Читать онлайн
"Рында"

Настоящие пули вдребезги разнесли грудные пластины и головы андроидов тоже между прочим вооружённых настоящим оружием. Ничего страшного, производство синтетический организмов было налажено на Копернике-3, к тому же эти машины были специально сконструированы для продвинутых боевых тренировок и оснащались сменными блоками в зависимости от надобности.

«СЕССИЯ СИМУЛЯТОРА ЗАКОНЧЕНА. ВЕДЁТСЯ ПОДСЧЁТ БАЛЛОВ», - сообщил искусственный интеллект голосом трагически погибшего почти тридцать лет назад при штурме крепости Михаила Борзова.

Дымящиеся стволы штурмовых винтовок смотрели в пол, магазины были отсоединены от оружия, когда бронированное стекло, установленное в окне кабинета начальника курсов на втором этаже здания, возвышавшегося прямо над финишем полигона, медленно опустилось.

- Панда, твои ребята как всегда хороши, - похлопал по плечу капитана Дениса Стрельникова Куницын. Андрей Александрович знал, что офицер обожает когда к нему так обращаются. А всё из-за того, что он носит позывной доставшийся ему от геройски погибшего отца.

- Спасибо, конечно, товарищ полковник, - благодарно кивнул короткостриженый здоровяк не забыв щёлкнуть каблуками перед командиром, - но хотелось бы вернуться в СГНР. – А то я вон уже вес набрал!

Куницын и консул Корсаков (которому нравилось присутствовать на экзаменах спецназа) переглянулись и беззлобно рассмеялись.

- Как только Дарья Игоревна разрешит тебе, пройдёшь медицинскую комиссию и милости просим! – сообщил Куницын рассматривая две дюжины бойцов под ногами закончивших боевую симуляцию.

- Да я уже готов! – с жаром сообщил Стрельников старшим офицерам поведя широкими плечами. - Рвусь в бой! Ну правда, а подготовкой может Вараксин заниматься, как раньше!

- Готов и рвёшься в бой это знаешь ли разные вещи, - Корсаков сделал шаг вперёд и сел на подоконник рядом с Куницыным. Боевого опыта у Виталия Константиновича был вагон и маленькая тележка. От одного только упоминания о Корсарах, командиром которых он являлся раньше, враги Империи до их пор вздрагивали.

На консуле был шикарный костюм-тройка серого цвета с синим платком в кармашке. Злые, завистливые языки говорили, что одёжка эта не горит, способна остановить клинок и стоит как десантный корабль. Но врали или нет неизвестно.

- Ранение было серьёзное, Денис. Ты чуть богу душу не отдал. Так что потерпи немножко, а Виталий Константинович у супруги о тебе спросит. Правда товарищ консул? – подмигнул Корсакову Андрей Александрович, поворачивая голову к экрану на стене справа, на который ИИ только что вывел результаты итоговой симуляции.

Стрельников только жалостливо вздохнул ища поддержки, но в его кабинете кроме Куницына, Корсакова и Гамова больше никого не было. А от хмурого старика, которого Панда откровенно побаивался, сочувствия точно не дождешься. «Он под другое заточен», - любил говорить про него Анатолий Павлович Минин.

- А Ирина Александровна зачем здесь? – спросил консул, указав подбородком на появившуюся на площадке полигона руководителя планетарного КГБ и по совместительству родную сестру Куницына.

Большие серо-зелёные глаза Ирины с интересом изучали вытянувшихся перед ней спецназовцев, ведь она была в курсе, что экзамен устроили с единственной целью – выбрать для неё подходящего телохранителя. Не то чтобы полковник была в восторге от этой идеи, но Гамов, авторитет которого не обсуждался, и родной брат, настояли. Слишком много недоброжелателей было у Коперника-3, а женщина вынуждена была часто покидать планету.

- Она думает Минин здесь. Наверное, время пообедать вместе выкроила, - глаза полковника смеялись. - А Толя с Максимовым опять на рыбалке. Он мне только что на личный коммуникатор фото пойманных рыбин выслал. Здоровенных!

