Читать онлайн
"За Огненной рекой"
Бронзовая чешуя огненного трехглавого змея сливалась с выгоревшей степной травой, окрашенной в осеннюю пору в медно-рыжий. Низко зарычав, змей расправил кожистые ороговевшие крылья, увенчанные кривыми шипами. И три головы, оскалившись, одновременно извергли пламя.
— Сотрутся границы меж Явью и Навью, когда Змей, выползет из своей устланной разбитыми мечами поверженных ратников пещеры, что в черной горе за огненной рекой Смородиной, — произнес мелодичный девичий голос. — Нечисть, что прежде была заперта в Нави, вырвется в Явь. И будет ее бесчисленное множество.
илуэт говорившей стал вырисовываться где-то вдали, еще бесформенный и неясный. Но голос её зазвучал близко-близко. Запах жженной древесины и горящей сухой травы осел на губах горьким привкусом.
Ярослав очнулся ото сна, когда одна из голов Змея склонилась к нему, опаляя лицо горячим дыханием, а девичий голос вопросил: “когда явится тот, кому отваги хватит остановить трехглавого Змея, что соткан из пламени? Тебе суждено следовать за ним”. За мгновение до пробуждения Ярослав будто увидел вдали высокого человека, облачённого в проржавевшую кольчугу.
Волна страха охватила Ярослава, он впился руками во взмокшие песочно-русые волосы, перебирая дрожащими пальцами всклоченные пряди. “Очередное видение... Да когда же это закончится?!” —взмолился он.
Окинув беглым взглядом корчму, Ярослав схватился за ендову с недопитым ячменным квасом. Вкус напитка был терпким, но он допил до конца. Громкий гул людских голосов, заглушал пугающие мысли, отгонял воспоминания о видении.
Корчмарь глянул на Ярослава и проворчал: "иди, Рось, лучше к себе домой и выспись по-человечески”. Кто-то из мужиков поддержал его: “иди домой, дружище, уже на столе спишь”.
С протяжным скрипом распахнулась дверь корчмы, пуская в душное помещение порыв холодного ветра, пахнувшего прошедшим дождем. Ярослав обернулся — в дверях стоял высокий широкоплечий юноша (не меньше 10 вершков ростом) с темно-русыми волосами, растрепанными после шлема. Поверх простого крестьянского одеяния он носил старую, местами проржавевшую кольчужную рубаху. Свой остроконечный шлем юноша держал в руке.
— Ну уж нет, — прошептал раздраженно Ярослав, узнав в незнакомце воина из своего сна. — Не приближайся ко мне, держись подальше. Мне это не нужно.
Чтобы остаться незамеченным он сполз под стол. Кто-то пихнул его ногой, но, проигнорировав это, Ярослав пополз еще ниже. “Пускай это унизительно, зато безопасно”, — рассудил он.
— Проходи, дружище, — пригласил гостя владелец корчмы. — Налить тебе чего-нибудь, аль иного желаешь? Пообедать, а, может, заночевать? Комнаты у меня отменные, и цена небольшая.
— Я слышал, что в здешнем лесу завелась нечисть, и местный князь Велизар Всеволодович пообещал хорошую оплату тому, кто избавит его от этой напасти.
— А ты одолеть её задумал? — рассмеялся владелец корчмы. — Не выйдет, дружище. Княжьи мужи, бравые дружинники ходили, да только все сгинули. Ни один из того леса не вышел.
— А я зарублю.
Юноша опустился на пустующую скамью, повернувшись спиной к Ярославу, и тот осторожно высунул из-под стола голову. Заметив его светловолосую макушку, владелец корчмы воскликнул:
— Вон Роську расспроси, он единственный в том лесу бывал и цел остался. Но вряд ли невредим.
Ярослав поморщился и нехотя выбрался из своего укрытия. Поднявшись на ноги, он обтер о штаны перепачканные в пыли ладони, и кивнул юноше. Тот протянул ему руку и представился:
— Ратмир.
