Читать онлайн
"Готовность к физической работе"

"ООО Охотничий клуб "Сибирь" Алтайский край, деревня Нижняя Вышенга, приглашает на работу, вакансии: охотовед и 2 егеря.
Основные требования:
1. Готовность к физической работе и ненормированному рабочему дню;
2. Коммуникабельность;
3. Ответственность;
4. Желательно наличие водительского удостоверения.
Заинтересовавшимся обращаться по вышеуказанным телефонам".

С этого объявления, обнаруженного в контактной группе, в конце мая всё и началось. Не то, чтобы я искала работу, нет. Просто захотелось сменить обстановку. Да и Крым к тому времени со всей своей нестабильностью мне порядком осточертел. Вместе с людьми занимающих какие-либо посты в администрации, а особенно в ЖКХ и чувствовавшие себя эдакими божками, трактующие законы как всем известное дышло. Начисто лишённых моральных и этических ценностей.

И потому, имея немалый опыт в подобной работе, уже на следующий день, не обременяя себя чемоданами, оказалась в аэропорту «Толмачёво», поменяв 35 градусную жару Симферополя, на дождливую с резкими порывами ветра холодную погоду Новосибирска. Смотрелась я на фоне местного населения редкостней белой вороны.
Короткие шорты с завышенной талией подчёркивали мою фигурку и бёдра, визуально удлиняя и без того длинные ноги. А заодно скрывая появившийся после зимней спячки животик. Короткий облегающий топик на узких бретельках вполне оригинально дополнял наряд, а его сердцевидная линия декольте делала меня вполне аппетитно-сексуальной. И небольшая сумочка под цвет тимберлендов. В таком наряде хорошо идти по набережной Ялты, а не бежать от автобуса к аэровокзалу под холодным проливным дождём в северных широтах. И уж точно не стоять промокшей насквозь в зале прилёта в ожидании багажа.
В спортивный костюм я вкарабкалась, едва стащив рюкзак с ленты на пол, вытерла махровым полотенцем волосы и, почувствовав, как ко мне возвращается настроение, двинулась в зал ожидания, сразу увидев высокую табличку, на которой красовались две огромные буквы. Учитывая поздний прилёт самолёта, аж в 22.00, я ещё из Крыма заказала трансфер из «Толмачёво» до отеля, чтобы не блуждать по ночному городу в поисках приключений. Встречавшего меня молодого человека я разглядела, только оказавшись рядом, почти вплотную, и скинув рюкзак на пол, весело представилась.
- Привет, меня зовут Инга. Я добралась.
Это был алтаец или кто-то из разнообразного множества местного населения. Такой европеоидно-монголоидный облик. Глаза голубые, широко открытые, хоть и вытянутые в разрезе. Лицо не круглое, как у монголов, а удлинённое. Волосы тёмно-русые. И разговаривал с едва уловимым акцентом.
- Вы из Симферополя? В гостиничный комплекс «ДК»?
- Я это я, а звать то, как?
- Темир.
- Хорошо, Темир, доставь меня и мой рюкзак в ваши пенаты. У меня сегодня был тяжкий день и есть хочу, - я взяла у него из рук табличку и кивнув на рюкзак, зашагала к выходу.

* * * * *

В Нижнюю Вышенгу попала только в понедельник к обеду. Передвигаться по Алтаю общественным транспортом очень неудобно. То ли, потому что процесс движения создавался в неизвестной системе координат, то ли установленные нормативы изначально применялись к отдалённой деревне в зимний период времени, а потом, чтобы не заморачиваться из-за остальных населённых пунктов, сделали ксерокопии расписания, изменяя лишь название города или села. Из-за этого провела одну ночь в Горно-Алтайске, другую в Верхнем Бийске. И, как выяснилось, тут его так никто не называет – Верхний Бийск. Просто Верх Бийск. Съели полслова.
После нескольких бесплодных попыток дозвониться до конторы, точное направление получила от бабушки, стоящей около магазина и готовой с удовольствием поделиться сведениями обо всех и о каждом, в частности. Поблагодарив и с трудом избавившись от потока ценной информации, рвущейся через край, уже через десять минут нашла небольшое одноэтажное здание без вывески и прочего ориентира.
Директор хозяйства, Варенцов Андрей Валентинович, долго разглядывал меня, как какую-то диковинку. Просматривал мельком документы, именно просматривал, может, на секунду дольше задержался на охотничьем билете и пожал плечами.

