Читать онлайн
"Барон"

"Он открывает дверь ногой и ночью входит в дом.

Он курит мерзостный табак и пьет яванский ром.

А я смотрю в его глаза и знак углем черчу

Закрой дороги для того, кого убить хочу

Пусть будет свет ему как тень, а тишина как крик

А все дороги, ночь и день, пускай ведут в тупик" Канцлер Ги

Их первая встреча произошла, когда ей было 16. Семью Оливии убили люди местного богача. Его сынку приглянулась её сестра, и он не нашел ничего лучше, чем напиться и вместе с друзьями ввалиться к ним в дом, чтобы взять её силой. Сама Оливия была в это время в отъезде – гостила у крестной. Только это её и спасло. Приехав домой она обнаружила там лишь незнакомых людей и темное горе, свернувшееся в углах ставшего чужим дома. Стражи порядка разводили руками – деньги в их городе были способны закрыть многим рты.

И вот, движимая жаждой мести, она решила проверить одну старую легенду, рассказанную её бабушкой. Про Барона, хранящего ключи от многих путей, в том числе и от дороги в мир мертвых. Давным-давно женщины призывали его, когда им не оставалось иного способа отомстить. Он мог закрыть обидчику все пути... все, кроме одного... В этот момент бабушка обычно доставала маленькую, потрепанную книжку с легендами их земель. Почему-то легенда про Барона нравилась Оливии больше всего...

- Запомни, внучка, больше всего Барон любит ром и красивых женщин, — говорила обычно бабушка, покачиваясь в своем кресле. – Другой алкоголь, конечно, тоже подойдет, но ром будет лучше.

В этот момент она обычно мечтательно улыбалась и говорила словно в пустоту:

- А взгляд у него... кажется, он видит тебя на сквозь...все твои печали радости, и понимает тебя, как никто другой...

Бабушки не стало два года назад. Она ушла тихо, во сне. Когда родители нашли её утром, она улыбалась, и священник сказал, что душа её отправилась в рай, но Оливия была уверена, что перед смертью бабушка встретилась с Бароном.

Стояла глухая темная ночь. За окном сгустился туман, пахло влажной землей, болотом и флоксами. Изредка с улицы доносилось уханье вышедших на охоту сов и стрекотанье сверчков. Оливия начала готовиться к ритуалу. Свечи, ром, руны, начерченные углем, и чаша с дымящими травами: цикута, укроп, полынь и рябина. Разметавшиеся черные как смоль волосы, так и норовили залезть в глаза. Она бормотала про себя слова призыва, найденные в бабушкиной книге. Огонь свечей чуть подрагивал, создавая причудливые тени на стенах.

- Такая юная и такая злая... Дитя откуда в тебе столько ненависти? – насмешливый голос, раздавшийся за её спиной, заставил Оливию вздрогнуть.

Она не слышала, как он вошел. Такие, как он, редко пользуются дверью. Высокий, худощавый Барон был одет в черный костюм и такой же черный цилиндр. В его зубах была зажата сигара, источавшая едкий запах, а темные глаза внимательно рассматривали Оливию. Он действительно, как будто смотрел в самую душу...

- Итак, ты хочешь отомстить? – нарушил затянувшееся молчание Барон. – Ты думаешь это сможет унять боль? Ты готова заплатить за это жизнью?

- Да, готова - голос Оливии чуть подрагивал, а по щеке скатилась одинокая слеза. В душе её полыхала адская смесь из гнева и горя. Нельзя отступать. Мерзавцы не должны уйти безнаказанными!

- Что ж... Пусть будет так, — сказал Барон, криво улыбнувшись и выпусти кольцо едкого дыма. – Будь осторожна: когда-нибудь твой огонь может сжечь тебя. Я так понимаю, тебя не предупредили, какую плату я беру за свою помощь?

Оливия лишь озадаченно покачала головой. Про плату бабушка никогда не рассказывала, говоря лишь, что она надеется, что эта информация внучке не понадобится. Оливия долго размышляла на эту тему, но так и не смогла прийти к какому-то ответу. В церкви их учили, что Барон – это одно из воплощений дьявола и за свои услуги он берет плату в виде души. Даже если это и так, это не имеет значения.

- Ох уж эти старые ведьмы! Самое интересное всегда оставляют при себе! — кажется, происходящее изрядно повеселило Барона. — Запомни, дитя, хоть я и надеюсь, что тебе это больше не пригодится. Одна услуга — один танец, одна ночь и один год жизни. Все остальное на твое усмотрение.

Оливия почувствовала, как краснеет под его взглядом. А Барон тем временем открыл бутылку рома и, налив янтарную жидкость в два стакана, протянул один ей. Воздух наполнился терпким запахом алкоголя.

