1
В то субботнее утро лечебных процедур не было, и Виталик сразу же после завтрака направился на улицу. Тем более, что ещё со вчерашнего дня на территорию бывшего имения Юсуповых «Архангельское» в Подмосковье, где находился военный санаторий, стали съезжаться автомобилисты для проведения выставки раритетных машин.
Зрелище обещало быть захватывающим, интересным.
Виталик сидел в инвалидной коляске, умело маневрируя и между машин, и между многочисленных зрителей.
Он уже свыкся с отсутствием правой ноги, и его не смущали удивлённые или жалостливые взгляды окружающих.
Морской пехотинец Тихоокеанского флота, командир танка Т-80 потерял ногу в феврале 2024 года в одной из атак на позиции врага по поддержке штурмовиков.
Тогда танк подорвался на мине, но ещё некоторое время экипаж не оставлял свою боевую машину, а продолжал поддерживать наших бойцов огнём из пушки и пулемёта.
Три атаки вражеских дронов замерший танк выдержал, четвёртая же атака оказалась роковой.
Очередной дрон настиг их экипаж уже вне танка, на подходе к лесопосадке.
Выжил он, двадцатитрёхлетний командир боевой машины сержант Близнецов Виталий Иванович с позывным «Близнец».
Сейчас находился здесь на реабилитации и ждал изготовления протеза.
…Сначала Виталик обратил внимание на мальчишку годиков трёх-четырёх.
Он всё пытался или быть рядом с коляской, или забежать вперёд, встать на пути.
Мама его то и дело удерживала за ручку сына, то просто одёргивала, убирая с дороги.
У очередной раритетной машины остановились и Виталик, и мама с ребёнком.
Хозяин машины, мужчина средних лет, с увлечением рассказывал зрителям о своей машине, приглашая в салон.
Молодая мама не отказала себе в удовольствии, расположившись на месте водителя, с восхищением разглядывая внутреннее убранство кабины.
Сын её, тем временем, встав перед Виталиком, протянул к нему ручки.
- Дядя, а можно к вам? – и смотрел так проникновенно, так умоляюще, что отказать ему нельзя было.
- Конечно, можно, - Виталик чуть наклонился, поднял ребёнка, усадил к себе на руки.
Мальчишка удобней уселся, и, повернув голову к мужчине, повелительно произнёс:
- Поехали!
- Как это? - опешил Виталик. – Как это поехали? А мама?
- А она на машине догонит нас, - авторитетно успокоил малыш, пытаясь ручками ухватиться за колесо. – Ну, поехали, поехали, дядя! Я помогу тебе.
Виталик чуть ближе подъехал к машине, в которой сидела мама ребёнка.
Женщина увидела сына на руках у инвалида-колясочника, удивлённо вскрикнула:
- Ой, что это такое, Даниил? Как ты посмел к незнакомому дяде…
Но договорить не успела.
- Успокойтесь, мамаша, - перебил её Виталик. – Как видите, я не убежать, ни тем более, увести вашего сына не смогу. Да и не мешает он мне. И вообще… страхи ваши напрасны.
- Извините. Но я не об этом, - женщина уже стояла около коляски, пытаясь снять сына с рук незнакомого человека. – Просто я запрещаю ребёнку вступать в контакт с незнакомыми людьми.
- Он знакомый, мама! Мы же с дядей во-о-он сколько знакомы, - ребёнок махнул рукой в сторону проходной. - Мы оттуда с ним знакомы. Мы вместе во-о-он сколько с ним знакомились, пока сюда ехали и доехали.
И Виталик, и женщина расхохотались.
Потом они гуляли по аллеям парка, совершенно забыв о выставке раритетных автомобилей.
Она толкала коляску с инвалидом, на руках которого спал её сын.
И они говорили, говорили, говорили и не могли наговориться.
2
Маша – коренная москвичка. Хотя её дедушка по линии папы утверждал, что ещё его дедушка был из числа «понаехавших», и участвовал в строительстве первых линий московского метро. И квартиру он получил в Сокольниках ещё до войны, в которой и сейчас проживают потомки прадедушки метростроевца – родители Маши и она с сыном в том числе.