- Готовность к физической работе и ненормированному рабочему дню, - процитировал он слова из своего объявления, - понимаете, физической работе, - голос у него был низкий, но не грубый. Скорее приятный. Возраст определить не смогла, может, тридцать пять, а возможно, и пятьдесят. Чёрные волосы, местами тронутые сединой, слегка вились. Лицо, минимум сутки не видавшее бритвы, обветренное. Некабинетный червь, это уж точно. В больших карих глазах улавливалась растерянность. Явно, от меня толку никакого не ждал.
- Ну и что вас не устраивает? - я развела руками, - я ведь не пришла устраиваться на стройку, и мне целыми днями не придётся кидать лопатой бетон?
- Да нет, люди мне нужны, и документы ваши меня вполне устраивают, но и вы поймите меня правильно. На месте охотоведа я представлял кого-нибудь мужского пола. У нас ведь тут что? Охотугодья. И значит, охотников тьма тьмущая, из тех, кто внял закону и встал на учёт, - Васнецов указал пальцем в потолок, - а ещё больше тех, кто это всё игнорирует. То бишь браконьеры. А охотовед, это кто, по сути? Это для них полиция. И основная наша задача — это борьба с ними, с нарушителями. Не птичек считать и колечки на лапки им вешать в заповеднике, где любой человек с ружьём и есть браконьер. Нет. Здесь каждый встретившийся - уже с оружием, в каждом дворе карабин. И большей частью народ всё более законопослушный. Но, смотреть они все должны, на охотоведов и егерей как на власть, а не как на, - подбирая слова, он украдкой бросил на меня скептический взгляд, - а не как на заблудившуюся в лесу топ-модель, только что сошедшую с подиума.
- Вы мне льстите, - я улыбнулась, - а, может, с испытательным сроком, пока задействуете, а там видно будет?
- А что с тобой делать, - проявив благосклонность, он перешёл на «ты». Пойдём, расквартирую, потому, как утром в столицу уеду и вернусь поздно. Отдохнёшь завтра, осмотришься, а послезавтра и начнём, - он поднялся на ноги, и я с удовольствием отметила, что он как минимум на голову выше меня. Не люблю разговаривать с мужчиной, глядя на него свысока. И бросив случайный взгляд по сторонам, увидела в углу вывеску. Всё-таки не бесхозное здание.
- Стрелять приходилось? – спросил Васнецов, когда мы покинули избушку.
- Приходилось, Андрей Валентинович, и права имею и в седле неплохо держусь.
- Ух, какая, - он ещё раз осмотрел меня, - была бы ты парнем, цены бы тебе не было.

* * * * *

Я пташка ранняя, всегда просыпаюсь с первыми петухами, и небольшой сдвиг по времени ничего не изменил, а потому уже в шесть утра надкусив бутерброд и запив его горячим чаем, быстренько собралась на первую вылазку. Побродить, с лесом познакомиться, сделать наброски местности.

Захватив с собой всё необходимое, а также прожиточный минимум, смело двинулась по незнакомой, но хорошо утрамбованной тропинке. Для меня чужим лес не бывает, иду по нему легко и непринуждённо, руководствуясь интуицией. Иногда подглядывая за стрелкой компаса, хотя ещё ни разу не доводилось спутать стороны горизонта во время движения. Местоположение и путь отмечаются где-то внутри меня, как пунктирная линия на карте. Любая мелочь откладывается ориентиром, а места остаются в памяти 3D картинками. Пень старого кедра, полностью заросший мхом, просека, рельеф, яма. Собственно, проще, чем ехать по незнакомому городу с навигатором. Разглядев среди невысоких кустов дерево, на котором болтались на ветру разноцветные ленточки, я, заинтересованно постояла рядом, сделав набросок карандашом в записной книжке. Любопытно, о чём они символизируют? Нужно будет расспросить или погуглить, но думаю помыслы сплошь добрые или что-то связанное с местными духами. Есть тут ещё такое.

Лесной массив сплошь сосенки молодые, не более 10 - 12 метров в высоту. Попадались широкие, вытянутые на добрые сто метров поляны, заросшие стлаником, но это и не удивляло. Почва щебенчато-скалистая с незначительным плодородным слоем, вот и результат. Такие участки приходилось обходить, слишком уж густо затянуто было непроходимым кустарником.

За очередной поляной открылась широкая просека, над которой, явно поработали дровосеки. Она чётко разделила сосновый бор и высокие кедры, перемешанные с пихтой. Сделав в блокноте только мне понятные заметки, я пересекла участок вырубки и остановилась, оглядываясь вокруг. Хвоя пихты мягкая, шишки как свечки на новогодней ёлке стоят. В отличие от соснового бора, тропинку преградил бурелом. То тут, то там замелькали осины, а тропа, повернув круто в сторону, привела к берёзовой роще, заросшую обильным кустарником. Вокруг и этого участка пришлось искать обход, заботясь исключительно о целостности одежды. Отметив в блокноте участок мертвецов, крупные деревья, вероятно, давно упавшие и с уже разлагающейся древесиной, - я, сверившись с компасом, задумалась, с какой стороны лучше обойти неприветливую рощу.