- Выпьешь со мной? – спросил он у неё.

- Я не пью ром, — неуверенно ответила Оливия. Вся её решительность испарилась под насмешливым взглядом Барона.

- А я не ко всем прихожу на зов. Пей! – в голосе Барона зазвенела сталь.

Девушке пришлось подчиниться. Ром обжег горло и горячей волной растекся по всему телу. Голова закружилась. Мягко, словно кот, Барон подошел к ней и притянул к себе. Откуда-то зазвучала музыка – гитара и маракасы. Он увлек её в танце, окутывая клубами едкого дыма. А она тонула в его темных глазах, забывая обо всем на свете. Утром он исчез, получив свою плату. Целый месяц Барон приходил к ней стоило сумеркам опуститься на землю. Иногда они танцевали, иногда говорили всю ночь на пролет. Неизменным оставалось одно — он больше не приказывал ей и как бы подчеркивал, что все происходит по её желанию. Барон был удивительным рассказчиком, знавшем и видевшем больше, чем способен простой смертный. Но самое главное он умел слушать. Под его внимательным взглядом пламя в душе Оливии потихоньку гасло, а боль утихала. Однажды он сказал, что пришел в последний раз. Взяв на прощание с Оливии обещание продолжить жить дальше, он растворился в предрассветном тумане.

Спустя некоторое время начали умирать убийцы её семьи: кто-то умер нелепой смертью, упав с лестницы, кого-то убили разбойники. Сына богача, с которого все началось, покусала лисица на охоте. Он заразился лихорадкой, которая убила почти всю его семью, а сам он стал калекой, потеряв возможность выходить из дома. Говорили, что он повесился, так и не выдержав свалившихся на него испытаний. Месть свершилась.

Оливия тем временем пошла в обучение к местной знахарке. Люди часто обращались к ней, поскольку она была весьма искусна в своем деле, гораздо искуснее городских лекарей. Сама Оливия была дочерью аптекаря и частенько помогала отцу, поэтому её решение никого не удивило. Соседи лишь покачали головой, про себя жалея сироту.

Дни покатились за днями. Постепенно Оливия смогла прийти в себя. Горе уже не так сильно давило на неё, но она так и не смогла пустить кого-то в свое сердце. Она была очень красивой девушкой, поэтому несмотря на статус бесприданницы многие пытались добиться её руки, но она была непреклонна и каждый раз отвечала отказом.

Каждое утро Оливии начиналось с беседы с многочисленными пациентами. Её наставница – веселая, пожилая женщина с мудрым взглядом, брала за свои услуги гораздо меньше городских лекарей, поэтому к ней часто выстраивалась по утрам длинная очередь. Работать они обычно заканчивали уже после заката, и Оливия, приходя домой, валилась на кровать без сил, а ночью ей часто снились внимательные темные глаза и лицо, скрытое за завесой дыма. Постепенно окружающие смирились с её нежеланием заводить семью, списав это на сильное горе от потери близких. И только лишь Наставница Оливии, кажется, понимала, что с ней происходит.

- Девочка-девочка, что же ты творишь? – спросила она однажды у нее. – Как ты не понимаешь? Он – ветер, он дым от сигары. Ты можешь гнаться за ним сколь угодно долго, но он никогда не станет твоим.

Оливия и сама это прекрасно понимала, однако ничего не могла с собой поделать. Зато в лекарском деле она достигла определенных успехов. Со временем она стала браться за самые сложные случаи и часто вытягивала людей практически из могилы. Это помогло ей завоевать уважение жителей города, и, несмотря на отсутствие мужа и детей, к ней стали прислушиваться на городских собраниях. Оливию часто приглашали на городские праздники, и она с удовольствием их посещала. Её манили огни и беззаботное веселье обыкновенно царившие там.

Этот день не стал исключением. Воздух был наполнен запахами костра, жаренного мяса и кукурузы, звучала музыка и царило веселье. Оливия танцевала со всеми, когда заметила знакомый цилиндр. Сквозь толпу празднующих она протолкалась вперед, чтобы проверить свою догадку. Это действительно был он. За десять лет Барон нисколько не изменился. Все та же худощавая фигура, те же темные внимательные глаза. Он стоял, зажав в одной руке сигару, а в другой держа стакан с ромом, и с весёлым любопытством наблюдал за выступлением заезжих артистов.

- Неужели сам Барон решил почтить своим присутствием наш скромный праздник? – спросила Оливия, подойдя ближе.

- А, малышка Оливия! А я смотрю ты выросла и похорошела! – улыбнулся Барон, разглядывая её своими внимательными темными глазами.

