Иностранец

Забытый Богом захолустный,

Провинциальный городок.

Народ здесь занятой и грустный,

Друг друга знают на зубок.

Кто умер, в брак вступил, развёлся-

Молва в день трижды обойдёт.

А вновь семьёю обзавёлся,

То тут уж месяц город трёт.

А если кто-то одинокий,

То тут особый интерес:

Дозор соседей будет строгий,

Чтоб его статус не исчез.

Когда одна и ненароком

Мужчина в гости вдруг зашёл,

Дверь просверлят пытливым оком,

Запомнят час, когда ушёл.

А сколько женщин одиноких

Влачит злосчастный свой удел

Без помощи плечей широких,

В плену проблем и разных дел.

Среди обиженных судьбою

В том городе жила одна,

Разумна, хороша собою,

В делах проворна и сильна.

Жила вдвоём с подросшей дочкой,

Муж много лет ушёл к другой.

Любовь накрылась жирной точкой,

Не дав изведать привкус свой.

Бесследно годы убегали,

Стирая молодость, красу.

Ещё немного и едва ли

Они ей радость принесут.

Когда нет смолоду героя,

Способного любовь ей дать,

То позже тщетно планы строить,

О счастье радужном мечтать.

Не то, чтоб не было охочих

В сюжет любовный поиграть.

С десяток было, ну а прочих

Нет смысла даже вспоминать.

Из первых те, что посолидней,

Женаты были раз иль два.

Претензий перечень завидный

Всучили, встретившись едва.

А те, что проще – ухажёры,

Стремились свой устроить быт.

Признанья, ласки, уговоры-

Глядишь, и к цели путь открыт.

Последним только секса надо,

Им женщина на пять минут.

Душа, семья – то лишь преграда,

Когда вокруг победы ждут.

Пройдя путь разочарований,

Решила: лучше жить одной.

А от любовных возлияний

Отгородила жизнь стеной.

С тем свыклись, городок то малый,

Жизнь на ладони, на виду.

И потянулся путь усталый,

Без слёз и жалоб на судьбу.

Подруги с целью развлеченья,

Заполучив её портрет,

Не спрашивая разрешенья,

Всё разместили в Интернет.

Пришёл ответ из-за границы,

Мужчина средних лет прислал,

Что холост и пора жениться,

Что украинку б в жёны взял.

Девчонки знали – бесполезно

О том подругу извещать.

Но им уж стало интересно,

Решили далее писать.

О ней подробно изложили:

Нарисовали так, как есть,

И недостатки не забыли,

Чуть-чуть добавив сверху лесть.

Быть может, в чём-то угадали

Они запрос холостяка,

И вскоре в ужасе узнали,

Что едет гость издалека.

«Что делать? Как сказать подруге?

Скандала нам не миновать...»

Но делать нечего, в испуге

Примчались правду рассказать.

Ответила: «Не одобряю

Я ваши гнусные дела.

И как тут быть теперь, не знаю.

Приедет, скажем: солгала».

Девчонки хором возмутились:

«Может не стоит его гнать.

Мы ж выбирали и стремились

Твой вкус немного угадать.

Не отвергай его так схода,

Ты данные перечитай.

Быть может, неплохого рода,

Ты прежде всё о нём узнай.

«Да уж, конечно, представляю:

У них своих хоть отбавляй,

Но надоели, понимаю,

Им украинку подавай!»

«Наташа, ну не будь такою,

Он ведь не стар и не дурак,

Да привлекателен собою

И, уж конечно, не бедняк.

«Ну, ладно. Некуда деваться.

Пусть едет. Встречу, нет проблем.

Но вам впредь больше не стараться

Ему подыгрывать затем.

Через два дня они в волненьи

На встречу гостя подались.

Заняли пост для наблюденья

И ожиданью предались.

Автобус, скорость убавляя,

К платформе плавно прирулил.

Девчонки молча наблюдали,

Как каждый пассажир сходил.

Сошли все, лишь один мужчина

Остался у дверей стоять,

Но мало схож на гражданина

Страны, где процветает знать.

Он был в потёртых джинсах, куртке,

В футболке из сплошных эмблем,

С холщовой, затрапезной сумкой,

В кроссовках, стоптанных совсем.

