Капканы оргий и истерий

для моей верной поклонницы Гальяны

И тут все увидели, как мерцает в дерьме серебряный Христос.

Жорж Батай

Посреди хризантем странные шрамы выступают на белом холсте моего тела. Рокот прибоя - волны выплеснули на песок одинокую каплю крови на нашу постель. Неужели море бесшумно вошло в нашу спальню без стука я слышала шорох но море оно же шумит или мы уснули в море почему же тогда мы не утонули?

луна над буэнос айресом возможно она указала мне кратчайший путь к её сердцу

и эхо поцелуев как тень гоняется за нами стремится нас поймать ухватить за хвост ума за протезы ног но мы уходим в голубые дали наречий и знаков препинаний а кто-то ставит на наших могилах свечи и кто этот кто-то мы не узнаем

бессонница электрческих трупов

бритва режет сны

мироискатели блюют вседозволенностью изнутри

кровоподтёки лживых стен

самолюбие пустоты

и там где мы остались лишь гробы в кустах

рояли и кресты

if you stick you tongue deeper in his ass you will hear his screams upstairs

простата пульсирует

сочится лунная ночь

cannibal spider chronicles of collapse womb of hallucination piss of dead babies junk in their veins и члены натянутые как тетива и первые капли одиночества и дети и взрослые в странных позах sins of eternal child road to digital paraphernalia hell in the springtime looks nice

nightmares and nighgeishes in barrbiedresses

stitches of snow

Мы ведём себя как зрители в кукольном театре теней.

плоть обретает свойства скелета ты задумываешься о тех поцелуях?

от нас останутся кружева бордельного пепла прах струящийся по чёрным клавишам рояля

нас развели снегопады разврата и смертью прощены на сегодня пока проникает вглубь тел наших заря и виденья лестниц обрываются срываясь криком в бездну

ты даришь мне вместо поцелуев двери вместо ласки больничные халаты а я терплю я от тоски немею я перемешиваю наш прах с семенем и кровь застывает на губах ты даришь вместо объятий фонари чтобы вернуться к такой любви мне нужно поменяться с тобой разумом или именами чтобы не слышать больше тех лживых признаний

на каторгу отправили мы наши желания и спим теперь испитые до дна флаконы из под спирта мы обведённые тенями глаза рты открываются без ключа и палачи не требуют зарплаты

бессонные ночи наших рук и ног ты хочешь новых протезов а я изнемог я мокну под дождём приливов новых ног

пусть щёки тянутся к щекам а устья рек полнятся благодатью мы не успеем построить мост между собой и стыдом

пусть груди твои молятся от возбужденья придёт поэт и окаменеют плоти пьедесталы возведённые тобой в харчевне у Донны Анны

а листопад распятьев за окном мы дышим сквозь порезы протезов и бритвы для глаз ты называешь её игрушкой но обернквшись через час слепой потаскушкой ты вверяешь меня себе

нас обуглит ночь и даже арлекины не смогут нам помочь и карлицы невинны они пожимают своими плечами протезы торчат из мозгов мы снова засели в овраге печали и ждём появленья врагов

этот бордельный фронт пространство смерти для бегства ног

ноги бегут за протезами губ

скрылась луна и пропел повешенный петух эти арии для нагих сердец слышат только тротуары но если бы ты успела наконец и нашла новые протезы в своём будуаре

проказа оживает в материнских сумерках тучи над Сан Франциско сплетаются с моими желаниями порнозвёзды оживают с новыми ранами которые образуют звёздное пространств внутри холстов их тел

материнская рвота сочится из сердца Арто

В машине смерти полюбовно мы забиваем друг друга

Безвидимость видимости

на мясных крючьях марионетки разве это не мы

Без укоров,взглядов и глаз

Нежные слова откровенности

счастливые секунды в бездне

на машине времени врезатьс в катафалк судьбы

часы пробили полночь

ты свою войну проиграешь

твой пистолет заряжен и ты срываешь кукол с петель целуешь руки мёртвой служанки

её тело выбросило на берег с петлёй на шее

Как она повесилась в открытом океане?

Фигуры королей, застывшие во льду, затонувшие города, изо дня в день всё меняется, и рабы Вавилона уничтожают все карточные постройки времени.

Насмехающийся беспощадный лик Демиурга.

День ритуала будет чистым и праведным.

Геенна открывается в центре небесной системы.

На территории шума склеп небытия. Бремя шрамов, обвенчанное с крестом, порывы ночи хлещут по срезанным человеческим торсам. Правосудие настоящего солнца рассечённое изнутри.

тонуть в мерцании абсентовых сумерек вишнёвых глаз на холсте без рамок рясы без тел и шаг без следа предчувствие без чувства и стена хаоса заглушающая наши голоса наши признания в любви поцелуи и спуск глубже в преисподнюю обсидиановых звёзд, добраться до дня но лишь успев насладиться отцовством ночи.

Страдание, выражающее себя в тлении материи мне чуждо.

Я был рождён иначе.

Даже следы кисти не смогут передать критические границы нашего прагматичного распада.

Это поиски нового мира, более справедливого, чем наш собственный.

Что же именно толкает нас в эту чёрную грязь. Мы больше не одинокие путешественники.

МЫ ЖЕРТВЫ.

Наше пребывание здесь подходит к концу.

Существуют ли другие варианты. Более лёгкое понимание истории, или более радикальная её интерпретация. Время останавливается, оно замирает, когда замирает свет. Наши тела бьются о лестницы. Кризис сексуальных аккумуляторов. Загрязнение трансгендерных систем. Паранойя мирского воспроизводства.

любовь с обугленными руками хватает меня за плечи и ведёт к заброшенному пляжу

под арками ночи пленные срывают маки и ангелы гладят смуглые бёдра уставших юношей

Прохлада птичьих кружений сочится тёплой кровью

плоть наша исчезает в водах чёрного молчания это катастрофа деликатного суицида

андрогинный смех восковых губ распятия поднимают окровавленные веки

руны мраморных ликов оказываются контрабандой фарфоровых блудниц

Зелёные волны абсента накатывают на наши поцелуи и в стекле бокалов отражаются падшие звёзды.

Я потерял на свете всё, кроме любви к тебе.

Какая страсть трепещет под твоей призрачной кожей.

Перманентное состояние хаотичного многоканального изнасилования.

Разрушительное пламя, сжигающее сердца людей и ангелов.

Слышится музыка расчлененных телесных вибраций, когда плоть срезается, и вырываются вены.