Время в лесу бежит быстро, оглянуться не успеешь, как вечер наступит. Если поход одного дня, лучше всегда следить за этим. Обнаружив поляну, посреди которой лежала сосна, сломанная почти у основания, и решив, что место, вполне подходящее для привала, осмотрелась, выискивая сухой участок. Взгляд, случайно брошенный, зацепился за что-то непонятное, а внимательно присмотревшись, хмыкнула. Не далее как в полукилометре, среди деревьев виднелось небольшое строение, похожее на избушку. Чья-то заимка.
Добротно сколоченная из толстых брёвен, с маленьким квадратным окошком, через которое даже я, вряд ли смогу пролезть. На дверях толстые петли, большой металлический засов, но без замка. Повсюду вбиты заострённые гвозди, чтобы в отсутствие человека никакому зверью не пришло в голову забраться внутрь. Из мебели, широкая деревянная кровать, стол и два стула. Под низким потолком, полка с металлическими банками. Три пустые, а в двух имелась соль и около килограмма гречки. Два коробка спичек, алюминиевая кружка, на полу около кровати небольшой чугунный казан и ложка. Ну, что ж, путнику, заблудившемуся в лесу, тут настоящий оазис.
Отметив на импровизированной карте избушку и время её нахождения, подкрепилась бутербродами и горячим чаем из термоса. Добавив к скудному запасу домика банку сгущёнки, я, выбравшись на улицу, огляделась.
Сверившись с компасом на всякий случай, и осмотрев тропинки, уходящие в лес, выбрала самую натоптанную, которая вела среди могучих деревьев с тёмно-зелёной кроной, с длинной колючей хвоей. Наткнувшись на ещё одну берёзовую рощу, обросшую колючим кустарником, я свернула направо и, пройдя около километра, внезапно оказалась на краю обрыва. Аж дух захватило от красоты. Внизу между скал, ютилось небольшое, круглое, почти правильной формы озеро бирюзового цвета.

«Вот откуда нужно прыгать с тарзанки», - закралась в голову сумасшедшая мысль.

Тропа обрывалась на этом пятачке. Дальше, густые непроходимые заросли, так что смысла задерживаться не было. Сделав несколько зарисовок на своём плане, я двинулась по уже знакомой тропе.

И остановилась, как вкопанная, нервно озираясь. Впереди залитая солнечным светом поляна, посреди которой лежала сосна, сломанная почти у основания.

Медленно, крадучись, я подошла к поваленному стволу и, всё ещё не веря в наваждение, оглянулась. Среди деревьев прекрасно видна лесная избушка, но и это ещё не всё.

На земле, едва различимая тропа, которой не было два часа назад. Ну не могла же, в самом деле, я её пропустить. Ветки на уровне груди, значит, тропа звериная, никуда не приведёт, однако её направление точно указывало на строение. Приблизившись к избушке, по всплывающим картинкам и дополнительным ориентирам, закравшееся сомнение перешло в полную уверенность.

О чём я могла задуматься, чтобы не увидеть тропу? Как вообще это возможно, чтобы я совершила такой невероятный круг.
Минут пятнадцать простояв перед домиком и ежеминутно сверяясь с нарисованным в блокноте маршрутом, почувствовала, как между лопатками пробежал холодок.

Где? Каким невероятным образом я могла заблудиться?! Что это? Леший водил по кругу?

Сняв засов, с опаской заглянула внутрь. Банка с солью, другая с гречкой, моя, тёмно-синяя банка сгущёнки. Деревянная кровать, стол, два стула. И даже круглый след от крышки термоса на столе. Внимательно осмотревшись на улице, чтобы не попасть снова в ловушку леса, я, застыв, прислушалась. Посторонний гул. Точно. Это рокот мотора, который по мере приближения начинал звучать громче. Где-то справа, за холмом. Там, где берёзовая роща с непролазно заросшим кустарником. Там есть дорога, по которой может проехать автомобиль? Пока раздумывала над нереальной совокупностью случайных и независимых одновременных событий, звук исчез, где-то совсем рядом. Скорее всего, браконьеры, о которых много говорил Андрей Валентинович. Прикинув приблизительное направление и стараясь производить как можно меньше шума, я вскарабкалась на холм и почти сразу распласталась на земле, прячась за толстый ствол дерева. Громкий хлопок, но точно не выстрел, а тогда что это?

Машину за густым кустарником практически не видать. Только часть багажника и мужчину. Рослого, крепко сбитого и с ношей на плече. В свободной руке длинная палка.