- Ирина Александровна ваши искусственные озёра вместе с рыбой иссушит, до суха, - ухмыльнулся Корсаков. - Опять Анатолий накосячил.

Оттеснив Стрельникова в сторону, к окну подошёл Гамов. Свою трость, кстати, он опять забыл прислонённую к стене возле входа в кабинет.

- Тааак… смотрим результаты, - произнёс растягивая слова Корсаков. – Первая тройка Гаврилов, Шмидт и Третьяков. От 90 до 97 баллов. Ничего себе результат! Выбор кандидата очевиден!

Куницын хотел было что-то сказать, но увидев уставившегося на спецназовцев Гамова молча склонил голову набок из-за чего тонкий белый шрам через всю правую щёку стал ещё более заметен.

- Борис Борисыч, хотите что-то добавить, предложить? – спросил полковник, хорошо зная бывшего руководителя Комитета колонии.

- Сестру твою будет охранять вон тот брюнет. Третьяков.

Стрельников позади троицы даже икнул от удивления.

- Но почему Третьяков? Гаврилов вон какой красавчик! Схватывает всё на лету! Лучшие результаты по всем блокам с начала занятий!

- Красавчик, не спорю, - пожевал губами Гамов. - И вообще молодец. Капитан, порекомендуйте его Валере для «Лисьей стаи».

Куницын теперь тоже внимательно рассматривал высокого темноволосого парня - жгучего брюнета с тонкими чертами лица. Местный. Не из прибывших по рекрутингу.

- Борисыч, ты же знаешь Котов туда только ветеранов берёт.

- Со временем всё будет. Но Ирку будет охранять Третьяков, - безапелляционно заявил Гамов.

- Да почему, блин? – не сдержал эмоций Стрельников нарушив субординацию. – Мы же лучшего хотели выбрать, товарищ полковник!

На это вопрос ни Куницын, ни Корсаков ответить не могли. Однако, признавая выбор Гамова тоже испытывали некоторое любопытство. Впрочем, старик интересничать не стал и разъяснил всё сам.

- Вы что слепые? Посмотрите внимательно на него! – рука Гамова указала на Третьякова бросающего робкие взгляды на Куницыну. - Он же её любит… и, если нужно жизнь за неё отдаст. Эх учить вас ещё и учить, сопляки.

Пройдя к выходу, бывший руководитель КГБ колонии взял свою трость и показательно опёрся на неё.

- Андрей, пришли его ко мне после обеда.

- На воспитательную беседу? – развернулся к Гамову Куницын.

Наступила пауза от которой даже Стрельникову стало не ловко захотелось покинуть собственный кабинет. Гамов же вообще стал темнее тучи.

Было слышно как в аквариуме в стене булькали гончаровские твиги больше напоминавшие не рыб, а миниатюрных акул.

- Юморист? – бросил всесильному полковнику старик.

Куницын же капитулируя только поднял руки ладонями вверх и улыбнулся:

- Всё-всё, Борис Борисыч молчу. Виноват!

* * *

За окном сосновый лес, на столе большая кружка чая с настоящим шиповником. Я до сих пор не верил, что меня выбрали телохранителем Ирины Александровны. Я… я был счастлив! Как никогда в жизни! Да, что там, я даже мечтать об этом не смел…

- Она сейчас делает очень важное дело, Руслан. Защищает нас. Всех нас. Ты слышишь?!

- Так точно! – вскочил с места я, но легендарный Гамов, в присутствии которого если честно сидеть было совсем не комфортно, жестом вернул меня на место.

Взгляд упал на стену возле панорамного окна, в которой на одинаковом расстоянии друг от друга было проделано несколько квадратных отверстий. Внутри, на деревянных подставках хранились запаянные в стекло боевые награды. Сначала, я подумал будто они принадлежат Борису Борисовичу, но нет, оказалось, что пара медалей «За отвагу» и орден Красной звезды очень древние. Страшно даже подумать сколько эти награды хранились в его семье. Других наград (а ведь у Гамова должно быть их бесчисленное количество) я вообще нигде не увидел.