Ничто не успокоит наэлектризованную бушующую похоть.

Глубоко внутри лязг крови.

Яростный грохот мясных крючьев на ветру в сумеречных испепеляющих каплях янтарного дождя.

Презрение к жизни.

Влечение к праху.

Очарование смертью, изживающей себя.

Чёрные раны желаний. Тела, обезображенные необходимостью объятий.

Агонизирующая плоть, которая должна быть подвергнута агрессивному насильственному анализу, должна быть принесена в жертву, подвергнута бесконечным пыткам, постепенно переходящим в удовольствие.

Тебе не всё равно, сколько ему лет?

Ты хочешь променять мой член на вечный покой?

Мы все слепцы перед ликом немого Демиурга

Вечность такая же скотобойня. Храм для кастрированных зомби.

Ты хочешь чтобы я убил себя раньше?

распятый дирижёр символизирует отношение к культуре

кровь с потолка капает на нежные плечи рабов их сутулые тела связанные вместе госпожи выстраиваются в очередь чтобы устроить им порку

а ещё скрываться от его бойфренда и не удивляться его презрительным взглядам когда он вот так стоит рядом и его хрупкие почти женственные плечи так близко тебе уже плевать на боль и сострадание говори громче кричи ему он останется глух и наивен

Уснуть педерастом и проснуться поэтом я кладу ванильное мороженое на член Мэтью и это такие сладкие воспоминания лёд и сперма тела мальчиков, занесённые снегом любые дефиниции смерти излишни, в данных непредвиденных обстоятельствах они раскроили распятиями череп очередного падре и кровь на бледной коже, завтрак в постель, душераздирающий аппетит мальчики, которые режут тебя во время секса так всегда приятнее и ближе к чувствам

Зачумленные вздохи милосердия засохшая кровь на терновых венцах недоразвитых душ подлинное удовольствие доступно одному богу нищета осени распростёртая в водовороте умирающих времён и сын человеческий проникает во сны мёртвых тела в ожидании трубного гласа ты пишешь молитвы бритвой на телах проституток и механические птицы оживают обнажённые дети не пускают твою любовь на порог своего дома милосердие неслыханная роскошь мальчики предназначенные для продажи в рабство бросаются в окна святые мирно пасут своих коз дисгармоничный экстаз публичной казни морали они повесили старуху на подмостках уличного театра

Молчаливый карлик помнит всё о той девочке беспомощной и немного слабоумной сквозь складки её платья сочится кровь и изысканная метафизика совсем не материнской ласки или любовного психоза отцовского равнодушия в её глазах рождественские сказки становятся чистым воплощением экранной любви члены затыкают рты иглы вены где-то на уровне забытого горизонта счастья из под палки в багровых тонах как апокалипсические войны памяти

Твоя плоть отзывается во мне бесконечным эхом страдания и наводит меня на преступные мысли.

Вся наша любовь - несовершённое преступление, нежность, испитая с мясницкого ножа.

Наши души уплывают в выбранный нами самими Парадиз.

разбилась пурпурная плоть сна и плачет лик человеческий над морем и тонет беспомощный чёлн скорби в ледяном потопе вечности

у нас не осталось времени быть самими собой

Мы нищие блуждаем от тени к тени приговорённые одиночеством странники с глиняными масками приросшими к нашим лицам то, что плачет в нас мир без лика и названия медленное скольжение в бездну то, что внутри нас исходит небесной кровью

ночь перед нами в мольбе безымянной застыла когда мы вошли в её дворец где казалось Бога больше нет

безногая пророчица осела в моём зеркале где я запер её вот теперь она в гневе и швыряется в меня песком пеплом даже снегом она то же пыталась найти кости Арлекина в моей комнате но я с помощью нескольких некромагических пассов отправил её в зеркало-ловушку; если я накину платок всё будет кончено, но я всё же надеюсь, что с помощью философского камня я превращу её в Боддхисатву например

моя эрекция готова затопить склеп Джоконды семенем эротической нищеты.

мечты проституции и вспоротые груди статуй пахнут цветами и ветром/ и не надо кидать жертвы в соседний сад быть может мальчик тот истёк уж кровью ты застрелился но всё же маскарад и я прошу плени меня любовью пусть эти вишни стынут на ветру я медленно и верно иду к цели его упругий зад как ставни распахну чтобы играть ты смог на виолончели упрям стрелок что целится в меня секс как разновидность дуэли и тёмен райский сад где мальчики как листья опадают стрелок тот не успеет я сам спущу курок безмолвно тихо чтобы прокусив висок ни капли не пролить бы

мы - порнозвёзды марионетки сексуального хаоса 21 века

Нас безжалостно хватают щупальца запятнанного грехом времени.

Удушливый ропот безмолвных ртов

Перманентное состояние хаотичного многоканального изнасилования.

Разрушительное пламя, сжигающее сердца людей и ангелов.

Слышится музыка расчлененных телесных вибраций, когда плоть срезается, и вырываются вены.

Ничто не успокоит наэлектризованную бушующую похоть.

Глубоко внутри лязг крови.

Яростный грохот мясных крючьев на ветру в сумеречных испепеляющих каплях янтарного дождя.

Презрение к жизни.

Влечение к праху.

Очарование смертью, изживающей себя.

Чёрные раны желаний. Тела, обезображенные необходимостью объятий.

Агонизирующая плоть, которая должна быть подвергнута агрессивному насильственному анализу, должна быть принесена в жертву, подвергнута бесконечным пыткам, постепенно переходящим в удовольствие.

расстрел Голгофы ментальными молитвами

лица отмеченные стигматой печали и губы отрезанные от улыбки

и лопаются отражения и в лабиринтах пепелищ лоботомии беременных сумерек

это глаза рук

монахи поджигают фаллосы и как факелы идут в склеп к влагалищу Алисы они погружают горящие члены в её разбухшее от испражнений тело

сомнамбулическая печаль распятий водопады дрессированных сновидений славят Бога мрамора и девственного пепла

лица безжалостных карлиц взорваны в клочья менструальным детством Алисы

хрустальные поцелуи осени дышат сквозь молчаливый абсент

блуждать в гротах фаллического великодушия катафалки плоти застывают поцелуи разбиваются о лезвия берегов крошатся о мрамор многовековой плоти

саморазрушающиеся лабиринты мраморных сновидений хаотичные репетиции одноруких оргазмов улыбки одной ладони сексуальные фантомы путешествуют по трупным резервуарам кинохроник крики висельников которые оставили свои оргазмы дома генитальные фантомы и мёртвые розы на газонах пустые бокалы разлившееся вино мы сменили адреса имена и сбросили кожу на старые рояли

Кровь сворачивается на ладонях Будды как ослепляющая пустота тайной любви.