— И как много нечисти ты уже порубил, Ратмир? — криво ухмыльнулся Ярослав. — Я даже меча у тебя не вижу.
— С другими вещами лежит мой меч. На моем коне.
— Тогда тут и закончится твой путь, горе-богатырь. Украли уже твой меч. Надо же было додуматься, оставить такую ценную вещь без присмотра.
Ратмир растерялся на мгновение. “Тоже мне, защитник рода людского, — продолжал Ярослав. — Крестьянский мальчишка. Вырос таким, что в дверь едва входит, а умом не обжился”.
Внезапно Ратмир схватил его за ворот рубашки, бросив “тогда на улице поговорим, ты отведешь меня туда, где нечисть видел”, и потянул за собой к выходу.
Ярослав был не слабым или низкорослым: к своим восемнадцати годам он дорос почти до восьми вершков и, по воле отца, обучался владению мечом, но Ратмир оказался по-богатырски огромным и сильным.
— Вот так, Ярослав Велизарович, от видений не спрятаться под скамьей, — ухмыляясь, пробормотал сам себе Ярослав, не сумев вырваться из крепкой хватки Ратмира.
Косые солнечные лучи, скользили меж густых ветвей и золотистыми полосами ложились на рыхлую от свежей грязи дорогу, ведущую к корчме. В свете рассветного солнца светлые волосы Ярослава отливали медью. Из-за участившихся видений он почти не спал трое суток, лицо его было бледным и уставшим. Даже среди густых древесных ветвей Ярославу чудился силуэт трехглавого огненного змея.
— Положи, паршивец! — закричал кому-то Ратмир.
Худощавая девчонка в большой не по размеру светлой рубахе, тряхнула головой с всклоченными короткими волосами цвета льна и, прижав к себе обернутый в белую ткань меч, и отскочила от тощего пегого коня. Ратмир, отпустив Ярослава, медленно пошел в ее сторону.
— Послушай, дружище, — он попытался заговорить с ней ласково. Девочка бросила на него затравленный взгляд и сделала шаг назад. Ратмир прикрикнул на нее: — А ну стой! Я бить тебя не собирался, но, если побежишь, то знатно наваляю!
Ярослав ухмыльнулся: “что за увалень? Не видит, что это девчонка? Э-э-х деревенщина лободырный”. Он медленно развернулся.
Девочка бросила меч на землю.
— Ты витязь или разбойник? — заговорила она, поглядывая на Ратмира снизу вверх. — Меч знатный. У простых ратников таких не водится. Да и сам ты... слишком уж громадный.
— Нечисть рублю за деньги, — отмахнулся Ратмир. — Ты еще куда пошел?!
Ярослав замер. Тихо ругнулся: “да что ты привязался ко мне, королобый? Не хочу я никаких пророчеств, не хочу я никаких сражений. Ничего я вообще не хочу”.
— Тебе-то меч зачем? — вновь обратился к девочке Ратмир.
— Продать, — ответил вместо нее Ярослав. — Надеется выручить несколько монет. Только вы будто одного ума. Вникай, денег никто не даст, просто поколотят и меч отнимут. А, если на дружинников нарвешься, то и в темницу за кражу кинут. Никто не поверит, что меч твой.
Девочка нахмурилась.
— Тогда я с вами пойду. Коня твоего чистить могу, меч нести. А, как убьешь нечисть, дашь мне малую часть награды. — обратилась она к Ратмиру. Подняв меч, девочка вновь обхватила его двумя руками, крепко прижимая к себе. — Можешь звать меня Ждан.
Ярослав опять ухмыльнулся:
— Ты едва меч в руках удержать можешь, то же мне помощник. Хотя с таким...
Он не договорил, увидев перед собой силуэт девы-птицы. Ярослав и раньше замечал ее где-то вдали , но всегда на расстоянии, сейчас же он разглядел детали — золотую корону, венчающую ее голову; черные волосы, спадающие на девичьи плечи, покрытые светлыми перьями. Длинную изящную шею девы-птицы украшали ожерелья из белого жемчуга. Она смотрела на Ярослава своими черными-черными глазами, чуть нахмурив густые темные брови. Он невольно отшатнулся.
