Воланд, мы тебя ждём!

Выздоравливая от ковида (попсовой его формы, типа гриппа) вернулся к "Мастеру и Маргарите". Начал слушать аудиокнижку (хорошая, кстати, озвучка), перечитал несколько глав из конца первой части, теперь слушаю лекцию Кураева о романе.

По перечитанным главам теперь. Начал я с четырнадцатой, где финдиректор варьете Римский испытывает ужас при посещении его упырями в лице Варенухи-вампира и Геллы. И нам, конечно, трудно сочувствовать занудному, мелкобуржуазному финдиректору, трусу к тому же. Так ему и надо! Да ещё так остроумно описан его нарастающий ужас во время рассказа Варенухи. А ведь если бы не случайный петух, обитавший при театре, эта парочка Римского, скорее всего, сожрала бы. Сам Варенуха, когда просит Воланда отпустить его домой, жалуется, что они чуть не уходили до смерти РИмского, а ведь он, Варенуха, совсем не кровожадный. А за что? Что плохого сделал Римский? Воровал, врал, может быть? Нам про это ничего не известно... Да за то же, за что Берлиозу голову трамваем отрезало: просто попался на пути этой компании. А нам его почему-то жалко ещё меньше, чем стукнутую топором старуху-процентщицу. Противен нам финдиректор, а Варенуха стал гораздо симпатичнее, после того как превратился в вампира, не говоря уже о Гелле (особенно в бортковском сериале, где она - сексапилка безо всяких там трупных пятен на теле и запаха тления). Ну, что интересного было в жизни Варенухи до превращения? Суета, бытовуха, мелочные заботы... А после превращения он летать научился! Ужас на людей стал наводить и охотиться на них в паре с красивой ведьмой. Вот это жизнь!.. Правда, душонка у него была столь мелкая, что он не смог оценить своего счастья и добровольно от него отказался, в отличие, кстати, от красавицы-прислуги Наташи, которая сразу поняла, что быть ведьмой - архикруто.

А потом идёт ужасно странная пятнадцатая глава про сон сошедшего с ума управдома. Его мы тоже активно не любим, но он, по крайней мере, - взяточник, в чём сам сознаётся. Но зачем тут целая глава с этим сном про подольных валютчиков?! Это чистый памфлет, - хоть сразу в газету его. И, как и следует памфлету, он скучен и выбивается из общего повествования, - неужели недостаточно для этого управдома одной главы? И кто этот красивый актёр, мучающий упирающихся валютчиков? И что это за чистилище для них в виде театрального зала и сцены? Памфлет, да при том довольно грубый. И, может быть, это лишнее свидетельство незаконченности романа. Несмотря на то, что в конце её перебрасывается мостик на паралленый сюжет о Пилате и Иешуа.

Там, в шестнадцатой главе, происходит казнь, и мы близко знакомимся с Левием Матвеем, который не успел заколоть учителя и теперь мучается его мучениями и даже на время отрекается от бога, допускающего такую несправедливость. Но в самом начале грозы Иешуа, по приказу Пилата, закалывают, избавляя от дальнейших мучений. И что занятно, так это последнее слово на кресте. "Игемон..." - произносит заколотый Иешуа, возведя глаза к небу. А не какое-нибудь "Отче, зачем ты меня оставил?!" После этого не удивительно, что Мастер называет своё творение романом о Пилате. Не об Иешуа и даже не о Пилате и Иешуа. О Пилате. И "Мастер и Маргарита" - роман не о Мастере и не о Маргарите. Это роман о Воланде. И он - самый привлекательный герой романа, никуда от этого не денешься. И ничего удивительного, что преданные поклонники романа писали на стенах в известном подъезде "Воланд, прилетай скорее!" И не только самый привлекательный, но и положительный, хотя Кураев, например, считает, что положительных там нет. Наказывает мелких, противных людишек, помогает художнику и его возлюбленной. В его свите - наказанные за свои грехи, но благородные и симпатичные персонажи. Строг и страшен, но справедлив... Как тов. Сталин?

Понятно, что отец Кураев не может согласиться с такой интерпретацией своего любимого романа, но уж очень трудно поверить, что повесть о Пилате - это пародия на христианство Льва Толстого.