, отпусти меня, — произнесла она тихо, выравнивая дыхание, едва он оторвался от неё.

Сергей поставил её на ноги и принялся расстёгивать халат.

— Что ты делаешь, прекрати, перестань сейчас же, — тихо говорила она, но сама не своя от страха, даже не пытаясь ему помешать.

Тем временем он как пушинку взял её на руки, перенёс на кровать и продолжил также неспешно раздевать. В каком-то странном оцепенении она не оказывала ему сопротивления и только бормотала:

— Не надо, я буду кричать.

— Да, я знаю, — ответил он и навалился на неё всем телом.

Свет погас, и Марина почувствовала, как провалилась куда-то очень глубоко. Сначала она плыла во тьме, стараясь выбраться наверх, к свету, а потом поняла, что ей хорошо здесь, тепло, спокойно и уютно.

Когда сознание вернулось, она увидела себя в той же комнате, на той же кровати. Рядом лежал Серёжа, гладил её и говорил своё неизменное:

— Ты красивая.

Марина нашла глазами бельё и халат, хотела встать и убежать отсюда, но мужчина взял её за руку.

— Подожди.

Он снова навалился на неё. Теперь она чувствовала всё, каждое движение, и ей хотелось, чтобы это не заканчивалось. И это не прекращалось. До момента, когда снова погас свет, а комната озарилась вспышками фейерверка.

Теперь ей уже не хотелось никуда уходить.

Утром она всё же пошла домой — жизнь продолжалась и требовала каких-то действий. Возле двери её квартиры стояли два чемодана. Рассмеявшись, она взяла их и понесла в соседний подъезд. Чемоданы были тяжёлыми, но нести их оказалось неожиданно легко.

Во дворе крупными хлопьями медленно падал первый снег. Стылая земля покорно принимала его, не согревая закончившимся теплом и не заставляя таять. Возле мусорных баков среди ворон гордо расхаживал одинокий грач. Он строго посмотрел на Марину и, взмахнув крыльями, куда-то улетел по своим делам.

***