Исход мира. Голгофа нашей молодости

В осознанной решимости мы покинули Мексику. На сердце была радость от пришедшего понимания, что мы все же летим домой. Кипр встретил нас солнцем и морем, которые обняли теплом и светом. Вдохнув аромат соли и свежести, мы ощутили, как все тревоги и заботы остались позади, потому что самое непростое решение в своей жизни нами было принято окончательно – мы все покидали родную разведку.

Поселились в доме Саши, где с балкона открывался великолепный вид на уютный, почти домашний поселок Ороклини с выходом на Ларнакский залив Средиземного моря. Время здесь словно замедлилось, и каждый момент хотелось запечатлеть в памяти.

Мы решили отправиться на прогулку по набережной, наслаждаясь звуками прибоя и легким ветерком, который приносил с собой запахи кипрской кухни. Солнце постепенно клонилось к закату, окрашивая небо в розовые и золотые оттенки.

Сели в одном из множества местных ресторанчиков, где нам подали свежие морепродукты и традиционную для этой страны мусаку. Вкус еды напомнил о теплоте и радушии этого места. Коренные киприоты – славные и добродушные люди! Я любила бывать в этой замечательной теплой стране и всегда уезжала глубоко и высоко в горы Троодоса, в древний монастырь Киккос.

– Будем ждать два дня, – сказал Саша. – Он привезет остальную часть документов.

– Я предлагаю провести время с пользой и посетить Церковь Лазаря, а затем отправиться в Киккос. Останемся там в каменных кельях на ночь. Я договорюсь, – предложила парням, видя, как с каждым моим словом они согласно кивают.

– Я бы удивился, если бы ты это не предложила, – улыбаясь ответил Димка.

На следующий день мы шагали по набережной Финикудес, сворачивая на узкие петляющие улочки Ларнаки в сторону Церкви Святого Лазаря. В самом сердце древней церкви, в полумраке подземелья, покоилась каменная гробница, хранящая сакральную надпись: «Лазарь, друг Христа». Здесь, казалось, сама тишина дышала многими веками истории и чувствовался дух времени, а в тени напольных камней неторопливо бил ключом чистейший святой источник, даря людям надежду.

Вера в себя и наше общее дело была непоколебима, но в этом месте, пропитанном историей и молитвами, мы просили у Святого мудрости и сил. Молили укрепить нас на выбранном нелегком пути, помочь принимать верные решения и не потерять себя в вихре предстоящих испытаний.

После того как мы провели некоторое время в тишине и размышлениях, вышли на солнечную улицу, полную ярких красок и звуков. Воздух был наполнен ароматами свежей выпечки из местных кондитерских.

Мы арендовали автомобиль и выдвинулись в сторону горного массива, направляясь в Киккос. Удаляясь от шума побережья в горы, где смешанный плотный величественный лес хвойных и широколиственных деревьев вставал серьезной преградой на пути, и лишь одинокая узкая дорога вела к древнему монастырю. Каждый из нас понимал, что это путешествие – не просто физическое перемещение от нечего делать. Это была возможность заглянуть внутрь себя, найти ответы на волнующие вопросы и, возможно, нащупать свой путь.

К вечеру мы прибыли в средневековый Киккос. Монастырь, величественно возвышающийся на фоне гор, производил неизгладимое впечатление. С великолепных мозаичных полотен, расположенных на древних каменных стенах, на нас смотрели лики святых, возвышающиеся в полный рост.

Монастырские стены, сложенные из крупного камня, ярко красовались на солнце, выделяясь среди сплошного леса. Нас встретили привычная для этих мест умиротворенность и длинные балюстрады, мощеная булыжником земля и древний колодец, которые как знаковые точки вели к главному храму. Войдя, мы разошлись в разные стороны, чтобы в уединении поговорить с этим древним местом.

Величественный храм встретил мягким светом, который дополнялся мерцанием свечей, отражаясь в золотых окладах множества старых икон. Воздух был пропитан запахом ладана и воска, создавая атмосферу благоговения и таинственности. Я направилась к древней тысячелетней главной иконе, самой большой ценности этого места, возле которой любила долго стоять и размышлять. Казалось, она знает все мои мысли и открывает все мои тайны.

– На днях я вспоминал тебя, как чувствовал, что ты приедешь, – сказал тот, кого я ожидала здесь увидеть.

– Приютите нас на ночь? – с почтением спросила я.

– Ты знаешь, что ответ всегда один, – ответил он, цепким взглядом смотря на меня. – После службы мы поговорим.

– Благодарю, – смиренно сказала я своему духовнику.

Голоса других посетителей доносились приглушенно, словно издалека, не нарушая тишины этого святого места. Я почувствовала, как постепенно отступают мирские заботы, уступая место ощущению внутренней гармонии и покоя. Здесь, вдали от шумного мира, я могла побыть наедине, поразмышлять о будущем и встретиться с ним.

Этот храм, с его тысячелетней историей и незыблемым спокойствием, был для меня местом молитвы и убежищем. Мысли о родине, о ее судьбе, не давали мне покоя. Вдали от дома, в этом чужом, но таком близком по духу месте, я чувствовала особую ответственность.

Мы говорили до глубокой ночи, после окончания службы. Он, русский, давно живущий здесь, разделял мою тревогу за родину и наших людей. Его слова, сказанные с полной уверенностью, словно подтверждали невидимую связь, которая всегда существовала между нами. В его глазах я видела глубокое понимание моих самых сокровенных переживаний.

Разговоры с духовником всегда приносили облегчение, помогали увидеть свои силы. Мы обсуждали текущее положение дел на родине, анализировали новости, делились опасениями. Но в наших разговорах всегда присутствовала надежда. Надежда на лучшее, на то, что Россия преодолеет все трудности, что ее народ найдет свой путь к процветанию.

Глубокой ночью я нашла приют в каменной келье, укрытой в подножии горы. Таких уединенных обителей здесь было немало, каждая хранила свою тишину. Простое ложе, лишенное всякой роскоши, мгновенно убаюкало меня, и я погрузилась в сон. Видимо, мое подсознание неустанно трудилось, и в причудливых картинах сна я обрела ответы, которые предостерегали, что путь, который я избрала, станет испытанием не только для тела, но и для души.

Когда пришел рассвет, я чувствовала себя обновленной, наполненной живительными силами. Мой духовник, провожая нас, надел на наши шеи кресты и попросил привезти ему лесную землю с родины. Уезжая из монастыря, я уносила с собой не только благословение, но и уверенность в том, что даже в самые темные времена есть свет, есть надежда, и есть люди, готовые разделить твою боль и поддержать тебя. Эта встреча стала для меня еще одним напоминанием о том, что истинная сила – в вере, в единстве и в любви к своей родине и близким.