- Ты знал, что я лично отобрал твоего отца для колонии? - Дед (именно так все на Копернике-3 за глаза, заочно называли сидящего передо мной человека), взглянул на меня обжигающе-холодным взглядом удивительно ясных, молодых, серо-голубых глаз, отчего у меня даже мурашки по спине побежали.

- Н-нет, - некстати зазаикался я и в груди что-то кольнуло. Просто всегда переживал из-за того, что не помнил папу и в голове у меня хранился только его образ с голокарточки хранящейся у мамы в комнате.

- Знаю, ты его не помнишь, ведь когда он погиб тебе было всего пару месяцев, - рука с длинными худыми пальцами тихонечко пододвинула ко мне по столу чашку с чаем. – Пей поручик, а то остынет.

Я ничего не ответил, но ответа от меня кажется и не ждали. Посмотрев на распахнутое панорамное окно через которое солнечный свет заливал комнату, лес дышащий под порывами ветерка, Гамов медленно словно раздумывая о чём-то произнёс:

- На чём я остановился? Ах да, Ирина защищает всех нас. По-своему, конечно. И не всегда я с ней согласен. Но тем не менее. Руслан, я в курсе, что ты её любишь, но в то же время достаточно умён, чтобы держать себя в руках. А наделаешь глупостей Минин тебя… нет, не так. Она сама себя не простит. Такой человек. Ты разрушишь её представление о мире, оторвёшь ей крылья. А для таких как она это смерть. Она делает большое дело и обязательно должна ВЕРИТЬ. Верить в людей вокруг себя, в близких, в товарищей. Понимаешь?

Конечно, я понимал. А ещё от услышанного сердце моё забилось сильнее, и мне почему-то стало стыдно. Кровь ударила в лицо из-за чего зашумело в ушах. Никогда бы не подумал, что тайна моя раскрыта. Потому что… потому что, я и правда любил Ирину Куницыну с детства. Я всё знал о ней. Всё-всё! И о том, как она ещё девчонкой постоянно попадала в передряги и о том, как стала самой влиятельной женщиной в колонии не благодаря красоте или тому что Андрей Александрович её брат, а исключительно вследствие своего ума, преданности делу и нестандартности мышления. Да что там говорить, взрослые, опытные мужики боялись её как огня. Но вот ведь, что самое удивительное - они её уважали и не бросали в спину обидных прозвищ или комментариев про то что ими «баба командует».

Как сейчас я помнил тот день, когда увидел её впервые. После окончания первого класса мама привела меня в кино, мы накупили всякой вкусной всячины, прошли в зал, уселись на свои места, но сеанс почему-то долго не начинался, и я заскучал, вертясь на месте. И вдруг в зал вошла она – выпускница школы, красавица, длинные волосы волнами сбегают по спине, серёжки-гвоздики с синими камешками в ушах, а какие у неё глаза были! Будто сияли волшебным светом! Меня словно заколдовали. Я так и замер на месте думая о том, как глупо выгляжу в футболке с зайцами и в смешных шортиках…

Чай и правда был вкусный. За своими размышлениями я даже не заметил, как осушил кружку.

Гамов не отрываясь смотрел на меня. Смотрел и молчал. Когда смущённо откашлявшись я поднял на него взгляд, Борис Борисович своим фирменным, тихим, но слышным в каждом уголке колонии тоном, произнёс:

- Хотел тебе сказать, чтобы ты берёг её как… а зря, вижу слов не надо. И помни, не разрешай ей собой командовать. Она это любит… и умеет. Но ты Руслан не её адъютант «подай кофе, подай чай», таких вокруг неё хватает, ты рында, тот кто без жалости и промедления рубит топором-бердышом руки злоумышленников тянущихся к власти…

* * *

Легко сказать, не разрешай ей командовать! Как позвольте спросить это сделать? Это же Ирина Куницына! Поначалу она меня вообще никак не воспринимала. Да что там! Её жутко бесило, что я везде за ней таскаюсь.

- У меня и так охранничков хватает! – не раз заявляла мне товарищ полковник пытаясь отослать по каким-то делам или просто банально потерять.