- Понимаешь, папа Данилки ушёл от нас чуть больше года назад, - рассказывала Маша. – Студент ГИТИСа, вот и вскружил голову. После третьего курса его стали приглашать на съёмки в кино. Жил с нами всё это время. В квартире с моими родителями. Я бросила учёбу в Российском университете транспорта. Взяла академический отпуск. Занималась ребёнком. Потом был новый набор студенток в ГИТИС, а у мужа уже были хорошие гонорары, вот брак и распался.
Мария замолчала.
Молчал и Виталий, то ли боясь разбудить ребёнка, то ли не знал, что сказать.
Впереди был спуск к Москва-реке, на набережную.
- Нет, не надо туда, - прервал молчание мужчина. – Не надо. Я уже пробовал однажды полюбоваться рекой, так еле-еле поднялся потом наверх. Тяжело.
Они остановились у скамейки в тени деревьев на аллее у памятника Пушкину.
Огромная масса народа сновала между такой же огромной массы раритетных автомобилей.
Светило солнце, но здесь, под сенью дерева, была лёгкая августовская прохлада.
От ближайшего кафе доносился запах жареного шашлыка.
- Я когда впервые увидела молодых ребят – колясочников, здесь, в парке, - делилась Маша, - мне было так жаль их, так жаль, что хотелось плакать от жалости. И ещё почему-то я чувствовала какую-то собственную вину перед мальчишками. Вот честное слово! Мне хотелось, мне так хотелось обнять вас, закрыть собой, прижать к себе и не отпускать. Вот и с тобой так. Я странная, да? Дура, да? Ты так считаешь?
- Ты добрая, - Виталик протянул руку, коснулся руки женщины. – Ты добрая, - повторил он. – Вот только жалеть нас не надо. Не-на-до! Понимаешь? Не-на-до! Если будут нас жалеть, то мы расслабимся, превратимся в жалкое подобие себя. В овощ. А нам же надо быть собранными, самодостаточными и уверенными в себе. Нам нельзя расслабляться.
3
Они улетали из Москвы на Дальний Восток уже в конце ноября.
Протез изготовили, и уже несколько дней Виталий пользуется им, снимая лишь в палате. Правда, без палочки пока обходиться не может. Да и живая плоть правой ноги ещё не до конца привыкло к инородному телу, болела. И походка была еще не достаточно уверенной, твёрдой.
Уже началась регистрация, а Маши с Данилкой ещё не было.
Они договорились встретиться в аэропорту.
Мария приезжала к Виталику вместе с родителями две недели назад.
Это было что-то вроде смотрин.
Отец Маши больше молчал. Лишь в первый момент знакомства крепко пожал руку, ободряюще и с пониманием похлопал по плечу.
Мать же то пыталась плакать, то хватала на руки внука, через силу улыбалась, с трудом сдерживая слёзы.
Они встретились у памятника Пушкину.
- Виталий, Мария, - мать то прикасалась к дочери, то ещё сильнее обнимала внука, пока не прижалась к мужу, словно приглашая его в помощники. – Может, у нас останетесь, в Москве? И квартира трёхкомнатная, довоенная, огромная, в Сокольниках. Всем места хватит. Отец, скажи ты им!
Она тормошила мужа за рукав куртки, искала поддержки.
- Это их дело, мать, - угрюмо отвечал отец. – Их дело. Им жить. И уже не нам решать.
- А Данилка? А Даник как? Я это не переживу! – и в который раз исступленно целовала внука.
Накрапывал дождь.
- Пойдёмте в кафе, - Виталий первым поднялся со скамейки
К нему тут же подошёл Данилка, обнял за ногу.
- А на твой Восток мы на чём поедем? – спросил мальчишка и выжидающе смотрел снизу вверх. – На твоей коляске? Я хочу на коляске!
Эти слова словно разрядили обстановку, сняли не только напряжение, но и поставили точку в непростом разговоре.
Взрослые рассмеялись.
- Чего вы смеётесь? Мне очень удобно и хорошо на ручках у дяди Виталика ехать.
…Повторно объявили о начале регистрации.
Раскрыв руки для объятий, к Виталию бежал Данилка.
За ним шли мама и бабушка.
Дедушка тащил два объёмных чемодана.
ЛитСовет
Только что
Комментарии
Сортировать по
Оставлять комментарии могут только авторизованные пользователи
К сожалению, пока ещё никто не написал ни одного комментария. Будьте первым!