И что это значит?
Стянув с себя рюкзак, я, вдруг догадавшись о том, что произошло, испуганно зажала рот рукой. А через минуту, услышав характерный звук, высунулась, пытаясь разглядеть в густой листве незнакомца и его деяния. Убедившись в тщетности попытки, и чтобы не попасть в поле зрения, вдруг он не один, я, спрятавшись за деревом, постаралась слиться с местностью. Минут тридцать прошло в томительном ожидании и снова хлопок. Но теперь я его идентифицировала. Хлопнула дверь. Звук мотора и автомобиль, тронувшись с места, через мгновение, мелькнув среди деревьев, исчез в низине.

Подхватив рюкзак и сбежав с холма, сразу наткнулась на нужное место, хотя незнакомец и пытался его слегка замаскировать.
Хлопок был один, багажник не открывался, просто сел и уехал, закрыв дверцу в машине. Я, как гончая, накрутив около десятка кругов, радостно воскликнула, когда нашлось искомое в густых зарослях. Лопата с коротким черенком. Уже через минуту, наткнувшись на что-то плотное, разгребла руками землю и молча уставилась на увиденное. Ну а что я хотела увидеть? Сундучок с золотом? Нет, я изначально догадалась, что произошло. Ковёр! Приподняв край и точно зная, какая меня ждёт находка, всё равно, от неожиданности шарахнулась в сторону, завалившись на спину.

Тут же подскочила, потому как услышала звук, от которого по всему телу побежали мурашки. Оттянув край ковра, благо не утруждал себя неизвестный глубокой ямой, я, несколько секунд разглядывала лицо девушки. Есть ли на теле раны неизвестно, но, незнакомка дышит? Приложив ладонь к передней боковой части шеи, машинально вздрогнула, почувствовав, как под пальцами бьётся пульс. Вот чёрт! Она ещё жива. Ухватившись за край ковра, попыталась вытащить девушку из ямы. И вроде не толстая, нет, скорее худышка, но такая тяжёлая.
На мгновение вспомнились слова Варенцова: «Готовность к физической работе».
Надеюсь, он не это имел в виду.

От напряжения резкой болью отдалось внизу живота, рассыпались перед глазами блёстки разноцветные, белые, синие, фиолетовые. И провалилась в пустоту. Остались ощущения долгого полёта, будто с утёса сорвалась в глубокую пропасть.

Вот полная дура. Нужно было снять слой земли с ковра. Хоть и неглубоко, но я хотела отжать на руках полтонны. Если не больше. Провозилась минут сорок, после чего всё же удалось вытащить на край ямы свою ношу и, оступившись, снова полетела вниз.

Да что за день такой сегодня?

Открыв глаза, обнаружила себя на дне ямы. Туфли незнакомки в нескольких сантиметрах от моего лица и ковёр, столетней давности, бледно-красного цвета с жёлтыми пятнами цветов, полностью заслонили обзор.

И боль от падения по всему телу. Хочется материться, причём, употребляя слова портового грузчика, ненароком свалившегося в трюм корабля.

Только раскатав ковёр, удалось вызволить девушку из плена. Руки и ноги связаны. Пошарив взглядом вокруг, увидела рюкзак и поднявшись на ноги, побрела к нему.

И куда я торопилась, спрашивается. Все силы потратила на один рывок и что теперь?

Достав из кармашка рюкзака нож, обрезала верёвку.

И что дальше? Ежу понятно, мне одной не справиться.

Вынув из кармана мобильный телефон и покрутившись на месте, задрав руку вверх, снова вспомнила грузчика, свалившегося в трюм. Ни одной антенны.
«Да, что ж ты будешь делать».

Не помню, когда мне приходилось плакать последний раз, но сейчас, явно чувствовала, как помимо моей воли по щекам катятся слёзы, от бессилия, от злобы на саму себя.

«И ведь прав был Варенцов, моими руками только птичек кольцевать. Не готова я к подобной физической работе со своим весом в 56 кг».

Ощупав голову пострадавшей и обнаружив ссадину, слипшиеся в крови волосы, снова полезла в рюкзак. Рана неглубокая. Промыв, обработала йодом и крепко забинтовала. Это не смертельно, а других ран вроде и нет.

А спустя мгновение решилась на ещё один рывок. Просунув одну руку девушке между ног, второй за плечо затянула себе на шею. Встав на четвереньки и поджав под себя одну ногу, сделала рывок. С воем, с рёвом, с криком, будто зверь раненый. Как штангист, отбросив правую ногу назад. В глазах потемнело, но я, успев опереться на ствол дерева, замерла в ожидании. Простояв минуту и дождавшись, когда с глаз спадёт чёрная пелена и глядя исключительно под ноги, чтобы, не зацепиться за корягу, не поскользнуться, не упасть, попыталась сделать шаг.