Как и десять лет назад Оливия почувствовала, что краснеет под его взглядом. Ей и раньше говорили, что она красива: золотистая кожа, темные глаза, правильные черты лица и густые черные волосы, создавали достаточно привлекательную картину, но ничьи слова до этого не трогали её душу.

- Мне нравится твоя работа, — между тем продолжал Барон. – Я не люблю, когда умирают люди, особенно дети, а ты спасаешь их. Это правильно.

- И все-таки зачем вы здесь?

- Люблю праздники. Люди такие веселые, беззаботные. Ром льется рекой, красавицы танцуют. Не хочешь присоединиться? – спросил Барон, лукаво улыбаясь.

Оливия растерялась. Не дождавшись ответа, Барон увлек её в сторону танцующих. Музыка и запах табака окутали её, словно одеялом, отгородив от всего остального мира. Сердец её казалось готово было выскочить из груди. Глаза Барона обжигали, как и прежде глядя в самую душу, в которой вновь вспыхнул огонь, не зажигавшийся ни для кого вот уже десять лет.

- Ты можешь не верить мне, но я скучал, — прошептал ей на ухо Барон. – Твой внутренний огонь способен согреть даже мою замерзшую душу. Я хочу, чтобы ты была осторожна – в ваши земли идет война. Ты можешь погибнуть, а я ещё не готов вести тебя дорогой смерти. Возможно, я никогда не буду к этому готов... Дорога страсти мне нравится гораздо больше.

Никто не заметил, как они покинули праздник и уединились в доме Оливии. Скорее всего в этом была заслуга Барона. Как и прежде он ушел на рассвете, оставив ей в подарок нож и пообещав вернуться до первых холодов. Нож этот был с удлиненным чуть искривленным лезвием из темного металла и удобно лежащей в руке рукояткой, украшенной черепом. Оливия старалась везде носить его с собой. Его тяжесть и холодный блеск успокаивали её. Как и обещал Барон, вскоре в их земли пришла война. Она пришла к ним в виде потока беженцев, серой рекой затопивших улицы города. Они принесли с собой боль, отчаянием и ужас... пропахший порохом и кровью ужас войны, отраженный в их измученных лиц и рассказах с фронта. После заката стало опасно выходить на улицу. Вместе с беженцами в город хлынули дезертиры и беглые преступники. Для Оливии значительно прибавилось работы. Многие люди нуждались во врачебной помощи: раны, переломы и многочисленные инфекционные заболевания нуждались в квалифицированном лечении, а городские лекари просто не справлялись с потоком пациентов. Она трудилась не покладая рук и, приходя домой поздно ночью и просто валясь с ног от усталости.

Дни тянулись за днями. Ночи становились длиннее и холоднее, а Барон так и не появился. Все чаще и чаще в голову Оливии приходила мысль, что, возможно, он и не придет. От этой мысли на душе становилось тоскливо и мрачно, но она прекрасно понимала, что все равно ничего не сможет с этим сделать. Жизнь продолжала идти своим чередом.

Однажды ночью, возвращаясь домой от одного из своих пациентов, она заметила огни, блуждавшие в окнах её дома. Нож, подаренный Бароном, словно живой прыгнул ей в руку. Ступая мягко, как кошка, она прокралась к одному из окон и осторожно заглянула внутрь. То, что она там увидела совсем её не обрадовало. В доме царил ужасный беспорядок – содержимое шкафов было вывалено наружу и хаотично валялось на полу, пучки трав, обычно аккуратно развешенные по стенам были безжалостно разодраны, на полу также блестели осколки и в беспорядке лежали листы, очевидно вырванные из книг. В одном из сундуков рылся дюжий мужчина, пытаясь что-то там найти. Его сообщник деловито осматривал стоявшие на полке микстуры и настои. Часть из них он складывал к себе в сумку, а остальные просто бросал на пол за ненадобностью. Судя по их достаточно хорошо сохранившейся одежде это были дезертиры, недавно сбежавшие с фронта. Оливии было ужасно жаль оставлять свой дом на разграбление, однако она понимала, что, если попытается их остановить, шансы увидеть рассвет будут очень малы. Поэтому она начала осторожно двигаться в сторону от дома. Страх накатывал на неё волной. Сердце грозило выскочить из груди. Она так и не поняла, что именно привлекло внимание незнакомцев, но внезапно дверь её дома распахнулась и они выскочили наружу. Она жила на окраине города, кричать было бесполезно, поэтому Оливия побежала. Дыхание с хрипом вырывалось наружу, сзади слышался топот преследователей. Мимо что-то просвистело и ударило в землю. Кажется, у одного из преследователей был арбалет. Внезапно её спину обожгла жуткая боль, и Оливия упала на колени прямо посреди перекрестка. В неё попали. На глазах навернулись слезы, кровь горячей, липкой волной стекала по руке прямо на зажатый в ней нож. Она так и не пустила его в дело, а теперь, кажется у неё и не будет такой возможности. Уже никуда не торопясь, бандиты медленно прибились к ней. Один из них действительно держал в руках арбалет, заряженный ещё одной стрелой и направленный прямо на неё.