Идея универсального счастья несоизмерима с вибрациями изнасилованного сознания ускользающие отблески потребностей, целиком ограниченных жалкой человеческой природой.

Распростёртые образы отверженных монархов на каменном полу.

В сновидениях музыка уводит тебя туда в мир, который так жаждет бога, что в произвольном порядке растворяется специфическая структура шокирующих откровений.

Сквозь кроличью нору Алиса пробралась в Дерьмоториум где ей открылись заново все зазеркальные прелести миссис Робинсон и усатой Джоконды каламбуры Дюшана и благословенная тишина Джона Кейджа

Пауза № 4:33

Наверху в хмельном забытьи ты оставил своего любовника.

Бессмертие давно не вызывает у меня ничего кроме отвращения.

Новому мессии требуются новые кровавые жертвы.

Родительская любовь загоняет в рабство, от которого ты меня вызволил. Главное – это отсутствие памяти. Тогда твоя совесть может быть спокойна, - ты не вспомнишь ни одного самовлюблённого перверта, которого так недавно так ублажал.

Я чувствую вонь после всех своих ночных молитв, когда, свернувшись калачиком на сквозняке, пердя от горя, я кричу имя того, кто нисходит в лучах жестокой славы, чтобы окончательно сломить таких как я/

Безумец хотел распять себя, он забыл, что человек без маски и свойств, - призрак.

Мир изменяется, наполняясь нашим страданием.

Блуждающее милосердие вянущих роз/активное пиршество войны/

постоянная возможность внутреннего отравления богом/скрипичные струны лопаются/новый вирус убивает слух, зрение, сердце, память, волю и разум, а так же все наши нравы и попытки благоустроить общественную жизнь/южная портовая кровь/поцелуи во тьме/моряки не без греха/у каждого свои слабые места/чтобы выжить сейчас нам надо избавиться от меланхолии абсентом/этот мужской запах – источник жизни/приди ко мне/задай вопрос/возьми меня за руку/заведи разговор/покажи обратную сторону своей нежности/всё готово/нет ничего хуже начала/не всегда стоит верить диагнозам/иногда лучше разойтись по комнатам и тихо смеяться над ударами и подарками судьбы/со всей серьёзностью/больше не чувствовать себя молодым/выйди к трупу войны/ устрой сама себе изнасилование/

обнажённые мальчики танцуют перед зеркалами какая прелесть их члены не отражаются; что бы это значило?

***

это первый раз когда я влюбляюсь в своего пациента. но этот больной слабоумный мальчик такой юный и такой грустный он особенный случай в моей практике. его зовут Филипп. ему тринадцать лет. наполовину мексиканец наопловину испанец. а его член. он даже не подозревает каким сокровищем наградил его бог, лишив его разума. всё же справедливость существует.

***

мы одинокие члены прибитые к берегу кровавым потопом. резня начинаетя где-те далеко за морем.

***

я не помню что я сделал раньше поцеловал его в губы или в член?

***

Уж год на исходе...мы по-прежнему вместе

мой мальчик мёртв

ему уже никуда от меня не деться

***

а может сложить в бесполезной молитве руки или просто побежать босым по голливудскому бульвару сплёвывая на ходу сперму случайных клиентов?

***

члены нанизаны на нитку как жемчужины

***

на выставке были представлены члены всех видов и размеров. члены домашние и уличные члены лицемеры члены педофилы.

***

сон твоего члена рождает... безденежье

***

луной высвечены силуэты и задницы мокрые от слюны и спермы и мальчики вознесшиеся на небо после своих грешных деяний пронзили его голубую бездну своими членами и замирают поцелуи и обрываются голоса распятия-свастики оставляют неизгладимые следы на коже и рвота легче воздуха и сперма на шёлковых кимоно лицах губах и юношеских подмышках слипшиеся от дерьма и спермы волосы цыгана мальчики возбуждённые от вида крови невинно убиенных гермафродитов поют дефирамбы кладут цветы на могилу заживо похороненных блядей и мальчик-с-пальчик на члене Гулливера выбирай блядей по алфавиту

***

его член увял как роза

***

мы живы пока наши протезы подпирают небеса

***

реанимировать члены и снять с них отпечатки только и всего

***

ты дрочишь пока маленькая Бриджит пристёгивает дилдо ты выбрал нужный размер. чтобы не было больно. Бриджит умеет обходиться с такими пидорами как ты. она плюёт на пластиковый член и подходит к твоей заднице. занавес опускается но слышны стоны.

***

Его не мучает ни совесть ни жажда

***

Вот так бы и провести остаток жизни созерцать его член, откинувшись на высоких подушках зажав опиумную трубку в руке

***

Мальчики выходят из снов с восковыми петлями на шеях их члены сверкают в блестящих коридорах непокорности извечный бунт сердец подрывает смиренное тщеславие церквей ночь гнева будит спящих королев голые скелеты горят в осенней листве мёртвые тела опомнились от муки улыбающийся макияж мёртвого клоуна прыжки в гробы пловцы и чаши беззакония отражение вьюги сквозит в зеркале его хрупкого силуэта он прячет себя на дне лунного сада розовеющий дым над скальпами снов танцующие души в пустых коридорах яд счастья усыпляет бдительность алых уст нагих цветов дикий визг распятий нежность крестов время

плывёт на юг ангелы ступают по тонкому льду не оставляя следов звёзды проскальзывают сквозь ночные скелеты роз лоснящиеся водопады у подножья замков из гранита хрустальный хаос вулканических грёз будит солнцеубийц которые съедают собственные души

Их объятия длились так долго что сердца отвердели как философский камень

Настал судный день и мы выдавливаем по капле кровь из восковых ладоней Христа

Мы повернулись к зеркалу спиной наши отражения больше не подчиняются нашим голосам

смирение не продаётся

слабоумные модели ставшие медсёстрами развлекаются с членами мутантов в операционой трупы эмбрионов свисают с потолка и только голос Элвиса всё ещё напоминает о любви объявленной вне закона и все парижские притоны и амстердамское блядство и пражское хамство и символизм протезированых конечнстей и растиражированые трагедии чёрных водопадов обрезанных членов и похищенных мальчиков этой ночью я зажгу факел в его теле чтобы ледяные архангелы ослепили нас своей незамутнённой красотою

***

брожу меж сосновых стволов -

холод пробирает...