Деревья, стоящие в двух шагах передо мной, внезапно пустились в пляс, и чтобы не свалиться беспамятно, не повредить, ни себя, ни девушку, этим бесформенным падением, бухнулась на колени, потом, кажется, встала на четвереньки, но это уже отложилось в памяти как-то неуверенно, и наступила темнота.

Очнувшись, с удивлением обнаружила себя в избушке. Лежала на полу рядом с деревянной кроватью, с которой свешивалась изящная ладошка на тонком запястье.

И как мы здесь оказались? Попытка что-либо вспомнить привела к резкой головной боли. И как мне удалось дотащить незнакомку, начисто стёрлось из памяти. Или не я? В таком состоянии я, наверняка, не могла это сделать. Значит, кто-то нас сюда принёс?

В домике было уже темно, хотя через маленькое окошко пробивался дневной свет. И никаких посторонних звуков на улице, даже шум листвы не доносился.

Я понимала нутром, нужно подняться, следовало что-то предпринять. Уйти в посёлок, вызвать помощь. Но я продолжила лежать в каком-то пограничном состоянии, с долей вероятности полных провалов и непонятных сновидений. Как бы со стороны. Странные образы. Будто я раздвоилась. И одна я, или не я, или не совсем я, с высоты птичьего полёта наблюдает, как та, другая я, или тоже не я, поднимается, падает, и снова поднимается, и вновь взваливает на себя ношу, словно робот, запрограммированный на одну-единственную программу: «Дойти, донести».

Испугано подскочив, я оглянулась. Девушка лежала на кровати, и в полной тишине доносилось её слабое дыхание.

В голове пробежало, что нужно вернуться за рюкзаком, пока не стемнело.

Минут десять кружилась по лесу, пока не наткнулась на яму и свои вещи, в двух шагах от неё. Но сил вернуться уже не осталось. Облокотившись на широкий ствол, снова провалилась.

Очнулась от того, что кто-то пытался выбраться из моей головы, обстукивая стенки черепа изнутри. И громко орал: «Нужно идти, вставай, вставай!» Открыв глаза, от неожиданности, несколько раз моргнула и на всякий случай приложила руки к лицу. Разглядев ладони, чертыхнулась. Не ослепла и не в аду, просто ночь обвалилась, как в тропиках, быстро и внезапно. В темноте особо не походишь, можно запросто наколоться на ветку, и хорошо, если просто без глаз останешься. Достав маленький карманный фонарик и компас, попыталась сориентироваться. От избушки сюда северо-восток, значит, мне на юго-запад. Луч рассеянно осветил метров на пять-шесть тусклым желтоватым светом, хоть что-то. Время словно остановилось, телефон в поиске сетей разрядился полностью, а других часов у меня нет.

Пройдя метров тридцать, снова в недоумении остановилась. Деревья, расступившись, открыли поляну и, сделав несколько шагов вперёд, я наткнулась на поваленную сосну. Дорога к избушке градусов на двадцать правее. Так мне теперь на юго-восток? Но это невозможно. Минут тридцать сверялась со своим рисунком, и ошалело трясла компас. Потом, отметив направление, снова нырнула в заросли.
Через какое-то время, как-то, вдруг выскочив на открытое пространство и оступившись, брякнулась на пятую точку. Повезло, вполне удачно, без последствий. Осветив всё вокруг себя, поняла, что добралась до вырубки, а значит, держала правильное направление.

В следующий раз шлёпнулась от очередной неожиданности. Тонкий луч осветил прямо передо мной внезапно ожившее дерево. Ветками, словно руками, замахнулось на меня. Сделав шаг вперёд, издала смешок, больше похожий на истерику. Это разноцветные ленточки привязанные, болтаются на ветру. Выбравшись на просёлочную дорогу и собрав последние силы, помчалась к дому Варенцова. Показал мне, когда повёз на своём уазике к месту расквартировки.
Андрей Валентинович, высунувшись в окно на стук и увидев меня, вытаращил глаза.
- Инга? Что случилось?
- Скорее, - я, почти задыхаясь, прокричала громким шёпотом, - в лесу пытались девушку убить, она живая, но ранена.
Через минуту, уже в брюках, он открыл мне дверь и втащил внутрь, потому как я, опираясь на косяк и согнувшись пополам, никак не могла набрать в лёгкие нужное количество кислорода и потому не реагировала на знаки, подаваемые Васнецовым.

Дав мне отдышаться, он подал мне гранёный стакан с прозрачной жидкостью и дождавшись, пока я его опустошу, спросил:

- Что случилось? Ты где была?

Слушая мой сбивчивый рассказ, он одновременно куда-то звонил, разговаривая вполголоса. Поставив на стол передо мной кружку с чаем, знаком остановил мои излияния и попросил описать мужчину и девушку. Мужчину я видела только со спины и только одежду. Почему в таком случае думаю, что это был мужчина? Интуитивно, наверное. А девушка. Волосы длинные чёрные, платье, или юбка, а, может, бриджи. Кажется, заканчивалось чуть ниже колен. Что-то неброское. Серое или светло-коричневое. Сверху толстовка? Или джемпер, или пуловер, но точно не водолазка, шея была открытая.