- Я здесь для других целей, - терпеливо заявлял я, занимая место за её правым плечом.

В приватной беседе Андрей Александрович разъяснил мне, что у сестры есть охрана из кагэбешников - целое отделение вооружённых до зубов опытных бойцов. Но вот мотаться с ними по вселенной привлекая внимание, опасно. Дело всё в том, что зачастую анонимность и незаметность защищает куда лучше десятка охранников. Моя роль как «телохранителя на выезде» была с одной стороны проще, а с другой труднее. Да, мне не надо было находиться с Ириной Александровной всё время, на Копернике-3 ей ничего не грозило, а с другой, в тайных командировках, на месте, надеется мне будет не на кого.

Это я прекрасно понимал, не дурак. Единственное чего я не понял, почему об этом мне не сказал Гамов. Вообще странный у нас разговор с ним вышел. Странный, но забыть я его не мог до сих пор. Зато чай был вкуууусный!

Для начала, чтобы изучить привычки охраняемого объекта, три дня в неделю я находился при Ирине Александровне. Чаще всего просто сидел на диване в кабинете и старался не слушать строго секретные разговоры. От некоторых из них у меня ум за разум заходил. А уж сколько росписей я поставил под договорами о неразглашении государственной тайны… Всё, об этом молчу.

Работоспособность полковника просто поражала. Люди прилетали к ней на встречу со всех концов вселенной, поток день ото дня не то что сокращался, он рос. Это наводило на мысль, что затевается что-то нехорошее. Некоторые записывались на приём официально, другие под псевдонимами, а были такие кто попадал в «Пирамиду» (так называлось управление КГБ на Копернике-3) через отдельный, приватный вход. Все эти люди со своими проблемами, недовольством, просьбами и страхами, за целый день даже у меня вызывали усталость, чего уж говорить о Ирине Александровне. Мне было жалко её, и я даже начинал помаленьку ненавидеть её супруга. Ещё не по-настоящему, нет, ведь Анатолий Павлович был кумиром всех мальчишек на нашей планете, но способность Минина своими выходками постоянно огорчать супругу меня бесила.

Дома у товарища полковника я тоже бывал и думаю симпатия её дочери Маши постепенно сделало моё навязчивое присутствие приемлемым. Мария и правда была классной девчонкой, мы часами могли говорить с ней о книгах и музыке. Любовь к композициям и литературе XX века быстро сблизила нас. Ничего такого не думайте. У Марии парень был, да и интерес её ко мне был чисто академический. Всегда любопытно познакомиться с человеком, от которого зачастую зависит жизнь самого родного для тебя человека. Как реагировал на меня Минин? Обыкновенно, вежливо, с уважением. Я бы даже сказал с приязнью. Лучше бы жену не огорчал.

Так я прослужил рындой при Куницыной два года. Три десятка полётов, ни одного покушения. Следующие пять месяцев на время оставили меня без дела. У Ирины Александровны были сложные роды, а потом она долго валялась в больнице, ну как валялась, проводила совещания из палаты чередуя кормление ребёнка – симпатичного голубоглазого мальчишки (точь-в-точь копия папы), с секретными совещаниями и приватными видеоконференциями. Даже Дарья Игоревна, жена консула Корсакова (уж на что железная леди) справиться с товарищем полковником не смогла и стоически терпела посторонних в больнице днём и ночью.

Выписавшись Ирина Александровна как-то узнала, что я много времени провожу на полигоне и стала просто одержима тренировками. Утверждала, что из-за больницы потеряла форму. С этим я был не очень-то согласен, ибо 75-80 баллов она в боевой симуляции всегда набирала.

«КУНИЦЫНА 79 БАЛЛОВ»

- Дьявол! – штурмовая винтовка из рук женщины полетела под ноги запрыгав на специальном пружинящем покрытии полигона.

- Это отличный результат, товарищ полковник, - пытался успокоить Ирину Александровну я, одновременно сдерживая сердцебиение. В гневе Куницына была ещё прекраснее. Раскрасневшиеся щёки, прикушенная нижняя губа, глаза из серо-зелёных превращались в тёмно-зелёные, движения резкие, но грациозные.