Девчонки тихо ужаснулись:

«Да это он, конечно он!

О, как мы круто лоханулись.

Прекрасен, словно майский сон!»

Наташа молча созерцала,

С упрёком глянув на подруг,

Навстречу гостю зашагала

И перед ним предстала вдруг.

Пред искушённым женским взглядом

Возник знакомый ей портрет,

Который с нищенским нарядом

Совсем не сочетался, нет.

«Так даже лучше, что он нищий,

Меня не будет покупать.

И за приём не строго взыщет,

Не будет роскошей желать».

Она сердечно улыбнулась

И скромно руку подала:

«Вы Джон?» «Yes». «Я не обманулась,

Отлично, я ведь вас ждала».

Его взгляд теплотой струился,

Улыбка – обаянья свет.

«Axuse me,- робко извинился.-

You is Hatalya?» «Да»,- в ответ.

Недолго они изъяснялись,

Затем подружки подошли,

Посозерцали, пообщались

И вместе все домой пошли.

Наташа Джона угостила

И угол в доме отвела.

«Пусть отдохнёт,- она решила,-

Потом сознаюсь: в чём дела».

Джон, отдохнув, спросил Наталью:

«Нельзя ли выйти в Интернет?»

Она ответила с печалью:

«Мне очень жаль, но службы нет».

«А как вы связь со мной держали?»

«Ну что ж, пришла пора сказать.

Подружки вам мои писали,

А мне два дня, как дали знать.

Простите, что всё так случилось,

Моей вины, конечно, нет.

Но раз такое получилось,

Я оплачу назад билет».

«Ну, что вы,- Джон тут возмутился,-

Не сожалею, что я здесь.

Я дома в ваш портрет влюбился,

Но в жизни вы прекрасней есть».

Он говорил, слова ломая,

Английский, русский – пополам.

Она ж, всех слов не понимая,

Смысл сознавала по глазам.

Из всех мужчин, которых знала,

Он внутренне располагал.

С минут, как только повстречала,

Он ей доверие внушал.

Хоть незнаком, но будто близкий,

Словно созвучная душа.

Приятный тембр, голос низкий,

Речь с расстановкой, не спеша.

Твёрдость, уверенность во взгляде,

Но без гордыни, с теплотой.

И хоть он в нищенском наряде,

Но полон властной красотой.

«Вы разрешите мне остаться

У вас на несколько деньков.

Друг к другу надо попытаться

Пройти хоть несколько шагов».

«Что ж, оставайтесь, буду рада.

Но день весь не смогу отдать,

Ведь мне полдня работать надо,

А после можем погулять».

И каждый день после работы

Наталью дома Джон встречал,

Взяв на себя её заботы,

Он время ей освобождал.

А вечер вместе проводили:

Кафе, природа, круг семьи.

Когда по городу ходили,

О них судачили, плели.

Одежду новую купила,

Чтоб прежней взгляды не срывал,

Тем его внешность изменила,

Приличней многих наших стал.

А время шло, они сдружились.

Друг друга стали больше знать.

Но дни стремительно скатились,

Пора настала уезжать.

Наташа гостя проводила,

Он попросил пообещать:

Что как бы там в судьбе не было,

Им надо встретиться опять.

«Приедь ко мне. Я приглашенье

Для путешествия пришлю».

«Не знаю, но моё решенье

Всё в том, как денег накоплю.

Конечно, я всю жизнь мечтала

Страну Колумба увидать.

Но одного желанья мало,

Тут деньги надо, где их взять?»

«Что ж, если в этом лишь задержка,

Я обещаю, что найду.

И на поездку все издержки

Тебе, надеюсь, оплачу».

«Ты шутить, ведь тебе трудиться

Придётся год, а то и два.

Зачем иллюзией томиться,

Ты ведь сюда наскрёб едва».

Они простились, он уехал.

Вернулась жизнь на прежний путь.

Осталась лишь одна утеха,

Что Бог поможет, как-нибудь.

Шло время, но из-за границы

Не поступало ничего.

«Что ж, перевёрнута страница,

Как будто не было его.-

Наташа горько рассуждала,-

Не пишет, не звонит, и пусть».