Варенцов, усмехнувшись, кивнул.
- То ли платье, то ли брюки, аль неведома зверушка. Хорошее описание, вполне узнаваемо. А машина?

Не стала обращать внимание на его саркастический смех, задумалась. А действительно, какого цвета был автомобиль? Воспоминаниям мешал ехидный оскал Варенцова. Он мне не верил, он мне точно не верил. И он точно где-то внутри себя хохотал надо мной. Мне даже показалось, что я чувствую его глумливый смех.

Но этого не может быть. Это совершенно не к месту, нелепо и до ужаса неприлично. Вот как-то не до запоминаний мне было в тот момент. Ведь даже, как дотащила бедняжку до домика, вылетело напрочь из памяти. Про свои видения промолчала, а то если вписать в рассказ: то ли я это была, то ли не я, Варенцов может и Скорую вызвать. И вообще-то, вырез на груди у девушки был острым. Вот только сейчас вспомнила. Может, кардиган? Но, вслух больше ничего из одежды перечислять не стала. С трудом пересилив себя и заткнув упавшего грузчика подальше, сказала:

- Кажется, синяя или зелёная, - а увидев выражение на лице Варенцова, сморщилась как от боли, подумав, что он сейчас снова вспомнит зверушку, и быстро добавила, чтобы хоть как-то объяснить свою невнимательность, - очень быстро исчезла среди деревьев.
- А марка?
- Я видела только часть багажника. Седан, это точно.
- Седан? Это, конечно, поможет, - опять сарказм. Он, засунув в рот сигарету, пожевал фильтр и щёлкнул зажигалкой, выпустив в потолок клубы дыма.

* * * * *

Почувствовав, что меня трясут как грушу, открыла глаза. Андрей Валентинович, отпустив моё плечо, изрёк:

- Замахалась? Как разговаривала, так и уснула. Пойдём во двор.

На улице уже рассвело. Около дома, приткнувшись к забору, стояли два уазика. Полиция и автомобиль с красным крестом, но в незнакомой камуфляжной расцветке. Очень понадеялась, что это не за мной, мало ли какие мысли витают в голове директора местного хозяйства.

Молодой мужчина, лет тридцати, с автоматом наперевес кивнув на меня, спросил у Варенцова:
- Это и есть твой новый охотовед?
- Точно.
Он, протянув мне руку, представился.
- Градский, можно просто Женя, - и критически осмотрев мой наряд, добавил, - тяжёлая ночка?
- Инга, - моя рука утонула в его широкой ладони, немного потной и горячей. Он не был высоким, на полголовы всего лишь выше меня, но широкие плечи делали его огромным. И, может, потому, что стоял на бугорке, но разговаривая с ним, мне пришлось смотреть снизу вверх, задрав подбородок. Волос на голове не было, и из-за этого лицо собеседника казалось бульдожьим, но не отталкивающим. Серые глаза улыбались беззаботно, счастливо. Будто и не было этой беспокойной ночи, и всё стандартно и буднично. Ага, для него.

- Немного, - я кивнула.
Он развернул карту на капоте и, ткнув пальцем почти в самом низу, произнёс:
- Будем на «ты», не возражаешь? - и, не дожидаясь моего согласия, - мы вот здесь, карту читаешь? Можешь место показать, где ты оставила девушку?
- Это какой масштаб? - я глянула в угол карты, - ага, 500 метров, я отмахала километров двенадцать, это сантиметров двадцать пять. Вот сосновый бор, рощи берёзовые. Первая и вторая. А вот тут должно быть озеро.

Градский глянул на Варенцова.
- Какое озеро? Где здесь озеро?

- Ну, я вышла на утёс, там скала, метров 40, отвесная, а внизу озеро, словно циркулем нарисованное, круглое, диаметром метров шестьдесят, не больше.
- Ты ничего не путаешь? Ты видела озеро?
- Конечно, - я кивнула.
- А ягод, грибочков, ты случаем по дороге не собирала? – прищурился Градский, - у нас тут не всё подряд можно есть с кустов.
- Нет, вообще обходила всё стороной, а к чему это?
- Понимаешь в чём дело, Инга, - Женя наклонился прямо к моему лицу, - в нашем районе нет озёр.
- Как нет? Но, я же видела.
- А какие ещё ориентиры помнишь? - это заговорил Варенцов, - кроме озера.
- Там сосна упавшая, большая, я только одну такую и заприметила.
- Сломанная, у самого основания?
- Да, - я обрадовано глянула на Андрея Валентиновича, - ещё себе план сделала, - я достала из куртки блокнот и раскрыв, положила на карту сверху.
- А что за крестик? - поинтересовался Градский, разглядывая мои каракули.
- Так это и есть избушка, где я её оставила.
- А второй крест?
- Это я немного заблудилась, круг сделала.
- Можно подъехать сюда, - Варенцов показал на карте, а там до сосны километров пять, не больше, поехали? И кстати, что за избушка?