вспоминаю как сильно я любил его.

Помнить, что дерьмо жизни не всегда съедобно, тем более приятно на вкус. Когда мы преодолеваем последние экзистенциальные препятствия, мы кончаем во сне, и мир позади нас исчезает. Половина меня навсегда принадлежит тебе. Отрежь мои гениталии, они распустятся в твоих нежных руках как цветок. Убийство не такой уж и хитрый трюк. Главное выдержать паузу между ударами ножа, выстрелами, и проклятиями. Бессмертие давно не вызывает у меня ничего кроме отвращения. Новому мессии требуются новые кровавые жертвы. Родительская любовь загоняет в рабство, от которого ты меня вызволил. Главное – это отсутствие памяти. Тогда твоя совесть может быть спокойна, - ты не вспомнишь ни одного самовлюблённого перверта, которого так недавно так ублажал. Я чувствую вонь после всех своих ночных молитв, когда, свернувшись калачиком на сквозняке, пердя от горя, я кричу имя того, кто нисходит в лучах жестокой славы, чтобы окончательно сломить таких как я/Теперь мне всё равно, в какую страну отправиться/какого бога попрать/в какого шлюхана влюбиться/какой болезнью заразиться/от какого одиночества страдать/прошу прощения, но женщины до сих пор вызывают у меня отвращение/опухоль неразделённой любви/Безумец хотел распять себя вместо Христа, он забыл, что человек без документов, - призрак. Мир изменяется, наполняясь нашим страданием. Блуждающее милосердие вянущих роз/активное пиршество войны/постоянная возможность внутреннего отравления богом/скрипичные струны лопаются/новый вирус убивает слух, зрение, сердце, память, волю и разум, а так же все наши нравы и попытки благоустроить общественную жизнь/южная портовая кровь/поцелуи во тьме/моряки не без греха/у каждого свои слабые места/чтобы выжить сейчас нам надо избавиться от меланхолии абсентом/этот мужской запах – источник жизни/приди ко мне/задай вопрос/возьми меня за руку/заведи разговор/покажи обратную сторону своей нежности/всё готово/нет ничего хуже начала/не всегда стоит верить диагнозам/иногда лучше разойтись по комнатам и тихо смеяться над ударами и подарками судьбы/со всей серьёзностью/больше не чувствовать себя молодым/выйди к трупу войны/ устрой сама себе изнасилование/Придёшь ли ты сюда завтра?/убийца всегда я/все наши порывы и устремления направлены на уничтожение скуки и скорби, мы, – ничто, мы – искалеченные страданием старческие руки/застывшие в крике голодные, полные отчаяния, рты, жертвы жестоких катастроф, репрессий и эпидемий/опьянённые всеми ужасами нищеты, стыда и презрения/никогда ещё судьба так не улыбалась нам/любовь стоит слишком дорого/быстро нажитая любовь/первый выигрыш/арест и несбыточные мечты о справедливости и любви/разрушительный вирус, который подтачивает и растлевает всё, превращая самых благородных людей в отбросы, содержимое помойных ям в бриллианты хаоса

***

Филипп никак не реагировал на мои ласки наверное Влад опять накачал его снотворным тогда я решил пойти вабанк и показать ему некоторые видео из моей коллекции там где двенадцатилетние лесбиянки лижутся и жмутся и сосутся и кончают одновременно там где тринадцатилетние мальчики ебутся с диким восторгом они кончают и глотают с каким то запредельным остервенением

***

За все эти годы Филипп ни разу не улыбнулся ни когда я ебал его ни когда я сосал у него ни когда я читал ему свои стихи ни даже когда я показывал ему детское порно о мой мальчик что заставит тебя встать с постели улыбнуться и обратить внимание на мою любовь?

***

"С семи лет я занималюсь онанизмом. Ни один из моих любовников не мог заставить меня избавиться от этой пагубной привычки, от которой у меня даже образовалось затвердение на среднем пальце правой руки.

***

Я зашёл в порномагазин купить несколько видео вибратор и журналы. Два мальчика лет двенадцати вошли вслед за мной. я смущён но не растерян. они потомственные проститутки. стройные смуглые как марроканцы. узкие бёдра и длинные ресницы.

***

на холсте неба траурные карикатуры облачных силуэтов

***

Облачный пик

солнце заходит...

мы с моим мальчиком снова вместе

***

сколько смелости или жестокости нужно чтобы осудить это давление сверху этот трепет лезвия у горла этот пыл холодного дула во рту сухое хладнокровие шеи в пекле петли?

***

мы поставили 16 памятников мальчикам-проституткам жертвам сексуального холокоста

***

Прислуживающая мне белокурая девочка трансвестит из Алжира, ему 17 лет, но она уже не девственница. Она делает мне минет четыре или пять раз в день. Превосходная служанка. Саид стал переводчиком в борделе. многие мальчики понимали только язык жестов.

***

доставка ЛСД на дом и прямые поставки трансвеститов из Алжира.

***

каждая спальня оборудована для курения опиума повсюду расставлены благовония и свечи и пепел на обнажённых телах мы кружимся в вакхическом дыму сомнамбулически меняясь в личинах и лицах Саиду нравилась такая жизнь тысячи долларов в день и два три клиента.

***

всего в доме было 7 спален и 12 мальчиков. из них пять трансвеститов, которые пользовались особой любовью. Кариму было 18 когда он решил стать Каримой. его большие имплантанты, пухлые губы и вечная улыбка привлекали клиентов.

***

сначала я думал что мальчик немой или нечувствителен к боли когда я первый раз начал ебать его он начал пускать слюни и тихо стонать. либо он идиот либо я мерзкий садист. но потом он привык к моему ануслингу и покусываниям и порезам.

***

Зима холодна.

В глубине сада

точу я нож...

Умирающий Вергилий говорит о тайне механического умерщвления материи пережить смерть как анонимный артефакт который порождает смех и слёзы Эроса вначале и самоубийство в складках Гегеля на глубине жертвенного деяния которое проецируется на суицид Демиурга отдавая его в ведение природного процесса, доступного описанию.

стриптиз карлицы налицо

Выбирай, что тебе приятней - боль внутри или боль снаружи

что тебе ближе нож в сердце или рубцы на венах как напоминание о тех душных аргенинских ночах на побережье 12 дюймовых членах не загрязнит ли эта медитация суровую кровь наших небес?