Душе спокойствие внушала,

Но сердце заполняла грусть.

Внезапно от земли неблизкой

Пришёл почтовый перевод.

В нём приглашенье и записка,

Чтобы она открыла счёт.

Вновь радость в сердце запылала,

Всё сделала, как Джон просил.

Открыла счёт, ответ послала,

А вскоре он перезвонил.

Ей объяснил, что счёт пополнил,

Что деньги может получить,

А дальше визу пусть оформит,

Останется билет купить.

И закрутилось, завертелось:

Бумаги, паспорт, платежи.

Наездилась, насуетилась,

Прошла законов виражи.

Вот, наконец, Наташа с дочкой

Взошли по трапу в самолёт.

Аэропорт растаял точкой,

Затем стремительный полёт.

А вскоре сквозь окно салона –

Нью- Йорк во всей своей красе.

Приветствия из диктофона,

Скользят шасси по полосе.

Наташа очень волновалась,

В такой поездке – первый раз.

Всё по-английски, растерялась,

Куда направиться сейчас?

Она за всеми увязалась,

На выход двинулась толпа.

В фойе огромном оказалась,

Остановилась у окна.

Приезших близкие встречают,

Наташа сверх голов глядит,

В волнении не замечает,

Что рядом кое-кто стоит.

Внезапно взгляд остановился:

«Джон! Как, неужто это ты?

Вот не узнать, так изменился,

Лишь сходятся лица черты».

«Наташа, здравствуй, я боялся

Тебя в толпе не разглядеть.

Ты извини, но я старался

При встрече лучший вид иметь».

«Конечно, в этаком наряде

Тебя в толпе мне не узнать.

Ты, как принц датский на параде,

Великолепен, что сказать».

Джон обнял мать, а также дочку.

«О, как я счастлив, что вы здесь,-

Поцеловал обеих в щёчку,-

Теперь к услугам вашим весь».

Он вывел их с аэропорта

И на авто, что подкатил,

В великолепии комфорта

В гостиницу препроводил.

Апартаменты, что им дали,

Безумно были велики,

Дизайном, роскошью блистали,

Во злате стены, потолки.

Остановившись на пороге,

Богатство это увидав,

Застыла гостя, словно в шоке,

Такого прежде не встречав.

«Джон, объясни мне, что за шутки?

Зачем ты нас сюда привёл?

Ведь этот номер стоит жутко,

Ты что, попроще не нашёл?»

«Я не шучу, ты вместе с дочкой

Достойна жить в такой красе.

На прошлом можешь ставить точку,

Твоя жизнь в новой полосе».

«Джон, прекрати. Ты банк ограбил?

Иль раскрутился в казино?»

«Не угадала, я наладил

Хороший бизнес, но давно».

« Так ты богат? Чего ж ты сразу

Устроил этот маскарад?»

«Прости, но не встречал ни разу,

Кто был бы мне без денег рад.

А потому и не женился,

Что всех волнует лишь мой счёт.

И я в тебя не зря влюбился,

Тебе я нищим нужен, вот!

Прости меня, что представленье

Позволил я с тобой сыграть.

Мне по пути пришло решенье,

Иначе, как бы мог узнать,

Что на земле живёт такая

В стремленьях чистая душа,

Что бедняку, совсем не зная,

Отдать готова до гроша.

Я никогда так не был счастлив,

Как нищим, будучи с тобой,

Когда познал, что мы во власти

Не денег, а любви земной.

Скажи, простишь?» «Прощу, конечно.

Но при условии таком:

Чтоб в этом мире быстротечном

Всегда ты помнил об одном.

Чтоб никогда в словах, иль мысли

Не мог такого допустить,

Что я с тобой из-за корысти

Решила жизнь соединить».

«Ну, что ты милая, я знаю,

Тебе ведь нужен только я.

Люблю тебя и обожаю,

И буду жить лишь для тебя».

P.S.

Через неделю от причала

На яхте чудной красоты

Чета влюблённых отплывала

Навстречу грёз своей мечты.

ДЕМЕЛЬ В.С.

22.05 – 19.07. 2006г.