- Будем разбираться, кто построил, - Андрей Валентинович пожал плечами.

- Ладно, поехали, - Градский кивнул и подошёл к «Скорой».

* * * * *

Мы вышли к упавшей сосне, как и было указано на карте, с правой стороны. И не по-доброму вспомнилось, как я вышла к ней второй раз. Ведь я забирала влево, значит, сосна должна была оказаться справа, так, как сейчас. Но вышла я к ней два последних раза слева. Неправильно это.
- Ну и где? - Градский прервал мои мысли, но я уже и сама, вспомнив о девушке, развернулась в сторону избушки, махнув рукой. И застыла, вглядываясь.
Именно с этого места я и видела невзрачное, серое пошарканное строение. Но сейчас, то ли освещение, то ли сами деревья или всё вместе, намеренно скрывали от меня.
- Тут метров пятьсот, - я смело зашагала в сторону домика, увлекая своей уверенностью мужчин за собой.

Когда мы поднялись на очередной холм, Женя остановился.
- Мы прошли более километра, ты не заблудилась? Тут никогда избушки не было.
- Давайте вернёмся к сосне, - я умоляюще глянула на Варенцова.
- Ну, давай, - он пожал плечами и переглянулся с Градским.
Больше часа я металась по лесу, расширяя круг всё больше и больше. Ни утёса, ни озера, ни избушки. Ни ямы, откуда я вытаскивала девушку, только на брюках следы этой борьбы и земля под ногтями. И убедительный голос Варенцова, что избушек в этом районе в лесу вообще нет. И озера нет. И машиной заехать никак нельзя. И молчаливо-укоризненный взгляд Градского.

- Стойте, тут тропа была, - внезапно вспомнив, я закружилась вокруг сосны, а, не обнаружив искомого, сделала истеричный смешок, - это не здесь.

- А сосна эта?

- Один в один, но тропа точно была. Звериная.

Женя, поправив на плече автомат, глянул на Варенцова.
- Твой новый охотовед, говоришь, и это ещё к работе не приступила. Хорошая перспективочка намечается. Поехали отсюда.
- Подождите, мы не можем, вот так просто уехать, ведь она же где-то лежит, ей нужна помощь, - я решительно загородила им дорогу.
Градский, остановившись, смерил меня неприятным холодным взглядом.
- В избушке?
- Да.
- Около озера?
- Да.
Он кивнул Варенцову и молча зашагал в сторону машины.

* * * * *

Я увидела Темира сразу. Он стоял на том же самом месте, как и несколько дней назад. Только без таблички. Широко улыбнувшись, вежливо поинтересовался, как прошёл рейс и, сняв у меня с плеча рюкзак, двинулся вперёд, показывая дорогу к автомобилю.
Уже в машине вспомнился пустой взгляд Варенцова и фраза, выданная глухим голосом, словно из преисподней:
- Сама понимаешь, работать ты тут не будешь. Только не пойму, для чего тебе это нужно было? Зачем?
Я оправдывалась, едва сдерживая слёзы, но всё было проверено, исследовано, доказано и в комментариях не нуждалось. И добрый совет напоследок, обратится к психиатру.
Покидав вещи в рюкзак, я поздно вечером добралась до Горно-Алтайска, повезло, семейная пара подвезла от Верхнего Бийска и уже сегодня приземлилась в «Толмачёво», пытаясь вычеркнуть вчерашний день из памяти и не ломать себе голову, что произошло на самом деле. Что за галлюцинации меня посетили.

Разобрав рюкзак и критически осмотрев брюки, в которых моталась по ночному лесу, я, охнув, поднесла ближе к глазам, обнаружив на правой штанине ржавое пятно. И сразу вспомнила, как держала голову девушки у себя на коленях. И слипшиеся волосы в крови. И то, что её не нашли, это не значит, что её там не было!