больные репетируют молча их рты завязаны они ломают стулья кладут скрипи в гроб и уходят

анархическое тепло непроявленного

играть на крышке рояля пальцами плюнуть в партитутру и выйти из комнаты

Сколько нам ещё тонуть в этой кровоточащей нирване бытия?

этот рвущийся в клочья дом памяти эмблема созданная сознанием

тело отданное на произол стихиям становится шизоидным объектом сострадания

с супрематических лабиринтах в криках Арто в складках Делёза прячется смерть стонущая об боли проникновения в бытиё жизненного пространства

письма Кафки и вот уже Братья Маркс спешат на помощь

сновидении и конце текстуальной эпохи барочное препарирование обращённое пртив самого себя становится расписанием суицидального движения по касательной

В складках Делёза партитуры арто его гностические вопли распятые непрерывной чередой преступления и раскаяня

мёртвая герцогиня в пустоте тишина мраморных лабиринтов в парадигме вербальных экспериментов смерти сменяют друг друга как времена года

ангелы с обиженными глазами заплаканные ставни неоплаченное счастье бутоны грёз и бастионы гроз окна битых рёбер и скитания обезглавленных манекенов передразнивание бога на трезвую голову дождь в трамвае поцелуи гор и объятия поездов сумерки так я встретился с зеркальным туманом её тела архаическое тепло которого не вмещалось в ладони верхом на тучах она проплыла бросая тень на стаи птиц в её рукавах истерично бился слезливый закат парижская осень в гробу и её липкие от дождя пальцы срослись с пейзажем

чёрно-белые пейзажи тел калифорнийских мальчиков не помещаются в рамки затёртых холстов

Уальд входя в бордель и видя мальчиков в странных азиатских нарядах: Тщательнее всего следует выбирать любовников. Гениальность выше красоты и не требует понимания.

никогда не кидайся на призраков с ножами ибо длинные тени ландшафтов вседозволенности оседлают трупы роялей и скелеты виолончелей пустятся в пляс в зале Красной смерти

фантазии истеричных медсестёр глаза висельников в окнах борделя мумфицированный рассвет туалетного секса публика заполнила лабиринты мёртвых галактик

забальзамированная Джульетта и её мумифицированное влагалище спрятаны глубоко в склепе невольно ликующих любовников палачей

проказа оживает в материнских сумерках тучи над Сан Франциско сплетаются с моими желаниями порнозвёзды оживают с новыми ранами которые образуют звёздное пространств внутри холстов их тел

материнская рвота сочится из сердца Арто

перерезая солярную пуповину я сплёвываю смерть в галактический песок

простыни небес размокли от небесной лоботомии

подношения мертвецам чьи гениталии были тебе так дороги когда-то ты играл с ними в Бостонского душителя

стереть воспоминания о мёртвых и неудачниках когда твой член встаёт во мраке улиц благословлённый редкими вспышками бордельного неона

ты помнишь того мальчика-инвалида и его кукольный рот в который я периодически сплёвывал смерть перед каждым заходом солнца

ландшафты разрушаются подскальзываясь на рвоте висельников генитальные сновидения прилипают к вырваннным волосам манекенов чей искусственный разум плодит кошмары

сорвать маску с демиурга отрубить руку качающую колыбель ужас проецируется на сострадание врождённая кастрация всех органов без тел и крови эротизм трупных пятен симфонии внутренностей разбросанных по алтарю семя хаоса прорастает сквозь тишину катастрофического экстаза

К утру гениталии развешаны как лохмотья это апокалипсис для стервятников собаки лают на кошмары которые обернулись парализованными невестами в окровавленных саванах под которыми проступают иероглифические татуировки сновидений

прибежище палачей становится прицельным милосердием могил

гости садятся тебе на лицо они испражняются с комфортом

слепые манекены тянут руки и улыбки трескаются на лицах и маски падают с потолка Калифорния горит под ногами гости садятся за один и тот же рояль они мастурбируют ногами умирая от голода на прощание не забывая про маникюр вскоре партитуры закричат и Арто охрипнет отражения сожрут зеркала пальцы отрежут страницы тьма примет форму твоего тела

выбери самый большой крюк ты станешь мясным распятьем

обглоданные кости святынь мясники начали марионеточную войну с отражениями карликовых богов лабиритны полны отрезанных голов черепа застыли на рукоятках пламени

дети с простреленными лицами тянут к нам то, что когда-то было их руками а теперь это нечто аморфное гипертрофированное как смех целлулоидного мира лопается на глазах

Священное спокойствие плоти нарушено. Слезоточивая похоть непрерывно и непроизвольно исторгается из наших глубин как рвота, стирая наши слепые образы, превращая безумие в единственную спасительную антитезу этому бесполезному искусственному существованию. Клонированное вожделение мутации пыток, плоть изживает себя на предельной скорости.

любовники теряют надежду признаются в любви и перерезают горло кровь клокочет в желудках под ногами чей то скальп свет солнца благословляет эту трагедию омывая своими лучами нагие тела живых и мёртвых дрочить наощупь торчать на стороне пока не придут странные мальчики и не высосут твою сперму и лишат тебя всего безрассудного времяпровождения безногий солдат трётся членом о дымящиеся трупы начинается гроза но всё ещё слышен шум выстрелов и шторм продолжается пятый час

бессмысленная резня полумёртвых сердец страдальцы с проломленными черепами прячут невинность в сточных канавах тупые псы оскверняют наши могилы которые лижет пламя тишины такая богохульная жизнь грусть испитая со дна сердца вечного Мальдорора золото зари на члене Сержа я снова застану его анус врасплох женские глаза обжигают их вагины главный деликатес суки раздвигают ноги в невидимом соблазне созвездий противоядие разврата райский свет склепа жизни бьёт по глазам и венам когда-то мы были любовниками анонимными солдатами среднестатистического мазохизма наши преждевременные молитвы и отсосы множатся как образы святых палачей крик протрезвевшего насильника кровь невинной жертвы слиплась в его волосах он сам снимет свой скальп придя на место своего последнего оргазма станет его могилой его последним прибежищем этот противоречивый свет милосердия мешает спать и видеть очередные кошмары нагота непрерывных метаморфоз становится достоянием свиней промежность шлюх доставляет стерильное наслаждение мальчики которые только что переступили порог твоего дома и уже открыли прицельный огонь они хоронят свои поцелуи под мокрым асфальтом твоей непредсказуемой наготы задница сержа это лестница в адские покои печаль руин гипнотизирует и слышнее становится музыка бензопил солнечное гестапо твоих мыслей непрожитых дней-кошмаров и грёз и все эти пессимистичные отсосы на свадьбе лучшего друга минетчика из Мичигана вагинальный экстаз ректальных свастик пальцев кулаков плевков ржавчины мысли и ментальной рвоты правосудия с молотком в руке и пальцем в жопе этот кровавый след ведёт к твоей могиле любовь печальнее смерти прячущейся в утробе выкидышей ранние преступления не стоят окончательного суда наказание за беспрецедентную проповедь любви и ненависти капризные тела распятий проткнутой плоти хрустальное семя твоего молчания навсегда похоронено под телом первой жертвы малышка Яна поменяла цвет волос этот перманентный эротизм жертвы символизм её беззащитности теперь она плачет и просит пощады но твой нож затаился у её горла указательным пальцем ты давишь на клитор она стонет и твоя слюна вытекает из её маленькой тайны так хладнокровно похищенной тобой невинности