Дева-птица заговорила тем же мелодичным и тихим голосом, что преследовал Ярослава в его видениях:
— Веди же его ко мне. Граница меж Навью и Явью уже почти стерлась. Моя сестра Сирин, не смолкая, поет песни страшные, пророчащие погибель русским княжествам. Веди ко мне его, витязя отмеченного Правью.
Ярослав поднял голову к небу — низкие облака клубились, подобно дыму пожарищ. Дева-птица взмахнула крыльями, взмывая вверх. Ее голос зазвучал откуда-то издали:
— Веди же, Ярослав! А не послушаешь меня, так рассудка лишу, — предупредила она. — Безумным блуждать по лесу будешь, да от собственной тени в ужасе отскакивать!
— Ты в порядке там?- услышал он уже знакомый голос , и оглянулся на Ратмира.
Ждана стояла подле него, скрестив на груди руки. На ее голове болтался, подобно ведру на палке, остроконечный шлем.
— Пойдем уже- ответил Ратмиру Ярослав, - навьи отродья сами себя не изведут. – и скрывая усталость от очередного видения он направился в сторону леса.
Ратмир кивнул, и, усадив Ждану на своего коня, двинулся следом. Меч, обернутый в белую льняную ткань, вновь покоился в тонких девчачьих руках.
— Корчмарь сказал, что ты в лесу том бывал и единственный вернулся живым, — заговорил Ратмир. — На что похоже то чудовище? Когти? Крылья? Какие глаза?
— Слушай, ты же не пойдешь с ребенком на нечисть? Хотя... щита-то у тебя нет, — Ярослав ухмыльнулся,Ратмир нахмурился, но ничего не сказал. И Ярослав продолжил: — А что до твоей нечисти... Похоже она на Лихо. Когти как у Лихо. Крыльев, как у Лихо, нет. И глаза... Думаю, ты уже догадался, сколько их?
— Что кривляешься, будто скоморох? Мог бы и сразу сказать, — раздраженно бросил Ратмир.
— Если бы еще кто-то спраши... — Ярослав осекся. Тихое мелодичное пение послышалось вдали. — Пойдем-пойдем, судьба сама себя не исполнит, горе-богатырь. И у Ярослава Елизаровича есть много иных дел.
Ветер завыл в изумрудно-зеленых древесных кронах, клекот ворона раздался за спиной, протяжный и тоскливый. Защебетали иные птицы, и тут же затихли.
— Здравствуй, витязь! — заговорила дева-птица, опустившись на ветвь кривого раскидистого дуба.
Ратмир выхватил меч, и лезвие клинка блеснуло серебром на солнце. Дева-птица нахмурила брови, широко расправив белые крылья. Ярослав простонал: “вот увалень деревенский”.
— Нечисть! Это ты людей изводишь? — произнес Ратмир, глядя на нее снизу вверх.
— Это Алконост! — воскликнула Ждана, восторженно. Забывшись, она перестала делать свой голос грубее, и он зазвучал звонко и мягко, совсем по-девичьи. — Убери же меч. Алконост глас светлых богов, дева-птица, отмеченная Правью.
Алконост заговорила вновь: “путь твой, витязь, лежит через дремучий лес к огненной реке Смородине, где цепь последнюю из сковывающих его разорвал трехглавый Змей. Должен ты срубить его головы, и вновь приковать тело его сковать тело цепями, или же сотрется граница меж Явью и Навью, и полчища нечисти, сдерживаемые прежде лишь страхом пред охранявшим вход Змеем, вырвутся на свободу”. Взмахнув мощными крыльями, птица-дева взмыла в небо.
А Ратмир растерянно огляделся по сторонам, вспомнив тот день, когда впервые услышал это пророчество…
.
ЛитСовет
Только что