- Смотри-ка живая и ещё даже пытается трепыхаться! Красивая сучка, — удивленно присвистнул второй подойдя ближе. – Можно будет развлечься.

Ненависть обожгла Оливию. Она собралась с силами и покрепче сжала в руке нож. Без боя она точно не сдастся!

- Господа, мне кажется, что развлекусь сейчас я, — раздавшийся у них за спиной голос, заставил бандитов вздрогнуть и резко обернуться.

Сзади никого не было, лишь туман, клубясь, собирался, скрывая из виду дома.

- Ай-ай-яй! Вы слишком медленно двигаетесь, — раздался насмешливый голос уже с другой стороны.

В темноте щелкнул арбалет и судя по звуку промахнулся. Бандиты дико озирались, пытаясь обнаружить говорившего.

- Прости, дорогая, я спешил, как мог, — услышала Оливия мягкий шепот Барона.

Он поцеловал её в висок и аккуратно, стараясь не причинить ей боль, вынул нож у неё из руки. Кровь остановилась. Раздавшиеся в ночи вскрики и звук падающих тел возвестили о том, что с бандитами было покончено.

- Больше они никому не навредят, — удовлетворенно сказал Барон, поигрывая ножом.

Несмотря на то, что Барон судя по всему сумел остановить кровь, Оливия потеряла её достаточно, чтобы ослабеть. Голова нещадно кружилась, а мысли свивались в запутанный клубок. Она готова была отключиться. Барон подошел к ней и мягко обнял.

- Оливия, Оливия, я же просил тебя быть осторожнее, — покачав головой произнес он. – Послушай, постарайся ещё немного побыть в сознании, ладно? Мне нужно сказать тебе кое-что очень важное. Знаешь, я много думал о тебе, обо мне. С тех пор как я увидел тебя впервые ты не выходила у меня из головы. Поверь, со мной давно не было ничего подобного. Я хочу, чтобы ты стала моей, хочу повести тебя дорогой лоа.

- Ты свободен, как ветер, — чуть слышно прошептала она в ответ. Сил оставалось все меньше. – Зачем тебе я?

- Я уже все решил. Куда бы не заводили меня пути я хочу возвращаться к тебе снова и снова. Кажется, вы люди зовете это любовью. – Глядя на Оливию Барон мягко улыбнулся. – Кажется я немного увлекся. Для начала тебя надо немного подлечить. Ты позволишь?

Она медленно кивнула глядя прямо ему в глаза. Глаза Барона замерцали потусторонним огнем. Туман сгустился ещё сильнее, а в воздухе запахло дымом и травами, замерцали болотные огни. Спину Оливии обожгла сильная боль. Закричав, она забилась в руках Барона, но он крепко держал её и не давал навредить самой себе. Вскоре боль ушла, не оставив о себе даже воспоминания. Тело Оливии наполнилось силой, а мысли прояснились. Барон помог ей подняться.

- Так-то лучше, — удовлетворенно проговорил он, оглядывая её с ног до головы. – У лоа тоже есть свои свадебные обряды. Итак, Оливия Бриджит Элеонора Гилсон согласна ли ты стать моей женой, хозяйкой моего дома и моего сердца, следовать со мной путями лоа, пока светит солнце и дышит мир? Подумай хорошо, если ты согласишься путь к людям для тебя будет навсегда закрыт. Я пойму, если ты откажешься.

Оливия оглянулась на свою жизнь. Что оставляла она в мире людей? Прошлое её было печально, настоящее одиноко. Из близких людей осталась только наставница, но она все поймет, как понимала всегда. Будущее... именно сейчас она могла изменить его и остаться с тем, кого любила, но о ком даже не смела мечтать.

- Я согласна, — с улыбкой ответила она Барону.

Лицо его осветила улыбка. Слегка поклонившись, он протянул ей руку и увел в туман. Говорят, Барон сдержал свое обещание и возвращается к своей жене, куда бы не завели его пути. Обретя силу лоа, она стала помогать людям, как и её муж с особым трепетом относясь к детям. Она научилась видеть людей насквозь и горе тому, кто разгневает её. Расправа буде жестокой и быстрой, как того и требует её огненное, но справедливое сердце.