как относятся мальчики из Эль Пасо к мальчикам из города ангелов когда встречаются с ними в тёмных порнокинотеатрах или кабинках с прорезями для анонимных отсосов. Оскар вёл себя вульгарно. у него кончились рецепты и он явно нервничал допивая четвёртую порцию Джим Бима. ну как стало тебе легче? что ты несёшь Билли если ты кончил это не значит что я то же получил кайф? а как же гашиш? иди к чёрту мне нужен чистый амфетамин тогда я продолжу работу над сценарием чёрт я потратил почти весь гонорар если боб снова узнает он разорвёт со мной все отношения. я молча смотрю на него потом говорю ну до тех пор пока нас связывает не просто дружба я буду помогать тебе всеми законнными и не очень способами. пойдём по дорожке.

о чём свидетельствует нагота палачей?

я играю на нежных струнах твоих губ

клавишах плеч твоих

виолончель твоих гениталий арфа твоих анальных подаяний

я импровизирую на флейте твоего сердца

цимбалах твоих грудей

в полнолуние тела карлиц принимают форму распятий их запястья кровоточат как девственность

будь ближе к Иуде искупи своё милосердие бесконечными ливнями астральных волос на блюдце сознания скриншоты сострадания не противопоставить мультимедийной какофонии тех чьи рты готовы к последнему суду причастию и оскоплению мой мозг верен чёрной искре высекаемой из влагалища однорукой матери богини её глаза видят сквозь годы и слёзы сквозь зашитые веки и гробы и распятия в местах где не доходит свет тех кто покалечил и предал себя забвению в душе мёртвого эмбриона есть пустота которая становится сединой внутренней и трепещущей свечи

сексуальные акты с жертвами терроризма Бесплодные удовольствия, никогда не давшие рождения звезда Бога на твоей брови симпатия к нетронутым гениталиям мальчик прекрасный как Мартин Гор сосёт так же самозабвенно как Саша Грей my cock in him and i am helpless it is too much i am broken и его чувства разбиваются о тернистые скалы моего неприступного телесного парадиза

я подставляю свой лоб рот и губы под нечистоты мрака быть может в этих рощах я очнусь среди паучьего молчания и стенаний берегов я пью молчание богов нечистот и удаляюсь прочь в кровосмешение багряных экстазов плавание в сомнамбулических венах где бесноватые шлюхи истекают агонией вечерних ангельских удушений как бы назло всему греховному и стыдному они душат шлюх которые успели покаяться и снова напиться

разбилась пурпурная плоть сна и плачет лик человеческий над морем и тонет беспомощный чёлн скорбей в ледяном потопе вечности

моя простата под твоим прицелом

я боюсь выстрелов в упор и громких плевков в спину одновременно надеясь получить свежую сперму а не пулю в лоб или в богобоязненный анус

мальчики строчат по клавишам сосут как под дулом винчестеров и намыленных петель смешно пялясь в пустоту доджливых сумерек.

содомия на фоне бомбёжек и голода голодная блядь потпускает к себе мародёров и вот уже её задница оккупирована двумя членами он плюёт на них и зсовывает по самые яйца в свой расширившийся зад она не привыкла так отрабатывать чаевые кардинал устраивает оргию в зале красной смерти у всех участников завязаны глаза на них ошейники и поводки они пьяны и падают на битое стекло режут руки и в истерике трутся гениталиями об острые осколки визжа от резкой боли кардинал молча улыбается и кончает на лицо раба этот мальчик слеп от рождения его насилует кардинал с тех пор как ему исполнилось шесть лет и он научился сосать и все багряные мальчики-жрецы исполняющие странные танцы в спальне кардинала их тела блестят от арахисового масла они блестят и отражают солнечные лучи как зеркала они продолжают играть свои странные роли вскрывая тайну резаных запястий и сиянье чёрного света его пурпурную ласку его шершавую похоть мальчик даун наивно улыбается сидя на руинах борделя он играется с черепом матери он вырезает глаза и подносит их на подносе своей младшей сестре которая просит есть истекая кровью её насиловали всё утро люди кардинала они заплевали её лицо они превратили её тело в окровавленнное месиво ей не дожить до утра как грустно глядят на неё птицы с недостижимых своих вершин и всё так же свирепо равнодушно бьются о скалы волны

и Сад становится Кэроллом и Кроули оборачивается багряным берроузом раны заживают и всё что сшивает эти шрмы удерживая пыль времён на лике богохульствующих ангелов Грэм Бонд входит в мягко освещённую залу желая смерти всем желающим неся радость всем сочувствующим откуда дует этот ветер и мальчики совокуплячются с антилопами и вино обжигает кожу девственниц Love Hurts Do what thou wilt baby suck another dick oh mr crowley and wild boys старик билли опускется на колени и берёт в рот член мальчика посыпанный пеплом и кокаином он расправляет его чёрные крылья он гладит эти плечи он целует крылья и члены крылья и члены крылья и члены и нетрезвые ветра продувают эти корридоры заполненные только обожёнными телами и чёрным светом распятия взрываются как мыльные пузыри и лики блюющих мальчиков искушённых в слярном разврате они разбивают членами зеркала пытаясь избавиться от проклятия отражений и преследующих их тварей зажатых между фантомами морали и совести когда закончится этт викторианский бздёж о мистер Кроули отец Билли и придворные мальчики сидящие по левую руку от моего трона мальчики превращающие распятия в пепел одним поцелуем вот почему свет всё ещё существует мистер Кроули вот почему одинокие птицы порхают над нами а связанные дети не просят пощады ответь мне святой Алистер почему слепые дети не отзываются на привычные имена и плюют вслед своим свихнувшимся матерям почему тела освещают только трепет звериных сердец почему чёрное сияние ослепляет а член подростка вздрагивает и заикается мальчик слизывая сперму с книги закона и только тьма способна очаровывать по-настоящему таинственное притяжение анусов и распятий в детских руках пригвождённые мученики воры и святые продавцы детских тел сутенёры покалеченных педерастов в городе не осталось ни одной девственницы их убили мародёры мальчиков изнасиловали по приказу кардинала чья слепая мать вторые сутки пытается повеситься стражники каждый раз обрезают верёвку и вот она ползает по пыльной мостовой пытаясь подавиться осколками стекла