- Что-то не припомню будто я спрашивала твоё мнение.

Ответа в таких случаях с моей стороны никогда не следовало, зато минут через пятнадцать-двадцать, в редких случаях через час, мне говорили так: «Руслан, прости, что нагрубила. Устала, наверное».

* * *

Четырёхлетний Генка ползал у меня на коленях пытаясь расстегнуть кобуру в которой покоился автоматический «ДоводМ» с расширенным магазином и телескопическим прикладом.

- Летим вместе? - спросил я Ирину Александровну, быстро печатавшую что-то на командирском планшете за своим столом.

- Да. Скажем так, переговоры конфиденциальные и привлекать внимание к ним не надо. Летим только ты я и Генка. Билеты заказаны, мы семейная пара с Очакова.

От услышанного у меня волосы дыбом встали. Брать ребёнка в рабочую командировку? Это было как-то не в стиле товарища полковника.

- А Генка зачем?

- Машка упорхнула из родного гнезда, студентка. Минин с Барановым и Петровой наводят страх на Блистательную Порту, а с нянькой я мое солнце оставлять не хочу. К тому же это не секретная встреча, а именно конфиденциальные переговоры, - убрав в сейф командирский планшет товарищ полковник с улыбкой взглянула на сына. - Человеку, с которым встречаюсь, я доверяю, место встречи тоже неоднократно проверено. К тому же, Руслан, Русланаэто совсем недалеко - один прыжок и час полёта. Завтра к вечеру будем дома.

Всё было как она сказала. Шаляпин встретил нас снежной метелью, но не холодной и злой, а скорее бодрящей, сказочной, нежно укутывающей. Как в песне помните? «Смотри не замерзай…»

Небольшой отель неподалёку от космопорта, не слишком шикарный, но достаточно приличный, не вызывающий подозрения персонал, тихая приятная музыка, раздававшаяся из ресторана на первом этаже.

«Конфиденциальные переговоры» начались в три часа дня по местному времени. Стоя посреди узкого коридора, я закованный в панцирный бронежилет с воротом и поверх него в модном плаще из мнемокевлара, вооружённый портативной штурмовой винтовкой «Ворошилов» через визор контролировал всё пространство перед собой. Мини-дроны – чудо техники размером с мошку производства «Корнев Корп.» отслеживали подозрительную активность во дворе и пространстве вокруг отеля. В здании сейчас находилось тридцать девять постояльцев, пардон, уже сорок…

Встреча закончилась довольно таки стремительно и через час Ирина Александровна ведя Генку за ручку вышла из приватного кабинета на втором этаже.

- Всё прошло отлично. Человек, с которым я встречалась уже улетел, - сообщила мне Ирина Александровна явно довольная результатом встречи.

Дав мини-дронам команду работать в автономном режиме, я спрятал штурмовую винтовку под плащ. Оружие, удерживаемое специальным тактическим ремешком, повисло вдоль тела.

- Мам, а на каток пойдём? – спросил Генка, шмыгнув носом увенчанным веснушками.

- Ну не знаю, милый, - подмигнула мне Ирина Александровна, - только если дядя Руслан нам разрешит.

- Дядя Руслан, а можно мы пойдём на каток? Ну пожаааалуйста!

«Седьмой год её охраняю и каждый раз ведусь на её подколки», - подумал я, чувствуя, что начинаю краснеть.

- Ну вообще-то по инструкциям, товарищ полковник, так не положено, - замямлил не слишком уверенно я, понимая, что Куницына не начинала бы этот разговор заранее не приняв решение.

- Ой, да брось, Руслан. Доваторцы за нами утром прилетят. Уже договорились. Так что всё в норме.

* * *

Каток и правда был великолепный с разноцветной подсветкой. Я бы сам покатался, но у меня служба. Много народу – много забот. Раскрасневшись от мороза Куницыны-Минины от души наскользились по гладкому отполированному роботами льду, нападались, насмеялись. Ни разу не видел Ирину Александровну такой… такой домашней что ли. В белой шубке, вязанной шапке и такого же цвета пушистых варежках, она была чудо как хороша.