И как в лесу, когда стояла перед незнакомкой на коленях, едва не задохнулась от собственной беспомощности. Ближайший самолёт до Горно-Алтайска только завтра в 11.00. И раньше никаким видом транспорта туда не добраться.
Приняв душ, я спустилась в бар отеля, первый раз в жизни подумав, что выражение «с горя напиться» имеет свою подоплёку.
Уже и не помню, какая это была рюмка по счёту, третья, четвёртая. Просто бармену кивала пальчиком, тупо глядя на экран телевизора, где без звука, ведущая новостей открывала рот, пытаясь что-то донести до сидящих в баре, и в частности, до меня, как расположенной ближе всех. Но никто её не слышал. Как, впрочем, и меня вчера.
Нет, я не протрезвела немедленно, как об этом пишут в книгах. Когда какому-нибудь герою мертвецки пьяному, вдруг говорят фразу или, разглядев, что-то необычное, он мгновенно трезвеет и приходит в себя. Просто вздрогнула от неожиданности, увидев знакомое лицо на экране, пытаясь вспомнить, где могла видеть раньше. И вскрикнув, перевесилась через барную стойку в поисках пульта от телевизора. Опрокинула рюмку, судорожно нажав на кнопку звука и вслушиваясь в голос диктора.
«…решив, что мертва, он вывез тело в тайгу, где и закопал в надежде, что его никто не найдёт. Но на счастье Светланы, у неё внезапно появился Ангел-хранитель, который или которая, а как утверждает Светлана, это была девушка, не только выкопала её из могилы и обработала раны, но и перенесла в избушку, находившуюся неподалёку. Но, как сообщили правоохранительные органы, след Ангела оказался тридцать пятого размера, слишком хрупким, чтобы выполнить все эти действия. Тем более что пострадавшая весит более 60 кг. Но, как бы там ни было, вчера, по счастливой случайности, Светлану нашли охотники. И как нас сегодня заверил Заместитель Председателя Правительства Хабаровского края, преступник уже арестован и даёт показания. Светлана же очень хочет найти свою спасительницу и обращается к ней с просьбой откликнуться. Местные охотники, однако, уверены, что это был дух самой Айзы, дочери великого шамана, которая уже не в первый раз приходит на помощь».

Телефон вывел меня из оцепенения громкой трелью, удивив ничуть не меньше, чем диктор новостей. Симку я приобрела здесь, в Новосибирске, без паспортных данных. Номер никому не давала и точно помнила, что сама тоже никому не звонила.

- Алло? - по-видимому, в моём голосе прозвучала нотка удивления.

- Инга?

- Да, - я ответила уже с любопытством.

- Инга, это Градский.

- Градский? А откуда у вас этот номер. Не помню, чтобы я его вам давала, - я намеренно обратилась к нему на «вы».

- Вы звонили Андрею Валентиновичу, несколько дней назад, он нашёл пропущенный вызов.

- И что вам нужно?

- Нам нужно срочно встретиться, вы где? А то у вашего работодателя, на удивление про вас ничего нет. Ни кто вы, ни откуда, ни фамилии, одно имя.

- А кто вам сказал, что у меня есть работодатель? Я нигде не работаю.

- Но, как же, охотоведом, вы запамятовали?

- Наверное, вы меня с кем-то перепутали, - я хотела было отключить связь, но собеседник быстро заговорил:

- Ну, всё равно. Мы можем встретиться?

- По поводу?

- Без повода. Я бы хотел принести вам свои извинения.

- Свои извинения? – наверняка вид у меня был в тот момент ошарашенным, - с чего бы это?

- Вы понимаете, у нас тут петрушка получилась. Вы новости вообще смотрите? В Хабаровском крае на единственную дочь Белогорцева, известного бизнесмена, было совершено покушение. Сообщение столь разительно напоминало ваш рассказ, и что самое удивительное, совпало по времени, что я набрался смелости и поискал ваши отпечатки пальцев. К тому же вы оставили прекрасный след от обуви во дворе у Варенцова. В Хабаровске работает брат моего отца. В полиции. Я ему всё отослал, ничего не объясняя. Как вы понимаете, там это произвело фурор. А когда он позвонил, я вкратце обрисовал ситуацию. Благодаря сведениям, которые я передал с ваших слов, оперативники смогли обнаружить яму и полностью восстановить картину преступления. Вы понимаете, даже расцветка ковра совпала, в который была завёрнута девушка. Напрашивается вопрос. А как вы это сделали? Вот и требуется, срочно с вами встретится.

Он говорил таким мягким и нежным голосом, словно объяснялся в любви, а я всё ещё слышала другой его голос, когда мы тщетно искали избушку. И взгляд неприязненный, брошенный на меня.

Я отключила телефон и вынув симку, расколола её пополам.

- Господи, как я могла оказаться в Хабаровском крае?

По всей видимости, я это произнесла вслух, и на моём лице отразилась такая гамма эмоций, что бармен, помахав у меня перед глазами ладонью, спросил:
- Девушка, с вами всё в порядке?
Я попыталась сосредоточиться, но, сегодня это точно не обо мне, а потому, глянув на симпатичного паренька за стойкой, молча кивнула пальчиком в сторону рюмки.

25.05. 2017г. Алтай.