активная мастурбация в судорогах это мастурбация посвящена смерти как катарсису распятому в груди жертвы ставшей чистой как будто с неё содрали кожу и испражнения Демиурга унёс поток ночных кошмаров

постели полны разбросанных гениталий

танцы пьяных арлекинов вокруг виселиц

и проститутки отворяют свои тела как двери кабаков

корабль-призрак и татуированные самоубийцы

одноногие шарманщики тонут под скрип трамваев

рассеется под вечер ад глухонемые ароматы слова шинкуют нас как листопад и нет конца прибою

величья требует поэт хоть нем он и неволен под суд отдать его хотел безмолвный хор уродов

И звезды небесные пали на землю как глухие карлицы

вбивая гвозди в языки летим и мечем стрелы у богоявленной реки порезаны все вены из них струится кровь твоя и мантию поэта ты примеряешь неспеша без звука и памфлета

Траурные марши для похорон великого глухого эти долгожданные минуты тишины или Первое причастие бесчувственных девушек в снегу или это больше похоже на Уборку урожая помидоров на берегу Красного моря апоплексическими кардиналам

избалованный рот всхлипывал вместе с зарёй смеялись распятия увитые плющём и хмелем

мечутся духи медленно тянутся к чёрным кружевам руки си минор утешение обратной стороной искушения искрещения исхуления издавления

мальчики мастурбирующие на сцены Страшного суда и разбивающие членами зеркала мальчики-хамелеоны меняющиеся в зависимости от твоих прихотей и желаний

Септерион убегает в джунгли по его лицу хлещет дождь он видит раненую антилопу он подползает к ней сзади достаёт член и проникает в ней раздвигая шерсть липкими от крови пальцами Септерион слышит выстрелы солдаты рсстреливают мародёров а он пытается кончить в умирющую антилопу

а яяяяя блядь я снова заикаюсь твой член и этот рояль мои губы и смычок виолончель ты один будешь здесь моим раздевайся разве ты не любишь моллюсков осень а Мону Лизу любишь как думаешь ты бы стал ею в след жизни я а яяяя ббббблядь опять здесь заикаюсь осьминоги между ног моллюски литература чтоли всю сперму высосал о Чарли инфицированного негритоса ты хотел этого пожара в груди я а яяяя вввввальс шопена играл ебал я Вашего шуберта яяяя люблю шопена и сдохну или кончу вот клавиши чёрные и между ними гвозди Алиса приди Алиса возьми меня в свой склеп

сожри меня Алиса яяяя так устал заикаться и играть этот вальс Шопена

а где роза Магдалена её груди прибиты к стене как ненужные декорации это что же картина или инсталляция что пермоманс а распятия шприцы кресты проститутки бляди моллюски все одной крови суки гермафродиты орекстр им св. Тиресия

какие голоса боже не могу попасть по клавишам я опппппять заиаюсь герберт раздевайся покажи как ты умеешь менять кожу снимать лицо и выращивать грудь

сжигая до тла ангельские останки густая слизь из тела карлиц как рвота мёртвого поэта орошает землю

Как мало влюбленных в пейзажи безумного рассудка!..

Молчанье твое - не туман:

Низвергнутый ангел,- вступаю в улыбку твою...

Столь нежная ночь приготовила небо как ложе...

только для нас пилигримов хаоса окончился дождь и улыбкою воздух облек...

мы вытаскиваем изысканные трупы из сетей своего сознания из могил своего вдохновения из сокровищниц своего безумия

Столь мысли о мыслях твоих на улыбку багряного ангела похожи,

кишки на лобке кишки на кресте кровь на губах бинты на глазах катарсис переживания смерти Патрокла

Два разорванных лика в витраже, о, если б возникнуть посмели в здании Последнего Суда

он раскинул руки гневно смотря в беззвёздные небеса он пытался найти его запах но его труп уже вот сутки как покоился в могиле там глубоко

и кости стали как кораллы

его южный акцент и царапины на ягодицах

ревность юноши уносит утренний ветер

оставить долине смерти в прощальный дар его изувеченное тело

рельефы руины разрушенных тел святилище для ценителей изысканных смертей

а после любви нерасторжимый брак с тишиной и полоса былых паров проплыла над горизонтом твои целую я руки перед небом я выдержал все испытания и брачное ложе стало нашей уютной могилой

И шёпот тёплого пепла и причинность нетрезвых поцелуев тупится об алчную нежности небесных лезвий

Пристальнее вглядеться в костлявое лицо неулыбчивого Демиурга навестить бога в небесном склепе алькове содома где херувимы ублажают страждущих.

Пусть боги шепчутся о нас в нас над нами среди нас пусть их шёпот разбивается о пристальный взгляды солнечных скал о мой возлюбленный здесь в этом поздемном Содоме тебя ещё никто не искал

экскременты у подножия античных статуй отходы неблагодарных слушателей конец наступит внезапно когда закончится детство вряд ли каждое слово случайно само по себе юноши пьют менструальную кровь из заботливых девичьих рук вдали у фонтана сиамские близнецы танцуют танго под дырявым зонтом нам всем дали ключ к одной и той же двери но античная комната слишком тесна отторгая всех живущих видения полночного пира зрители доят коров в безмятежной прохладе вечера матери кормят детей своими отрезанными грудями бесконечные метаморфозы света шаловливые детские пальцы прижимают к груди гроздья винограда всё уже потеряно похорони свою корону шуты глядят на всё умиротворенно приходится кормить грудью собак дорогой Винсент приготовь мне ухо с беконом на завтрак стакан бренди и снова эрекция как только заиграл слепой пианист оркестр сдался да я помню сочные звуки скорби и покойников в первых рядах откуда такая сила у мёртвых глаз выбитых зубов сломанных конечностей лучше смотреть на огонь розы порезы крайней плоти одно влагалище вместительней другого кровоточащее сердце раненого аиста мы раскрывали тела и проказа находила в них временное убежище губы распахнуты в открытые тела упираются обмякшие члены шакал пожирает торс юноши когда то он слизывал с моей груди ржавчину сперму и кровь брошенный на растерзание стихиям, он метался вслепую, и петляла его страсть, все движения его были столь изменчивы, будто его несло капризными ревущими ветрами, ее краски стали столь неясными, их так перемешало наступавшими сумерками, что и сама она казалась лишь излучением этого места или времени года