Каток располагался неподалёку от нашего отеля и возвращались туда мы пешком. По дороге Генка с мамой играли в снежки, а я поглядывал по сторонам. Ветерок усилился позёмкой катая снег по земле. Мни-дроны мои ушли на подзарядку к тому же погода для них становилось нелётной. Снежок музыкально скрипел под подошвами обуви.

Тревожные звоночки начали поступать неподалёку от отеля. Сначала рухнувшее на подстанцию дерево возле которого работали роботы-техники, затем незнакомый администратор в холле (когда мы покидали отель на его месте был совсем другой человек), вместо одного мальчишки-носильщика у лифта замер широкоплечий мужчина в униформе будто специально не смотревший нам в глаза. А ещё я почувствовал, что кто-то пялился на нас сверху.

Запросив активацию мини-дронов, я обнаружил, что сигнал не прошёл, визор тоже потух, демонстрируя серые помехи.

- Кажется у нас неприятности, - произнёс я одними губами быстро расстёгивая пальто и кладя руку на рукоять штурмовой винтовки.

- Я уже сама поняла, - в руке нахмурившейся Куницыной вдоль тела вытянулся «Переговорщик» (и когда только она успела достать его из кобуры за спиной?). – Руслан тут что-то не так. Знаю, глупо говорить, что такого произойти просто не могло, но тем не менее…

Входная дверь за нашей спиной хлопнула и поверх неё опустились противопожарные ставни. Не успел я как следует удивиться как мне прилетело в первый раз.

Огонь из пистолета-пулемёта открыл детина возле лифта, но второй раз на спусковой крючок он нажать не успел – «Ворошилов» разнёс его голову на части забрызгав мозгами стену позади. Скрипнув зубами от боли в правом боку, что свидетельствовало о том, что пульки у стрелка были не простые потому как пробить «Кольчугу 2С» далеко не так просто как кажется, я резко развернулся в сторону фальшивого администратора. Тот успел только руками взмахнуть прежде чем изрешечённый пулями отлетел к стене. В одной из рук убитого был точно такое же оружие как у псевдо-носильщика.

Куницей Ирина Александровна метнулась к трупу завладев его оружием и парочкой запасных магазинов.

- Нам надо наружу! – решительно заявила она забросив ремень от пистолета-пулемёиа на плечо, а руками собирая волосы на затылке. Генка прятался у матери в ногах, но слишком испуганным не выглядел.

- Нет, наружу нам нельзя, - помотал головой я, раскусывая зубами таблетку с болеутоляющим из-за чего слюна во рту сразу стала вязкая. – Работает глушилка, а значит снаружи нас ждут. Жмите «Серого волка».

- Уже! – произнесла Ирина Александровна, вкладывая в мою ладонь узкий, невзрачный прибор больше похожий на диктофон, произведённый при помощи технологий «детей фобоса» атаковавших нашу колонию много лет назад. Я до сих пор не знал как работает эта штука, но никакой глушилкой её не заблокируешь, это факт. Испробовано многократно. Почему такое название? А хрен его знает. Это меня сейчас интересовало меньше всего. Главное что СГНР несётся к нам.

Касание пальцев Куницыной моей кожи заставило меня приободрится. Когда из подсобных помещений справа и слева от входа хлынули вооружённые люди я был готов. Полсекунды на прицеливание, секунда на выстрел и всё повторялось вновь, пригнувшись и заслонив собой полковника и Генку, я не перестывая жал на спусковой крючок сумев уничтожить шестерых человек. Хлопок ладонью по плечу сообщил мне что нужно отходить. Ранив ещё одного нападавшего, я высвободил пустой магазин из штурмовой винтовки быстро поставив на его место полный. Ирина Александровна действовала грамотно так, как и предписывалось в данном случае, то есть, не смещаясь в сторону, Куницына двигалась чётко назад периодически высовываясь из-за моего правого плеча и ведя огонь одиночными. Раненый мной был тут же добит, а попытавшийся встать на его место тип в лёгком защитном костюме получил точное попадание в шею прямо в стык между грудной пластиной и шлемом. 80 баллов это 80 баллов.