Ариэль ты справился со своей задачей прекрасно стихии умолкли и луна взошла над твоим могильным холмом ростrи бамбука прорастают сквозь тела речные лилии на твоей бледной груди молоком луны Диана омывает твой стройный стан у меня нет ниxего кроме твоей кожи твоих рук твоих газ

Рик завёл себе себе нового парня мне назло я шлёпнул их обоих и теперь

Пропиваю гонорар в этой техасской дыре – у мальчиков было слишком много врагов, увы

И фиолетовая листва склонялась к его ногам, только у меня одного был ключ к вратам его постельного рая работающий мужчина заслужил свою порцию удовольствия

В лунном сиянии наши тела как тела неудержимых сатиров на берегу океана нас ласкает прибой и свет звёзд заставляет члены твердеть на холодном ветру

В комнате № 23 Тони Дювер гниёт в своей спальне. Тони, где твои мальчики которые должны были усыпать розами твой труп и долго фотографировать твой омертвелый член который столько лет был верным спутником их безответственных задниц.

такие оргазмы выходят из моды но члены под песком и терпкая щетина на лобке и её член который портит аппетит и хризантемы прибитые к земле тяжёлым дождём эти звуки и запахи они внутри его опустевшего сердца и чёрное небо африки и горячий песок

и холодные губы мальчика в которых застыла вся грусть вселенной

волосы в паху его слёзы капают на его маленький член когда-то они охотились в этих местах и мальчик убил бизона они трахались испачкавшись его кровью и не было ветра только их губы и палящее африканское солнце и этот сон обернулся катастрофой когда мальчик захотел уйти он вскрыл вены но мальчик достал свой член и его моча заживила раны потом они долго смеялись и готовили бизона а когда они гуляли по центральному парку по осеннему нью йорку напевая Сонни и Шер Bang Bang tuj hjn ,sk hjfy их губы были преданы друг другу сначала они планировали застрелиться в объятиях друг друга но потом так увлеклись своими причудами что решили повременить и отправиться в сафари и они убили мальчика и съели его и сожгли его скелет а то кабаре и бордель эти все их сны и невесомость восприятия им бы хотелось чтобы о них писали в газетах где содомия там нет справедливости и серж гинзбур гнусавит по телеону и герои гаса ван сента три часа блуждают по пустыне мои герои это поэма двух голосов мужчины и мальчика романтики и силы чтобы встретить бога придётся ждать до весны но времени больше нет мальчик скоро умрёт мужчина сидит ночами у его кровати он знает что обнажённый мльчик с таким телом обречён но бессмертен мальчики с такими членам бессмертны иногда они называли друг друга новыми именами как будто родились заново переодевались и поражались собственному остроумию у них были деньги и сумасбродство но не было времени когда-то они ебались до зари разрывая одеяла в клочья виски сперма и моча стекающя по телам лунный свет приходил вместе с похмельем и депрессией и размышлением о болезни и тогда им снились голые мальчики с острыми ножами в зубах которые прикончат их так красиво их кровь брызнет на солнце на тела их юных палачей которые оближут кровь к ней и предадутся самой неистовой любви там на берегу гудзона и пусть льются слёзы и вулканы и ураганы обрушивают свою мощь осталяя в прощальный дар божественные руины догорающего солнца Bang Bang i wanna shot me down

Мужчина: я молюсь о твоей красоте но не хочу больше тягощать тебя ты молод и не нуждаешься в моей опеке.

Мальчик: Но Томас, кто же будет тогда покупать мне лекарства?

Мужчина резко: это единственное ради чего ты здесь со мной?

нет. ты же знаешь я люблю тебя дорогой у меня нет других аргументов мы умрём в любви а не в звбвении вспомни что сказала слепая - Вы двое светящийся шао ослепительный Венец Эдема сказка Адама расказанная Еве на ночь мы должны быть вместе и мальчик прижался к широкой ладони мужчины в мозгу которого вот уже долгие месяцы жила одна пьянящая мысль - как я люблю его если Слепая соединила их значит они обречены быть вместе до конца упрямыми аутсайдерами

мальчик: хочешь я буду исполнять твои приказы?

Я знаю одно когда я положил трубку и прекратил с тобой отношения

Ты вскрыл вены преждевременно ты не познакомил меня с тем чёрным жилистым хуесосом с 21 авеню ты и так перетрахал всез\х мальчиков Гинзберга и тебя мало ебала мысль что не ты лишал их девственности что бородач всегда опережал тебя на пол трипа на один вечер в пентхаусе а теперь я живу с этой чёрной блядью которая прячет от меня остатки алкоголя и боится что, употребив всё содержимое аптечки и позвонив друзьям я трахну её зад так как будто вторая мировая и не прекращалась

Мужчина: сливовый цвет твоих губ пока жива память впадать в отчаяние большая ошибка ты можешь поставить его портрет на камин и любоваться его похотливой улыбкой разговаривать с ним за чашкой пунша он кричал только один раз когда ты застал его со свом другом тогда ты впервые сделал ему больно а он так не хотел умирать

сколько он заплатил тебе?

Молли любила своего Адольфа каждую куклу она одевала в униформу и приклеивала усы десятилетняя Молли плакала во сне и сквозь слёзы читала молитву вернее призыв ко второму воплощению святого Адольфа нет Молли мы не в Диснейленде это какая-то адольфомания её вагина взрывалась от грусти вопила от отчаяния захлёбываясь искусственной спермой Молли верила что это семя Адольфа своего брата она просила одеваться как Адольф.

И больше никаких свиней апокалипсиса скепсиса герпеса всё записано в книге лжи дружба с призраками не может кончиться ничем хорошим у изначально хуёвой истории не может быть однозначно пиздатого хеппи-энда.

В 2866 почти все ампутанты могли ходить по воде а их Jedolf обладал памятью будущего мира. Его память была направлена на все возможности непроявленного. Так как люди обычно помнят то что было, имело место быть, уникальный мозг Jedolfа помнил то чего ещё не произошло и помнил во мельчайших подробностях все варианты того что только должно будет случиться.