Длинная очередь из «Ворошилова» веером разбросала блестящие цилиндрики гильзы вокруг. Шаг за шагом мы двигались вверх по лестнице к своему номеру где в специальном ящике (без него мы никуда) у нас хранились «Волчки» - коперниковская модернизация имперского КПУЗДа.

Второй этаж мы преодолели нормально, огрызаясь одиночными выстрелами, а вот во время подъёма по ступеням на третий нас атаковали сверху. Я снова сумел адекватно среагировать - заслонив собой Куницыну. «Ворошилов» в моих руках изрыгал наружу огонь и троим нападавшим не поздоровилось. В левое плечо и в спину мне вонзились две пули, пока вроде бы всё было в норме, но от боли хотелось ругаться матом.

- Руслан, давай вынырнем на улицу через аварийный вход и поднимемся на четвёртый по лестницам снаружи, - предложила Ирина Александровна, отбросив в сторону пустой магазин. - Они этого не ожидают!

Коротко кивнув, как бы соглашаясь с тем, что это может сработать, я свернул в коридор справа. Генка – умница. Никаких вопросов не задавал и сжав губы следовал за матерью.

С щелчком на этаже погас свет. Прострелив насквозь электронный замок аварийного выхода, я увидел движение в конце коридора, блеснувший металл оружия и сразу открыл огонь. В ответ закричали и в нас тоже начали стрелять. Целясь во вспыхивающие в темноте огоньки, я один за другим погасил их. Новая пуля угодила в грудь не пробив панцирный жилет, но заставив меня на несколько секунд перестать дышать. Ирина Александровна с сыном были в порядке – успели выскользнуть в снегопад наружу, а я вот с раздражением почувствовал что левая нога плохо слушается меня. Что ж, значит наступила очередь инъекции адреналина.

Перезарядив штурмовую винтовку, я тоже вынырнул наружу бросив за спину на пол гранату – сюрприз для бегущих по коридору стрелков.

Металлические ступени под ногами дрогнули от взрыва и запорошенные налетевшим снегом, развевавшим наши волосы и полы одежды, мы побежали наверх. Хорошо, что разразившаяся непогода надёжно укрывала нас от посторонних глаз.

Отодвинув в сторону Куницыну, я выбил ногой дверь на четвёртый этаж и сразу открыл огонь. Конечно внутри нас ждали. Расстреляв в мелькавших передо мной вооружённых людей боезапас «Ворошилова», я вытянул из кобуры на бедре «ДоводМ» открыв огонь от бедра, одновременно крутясь на месте. Они явно такого не ожидали. Четыре трупа остались у нас за спиной.

Надежды наши разбились о реальность. Дверь в номер была раскрыта и прямо посредине помещения лежал мёртвый человек. Взрыв сжёг ему лицо и грудную клетку. Вот что значит попытаться взять чужое. Скрипнув зубами, я понял, что на «Волчки» можно не рассчитывать. Мы в ловушке. Зато Ирина Александровна пополнила свой боезапас боеприпасами с трупа.

- Баррикадируйте дверь, - решительно заявил я Куницыной рассовывая оставшиеся магазины от штурмовой винтовки в нагрудные карманы, а последнюю игольчатую гранату в карман брюк. Чтобы всё как говорится под рукой.

- Вот ещё! – зло бросила мне в ответ полковник, переводя флажок предохранителя «Переговорщика» на короткие очереди.

- Возьмите РЕБЁНКА! Я разберусь! – впервые за эти годы возразил Куницыной я, да так что в голосе моём лязгал метал. Может быть ещё и потому, что во рту тоже был привкус железа.

Я специально выделил интонацией слово «ребёнок» иначе полковник меня бы точно не послушалась.

- Да ладно-ладно, - грустно улыбнулась Ирина Александровна мягко толкая сына внутрь номера. - Успокойся. Разбушевался. Не ожидала.

Пальцы женщины коснулись уголка моих губ стирая капельки крови. Надо же, сегодня на ней те самые серёжки-гвоздики с синими камушками! – внутри моей груди стало тепло-тепло.

- Не надо замараетесь, - глупо брякнул я, тут же пожалев о сказанном. Нет, дело было не в словах, а в интонации, которой я их произнёс. Глупец.

Куницына снова улыбнулась на этот раз совсем по-другому, как близкому человеку что ли…

- Штабс-капитан Третьяков, не вздумайте только погибнуть. Я вам приказываю, - напоследок произнесла полковник, закрывая за мной дверь.

«Приказывает она», - с какой-то нежностью подумал я, вынимая из кармана гранату и швыряя её под ноги теням, несущимся в мою сторону. Сам разберусь.

Танец из огня, холодного метала исполнявшийся следующие пятнадцать минут штабс-капитан Третьяков провёл с честью. Выкашляв наружу облачко крови, я, выпустив последние пули в сторону раненого противника, пытавшегося заткнуть ладонью дырку в щеке, начал оседать возле стены. В этот момент в левый бок снова что-то ударило и обожгло…

* * *

Первое что увидел я, открыв глаза, это синее-синее небо. Вьюга закончилась, и железобетонная полоса посадочной полосы очищалась вереницей ползущих мимо автоматизированных уборщиков.

Я лежал на медицинской тележке и возле меня суетился медицинский-андроид. Тоже наш, с Коперника-3.

В глазах рябело от кубанок доваторцев. А вот мимо протопали в чёрных штурмовых костюмах люди Котова-младшего. Ой, что-то будет… «Лисья стая» просто так никуда не прилетает.

Чуть приподняв закружившуюся голову, я увидел Ирину Александровну и Генку. Оба они вцепились в нежно обнимавшего их Минина. И столько тепла и любви было в этой сцене, что пелена тут же слетела с моих глаз. Каким же идиотом я был! Всё же элементарно! Именно в близких полковник находила силу. В детях, маме, брате, племянниках, Гамове, в проделках супруга в конце концов. И Анатолий Павлович - раздолбай-Минин знал это! Он играл в эту игру. Играл… для неё. Она раздражалась, ругалась, жаловалась на него даже, но всё это только для виду потому что даже самые сильные иногда должны выплёскивать эмоции, чтобы перезагрузиться. Может непонятно объяснил, но кажется именно это тогда пытался мне втолковать Гамов у себя.

- Ты как Руслан? – рука широко шагавшего следом за движущейся медицинской тележкой Минина легла мне на грудь.

- Нормально, Анатолий Павлович.

- Заштопают и снова в бой? – озорно сверкнул глазами камер-полковник. - Или попросишь перевода? Если что тебя все поймут…

Генка, подпрыгивая на месте и удерживая за руку мать махал мне вслед. Ирина Александровна же благодарно кивнув коснулась пальцами мочки уха с серёжкой тут же одёрнув её.

- Провокационный вопрос, - бросил я чему-то глупо улыбаясь, когда медицинская тележка начала подниматься по трапу внутрь корабля. - Не дождутся.

- Не сомневался в тебе. Поправляйся.

Ответив на крепкое рукопожатие Минина, я кажется начал погружаться в сон, а в голове всё удивительным образом перемешалось. Наверняка всё эта чёртова капельница свисавшая со штатива справа.

«Куда я переведусь? Это моё место! Меня сам Гамов выбрал. Ведь я люблю её. Если бы только не эта футболка с зайцами и дурацкие шорты...», – глаза окончательно слипались, часть мозга понимала, что я несу чушь, но напоследок я всё-таки кое-что выдал, причём уже абсолютно искренне и вслух.

- Так, а где мой бердыш? Жестянка, стой! Топор мой не видел? Нет? Неужели в отеле потерял?

ГЛОССАРИЙ:

Рында (от др.-рус. «рыдель» или «рындель» - знаменосец, возможно, из сред.-ниж.-нем. ridder - рыцарь) - оруженосец-телохранитель Великих князей Московских и русских царей XIV—XVII веков.